– А что ж… В соседнем округе раньше парень держал такую мастерскую. Подбирали машины с шоссе, иногда и глухие дороги проверяли. Я об этом не подумал. Все друг друга знают, кто-нибудь да слышал… Ева уже достала телефон. – Кармайкл! – Только собиралась звонить, лейтенант! Как раз пробую фирменное жаркое и должна согласиться с Сантьяго: йи-хо! Патологоанатом… – Постой! Надо срочно проверить одну версию: эвакуаторы, ремонтные мастерские, на маленьких фермах или где угодно. Любой, кто может отбуксировать машину. Давай поразмыслим… Закончив, она взглянула на мужа. – Хорошая версия. Местная полиция прошляпила. От тебя есть толк! – Стараюсь. – Мне нравится логика. Первая машина тоже могла быть в угоне, или они ее просто бросили. В любом случае это приведет на шаг назад, к их предыдущему месту пребывания и именам. Она посмотрела на доску, на фото Джейлы и объявила: – Кофе! – Обеими руками за! – поддержал Баннер. – Даллас, я через знакомых, наверно, выйду на того, кто нам нужен. Только бесит, что раньше не додумался… – А что, Баннер, промышляли угонами? – Нет, но кое с кем знаком, не отрицаю. Помогу вашим ребятам. – Тогда займитесь. А ты, Пибоди… – Да, сэр! – Кофе! Много! Прямо сейчас! Пока они отрабатывали новую версию, Элла-Лу в мини-юбке, снятой с убитой проститутки, имя которой она забыла, возилась с громоздким креслом. В этой юбчонке, сетчатых колготках и короткой кожаной куртке, которую позаимствовали еще у одной жертвы, было холодно до жути, но внутри она пылала, словно печь. Показался торопливо идущий парень с телефоном в руке и поднятым капюшоном. – Да-да, сейчас буду. Черт, как на Южном полюсе! Уже почти на месте. Начинайте! – Эй, красавчик! Она откинула волосы. Он повернул голову. – Я перезвоню. – Убрал телефон в карман. – Что стряслось, детка? – Подсоби, а? Никак не подниму эту бандуру, а надо скорее, пока не вернулся мой абсолютно уже бывший бойфренд. – Легко! Плохо разошлись? – Еще как плохо! Руку на меня поднял! – Да не переживай! – Присел, берясь за кресло. – Оно к лучшему. Возьми-ка с того края… Дэррил выскочил из-за машины, замахнулся дубинкой – идея Эллы-Лу – и обрушил ее парню на затылок. Тот зашипел, словно проколотый воздушный шар, и осел. – Скорее, малыш, пока никто не видит! Несколько сильных рывков – и несчастный вместе с верным другом-креслом оказались в кузове микроавтобуса. Элла-Лу вскарабкалась следом и с удовольствием еще раз ударила стонущего дубинкой, а потом замотала ему запястья скотчем. – Трогай, малыш! Чисто сработали. Скорее! Я уже вся горю! – Потерпи! – крикнул Дэррил, трогаясь. До дома было всего два квартала… Глава 13 Джейла знала, что сопротивление приносит новую боль, но, когда они ушли, в исступлении попыталась высвободиться. Кричала, несмотря на кляп, пока слюна не стала кровавой и горло не начало саднить, извивалась всем телом, силясь разорвать путы. Сил оказалось недостаточно. На запястьях открылись новые раны, лодыжки распухли, скотч врезался в них и стал влажным. От отчаянных рывков растрескался «заживитель», который нашлепали кое-где, и опять пошла кровь. Джейла в истерике глотала слезы и наконец затихла. Помнить, приказала она себе. Помнить все, на случай если вопреки вероятию выживет! Ее привязали к какой-то доске веревками и скотчем. Веревка вокруг живота. Иногда душили до обморока. Целлофан, думала она, под импровизированным столом – целлофан. Когда над ней издевались, он сминался и шуршал. Окно. Краем глаза она видела зарешеченное окно и большой коричневый диван, на котором они занимались сексом. Экран – смотрели порно и телевикторины. Квартира. Видимо, на первом этаже – когда открывается дверь, слышен шум улицы. Белый потолок – грязно-белый, Джейла, будь точнее – грязно-белый потолок с теми самыми лампами. Их никогда не выключали. Еду они приносили с собой, на дом не заказывали, по крайней мере, когда она была в сознании. Много пива и дешевого вина. Минимум один раз пахнуло «зонером». Джейла могла прекрасно их описать. Только бы выбраться, и она расскажет все в подробностях, вплоть до одинаковых татуировок. Маленьких красно-синих сердечек с буквами «Д» и «Э» на груди выше области сердца. Ее, Джейлу, любят и будут искать. Это утешало. Только как найдут? Ну почему она не взяла такси! Почему, уходя с дурацкой вечеринки, не подумала головой! Зачем вообще туда пошла! Почему не осталась дома смотреть с Кери телевизор! Она заплакала и возобновила попытки. Потом забылась тревожным сном. Проснулась от шума. На секунду почудилось, что она снова в студенческом общежитии с Кери, а за стеной идет веселье. Хотела повернуться на другой бок. Острая боль вернула к реальности. Включили музыку – простоватое кантри. Певичка, надрываясь, грозила выследить гуляку-мужа. Элла-Лу и Дэррил подпевали во все горло и ставили рядом складной стол. Элла-Лу, пританцовывая, потерлась задом о пах мужчины и с хихиканьем отскочила. Джейле стал виден целлофан на полу. И тело, распростертое лицом вниз. Сначала ее охватило безумное ликование: «Я больше не одна! Схватили второго и, может быть, забудут про меня хоть на время!» После безобразной радости накрыла волна раскаяния, напоминая, что, несмотря на все издевательства, она по-прежнему человек и может ощущать стыд и жалость. Они вместе перевернули тело и принялись раздевать мужчину – нет, теперь Джейла разглядела, и жалость кольнула острее – юношу. Моложе ее, лет двадцати. Бледного как полотно. Он пошевелился и застонал. Дэррил поднял обтянутую кожей дубинку – этой утяжеленной дубинкой ей сломали ребро – и ударил пленника по виску. Так прихлопывают муху – рассеянно и чуть раздраженно. – Рано просыпаться! – пояснил Дэррил. – Надо его устроить как следует. – Таких беленьких я и не видала! Как снег за окном! – Элла-Лу прыснула, стягивая с юноши брюки. Вывернула карманы, пока Дэррил раздевал пленника. Открыла бумажник.