– Почему? – Мы имели серьезные планы на наши дальнейшие отношения. – Это была единственная причина или еще что-то заставило его перебраться к вам? Моника задумалась, а Ниммер продолжал пристально смотреть на нее. В какой-то момент взгляды их встретились, и молодая женщина не выдержала: – Не совсем, господин инспектор… Правда, мы давно хотели сойтись… Но он пришел раньше намеченного срока. – Он объяснил почему? – Я не очень любопытна, господин инспектор. Пауль сказал, что у него какие-то проблемы… – С полицией? – Возможно. – Когда вы его видели в последний раз? – Вечером перед той страшной ночью. – Куда он ушел от вас? – Никуда, господин инспектор. Поздно ночью он уехал туда, откуда больше не вернулся. – Она начала всхлипывать. – Он взял мою машину. – Куда же он поехал? – Здесь нет никакой тайны, господин инспектор. Он поехал в Кельн, чтобы утром быть там и встретить Курта. В тот день Курт освобождался из колонии. – Погибший говорил вам о каких-нибудь своих опасениях? Чего-то боялся? – Нет, господин инспектор. Напротив, он был в приподнятом настроении. – Что его так веселило? – Трудно сказать… Но он говорил, что скоро разбогатеет. Ниммер многозначительно взглянул на заскучавшего Макса и сказал: – Хорошо, фрау Шобер. Пожалуй, у меня к вам на сегодня вопросов больше нет. – Он перевел взгляд на Курта и спросил: – Вы Курт Зибер, брат убитого? Курт перестал тупо смотреть в пол и поднял глаза. Его взгляд не выражал ничего, кроме тоски и отрешенности. Наконец до него дошел смысл сказанного Ниммером, и он коротко ответил: – Да. – Что можете рассказать по существу дела? – Что тут рассказывать, господин инспектор. В тот день я кое-как своим ходом добрался до Эрфурта, а из вечерних теленовостей узнал о гибели Пауля. По телику показали фоторобот, очень похожий на братана. Остальное вы знаете. Я позвонил в полицию, и мне сообщили, что Пауль действительно погиб. И вот я здесь. – За что вы отбывали наказание? – спросил Ниммер, хотя прекрасно знал об этом из полученной сводки. – За хранение и распространение… – вяло ответил Курт. В это время Макс нацарапал что-то на клочке бумаги и подсунул его Ниммеру. Тот быстро прочел: «Мать хорошо бы допросить отдельно…» Ниммер снова обратился к Курту: – У вас есть какие-то соображения, за что могли бы убить вашего брата? – Я предполагаю, что за старые дела. – Могли бы назвать подозреваемых? – спросил Ниммер, заранее зная ответ. – Нет, господин инспектор. Макс же, оценив суровость выражения лица младшего Зибера, подумал, что он никого не назвал бы, даже если бы имел для этого основания. Такие парни будут разбираться сами. Инспектор же Ниммер подумал, что в известном баре, где заправляет Дитмар Кох, кто-то что-то может знать. Он немного помолчал, глядя куда-то в потолок, потом сказал: – Хорошо. Фрау Шобер и господин Зибер могут быть свободны. Прошу подождать в приемной. Моника и Курт послушно покинули кабинет Ниммера. На скамейке осталась лишь Эльза Зибер. Зареванное опухшее лицо, бесцветные, ничего не выражающие глаза, растрепанные волосы и бедная одежда не оставляли сомнений в образе жизни этой еще не старой женщины. Ниммер знал из сводки, что ей всего пятьдесят шесть лет. Ниммер начал с вопросов, которые больше всего волновали сыщика Вундерлиха: – Ваши имя и фамилия? – Эльза Зибер. – Кем вам приходился погибший? – Сыном. – Зибер – ваша фамилия по мужу? – Да. – А какую фамилию вы носили в девичестве? Ниммер заметил, как напрягся частный детектив. Он понимал, что для него ее ответ очень важен. Эльза Зибер не представляла, что сейчас происходит в душах этих людей. Она думала о погибшем сыне. И о том, который еще живет, но той жизнью, которая в любой момент может оборваться. В ее угасающей памяти еще хранились образы из детства обоих сыновей. Из того времени, когда она еще только начала погружаться на то дно, которого достигла сегодня. Вот они совсем маленькие, и Эльза отдает им последний чизбургер из «Макдоналдса». Старший Пауль немедленно кладет его на тарелку и запихивает в микроволновку. Младший Курт, глотая слюну, ждет, пока чизбургер прогреется. Эльза набрасывает поношенную куртку и выходит из дома. В кармане она заначила пару марок. Мать тоже должна что-то есть. И она покупает это «что-то», потом выходит из магазина и прямо здесь, у входа, вставляет в рот горлышко откупоренной на ходу бутылки. Скоро приходит «сытость», а жизненные проблемы на время отступают. Мысли Эльзы наконец возвращаются в кабинет Ниммера, и она односложно отвечает полицейскому: – Фукс. Она не замечает, как радостно заерзал на стуле тот, второй. А первый продолжает спрашивать: – Кем вам приходится коммерческий директор Отто Фукс? Снова односложный ответ: – Братом. – Ваш брат имел отношения с вашим сыном Паулем? – Нет. – Она начала плакать, размазывая слезы по одутловатым щекам. Ниммер подал знак Максу, и тот спросил: – Фрау Зибер, не сообщал ли ваш брат вам о каких-либо особых обстоятельствах, представляющих для вас интерес? Она с трудом поняла витиеватый вопрос, схватилась руками за голову и медленно покачала ею из стороны в сторону. Казалось, что она сошла с ума. Мысли медленно ворочались в ее голове. Чего они от нее хотят? При чем здесь Отто? Забрали сына, теперь подбираются к брату. Она не скажет ничего. Ее взгляд вдруг стал осмысленным, и она твердо сказала: – Я ничего не знаю. Брат живет далеко от нас и уже очень давно не посещает нас. Пауль совсем недавно освободился и не встречался с дядей. Она не понимала, правильно ли отвечает на вопросы. Главное, ничего не признавать. Отодвинуть подальше опасность, которая, возможно, угрожает ее родственникам. Их так мало осталось. Макс понял, что больше они ничего не добьются от женщины. Он был удовлетворен и этим результатом. Показания родственников если и не добавили существенных фактов в его версию, то и не опровергли ее. Повернувшись к Ниммеру, он сказал: – Господин инспектор, я думаю, можно отпустить фрау Зибер. Ниммер развел руками, что, по-видимому, означало: «Как вам будет угодно, частный детектив». Потом сказал, обращаясь к допрашиваемой: – Вы свободны, фрау Зибер. Можете присоединиться к вашим родственникам. В тот же день частный детектив Макс Вундерлих посвятил в свои планы полицейского инспектора Фрица Ниммера. 42 Голос Мартины звучал взволнованно: – Максик, куда ты пропал? Я уже давно пытаюсь тебя дозвониться, но ты все время недоступен. – Просто выключил телефон, чтобы не мешал работать.