— Да! — тихо прошептал архонт. — Нам пора готовиться к войне. Глава 8 — Ты чем думаешь вообще? Три негатив-отметки, и ставится вопрос о твоем исключении из Тимуса! Я молчал, вытянувшись по стойке «смирно» и стоически перенося приступ гнева мастера Кея. Он уже многое успел высказать – насчет дисциплины, ответственности, моего сомнительного будущего и неоправданных надежд. — Хочешь пойти рядовым в Легион? А знаешь, как они там вообще служат? Забыл? Большинство – гаммы и дельты, средняя убыль рядового состава – почти двадцать процентов в год! До пятого года службы, не лишившись здоровья, разума или жизни, доживает всего один из пяти новобранцев! Наклонившись, он посмотрел мне в глаза и продолжил: — Это не страшилки, трибут, а реальные цифры. Статистика! Не забыл такое слово? Вам здесь, в Тимусе, в попу дуют! Райские условия, а ты просто плюешь на это! Конечно, мастер Кей был прав. Отчисленные трибуты пополняли ряды Легиона, одной из боевых или вспомогательных Когорт. Это влекло за собой перевод в более низкую городскую страту, и понижение всех сопутствующих атрибутов: качества проживания и питания, уровня комфорта и доступных благ. Как ни крути, у клановых заложников, изначально имевших «бета» - Метку, условия жизни в Тимусе были все-таки получше. Обычные легионеры размещались в общих казармах, они не проходили обучения Разума и Духа – только подготовку Тела. Если Тимус – военная академия, то Легион – армия, постоянно несущая боевое дежурство. В гарнизонах Стен и поселениях вассальных кланов, охраняя побережье, патрулируя Город и окрестности, а также выполняя функцию стражей правопорядка. Это если повезло, и все тихо, а если нет – боевые рейды и операции за пределами Города, опаснейшие вылазки в А-Зоны, охота на Тварей и ликвидация всевозможных Тревог. Условия службы рядового состава, как я понимал, были куда хуже относительного комфорта Тимуса, дисциплина – гораздо жестче, риск погибнуть или получить ранение – выше в несколько раз. К тому же, как я понял из болтовни и намеков, солдатская масса Легиона, набираемая из низких городских страт, не очень-то жаловала молодых трибутов. Понятное явление – обычная зависть к более высоким по праву рождения, потенциальным командирам, да еще и чужакам. Попав в рядовые, они наверняка подвергались насмешкам и издевательствам, многократно проходя испытания на прочность характера. — Запомни, Свен – ни одна девчонка ни стоит твоего будущего! Даже если это Ева, третья дочь Ястреба. Ты! Меня! Понял?! — Я все понял, сэр! – гаркнул я, стараясь принять как можно более виноватый вид. Внутри разнос мастера Разума меня абсолютно не трогал. Проучить наглецов было верным решением. Единственная ошибка заключалась в том, что я попался. В следующий раз нужно как-то подстраховаться от наблюдательных систем, которыми напичкан Тимус. Кей, видимо, понял, что не произвел впечатления, и проворчал: — Не вижу раскаяния. Тебе, видно, кулаки на тренировках почесать не об кого? Ладно, я решу этот вопрос… Что он имел в виду, я понял на следующем занятии Телом. Паук, как обычно, никому не давал спуску: закончил кросс – добро пожаловать на перекладину. Подтянулся? Отдыхай, пока отжимаешься. Упражнения повторялись от ста раз – хоть расшибись в лепешку, но каждый должен их сделать. Обязательная полоса препятствий вокруг арены, ползком, в прыжках и кувырком. Метание больших камней для тренировки сильного броска. Потом отработка ударов, на мешках с песком и деревянных истуканах. Для силы нокаутирующего удара трибутов заставляли упражняться с тяжелыми молотами – они развивали необходимые группы мышц. Хотя Паук постоянно насмешливо повторял, что голыми руками дерутся только обезьяны, нас он ставил в спарринги, заставляя отрабатывать приемы рукопашного боя в полный контакт. Из защитного снаряжения – капа и широкие бинты на кулаках. Травмы были обычным делом, так воспитывалась агрессия, привычка к боли и крови, готовность драться до конца. Под жесточайшим прессингом четырехрукого наставника даже девчонки и слабаки типа Яна выкладывались по полной. Ярость Паука была куда страшней синяков или расквашенного носа. Я старался не выделяться, не использовать преимущества максимальной реакции и моторики тела, с охотой «вспоминавшего» все необходимые движения. Получалось с трудом, иногда я ловил на себе недобрый, внимательный взгляд Паука, и понимал – он что-то замечает наметанным глазом. Но не может понять, что именно. В день после драки на тренировке в пару ко мне неожиданно поставили здорового, как бык, парня с четвертого круга. Такое иногда практиковалось, для проверки навыков и моральной закалки – но более слабому обычно давали защитный комплект. Я не получил ничего. Мой противник был настоящим монстром, необычно развитым для своих лет. Я и раньше обращал внимание на странную группу трибутов – нескольких очень крупных ребят, схожих между собой, как близнецы-братья. Покатые лбы, черные вьющиеся волосы, широкоскулые лица, глаза чуть навыкате – внешность намекала, что ее обладатель очень силен, но, увы, не обременен интеллектом. Из какого они клана? На телах, бугрящихся мышцами, не было видно татуировок. — У нас тут, я слышал, завелась драчливая обезьяна, — между делом хмыкнул Паук, скрестив четыре руки на широченной груди. Видимо, меня решили проучить, выставив против гораздо более сильного бойца. Я и сам был отнюдь не хлюпиком – высокий, крепкий молодой атлет, но на фоне соперника казался худеньким мальчишкой. Против таких здоровяков прекрасно действует техника «ветра» — не вступая в бой, измотать их постоянным движением. Скользить и уворачиваться – как правило, из-за габаритов они уступают в скорости более мелким и подвижным бойцам. Я подсознательно недолюбливал эту тактику, но другого варианта здесь не имелось – прямое столкновение просто раздавит меня. И в первые же секунды понял, что проиграю. Противник был огромным и быстрым, как тигр, прыгающий по камням. Пожалуй, я бы мог одолеть его – используй все преимущества своей скорости, и даже тогда, чтобы остановить эту гору мышц, пришлось бы бить в уязвимые места: нервные узлы, пах, глаза, горло. Соперник не собирался со мной церемониться. Пропущенный прямой в челюсть и жестокий пинок в голень вообще не произвели никакого впечатления. Болевой порог повышен? Почувствовав мощь его хватки, я понял, что «бык» специально подучен проучить меня из-за вчерашней драки. Он парировал попытку броска, и, не давая опомниться, врезал сбоку. Я мог бы поставить блок или уклониться. На пределе, но мог бы. Но за нами присматривал Паук и много других любопытных глаз. Свен Грэйхольм не сумел бы выиграть эту схватку. Значит, и я не должен… Сокрушительный хук швырнул на песок, в голове зазвенело, будто по ней долбанули тяжелым молотом. Хороший, отработанный у него ударчик… Я поднялся – и тут же поймал двойное попадание – в бок и голову. Противник бил жестоко, с осознанной целью нанести травму, и он хорошо знал, как это делать. В переносице и под ложечкой как будто разорвалась граната, я упал, корчась от боли. Ребра затрещали, но выдержали, а вот нос с противным хрустом как словно расплющило по лицу. — Стоп, Луций! – послышалась команда Паука. Сквозь кровавые круги я видел, как «бык» недоуменно встряхивает ободранный кулак. Видимо, поломать мои усиленные кости оказалось не так просто. Я увидел ненавистную черную рожу четырухрукого мастера Тела совсем близко. Склонившись надо мной, Паук неожиданно протянул руку и с хрустом резко повернул мой нос, вызвав новый приступ дикой боли. Я не сдержал приглушенный вопль. — Не ори, гиббон, — буркнул он, — Поправил, как было. Эй, вы двое! В медком эту обезьяну! К медикам меня, подхватив под руки, отвели Ян и Эстер. — Грэй…. тебе больно? Нос выглядит ужасно! — немного испуганная девушка то и дело заглядывала мне в лицо. — Это же Луций Фурий! Зачем его против тебя поставили, да еще без защиты?! — возмущался Ян, — Готовый Воин, он одним ударом камни крошит! — Кто этот… парень? Из какого клана? – сплюнул я кровью. Лицо казалось пульсирующим сгустком боли, но голова уже перестала кружиться, и я мог идти самостоятельно. Пропущенные удары, проигранный бой, полученная травма – надеюсь, это надолго снимет подозрения в моих качествах… — Они не из клана, — ответила Тинки, — Болтают, дети Фурия. Инкарнатора. Главы Легиона. — Дети Инкарнатора? – поразился я. — Ну… — Ян быстро огляделся, и не заметив следящих дронов поблизости, выпалил, — Вообще об этом не принято говорить… Говорят, их искусственно выращивают в специальных устройствах-автоклавах, используя генетический материал Инков. Слышал, они рождаются уже пятнадцатилетними… — Фу, какая мерзость, святые котики! Почему не… естественным образом? – фыркнула Эстер. — Наверное, из-за контроля развития. Видела, какие они здоровые? – предположил Ян. В словах Яна могло быть зерно истины. У Города наверняка имелись специальные программы получения собственных солдат с Источником. Использовать генный ресурс своих Инкарнаторов, как бы аморально это не звучало, казалось естественным решением. Для противостояния угрозам необходимы люди с азур-способностями. Одаренные дети кланов, по идее, были наиболее ценным человеческим ресурсом этого мира, и в определенной степени военная мощь Города зависела от «поставок» свежих трибутов. Конечно, они пытались вырастить свою альтернативу, но массовое производство людей с Источниками, видимо, невозможно… — Откуда ты знаешь все это? – подозрительно прищурилась девушка, — Ты же только в своих железках копаешься! — Ну, дома я много читал, — потупился Ян. – И моя мать – биолог-генетик. Это невоспроизводимая технология Утопии называется эктогенез, кажется… — А почему именно дети Фурия, а не другого Инка? – спросил я. — Так ведь похожи! – удивленно произнесла афро, — Сам не видишь, что ли? Только поменьше немного. В медкоме Ириан быстро осмотрела меня, вколола инъекцию обезболивающего, опять начала что-то двигать сильными пальцами, возвращая носу прежнюю форму. — Не дергайся, сиди смирно, Грэйхольм! Всего лишь открытый перелом со смещением. Сейчас все исправим. Она сосредоточилась, прикрыла глаза. Узкая ладонь почти касалась меня. С кончиков пальцев полилось осязаемое тепло, распространившееся по лицу. Оно растворяло пульсирующий сгусток боли, в которой превратился мой сломанный нос. Так вот, значит, каков дар Заклинательницы – Ци, лечебная и восстанавливающая энергия. Ее обладатели могут заживлять раны и сращивать сломанные кости. Целители и медики, использующие невероятную силу Азур. Боль отступала, я почувствовал, что снова могу дышать и, кажется, даже ощущаю запахи. Пока Ириан была близко, я осторожно прикоснулся к ее разуму. Связь, возникшая во время последнего сеанса, никуда не делась. Она прекрасно помнила меня – необычного трибута, из-за которого едва не подняли тревогу, но не подавала виду. Легкая симпатия. Сосредоточенность. Спокойная уверенность. Ириан делала свою привычную работу – лечила травмированного трибута. Таких пациентов к ней ежедневно попадало не меньше десятка. Операция заняла всего три или четыре минуты. В конце пальцы медкома ощутимо подрагивали, а на лицо набежала легкая тень. Я заметил, как она незаметно достала и проглотила голубоватую капсулу. Восстанавливает запас Азур? — Все, можешь вставать. Твой нос в порядке. — Благодарю, — я приподнялся, осторожно ощупывая свое лицо. Вроде бы – все на месте. Нос был распухшим и слегка побаливал, но не более того. — Диагностика мозга в твоем случае не имеет смысла, — сказала Ириан, — Если появятся головные боли, головокружение и тошнота – нужно будет придти. Но я думаю, твой организм справится. Его регенерационный потенциал очень велик. — Я понял. — Еще одно, — она опустилась напротив и внимательно посмотрела на меня, — Твоим обследованием интересовалась Аурелия. Особенно потерей памяти. Ей очень интересно, где и каким образом ты приобрел азур-мутации. — Да, я знаю. Мы с ней говорили… — Я примерно представляю, что она хочет сделать, — чуть понизила голос медком, — Я против, конечно, но мое мнение учитывать не будут. Грэйхольм, если она захочет залезть тебе в голову – отказывайся! Это опасно для разума. Ты имеешь право это сделать. Ментальное вмешательство без разрешения – запрещено согласно Клятве. Я кивнул. Получается, то, что я сделал с ней самой, и с другими в стенах Тимуса, используя «Повелитель Стаи» – вне закона? Нужно подробнее изучить этот вопрос. Я не первый Инкарнатор, получивший такую возможность – и наверняка пси-воздействие применялось в не самых благих целях. Власть над сознанием других — страшная штука, люди должны были придумать систему контрмер. И что конкретно может сделать Аурелия? Защищаться проще, чем атаковать, и сомнительно, что Заклинательница сможет вскрыть мою память… На ежедневных четырехчасовых занятиях, посвященных Разуму, нам рассказывали крайне интересные вещи. — Итак, тема сегодня – «Классификация осколков Черной Луны», — объявил мастер Кей, — Начнем с самого простого. Что вам вообще известно о Черной Луне? Вайлер, отвечай. — Ну… она на этой… орбите. Вокруг Земли… Крутится, то есть вращается… — Понятно. Вайлер, можешь сесть. Хартман, говори. По лицу вижу, что знаешь. — Черная Луна – это ксено-объект неизвестного происхождения на орбите Земли! Осколки Черной Луны стали причиной Импакта. — Отлично, Ян. Молодец. А теперь по существу. Если честно, мы практически ничего не знаем о Черной Луне. Откуда она появилась, зачем пришла в Солнечную систему, почему пыталась уничтожить нашу цивилизацию – доподлинно неизвестно. Гипотез множество, и всего несколько подтвержденных фактов. Мастер Кей задумчиво прошелся, поигрывая офицерским стеком, остановился и резким щелчком пальцев вызвал голографическую проекцию. Медленно вращаясь, перед нами повисла зловещая Черная Луна. Покрытая странным голубоватым узором, испещренная язвами громадных кратеров и зигзагами трещин, почти расколовших ее.