Нельзя сказать, что капитан Бургай и его люди терялись при общении с аристократами. Когда они служили стражниками (а до недавнего времени все они состояли в охране города), им приходилось и сопровождать, и арестовывать, и не пускать в город куда более знатных особ. А тут какой-то мальчишка, даже не из главной ветви. Но раньше за ними стоял приказ, который мог оправдать многое. Да и ответственности, как ни странно, было поменьше. К тому же тогда они выполняли свою работу, а сейчас пришли… просить. Потому что даже без полномочий они остались на страже этого города. Правда, не совсем по своей воле. Вот только как перейти к просьбе, если завязался такой разговор? Наоборот, хотелось вмазать этому молоденькому наглецу. Но сделать это – потерять всякую надежду. Впрочем, и так непонятно, будет ли толк. Они уже совсем было решили дать-таки ему в морду и свалить, потом ищи-свищи ветра в поле, как вдруг дворянчик замолчал. Успокоился и, чуть наклонив голову, спросил ровным голосом, совсем не похожим на прежний хамски высокомерный тон: – И все-таки зачем вы пришли? Перемена ошарашила бывших стражников. Подручные Бургая – старшины Боз и Маркис – поглядывали на начальника. А тот пытался понять, стоит ли вообще затевать этот разговор. Слишком уж мутный этот парень. Или это ситуация мутная? Как же раньше было проще… – Поговорить надо, – наконец буркнул мужчина, подумал и добавил: – Ваша милость. Златко мысленно торжествовал. У него не было никакой уверенности, что с ним будут общаться, а уж о том, что сами предложат, не мечтал даже. Удачно! Дэй и Грым с облегчением переглянулись. Они оба считали, что сейчас Синекрылый вел себя как придурок. Но пронесло… – Мы думаем, детей украл кто-то из этих, пришлых. – Боз злился, боялся и одновременно больше всех переживал за исход разговора. Вся честная компания засела в доме у кого-то из знакомых Маркиса. По его утверждению, человек был надежный, но про их общение почти никто не знал. Из чего Грым сделал вывод, что знакомый занимается чем-то не шибко законным. Брагу какую-нибудь варит или контрабанду возит. Похоже, новые стражники поприжали подобную публику. Или конкурентов привечают. Своих же, из Миугарии. – Давайте по порядку, господа, – поморщился Златко и благодарно улыбнулся дочке хозяина дома, принесшей всем по кружке кваса. Девушка покраснела, ее проводили взглядами, но разговор начали, только когда она вышла и плотно прикрыла за собой дверь. К этому моменту капитан наконец определил, о чем рассказывать в первую очередь. – Все как-то случайно началось, – с трудом произнес он, мертво вцепившись в кружку, но не делая из нее ни глотка. – Назначил его милость одного миугарийца в стражнические старшины. Вроде как тот чем-то перед ним выслужился, хорошо себя показал. Оно понятно, дело житейское. Мы так поначалу думали, что доносчиком будет. Поэтому язык на привязи при нем держали. Потом у нас стычка была с одной бандой. Трое наших полегло. Вроде тоже обычное дело. Но на их место тоже взяли миугарийцев. Мы еще поржали, мол, раньше все подальше от Вечных Снегов бежали, а теперь – поближе. Затем кто-то прирезал еще одного старшину. И снова – на его место миугарийца взяли. Я ничего не хочу сказать, работали они хорошо. Только они все из военных. Причем все из одного отряда. Тогда мне стали докладывать, что на моих стражников оказывают давление. И чего ради? Из-за места! Нет, конечно, стражники не последние люди в городе, но чтобы так? Смешно просто. Однако кому-то заплатили, кому-то пригрозили, чтобы ушли. Потом и вовсе такую подставу организовали… По лицам стало ясно, что досталось от этой подставы всем. – Врать не буду, на собственной жадности попались. У нас, как у всех, контрабанду возят. Если что-то серьезное, запрещенное, то мы, конечно, вылавливаем. А если что-то по мелочи… Вот скажи, почему мотийский чай запретили ввозить? – Потому что мотийцы поддерживают наших противников с Юга и… – Бла-бла-бла, – отмахнулся Бургай, – политика-политика-политика. А мы без нормального чая сидим. У вас небось потеплее будет, а у нас в холода только этим чаем и можно согреться. Знаешь, с Гор такой особый ветер дует, что или брагу пить, или чай. Согласись, что лучше чай. У нас его с руками отхватывают. А тут – запретили! Ну не п… плохо ли, – капитан явно перефразировал эпитет в отношении отдельных представителей правящих кругов, – в общем, неправильно. Так что на контрабанду эту мы глаза закрывали. – Не безвозмездно, не так ли? – хохотнул Грым, который полностью одобрял действия стражников. Капитан лишь усмехнулся. Да и зачем отвечать, если и так все ясно. – В тот день как раз везли большую партию, – продолжил Бургай. – Наш знакомый, все чин по чину. Вроде бы все как всегда. Но стоило ему рассчитаться, как все эти гады и посыпались разве что не с неба. И начальство самолично приперлось, и его милость, и еще какие-то гады. В общем, накрыли нас на горячем. И ведь ни один не проболтался! – Самое мерзкое, что и главный наш в этом деле засветился, – вздохнул Боз. – Тут же вопить начали, мол, каков пастух, таково и стадо. И всех наших поперли. Заменили этими клятыми миугарийцами! – Да они весь город под себя подмяли! – с обидой стукнул по столу Маркис. – И судья их, и аптекарей своих навезли, и среди мэровых прихвостней одни эти гады! Вроде не высовываются особо, но, куда ни ткнись, везде они! И ведь как удобно – если дело между нашими людьми и миугарийцами решается, то всегда в пользу этих гоблинов! Мы это уже на себе испытали! Маги переглянулись. Ситуация нравилась им все меньше. Что это – желание эмигрантов перетащить на теплое местечко побольше своих или какая-то сложная интрига? – А почему вы считаете, что детей похитили именно они? – спросила Дэй, которая до этого лишь пила квас и не вмешивалась в разговор. Стражники переглянулись и засопели, будто освоили какой-то особый язык. – Это из-за Фрэнка. – Фрэнка? – Да, ваша девушка-знахарка лечила его вчера. – Которого именно? – На него напали дома. – Так, ребята, давайте по порядку, – осадил всех капитан. – Фрэнк – один из наших. У него есть невеста. Хорошая такая девочка. Очень симпатичная. Цветами торгует. Сами понимаете, у всех на виду. Вот один из этих пришлых на нее глаз и положил. Она ему раз отказала, два. Не понимает, гад такой. Они с Фрэнком подрались из-за этого. Вроде банальная история. – Девушка к миугарийцу переметнулась? – поинтересовался Златко, любивший подобные истории. – Как его зовут, кстати? – Нет, – замотали головами все трое. – А зовут его – Грэг Волицкий. – Саша с Франком осталась, – пояснил Бургай. – Более того, так отбрила пришлого, что потом над ним полгорода обхохатывалось. Тот все равно продолжал ходить к ней. Фрэнк понял, что он так просто не отвяжется. Но не убивать же его. Хотя, видят небеса, лучше бы убил. Однако Фрэнк на такое пойти не мог. Он вообще парень принципиальный. Раз как-то отловил его, подрались, разумеется, немного, а потом пригрозил, что донесет куда надо, что миугарийцы тут гнездо свили. Пусть, мол, соответствующие должностные лица разбираются, что это их сюда столько приехало и как они так быстро на высокие посты выбились. – Кстати, здравая мысль, – одобрил тролль. – Нам тоже так показалось. Фрэнк побитый тогда пришел. Мы начали расспрашивать, что да как. Вот и всплыло. Мы подумали: «А это выход» и сели писать… – Королю? – заинтересовался Грым. – Не, куда страшнее, – усмехнулись оба старшины. Компания дружно заухмылялась. – Вот на следующий же день первый ребенок и пропал. Потом и остальные. Народ не выдержал и поднялся вчера. Начал шуметь. Только по удивительному совпадению сгорели лишь наши дома и кое-кого из тех, кто открыто нам сочувствовал. И убитые – сплошь мои бывшие ребята. А Фрэнка ранили. И не где-то на улице, а в собственном доме! Он еще в исподнем был, когда на него напали. Боз и Маркис его вдвоем из горящего дома вытаскивали. Мужчины закивали, соглашаясь. – И там не было погрома, – добавил Боз. – Мы думаем, что детей похищали как раз, чтобы бунт случился. И под это дело всех наших вырезать, недовольных, кто чем-то этим гоблинским миугарийцам не угодил. – Всех вырезали? – Не всех, конечно, но нашим досталось… Повисло какое-то нехорошее молчание. Наконец Дэй не выдержала и высказалась: – Знаешь, Златко, это больше всего похоже на один из твоих любимых романов. Заговоры, любовь и побоище. – О, я тоже люблю такое романы! – возрадовался Маркис, но под гневным взглядом коллег осекся. – Вы нам не верите, – скорее утвердительно, чем вопрошающе, произнес Бургай. Молодые люди молчали. Дэй и Грым, хоть и не сознавались в этом даже себе, ждали реакции Златко. Тот же сцепил руки в замок и уставился на них. Постепенно взгляды всех сосредоточились на юноше. – Боюсь, без брата тут не обойтись, – спустя несколько минут раздумий произнес Бэррин. – Нужно отправить ему послание. Местная речка с непонятным названием Легра выглядела живописно, но весьма обыденно. Камыши по берегам, редкие песчаные отмели. Мостки, на которых то женщины стирали, то рыбаки сидели, то ребятишки резвились. Последнее выглядело особенно жутко в свете дела, ради которого сюда пришли Ива и Калли. Впрочем, оба понимали, что в любом водоеме крупнее лужи кто-нибудь да утонул. Но все равно взгляд то и дело возвращался к детям с намерением пересчитать их по головам. Поймав себя на этом в четвертый раз, знахарка решительно направилась к лесу, подальше от глаз и людей в принципе. Эльф покорно следовал за ней. Будь тут Златко или Грым, они мололи бы языком без остановки, но Калли молчал, давая девушке возможность спокойно подумать. Однако ничего нового ей в голову не пришло, и в какой-то момент Ива стала тяготиться тишиной. – Калли, а ты… – Знахарка замялась, и эльф повернул к ней голову. Несмотря на это, взгляд юноши не сфокусировался, будто Светлый колдовал и смотрел куда-то глубже, чем можно увидеть обычными глазами. Ива поежилась. Когда они все проводили время вместе, Калли редко привлекал к себе внимание, и девушка поняла, что совсем не знает его. Будь тут Златко, он мог бы разъяснить ей, что с эльфом, а у Грыма нашлась бы сотня способов вернуть Светлого на эту грешную землю. Впрочем, до одного додумалась и Ива – легонько коснулась его руки. Взгляд Калли приобрел обычную осмысленность, и в нем отразился вопрос. – Ты колдовал? – Нет, задумался, – то ли улыбнулся, то ли усмехнулся юноша. – Что ты хотела? – Хотела? – Вот гоблин, что же она хотела? – А! Я хотела спросить, ты ведь поедешь домой на каникулы? По помрачневшему лицу друга Ива поняла, что тема выбрана неудачно. – Да, – отрывисто ответил он. Еще раз взглянув на гримасу Калли, знахарка решила проявить тактичность, хотя любопытство просто сжирало ее. – Как думаешь, мы достаточно далеко отошли от города? Ответом ей стал удивленный взор синих глаз. Ну хоть отстраненность и холодность исчезли. – Тебе лучше знать, достаточно или нет. – Действительно, – пробормотала Ива, оглядывая свою тезку – раскидистое, склонившееся дерево с громадными, выпирающими из земли корнями. – Думаю, можно попробовать тут. Эльф отдал ей котомку с подношениями, которую безропотно нес все это время. Только взяв ее, Ива в очередной раз вспомнила, что, несмотря на внешнюю хрупкость, Светлый силен не только как маг. – Ты не мог бы… – Девушка сделала изгоняющий жест и просительно улыбнулась. – Исчезаю, – кивнул тот и пропал. По крайней мере, не успела она моргнуть, как эльф растворился в лесу. Как и положено порядочному эльфу. Ива только покачала головой и направилась к воде.