— Я здесь, — шепчет Эрик позади нее. — И что бы ни случилось, я люблю тебя. Его признание ошеломляет ее, но она не успевает обдумать его слова, как дверь распахивается. На нее смотрит мужчина с налитыми кровью глазами, который трясется на шатких ногах, одетый в испачканную белую рубашку и шорты. И вонь. От него пахнет самой смертью, сочетанием табака и тошнотворно сладкого алкоголя с легким привкусом чеснока. Он — Альфа, это ясно. Почувствовав ее омега-сущность, он наклоняется и дышит на нее своим гнилостным дыханием. — Ты та самая девушка? — он произносит это, и его потрескавшиеся губы складываются в улыбку. Его зубы наполнены мраком жевательного табака, и все в ней хочет убежать. Это лицо настоящего монстра. Но когда рядом с ней Эрик, она набирается храбрости и говорит. — Вы Рональд? — ее голос звучит увереннее, чем она сама. — Да. Я. Ты та самая Омега. Девушка из грузовика. У нее голова идет кругом, потому что она понимает, что он узнал ее. Теперь сомнений нет. Он был за рулем машины, которая сбила ее семью. — Вы убили мою мать и сестру. Сердце бешено колотится в груди, когда она встречается взглядом с человеком, ответственным за ее кошмары и ненависть к себе. Он прислонился к дверному проему и усмехнулся. — Ты выбралась, да? Я видел, как ты ползла. Подумал, что с тобой все будет в порядке. Чем больше он говорит, тем сильнее тошнота. — Ты видел, как я выходила из машины? Эрик зарычал позади нее, и альфа перевел на него остекленевшие глаза. — Конечно, видел. Правда, мне пришлось быстро уехать. Я был пьян и все такое. Ее трясет, но она не знает, от чего это — от мучений или от злости. — Ты оставил трех женщин умирать. И две умерли. Рональд просто пожимает плечами. — Ну, тебе никто не поверит. А теперь убирайся с моего крыльца, сука. Пока я не достал свой дробовик и не пристрелил вас обоих. Эрик толкается перед ней и с ревом бросается на Рональда. Мужчины падают на дешевый пол, а она с криком бросается внутрь. Но драки почти не происходит, потому что через секунду Эрик оказывается на нем с пистолетом в руках. — Мы не должны…, — начинает другой альфа. — Заткнись, мать твою! — рычит Эрик, направив пистолет на голову мужчины. — Еще одно слово, и я убью тебя прямо здесь. Она застывает в шоке, наблюдая за тем, как Эрик достает молнию и скрепляет запястья Рональда. Он поднимает Рональда на ноги и усаживает его на рваный серый диван. — Ты в порядке, детка? — тихо спрашивает ее Эрик, не сводя глаз с Рональда. — Да, — отвечает она, медленно проходя через переднюю комнату. В доме воняет сигаретами и старым пивом, окурки и банки валяются на грязном коричневом ковре. Стены, которые когда-то были белыми, за многие годы покрылись желтыми пятнами от курения. В углу стоит телевизор с разбитым экраном. На потертом журнальном столике валяются обеды, приготовленные в микроволновке. — Ты так живешь? — шепчет она. Она выглядывает из-за угла и видит у задней стены его дробовик. Эрик держит ружье на мускулистых предплечьях Рональда. — Как это будет, детка? Рональд начинает жалобно плакать. Его лицо становится ярко-красным, и он плачет, как ребенок. Это приводит Элли в ярость. — Заткнись, — шипит она, шагая так, чтобы оказаться в нескольких дюймах от него, но вне линии огня Эрика. — И посмотри на меня. По лицу мужчины текут уродливые слезы и сопли, но он подчиняется. — Ты убил всех, кто был мне дорог. Ты разрушил мою жизнь, — она рычит, — И ты не раскаялся. Ничего. Запах Эрика меняется, его гордость за нее возрастает. Это побуждает ее продолжать. — Знаешь, чем я зарабатываю на жизнь? Я пытаюсь увидеть хорошее в самых плохих людях в тех, кого некоторые считают чудовищами. — Мне очень жаль. Мне, действительно жаль, — Рональд тихо прошептал. — Как меня зовут? — она кричит на него. — Если ты так сожалеешь, неужели ты не потрудился хотя бы посмотреть, как зовут твоих жертв? — ее вопль эхом разносится по дому, когда Рональд всхлипывает. — Я не… я не… — Ты не раскаиваешься. Тебя не спасти. Ты отнял две жизни, а потом выбросил свою собственную, чтобы жить вот так. Она прикусывает губу, чтобы не расплакаться, но ее голос срывается. — Никто не может помочь тебе, Рональд. Я надеялась, что смогу простить тебя, когда узнала, что мы приедем сюда. Но в мире не хватит прощения, чтобы спасти такого как ты. Она делает шаг назад и смотрит на Эрика, указывая на его пистолет. — Отдай его мне! — кричит Рональд, ерзая на диване и пытаясь сползти с него. — Я сказал, не двигайся, мать твою! — рычит Эрик, и его попытки сдвинуться с места прекращаются. Элли подходит к нему и проводит рукой по его плечам. — Отдай его мне, Эрик. Впервые Эрик выглядит неловко. — Ты уверена, малыш? Пути назад нет. Никогда. Плач Рональда становится для нее фоновым шумом, когда она вспоминает день аварии. Стекло, режущее ее ладони. Крики мамы, переходящие в искаженный стон, когда пламя поглощает ее. Кожа Джульетты, плавящаяся на коже пассажирского сиденья… — Я уверена. Эрик взводит курок пистолета и осторожно передает его ей. Он обхватывает ее руки и слегка поворачивает пистолет так, чтобы он был направлен точно в голову Рональда. — Тебе просто нужно нажать на курок, милая. Ее руки дрожат, и Эрик держит ее крепко. — Ты сделаешь это со мной? — она шепчет, и его руки сжимаются сильнее. — Конечно, — ее палец ложится на спусковой крючок, и его палец следует за ним. Когда оба пальца касаются спускового крючка, Эрик прижимается губами к ее уху. — Я так горжусь тобой, детка. И они вместе стреляют. ЭРИК Рональд бесцеремонно умирает, как и Джерард. Он сваливается на диван, по его лбу стекает темно-красная лужица.