— О чем? — уже более спокойно, но с подозрением спросила Соня. — Мы с тобой живем два года, а я не знаю, какие у тебя любимые духи. — Боже, как мило, — они прикрыла рот ладошкой и засмеялась. — Ты думал обо мне? — Ну а о ком еще? — Ну прости-прости-прости! Я так больше не буду. Вик, посмотри, а этот комплект мне идет? И она кокетливо стала крутить бедрами, демонстрируя то, что с трудом можно было назвать трусиками. Какие-то веревочки, бантики, кружево. — Ты великолепна, — ответил Виктор, стараясь натянуть на лицо улыбку. *** Несколько раз они ездили к Толлеру, который напомнил ему уговор. Виктор заверил, что сам готов к разводу. Однако Соня не собиралась его отпускать. Он в двух словах рассказал, что вытворяет Соня, на что Толлер только покачал головой: — Вик, я знаю свою дочь. Пока она тобой не наиграется, ее отпустит. И тебе самому не уйти от нее, она не это так не оставит. Поэтому что хочешь делай, постарайся. Когда Виктор получил диплом, встал вопрос о необходимости его возвращения домой. Соня сразу закатила истерику, что она с ним в его Россию не поедет, а он останется с ней и папа должен найти ему должность в своей фирме. — Папа, ты же не хочешь, чтобы твоя дочь страдала. Я люблю Вика, он мой и я его никуда не отпущу. Никуда он не поедет. — Дочь, ему надо съездить в Россию, чтобы решить свои проблемы. Ты можешь съездить с ним. — Что? Я в Россию? Папа, ты о чем? Никуда я не поеду, в эту жуткую страну. И Вик никуда не поедет. — Соня, когда-нибудь вам надо будет расстаться…, — отец не успел закончить свою мысль, как Соня закричала: — Ты о чем? Расстаться? Я Вика никому не отдам, он всегда будет рядом со мной! Или ты его оставляешь его здесь в своей фирме или я не знаю, что сделаю. Поверь, я найду, что сделать. Она со злостью смотрела на отца. Он замолчал и смотрел на дочь, тяжело дыша. Как она сейчас ему напоминала свою мать, которая также устраивала ему истерики и добивалась всего, всех своих желаний. Любых. И сейчас его дочь не хочет отпускать свою русскую игрушку. После этого господин Толлер и Виктор продлили свой негласный договор еще на год. Геннадий Иванович был расстроен, но согласился подождать. Толлер устроил Виктора в свою фирму не небольшую должность, несмотря на визги дочери, что он должен сделать ее мужа своим партнером. — Если ты хочешь, чтобы я сделал парня своим партнером, он должен пройти с низших ступеней, узнать весь процесс с самых первых ступеней. И это не обсуждается, — закончил отец их разговор, скорее похожий на схватку с бешеной тигрицей. Виктор прокручивал кучу вариантов, как избавиться от Сони. От совсем криминальных он отказался, опасаясь гнева ее отца и тюрьмы. Оставалось только одно, заставить ее изменить, использовать это в качестве повода для развода. Зная ее неуемные сексуальные аппетиты, он обратился к Толлеру с предложением отправить его в какой-нибудь дальний угол курировать стройку с нулевого цикла где-нибудь в пустыне, куда Соня явно не поедет. Виктор подключил все свое обаяние и убеждение: — Господин Толлер, вы хотите развода. Я тоже хочу развода, меня ждут дома. Ваша дочь отпускать меня не собирается и уезжать со мной тоже не хочет. В брачном договоре предусмотрен пункт об измене партнера. Отправьте меня туда, куда она явно не поедет. Или поедет, но ей быстро надоест, вернется домой. А здесь уже дело техники. Толлер долго жевал губу, но потом согласился. Его партнер, который упорно добивался брака своего сына с его дочерью, не отступал ни на шаг. На кону стояли очень большие суммы. Ни один из них не хотел терять деньги. *** Как Виктор и предполагал, Соня продержалась с ним чуть больше двух месяцев, за которые он каждый день выслушивал ее крики и истерики о том, что она здесь больше не может находиться, ей нужны клубы, магазины, ее тусовка, она не может есть эту еду, на зубах постоянно скрипит песок, нет ее горничных. Заставить отца вернуть Виктора в центральный офис у нее не получилось. Отец был непреклонен: — Если ты хочешь, чтобы твой муж стал моим партнером, он должен пройти все этапы. Это не обсуждается. Наконец она собрала вещи и уехала к отцу. Перед отъездом она прижалась к Виктору всем телом: — Милый, не волнуйся, я уговорю отца забрать тебя отсюда. Дома это мне будет сделать легче. Он еще пожалеет, что так поступил с нами. В первый же вечер он напился. Пил долго и со вкусом, с гонками на машинах, фейерверками. Рабочие потом долго рассказывали, что никогда не видели, как русские умеют так весело праздновать. Давно Виктор не чувствовал себя таким свободным. На следующий день ему позвонил Толлер и сообщил, что дочь ворвалась к нему в офис и требовала вернуть Виктора обратно. Но в целом, отец был доволен. Он устроил дочери круиз на своей яхте, куда пригласил кучу ее старых знакомых, среди которых было много молодых людей, в том числе ее бывших любовников. Соня первый месяц каждый день звонила Виктору по видеосвязи, жаловалась, как она скучает по нему, требовала вернуться. Потом звонки стали реже. Затем вместо видеозвонков стали обычные раз в день, утром, а еще через два месяца она просто писала ему сообщения, когда ей вдруг становилось скучно. Через четыре месяца на почту Виктора пришли фотодоказательства измены Сони с какими-то молодыми парнями на борту яхты. Внизу стояла приписка от имени отца: «Ты знаешь, что делать. У тебя будут лучшие адвокаты». Через три месяца Виктор стал свободным человеком. Благодаря брачному договору вопросов по разделу имущества не возникло. Квартиру, которую Толлер купил для них в Сиэтле, оставил, как компенсацию, которую Виктор продал перед отъездом домой. Из зала суда Соню выводили сотрудники охраны отца. Она не хотела принимать факт развода, устроила скандал в зале суда, грозила Виктору и отцу, на замечания судьи огрызалась, и немного успокоилась только тогда, судья пригрозил большим штрафом за неуважение к суду, а отец не пригрозил помещением в лечебницу. Дома она закрыл ее в комнатах под постоянное наблюдение, но через несколько дней ей удалось сбежать. *** Прошло несколько дней после суда, решением которого их брак был расторгнут. Виктор первое время просто проводил к номере гостиницы, но потом решил погулять по городу, чтобы немного успокоиться, так как последнее заседание суда вытянуло из него последние силы. Он увидел небольшое кафе, зашел выпить чашку кофе. Неожиданно ему на плечо опустилась рука. Он оглянулся и чуть не закричал от радости: — Мика! Как я рад тебя видеть. Они устроились за столик, обменялись последними новостями. Мика, как и говорил, ушел из-под опеки отца и открыл свою фирму, занимающуюся IT-технологией. В Хоршам приехал к каким-то своим знакомым. — А у тебя как? Как семейная жизнь? — У меня замечательно! Праздную развод, — невесело улыбнулся Виктор. — Боюсь, что Соня так не оставит, или меня грохнет или еще что-нибудь придумает. Как-то она уже угрожала мне, что подстроит мне встречу с законом и тюрьму. — Да, угораздило тебя. Слушай, а давай последим за ней. Я тут как минимум на месяц зависну, дела решать надо. А пока подключу своих знакомых, посмотрим, что она задумала. Может обезопасим тебя. Ты где живешь? — В гостинице. — Поехали со мной. А то твоя ненормальная найдет этот номер и ночью заявится к тебе с гадюкой в кармане или с ножом в руке. — Она может. Согласен, поехали, только вещи заберу. Вечером они уже пили пиво в небольшой квартире не окраине города, где Мика временно проживал. На следующий день в новостях проскользнула новость о том, что одна дочь известного в городе мецената устроила погром в гостинице. Речь шла о гостинице, где до этого проживал Виктор. На кадрах, которые засняли вездесущие папарацци была видна Соня, которую полицейские сажают в машину. — Я тебе что говорит! — воскликнул Мика. — Так что ты мне должен за спасение твоей жизни. — С меня ящик пива! Еще через две недели Мика вручил Виктору распечатки с телефона и почты Сони, где она договаривается с кем-то устранить Виктора, а также своего отца. Не долго думая, Виктор набрал номер Толлера и попросил встречу. — Господин Толлер, хочу передать Вам кое-какие бумаги. Я думаю, это Вам не понравится. Если не примете меры, я обращусь в полицию. Надеюсь, Вы не захотите, чтобы Ваше имя трепали в прессе, скандал никому не нужен. Отец долго читал распечатку переписки Сони, потом поднял трубку, пригласил к себе начальника безопасности: — Винс, поезжай за Соней и отвези ее сам знаешь куда. По-моему она стала слишком опасная не только для общества, но и для себя. Потом повернулся к Виктору: — Она мне тоже угрожала. После суда пришлось держать ее под замком, но потом она сбежала. Когда забрал ее из полиции, снова угрожала мне. Думал, что шутит. Но вижу, что нет, — он тряхнул распечаткой. — Я приму меры, определю его на лечение, не волнуйся. Можешь спокойно уезжать домой. Она больше тебя не достанет. Из клиники она не выйдет. Он немного походил по кабинету, вернулся за стол, тяжело опустился на свое кресло, закрыл глаза: — Думал, что никогда не повториться. Это все ее мать Лиззи, такая же сумасшедшая была, также добивалась меня, проходу не давала. Ее отец уговорил меня жениться, думал успокоиться, но нет. Если бы не эти чертовы деньги, не согласился бы. Также, как Соня тебя, Лиззи не отпускала меня. Ревность, истерики, скандалы. Когда родила Соню, думал немного успокоится, но она с катушек слетела окончательно. Загулы, пьянки, потом наркотики. Однажды я вернулся домой, а она умерла от передоза. Соне тогда только 6 лет исполнилось. Хотел оградить дочку от неприятностей. Все для нее делал, исполнял любые капризы. И вот что получилось. Прости меня. В качестве извинения завтра перечислю тебе бонус. — Спасибо, от бонуса откажусь. Я просто хочу спокойно уехать и не думать, что Соня найдет меня в России. Тем более знает, где меня искать. — Не появится. За последнее время она плотно на наркотики села. К суду ее немного привели в чувства. Сейчас снова дома сидит под наблюдением врачей. Я найду, с кем она там договаривалась. Думаю, через пару дней их тоже не надо будет бояться. — А как же Ваш компаньон? — решил спросить Виктор. — Это уже не твоего ума дело, — резко ответил Толлер. — Мне моя жизнь важна. Потерю денег как-нибудь переживу. Может и сможем договориться и так, не знаю. — Потом он посмотрел на Виктора. — Хороший ты парень, Виктор. Хотел бы я иметь такого компаньона. — Могу предложить сотрудничество. У нас в России довольная крупная строительная фирма. — Ай, не до вас сейчас, — отмахнулся Толлер. Они пожали друг другу руки и расстались. Через шесть дней самолет Виктора приземлился в Москве, где у него была пересадка на самолет в свой родной город. А еще через сутки он садился в машину к отцу, который встречал. Глава 13 — Витенька! — Ему навстречу выбежала мама, распахнув объятия. — Как давно тебя не видела! Вырос, возмужал! — Женщина, успокойся! Не с войны сын вернулась, — сказал с улыбкой Геннадий Иванович. — Ну как посмотреть, — усмехнулся Виктор. — Иногда на войне бывает легче. — Что случилось? — забеспокоилась Мария Федоровна. — Да так, личная жизнь слишком бурной оказалась.