Шарков вошел в комнату для инструктажа. Вроде школьного класса, только поменьше. Четыре ряда ученических столов, в дальнем конце – доска. На стенах – плакаты с наглядной агитацией: как должен выглядеть ловчий, одетый по полной форме; детали амуниции; предметы личной безопасности. Ровный матовый свет из-под потолка. Он и сам сотни раз проходил инструктаж перед выездом на задание. В точно таких же комнатах. Да и в этой самой. Но сегодня он впервые вошел в нее как командир группы, который будет давать указания своим подчиненным. Которые сидели за столами, развалившись и всеми доступными способами демонстрируя свое пренебрежительное отношение к новому начальнику. Кто-то жует жвачку, с утрированным старанием двигая нижней челюстью, кто-то острием ножа сосредоточенно вычищает грязь из-под ногтя, кто-то, прикрыв глаза, делает вид, что дремлет. Шарков отлично их понимал – сам пару раз бывал в подобной ситуации. Их командира сняли с должности. Они же все были уверены, что никакой вины за ним нет. Потому что в сложившейся ситуации никто бы не смог сработать лучше. Можно подумать, Шарков этого не знал. Но ребятам-то было абсолютно по фигу то, что Толстого снимал с должности не он, а вышестоящее начальство. Для них он сейчас был, нет, не врагом, конечно, но человеком, из-за которого их командир слетел с должности. Убеждать их в обратном было абсолютно бессмысленно. Любые слова, произнесенные Шарковым в свое оправдание, будут восприниматься ловчими как признание собственной вины. Ему нужно было не оправдываться, а показать, что он не хуже Толстого. А может быть, в чем-то и лучше. Шарков прошел через комнату, не глядя на ловчих, потому что прекрасно знал, с какими взглядами мог сейчас встретиться. Дойдя до доски, он пришпилил к ней фотографию. И только после этого повернулся к аудитории. – Ногу убери. – Что? – Ногу. Убери. Со стола. – Мне так удобно. – А мне – нет. Я хочу видеть твое лицо, а не пятку. – У него пятка выразительнее, чем лицо! – Реплика со стороны не в поддержку фрондера. Уже хорошо. – Да ладно! На свою рожу посмотри! Лениво, с показной неохотой, боец убрал ногу со стола. – Представляться не будем – все друг друга знаем. Я не прошу, чтобы ко мне обращались на «вы», но требую, чтобы все мои приказы выполнялись беспрекословно. – Пауза. Никаких реплик из аудитории. Хорошо. Шарков сделал полшага назад и ткнул пальцем в фотографию. – Мы ищем этого человека. – А кто он такой? – Тот, кто охерачил вас прошлой ночью. Пауза. – Так, на фотке же лица не видно. – И что, никто из вас его тоже не видел? Пауза. – Кого он вырубил на лестнице? Две поднятые вверх руки. – И вы его не видели? – Он напал со спины. Перепрыгнул через лестничные перила. – И вырубил сразу обоих? Пауза. – Кажется, на нем кожаная куртка была. – Ну, это и на фото видно. И все? – Он ударом кулака расколол шлем и вырубил меня. – Это невозможно. – Да? Посмотри! – Охотник кинул командиру шлем. – Мне сказали, наверное у него был кастет. Ага! Кастетом шлем не проломишь! Шарков посмотрел на шлем, что был у него в руках. Пролом, широкий по площади, но без мелких осколков и острых обломанных краев – как раз под кулак. Хотя ловчий прав, обычному человеку такой шлем даже кастетом не проломить. Какой же чудовищной силой нужно обладать, чтобы пробить его кулаком?.. Шарков начал понимать, к чему клонят ребята. Но пока ему не хотелось в это верить. Потому что, если это так, то ситуация становилась хуже некуда. – Так, – Шарков положил шлем на стол. – Он вырубил двоих. Где в это время находились остальные? – Квартира, балконы, соседи. Двое с машинами внизу. – Вы не думали, что они побегут на крышу? – А какой идиот бежит на крышу? Ну да, верно, с крыши выхода нет. – Что дальше? – Когда Серегу с Васькой вырубили, мы все рванули наверх. – Как они ушли с крыши? – Спустились по веревке. – Просто взяли и спустились? И никто их не засек? – Торец здания. Там нет камер видеонаблюдения. – Ну а когда они побежали? – Они не побежали? – Как? – Они просто исчезли. Мы все проверили. Они не попали в объективы ни одной из камер, расположенных вблизи дома. – А вдали? – Зачем? – Не знаю, – пожал плечами Шарков. – Не могли же они раствориться в воздухе? Пауза. – Есть варианты, шеф? «Шеф» пока что звучало не очень убедительно, скорее даже иронично. Но, хотелось верить, что ненадолго. Если, конечно, эти ребята настоящие профессионалы. Если нет, придется с ними расставаться. – Приглушите свет! Дернув за петлю, Шарков опустил вниз экран. Кто-то выключил свет. Можно было сделать копии на флешки, раздать их каждому и попросить просмотреть. Но – ни фига! Так было эффектнее! На экране трое человек спустились вниз по пожарной лестнице и быстро свернули за угол. – Свет! Свет зажегся. – Как вы видели, трое человек, мужчина, женщина и ребенок. Наши подозреваемые. – Где это было снято? – Школа по соседству с домом, где вы столь неудачно выступили. Пауза. Чуть длиннее, чем хотелось бы Шаркову. – Бред! – Это не реально! – Ты хочешь сказать, что они с крыши нашего дома перемахнули на крышу школы? – А что, есть другие варианты? Пауза.