Повисло тяжелое молчание. Мне почему-то казалось, что сейчас Ричард станет очень сильно кричать, доказывая, как я не права. Но он сказал только: – Ты моя жена, Марита. Неужели тебе этого недостаточно? – Я не твоя жена, Ричард! – резко взмахнула рукой, словно очертила невидимую линию. – Я твоя обуза! Герцог Бёме зло стиснул кулаки. Ярость на его лице угадывалась даже в темной комнате. Уверена, карие глаза мужа уже давно стали чернее ночи. – Возвращайся домой, прямо сейчас. Орать друг на друга будем там. Ясно? Он подошел ближе. Мне на мгновение показалось, что муж дал своим эмоциям выход и хочет встряхнуть меня или, что еще хуже, ударить. Но секундой позже Ричард просто обошел свою жену, вернее обузу, стороной и направился к двери. – Нормальные мужья хотя бы пытаются понять своих жен! – воскликнула я, наблюдая, как он банально собирается сбежать. – Нормальные жены сидят под боком у мужей и покорно исполняют их приказы! – стиснув зубы, прошипел Ричард. Он стоял вполоборота ко мне, но его профиль утонул в темноте комнаты. – Ты же сам видишь, что у нас не получается нормального брака! – Я обхватила плечи руками, меня знобило. На самом деле это была щемящая боль, и, к сожалению, не физическая. – Герцог и герцогиня мы только на балу, но мы не семья и никогда не будем семьей! Услышав эти слова, Ричард повернулся ко мне всем телом. Он молчал, но с его губ, казалось, так и рвался отчаянный вопрос: «От меня-то ты чего хочешь?!». – Нормальные браки выглядят не так, даже когда они заключены по расчету. У меня перед глазами пример отца и матери. Они принимали друг друга такими, какие они есть, хотя у них не было драконов! Отец дарил подарки, мама дарила ему заботу, а когда они в чем-то не соглашались друг с другом, не впивались в глотки. Они просто расходились по разным комнатам, а потом спокойно искали компромисс. – Вот так, по-твоему, выглядит идеальный брак? – выгнул бровь Ричард. – Я не жена тебе, я твоя обуза, и ты сам это признаешь. Все, что я принесла тебе, – это огромные траты на мое лечение. Наши отношения даже на партнерские не похожи, не то что на супружеские. Больше почувствовала, нежели увидела замешательство герцога. Он посмотрел на меня так странно. Выражение лица разобрать не удалось, но появилось стойкое ощущение, будто он решил, что я хочу покончить с собой, лишь бы облегчить его ношу. Страх. Вот что мелькнуло в его черных глазах. – К чему ты клонишь? – спросил уже без прежней злости, но лицо все еще было напряжено, а кожа потемнела. – Я могу стать идеальной женой, – сказала твердо, ощущая, что в горле почему-то пересохло. – Почти идеальной. Я буду покладистой, буду выполнять каждую твою просьбу, не буду лезть в твои дела, никогда не нарушу твое личное пространство, буду робкой и вежливой. Все, чего ты от меня потребуешь, я тебе дам. Все. И как герцогиня, и как женщина, – Мой голос на мгновение сорвался, но я сглотнула вставший поперек горла ком и продолжила решительно: – Единственное, что я прошу взамен, – позволить мне участвовать в гонках. Ричард смотрел на меня с прежним замешательством, но теперь его приподнятые брови явно выдавали удивление. Он открыл рот, собираясь ответить, но я быстро выдохнула, понимая, что привела слишком мало аргументов, чтобы он согласился на эту сделку: – И я не буду попрекать тебя связями на стороне. Клянусь. Научусь любить всех твоих любовниц. Уж это точно должно было убедить его согласиться на мое предложение. Оно ведь выглядело таким выгодным! У него появилась бы прекрасная жена. Инфантильное подобие той личности, которой я была, зато она устроила бы его полностью. Ради того, чтобы попасть на эти гонки, я действительно готова была сломать себя, лишь бы он был доволен и отпустил меня туда, где можно стать самой собой хоть ненадолго. Когда-то я решила, что быть хорошей женой для герцога Бёме не смогу, но зато попробую сделать это для Тима Донга. У меня не получилось. – Ты считаешь, мне нужна такая Марита? – выдавил Ричард, едва сдерживая ярость. Я не поняла, почему он разозлился. Но то, как изменилось его лицо, действительно испугало. Тьма, которая какими-то желваками ходила по его коже, отличалась от того мрака, в который была погружена комната. – Нет, – выдавила в ответ. – Марита тебе вообще не нужна. У меня часто случалось так, что я долго держала в себе какие-то мысли, боялась их озвучить, а потом, когда это приходилось делать, наступало облегчение. Сейчас должно было произойти именно это. Но почему-то стало еще больнее. Ком в горле, который раньше доставлял лишь легкий дискомфорт, разросся, предвещая рыдания. Я стиснула зубы. Нет. Нет! – Да, – услышала хриплый голос мужа. – Марита Хорвин была мне не нужна. Я не собираюсь извиняться за то, что не ждал тебя. Это ты веришь в сказки! – Он яростно взмахнул рукой и сжал кулак. – Ты в них веришь. Я – нет. Я поджала губы и кивнула. Да, не стоило показывать своего недовольства тем, что герцог Бёме давным-давно нашел себе спутницу жизни. Или спутниц. – Я вообще не собирался на тебе жениться, – вдруг сказал он и заставил меня ошарашенно застыть. – Каждый божий день я искал способ разорвать помолвку, обнулить треклятый договор, сделать хоть что-нибудь, лишь бы тебя не было в моей жизни. Земля уходила из-под ног очень медленно. Слова воспринимались настолько болезненно, что я отвернулась и уставилась на стену, пытаясь прийти в себя. Все нормально. Все нормально. Так бывает. Иногда люди просто не нужны друг другу. – Я был готов сделать что угодно. – Ричард словно мстил мне за что-то, стараясь причинить боль. Его тьма наверняка получала удовольствие от моего жалкого вида. – Обвинить тебя в дурной крови, в невозможности принести здоровое потомство, я был готов найти тебе любовника, чтобы ты решила сбежать с ним. Я не просто не ждал тебя, я вообще не хотел, чтобы ты появилась в моей жизни, Марита. Я вскинула голову, недоуменно посмотрела на потолок. Что за черт? Откуда вода? Прикоснулась к щекам, чтобы стереть капли, и вдруг поняла, что это слезы. Слезы. Они текли, а я даже не понимала, что плачу. Не было ни всхлипов, ни прерывающегося дыхания, ни пелены, застилающей глаза. Были просто слезы. И они просто катились по щекам. Все было очень просто. – Ладно. – Сказала тоже просто. А потом добавила немного срывающимся голосом: – Тебе не стоило меня спасать. Я бы умерла от шипа. Всем стало бы легче. – Нет, не стало бы, – покачал он головой. – Я не хотел, чтобы ты была моей женой, но я не жалею, что так случилось. Я остервенело провела ладонями по лицу, стараясь вернуть себе нормальный вид. К такому меня не готовили ни матушка, ни гувернантка, ни любовные романы. – Что мне сделать, ваша светлость? – Откашлялась, чтобы голос не звучал вяло и жалко. – Инсценировать свою смерть? Перебраться в деревню? В монастырь? Шмыгнула носом и тут же яростно стиснула зубы, всеми силами пытаясь выглядеть сильной. – Жить, – тихо попросил герцог. – Что? – Просто жить. Опять все просто… – Я не хочу, чтобы герцогиня Бёме легла в могилу, – пожал плечами Ричард, и, наверное, только человек, очень хорошо его знающий, мог заметить за этим равнодушием искреннее отчаяние. – Ты хотела знать правду? Я честно ее сказал, без прикрас, без твоего любимого налета сказочности. Не знаю, чего ты ждешь от брака. Лично я не жду ничего. Я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Руки, которыми я в очередной раз принялась тереть щеки, желая избавиться от противных слез, замерли. Сердце пропустило удар. Я смотрела на Ричарда, ждала, когда он рассмеется, ткнет в меня пальцем и воскликнет: «Что, поверила, дура?!» А он взял и сказал: – Не плачь, пожалуйста. И осторожно шагнул ко мне. – Что нам делать? – спросила хрипло, вновь непроизвольно всхлипнув. – Я не знаю, что делать. Не знаю. Он молчал. Молчал так, словно не мог подобрать достойного ответа. И вместе с тем подходил ко мне все ближе, пока не остановился совсем рядом. – Может быть… просто жить? – Это должен был быть план действий, а прозвучало как предложение. – Нет, не просто. Совсем не просто, – покачала я головой, прикусив нижнюю губу и отведя взгляд. – Как вообще можно просто жить? Я не хочу жить с человеком, которому не нужна. Ну вот. Сказала. – Ты ничего не поняла, да? – Он взял меня за подбородок и заставил повернуть голову. Непроизвольно посмотрела ему в глаза. – Я не знал тебя. Теперь знаю. И я хочу, чтобы ты была моей женой. У него действительно все было просто. Три фразы, вывернувшие душу наизнанку. А затем холодные руки, аккуратно отлепившие мои накладные усы. Я не успела сообразить, что происходит, как вдруг почувствовала, что муж меня целует. Нежно, так, словно он очень хотел показать всю искренность своих слов. Его пальцы коснулись моей щеки, трепетным движением провели по уже высохшим дорожкам слез, будто бы пытаясь сказать: «Я действительно хочу, чтобы ты жила. Только живи. Я устал терять». – Ричард, пожалей меня, – прошептала в отчаянии. – Прошу тебя, пожалей. Ты даже не представляешь, как это больно: когда тебя целует тот, чье сердце уже занято. – О чем ты говоришь? – не понял он, пристально глядя мне в лицо. Я смахнула вновь выступившие слезы. – Если ты хочешь заткнуть брешь, которую оставила после себя Джули Бёме, то не надо затыкать ее мной. Пожалуйста. Это слишком жестоко. Я бы и хотела жить, но я не могу, потому что ты меня этим убиваешь, понимаешь?