Вернер вытаращил глаза. Он был слишком хорошо воспитан, чтобы ахнуть или громко воскликнуть «Ах, черт побери!». Но теперь выражение его лица было мне хорошо знакомо: Вернер был в ужасе. Обычно я видел его таким лишь в те дни, когда к нам в гости приезжал его брат со своими невоспитанными детьми. – Хм, – пробормотал он и, казалось, после тяжелой внутренней борьбы выдавил из себя следующий вопрос: – Фрау Коваленко, вы хотите сказать, что Анна встречается со своим бывшим другом Вадимом? Бабушка энергично закивала. – Да! Именно так и есть. Моя дочь отпррравилась пить с ним кофе. КОФЕ! Господин прррофессор – как это понимать?! Вернер растерянно посмотрел на нее: – А что, вы считаете, что лучше пить вино? Неожиданно бабушка улыбнулась и положила ладонь на руку Вернера: – Нет. Кофе – напиток пррравильный. Человек непррравильный этот Вадим. Анне нужен пррравильный человек. Хм. По тому, как бабушка это сказала, у меня появилось ощущение, что Вернер имел какое-то отношение к вопросу о правильном человеке для Анны. Вот только какое? Впрочем, Вернер ничего не ответил и молча прошел мимо бабушки в угол гостиной, где теперь стоял его письменный стол. Я тихонько побежал за ним. Ведь мне было любопытно узнать, что там у Вернера с Анной, и я надеялся найти какую-нибудь подсказку, которая поможет мне это понять. Тем временем Вернер плюхнулся на стул и с сердитым лицом стал рыться в бумагах, которые лежали на письменном столе. Я вскочил на плетеный стул, стоявший в углу, – оттуда у меня был хороший обзор. Наконец Вернер вроде нашел то, что искал, потому что взял в руки какую-то открытку и мрачно посмотрел на нее. Потом тяжело вздохнул и схватил телефонную трубку: – Роланд? Это Вернер. В общем-то, Роланд, младший брат Вернера, был приятным и веселым парнем, но, к сожалению, когда-то обзавелся ужасной семейкой. Жена его, фрау Беата, постоянно ворчала на него, а еще у них были ужасно невоспитанные дети. Две девочки, близнецы, готовые на любые проказы, и мальчишка чуть постарше, тоже такой же сорванец. Я не раз имел сомнительное удовольствие общаться с этой троицей на разных семейных торжествах, после окончания которых у меня всегда возникало ощущение, что я с трудом пережил страшный природный катаклизм. – Нет-нет. Не из-за выходных. Тут все в порядке. Я звоню по поводу приглашения на ваш праздник в саду. Знаешь, Роланд, я тут… э-э, я спросил у Беаты, могу ли я приехать к вам не один, а кое с кем… но теперь, э-э, думаю, что все-таки приеду один. У меня очень неплохой слух, но тем не менее со своего стула я не расслышал, что ответил Роланд на другом конце провода. В любом случае говорил он долго, и если бы я вскочил на стол, то, пожалуй, разобрал бы что именно. Скорее всего, это было что-то интересное. – Ясно, Роланд, я все понимаю. Хорошо, тогда дай мне Беату. Да, пока… Очевидно, к телефону подошла эта ужасная Беата. – Алло, Беата, это Вернер. Я уже сказал Роланду: пожалуй, на ваш праздник в саду я все-таки приеду один. И тут я вдруг услышал голос, звучавший в трубке, – Беата говорила гораздо громче, чем ее муж. Можно сказать, что она просто орала в телефон. Вернер тяжело вздохнул: – Слушай, Беата, не делай из этого драму. Снова крики. Вернер покачал головой: – Какой план рассадки гостей?! Я думал, у вас будет просто вечеринка. Я не знал, что вы закатили такое торжество. Можно подумать, что вы ждете королеву Англии. Бормотание в трубке. – Я должен сказать тебе это прямо сейчас? Бормотание стало еще громче. – Ну, если я должен поклясться на Библии, что действительно приду не один – тогда лучше считай, что я буду один. Сейчас я слишком расстроен. Извини. Да, точно. Я охотно объясню тебе все подробнее, когда вы приедете ко мне. Хотя тут особенно и объяснять нечего. Да. Поцелуй от меня детей. – Он положил трубку, тяжело вздохнул и взглянул на меня. – Уинстон, дружище, одно я могу сказать точно: без женщины жизнь намного легче. – С этими словами он встал и вышел из комнаты. Я был в растерянности. Что имел в виду Вернер? О какой женщине он говорил? О Беате? Нет, скорее об Анне. Наверное, он собирался приехать с ней к своему брату на праздник в саду, а теперь передумал, потому что Анна предпочла встретиться с Вадимом. И что он имел в виду, сказав «когда вы приедете ко мне»? Надеюсь, не то, о чем я подумал! Святые сардины в масле! При одной только мысли о Беате и ее маленьких сорванцах у меня встала шерсть дыбом. Если они действительно приедут, я сбегу из дома! – Да, мамочка, я знаю, ты даже не хочешь это слушать – но Вадим кардинально изменился! Анна вернулась со своего свидания в великолепном настроении и теперь готовила на кухне ужин, а бабушка стояла в дверях, опираясь плечом о дверной косяк и являя собой воплощенный упрек. Кира тоже к этому времени вернулась домой и с интересом прислушивалась к словам матери. – Суд действительно послужил ему хорошим уроком. Он чудом избежал тюремного заключения и получил год условно. Теперь Вадим хочет воспользоваться этим шансом и наконец стать хозяином своей жизни! Бабушка покачала головой, а Кира от удивления вытаращила глаза. – Мама, что такое «условно»? – спросила она. Я и сам хотел спросить об этом! – «Условно» означает, что судья может отправить человека в тюрьму, но не делает этого, потому что тот обещает ему впредь соблюдать закон. А судья устанавливает определенный срок, в течение которого подсудимый должен себя вести особенно хорошо. И если он за это время опять что-нибудь украдет, нахулиганит или кого-то обманет, то его отправят прямиком за решетку. Следовательно, «год условно» означает, что провинившийся человек должен был провести год в тюрьме, но освобождается от этого наказания, если за этот срок он не совершил ничего плохого. Понятно: условный срок – это когда судья ругается, а ему обещают исправиться. Вообще-то точно как у нас. Анна и бабушка выступают в роли судьи, а бедные грешники – это обычно Кира или я. – Вот сама увидишь, что он совершенно не изменился. Совершенно! – Бабушка резко вскинула подбородок, и на ее голове опасно качнулась башня из волос. А лицо у нее было таким сердитым, что стало даже страшно. Я понял одно: если бы в кресле судьи сидела бабушка, то Вадим точно оказался бы в тюрьме. Как бы он ни клялся, что изменится и исправится, – никаких шансов! Кирина бабушка явно не верила в доброе начало у людей, по крайней мере, у контрабандиста Вадима. – А я говорю, он очень изменился, – бормотала Анна, уговаривая мать, – поверь мне. – Но мама, – вмешалась и Кира, – зачем ты вообще встречалась с ним?! Ведь мы с тобой так радовались, что избавились от него! Я всегда его немножко боялась – и больше не хочу его видеть! И уж тем более не хочу, чтобы этот человек снова стал твоим другом. Мяв! Ни в коем случае! Я тоже не хотел этого и с ужасом вспоминал, как этот грубый тип запер Киру, Паули, Тома и меня в своей квартире, когда мы обнаружили его тайник с контрабандными сигаретами. Конечно, я не исключаю, что он изменился и теперь уже не такой ужасный, каким был раньше. Но все равно, встречаться с ним еще раз у меня совершенно не было желания. Анна рассмеялась и погладила дочь по плечу: – Кира, об этом вообще не может быть и речи. Мы всего лишь выпили вместе кофе, вот и все. Ты только представь себе: Вадим работает где-то по соседству с нами. Разве не удивительное совпадение? – Да уж, пррросто удивительно, – ехидно заметила бабушка, и по ее голосу было понятно, что ни в какое совпадение она не верила. Кира тоже смотрела на Анну скептически: – Ага. И что за работа у него? Ведь он не способен ни на что толковое. – Что ты говоришь, Кира?! – Анна даже слегка обиделась на слова дочери. – Вадим работает в службе доставки, развозит посылки, и его склад находится прямо тут за углом. Он передает тебе привет. – Хм! – презрительно отозвалась Кира. – Мам, этот тип настоящий преступник. Я не представляю, что он мог так быстро измениться. Сейчас он наплетет тебе что угодно. Допустим, теперь он хорошо выглядит, но это еще не значит, что он исправился и стал хорошим человеком. Правильно, Кира! Но я даже не считаю, что он может хорошо выглядеть. Помнится, тогда он был в старой потрепанной кожаной куртке и небритый, с трехдневной щетиной. А уж сколько дней он не причесывался, даже и сказать невозможно. К тому же Вадим довольно высокий и широкоплечий, с массивной фигурой, и меня это ужасно пугало. Вот мой Вернер намного привлекательнее. Он бреется каждый день и ходит только в глаженых рубашках. И хотя его длинные волосы кажутся всегда чуточку растрепанными, он все же регулярно причесывает их щеткой. К тому же Вернер не такой верзила, как этот Вадим. У него нормальный рост, удобный для кошек, – если я встану на задние лапы, то достану головой до его руки. А в ней часто бывает что-нибудь вкусненькое, но если и нет, я могу просто приласкаться. Короче, если Анне захочется выпить кофе с каким-нибудь мужчиной, то уж лучше с моим Вернером. Да она и сама должна это понимать! И я вот что еще подумал. Конечно, я вообще не очень хорошо знаю людей, и тем более женщин, но, может, Анну нужно подтолкнуть в нужную сторону? И это должен сделать один небольшой черный кот? Святые сардины в масле, что за беспокойная жизнь! Все приходится делать самому! Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь