Если ей не изменяла память, они оба делали понемногу и то, и другое. – Эй, – он снова игриво толкнул ее в плечо. – Я думаю, этот вопрос заслуживает ответа. И она ответила: – Я думала, между нами не было ничего особенного. – Вот как? – Майк поспешил вперед, чтобы открыть перед ней стеклянную дверь. – «Ничего особенного» обычно не включает поездку в Западную, прости господи, Алабаму ради твоего знакомства с моей матерью. Его мать была полной противоположностью Лоре – что-то вроде Джун Кливер[6] с внешностью Риты Морено[7] и намеком на Лорелай Гилмор[8]. И все же Андреа сказала: – «Ничего особенного» подразумевает много чего. – Не помню, чтобы я получал такие сообщения. Это было эсэмэс? Автоответчик? – Почтовый голубь, – съязвила она. – Птичка не напела? В унылом офисном здании не горел свет, зато там работал кондиционер, поэтому Андреа оно показалось самым прекрасным местом на свете. Она чувствовала, как ее кожу покалывает от остывающего пота. Майк, сохраняя не свойственную ему молчаливость, прошел по коридору и открыл дверь на лестницу. Андреа пропустила его вперед, отчасти во имя феминизма, отчасти чтобы полюбоваться видом сзади. Гладкие мускулы его ног напрягались под сшитыми на заказ брюками. Его сильная рука крепко хваталась за перила, когда он перешагивал через две ступеньки за раз. Андреа спала с мальчиками до Майка, но он был ее первым настоящим мужчиной. Он был так умен, так чертовски уверен в себе. Рядом с ним просто не оставалось места, чтобы быть такой же. Он открыл дверь наверху лестницы: – Сначала птички, потом злючки. Видимо, злючкой была она, потому что Майк прошел первым. Она прищурилась, вглядываясь в темный коридор и пытаясь понять, какого черта они тут делают. Это был его дар – из-за Майка у нее совершенно отключалось здравомыслие. Сейчас она уже должна выходить из душа. Она опоздает на собственный выпускной. Она спросила: – Куда ты меня ведешь? – Это ты у нас любишь сюрпризы. Ее отношение к сюрпризам было полностью противоположным, но она все равно зашла вслед за ним в пустую переговорную. Свет был выключен. Майкл открыл жалюзи, чтобы впустить солнечный свет. – Садись, – сказал он. Технически он был выше ее по званию, но Андреа никогда не собиралась подчиняться приказам Майка. Она прошлась по комнате, в которой проходили занятия по слежке и задержанию беглых преступников. Белые доски были вытерты начисто, потому что уроки закончились. Портреты в рамках изображали маршалов прошлого. Роберт Форсайт, который в 1790-х годах стал первым маршалом, убитым при исполнении. Помощник шерифа Басс Ривз, первый черный маршал, несший службу на рубеже прошлого века. Фиби Казинс, которая не только была первой женщиной-маршалом США, но и одной из первых женщин, окончивших юридический университет в Америке. Но самым большим изображением в рамке был постер фильма 1993 года «Беглец» с Харрисоном Фордом в роли беглого заключенного и Томми Ли Джонсом в роли маршала, который его преследует. По мнению Андреа, это было лучше, чем огромный постер «Воздушной тюрьмы» с Николасом Кейджем, который украшал комнату отдыха в ее общежитии. Голливуд не часто одаривает маршалов своим вниманием. Майк стоял перед гигантской картой мира. Синими булавками обозначались пункты расположения СМ США. Служба представляла собой тесное сообщество из примерно трех тысяч агентов, работающих по всему миру. Все они либо знали друг друга лично, либо знали кого-то, кто знал кого-то лично. От внимания Андреа не ускользнуло, что ее побег от Майка привел ее к работе, где она неизбежно столкнется с ним снова. – Куда ты подала документы? – спросил он. Андреа не обращалась с конкретным запросом. Она получит назначение после выпуска. – Я попросила место где-нибудь на западе. – Далеко от дома, – сказал он, прекрасно понимая, что в этом и была суть. – Ты уже решила, что хочешь делать? Она пожала плечами: – Зависит от ситуации, нет? Надо отдать им должное, СМ США действительно заинтересована в том, чтобы ты выполнял интересную тебе работу, поэтому в течение первого года ты постоянно меняешь занятия. В течение двух недель ты делаешь что-то новое, так что пробуешь всего понемногу – гоняешься за беглыми заключенными, работаешь судебным охранником, взыскиваешь долги, сопровождаешь и выполняешь транспортировку осужденных, наблюдаешь за сексуальными преступниками, принимаешь участие в программе по поиску пропавших детей и, конечно, работаешь в программе по защите свидетелей. Андреа надеялась, что над ее головой зажжется гигантская лампочка, когда она найдет свое призвание. А не получится, так у нее хотя бы всегда есть прекрасные перспективы на пенсию и оплаченные отпуска. Майк сказал: – Эти офисы на западе просто крошечные. Персонала, на который можно положиться, тоже не хватает. Наверное, будешь в основном таскать их туда-сюда. Он имел в виду транспортировку осужденных. Андреа пожала плечами: – Нужно с чего-то начинать. – Это факт. – Майкл медленно подошел к окну. Он взглянул на поле для тренировок. – Еще несколько минут. Почему бы тебе не присесть? Андреа должна была потребовать, чтобы он говорил более определенно, но вместо этого она просто пялилась на его широкие плечи. Самое сексуальное в Майке Варгасе – это не его мускулистое тело, не его глубокий голос и даже не его охрененная новая борода. Он как-то так разговаривал с Андреа, что она чувствовала, будто она единственный человек на свете, с которым он когда-либо чем-то делился. Например, что он любит магический реализм, но книги про драконов кажутся ему неубедительными. Что он боится, когда ему щекочут пятки, и ненавидит мерзнуть. Что он иногда терпеть не может своих трех старших сестер-командиров, но на самом деле любит их всем сердцем. Что когда он был ребенком, его святая мать трудилась на двух работах, чтобы прокормить семью, но он с удовольствием обошелся бы без еды, чтобы проводить с ней побольше времени. Что он соврал Андреа о своем отце, когда они впервые говорили о семьях. Что Майку было десять лет, когда его отец проснулся среди ночи, напал на того, кого посчитал грабителем, и случайно выстрелил в голову брату-подростку Майка. Что иногда Майк до сих пор слышит душераздирающий стук, с которым мертвое тело его брата упало на деревянный пол. Что иногда Майку кажется, что он слышит другой стук – с которым упало тело его отца, когда неделю спустя он покончил с собой, выстрелив из того же пистолета. – Ой, чуть не забыл. – Майк улыбался, когда повернулся к ней. – Я хотел дать тебе совет. Андреа обожала этот его дразнящий тон. – О, мое любимое – непрошеные советы. Его улыбка превратилась в хитрую ухмылку. – Где бы ты ни оказалась, окажи себе услугу и говори всем, что мы встречаемся. Она искренне расхохоталась. – Каким образом это окажет мне услугу? – Ну, во-первых, посмотри на меня, – он раскинул руки. – Я просто сногсшибателен. Тут он не ошибался. – А во-вторых? – Парни в твоем новом офисе будут теряться в догадках, почему ты не спишь с ними. – Он прислонился спиной к окну. – Они начнут гадать: не из внутренней ли она службы? Она шпионит за мной? Я могу ей доверять? Или она лесбиянка? Почему она не ходит на свидания? Что она скрывает? Ее подружка красивее меня? – Других вариантов нет? Я либо шпионка, либо лесбиянка? Не может быть такого, что мне просто неинтересно? – Малышка, это маршалы США. Конечно, тебе интересно. Андреа покачала головой. Единственное, чем в Глинко несло сильнее, чем потом и лосьонами, – это тестостероном. – Похоже, моего почтового голубя проглотило твое эго. Его глаза сверкнули в солнечном свете. – Это объясняет, почему я не могу избавиться от твоего вкуса у себя во рту. Они оба вздрогнули, когда в комнату заглянул человек в черном костюме, с торчащим из уха проводом и выправкой федерального агента в стиле «у меня палка в жопе». Продемонстрировав лысую голову, он оглянулся, кивнул и вышел. – Прошу прощения, я опоздал. – На этот раз в комнату вошел солидный пожилой мужчина, и из помещения как будто выкачали весь воздух. Он протянул изящную руку Андреа. – Приятно наконец познакомиться с тобой, Андреа. Я так горжусь тем, что ты продемонстрировала в тренировочном центре. Это большое достижение. Ей пришлось прикусить губу, чтобы челюсть попросту не отвисла. Он не представился, но она узнала его – разумеется, она его узнала. Он был серьезным претендентом на пост президента США во время последних предварительных выборов, пока не разразился скандал, который вышиб его из гонки. Ему повезло снова встать на ноги, и теперь он был младшим сенатором от штата Калифорния. А еще, как недавно узнала Андреа, он был старшим братом Лоры, то есть формально дядей Андреа. – Вы не… – Она запнулась. – Вы не видели мою мать? Ботоксные брови Джаспера Квеллера дернулись. – Она здесь? – С моим отцом. Гордоном. Они, э… – Андреа была вынуждена присесть. Она забыла, что Майк тоже был там, пока он не представился Джасперу. Ей хотелось затолкать ему яйца в глотку за то, что привел ее сюда. А еще ей хотелось как следует треснуть себя за то, что попалась в его ловушку, потому что Джаспер явно оказался здесь не случайно. Все это было спланировано. Андреа услышала эхо вопроса, который ей задали два года назад, когда ее жизнь пошла наперекосяк: «Господи, девочка. Ты всю жизнь провела с рыболовным крючком во рту?»