Папа x Мое сердце болело, когда я закрыл книгу и положил ее обратно на полку над своей койкой и задумался, любит ли он меня до сих пор. Или я был всего лишь темным местом в небе, на котором он хотел, чтобы я однажды засиял. — Привет, — донесся через вентиляцию голос Розы, и я был наполовину искушен притвориться спящим. У меня была репутация, которую нужно было поддерживать в этой тюрьме, и сейчас я чувствовал, как она трескается, выпуская наружу мою слабость. — Как дела, Роза? — спросил я с тяжестью в голосе. — Повесь простыню, я сейчас войду, — произнесла она, и я почувствовал, как по камере скользнул заглушающий пузырь. Я услышал, как она приступила к работе, и был вынужден подчиниться: вскочил и повесил простыню на решетку, прежде чем ее голова показалась через вентиляционное отверстие, которое она открыла. Она пролезла внутрь, поднялась на ноги и одернула комбинезон. Она тут же склонила голову на бок, после чего из нее вырвался негромкий вой. — Что случилось? Проклятье, какого хрена она так хорошо меня читает? Я пожал плечами, опустился на кровать, и она последовала за мной, подогнув под себя ноги. Ее комбинезон был завязан на талии, открывая спортивный бюстгальтер под ним, и мой взгляд автоматически пробежался по изгибу ее позвоночника. Мои пальцы чесались от желания проследить путь, который прошел мой взгляд до ее шеи, и я напряженно моргнул, заставляя себя отвести взгляд. — Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне все, правда? — она посмотрела на меня своими сверкающими глазами, и я инстинктивно наклонился к ней. — Я знаю, — сказал я, снова отводя от нее взгляд. — Это просто прошлое. И я больше не хочу там оставаться. Она уже говорила мне нечто подобное совсем недавно, поэтому я знал, что она уважает мои желания. Проблема была в том, что я знал, что преследует ее по ночам. Я знал, что ее отец, Феликс, сильно ранил ее. Мой брат рассказал мне о том, что он сделал с ней той ночью на ферме Леттерманов, все эти годы назад. В тот день, когда я узнал об этом, я избил нескольких фейри до полусмерти. Это разорвало меня изнутри, заставило желать прорваться сквозь эти стены и разорвать ее отца на части. Мой взгляд упал на вытатуированную розовую лозу, тянущуюся по ее боку, и мое сердце сжалось, когда я различил несколько шрамов, скрытых под ней. Когда-нибудь нам нужно будет поговорить об этом. Но сегодня не тот день. — Как насчет того, чтобы подбодрить тебя? — заговорщически предложила она, а затем потянулась в карман и достала ключ от наручников. Мое сердце забилось сильнее, когда она протянула его мне, и я быстро схватил его и высвободил свою магию. Моя сила устремилась к кончикам пальцев, рыча под кожей, как голодный зверь. — Черт, — вздохнул я, чувствуя, как экстаз проносится по моей крови. — Я должен использовать ее. Я поймал руку Розы, когда мне в голову пришла идея, и опустился обратно на матрас, увлекая ее за собой. Ее дыхание сбилось, когда я прижался к ней, и я знал, что если поверну голову, то увижу румянец на ее щеках. Я ухмыльнулся, поднимая руку, чувствуя себя лучше от тепла ее руки, прижатой к моей. Я поднес лед к кончикам пальцев и вздохнул, когда он заструился по моей ладони. Я направил его к потолку и позволил инею покрыть его мерцающим голубым слоем. Температура быстро упала, и Роза задрожала рядом со мной, заставляя мой пульс участиться, пока я продолжал колдовать. Я блестяще окончил Академию Авроры, и особенно преуспел в Астрологии. Я запомнил все небесные созвездия и теперь призывал их к существованию, рисуя их на потолке мерцающим льдом, сверкающим, как звездный свет. Роза глубоко вдохнула, глядя на раскинувшееся над нами ночное небо, и, несмотря на холод, по моим венам разлилось тепло. — Тебе нравится, маленький щенок? — спросил я глубоким тоном. — Это прекрасно, — вздохнула она. Я положил руку между нами, и моя ладонь коснулась ее руки, ее пальцы дернулись в ответ на мое прикосновение. С магией, пробежавшей по моим конечностям, я испытывал кайф, отбросив всякую осторожность, когда провел большим пальцем по тыльной стороне ее руки, рисуя там ледяную дорожку. Она снова задрожала, а я продолжал смотреть в потолок, несмотря на то, как сильно мне хотелось повернуться к ней и украсить еще больше ее плоти своей магией. — Ты доверяешь мне, Роари? — спросила она соблазнительным тоном, который привлек слишком много внимания моего гребаного члена. — Конечно, доверяю, — прорычал я. Я чувствовал, как ее магия прижимается к барьерам моей кожи, и знал, чего она от меня требует. Мне так сильно хотелось разделить с ней магию, что становилось больно. Но делать это было неправильно, даже если бы у меня была хоть малейшая тяга к тому, чтобы претендовать на нее. Ее сила взывала ко мне, сводила меня с ума от нужды. Но я так давно ничего не чувствовал, а она вдруг предложила мне так чертовски много. Разделение силы было нелегким делом с кем бы то ни было, но с ней это было так же естественно, как дышать. Поэтому я перестал сопротивляться и опустил свои барьеры, приветствуя ее магию в своей крови. Я застонал, когда ее сила прокатилась по моим венам, как землетрясение. Она была самой природой, гудела во мне и заставляла каждый волосок на моем теле вставать дыбом. — Роза, — задохнулся я, и она вздохнула в ответ, когда моя собственная магия устремилась под ее кожу. — Ты ощущаешься как водопад, — задыхаясь, сказала она. — Ты ощущаешься как долбаный оползень, — я придвинулся к ней, переплетая свои пальцы с ее, стремясь получить больше ее плоти, пока я терял себя в ее силе. Везде, где наша кожа соприкасалась, наша сила соединялась и бурлила еще большей энергией. Я перекинул одну ногу через нее, перехватил ее другую руку и вдавил в матрас. Она смотрела на меня сквозь прикрытые глаза, а ее полные губы приоткрылись специально для меня. Румянец окрасил ее щеки в идеальный оттенок розы, и я снова застонал, когда еще одна волна ее магии хлынула в меня. — Роза, — прохрипел я, словно произношение ее имени могло хоть как-то остановить меня. Но я знал, что принял окончательное решение еще до того, как сделал это. Я должен был почувствовать эти губы на своих, я должен был погрузиться в этот дикий шторм, который удерживал нас в своей хватке. Она подалась навстречу мне, ее спина выгнулась дугой, прежде чем я придавил ее к кровати и погрузил свой язык в ее рот. Мы целовались раньше, но не так. Не так, будто мир перестанет вращаться, если я не продолжу. Я навалился на нее сверху, своим весом удерживая ее в неподвижном состоянии, пока ее язык встречал мой при каждом движении. На вкус она напоминала все плохие идеи, которые у меня когда-либо были. Она была столь недозволенной, столь запретной и такой, такой чертовски восхитительной. Ее зубы коснулись моей нижней губы, затем она прикусила ее, подобно дикому животному, и мой твердый член запульсировал между ее ног. — Роари, — застонала она, и я прорычал ей в рот, звучание моего имени с ее губ сводило меня с ума. Спустившись ртом к ее горлу, я посасывал, пожирал, овладевал ею. На вкус она была как летний день, как сладость моего прошлого, как все хорошее, что только существует в этом мире. Блять, это так неправильно. Я должен остановиться. Я должен, блять, остановиться. Докопавшись до крошечных остатков стойкости, я отпустил ее руки и поставил барьер между нами, блокируя поток ее магии. Наше тяжелое дыхание спуталось между нами, и я не двигался, вжимая руки в подушку по обе стороны от ее головы. Мое возбуждение говорило о том, насколько сильно я хотел, чтобы все зашло дальше, но если я переступлю эту черту, то уже никогда не смогу повернуть назад. Я скатился с нее со вздохом, который давал ей понять, как я зол на самого себя. Мой член собирался начать войну со мной, если я не потрахаюсь в ближайшее время. Но с тех пор, как Роза прибыла в Даркмор, мой взгляд, казалось, никогда не задерживался на другой девушке. — Киска, — поддразнила Роза, и я ткнул ее локтем в ребра. — Меня возбуждает магия, не ты, — соврал я, но в моем тоне было достаточно резкости, чтобы это прозвучало как правда. Она фыркнула, как будто не поверила мне, и встала, словно собираясь уйти. Я поймал ее за талию, приподнял и снова притянул к своей груди. Уткнувшись ртом в ее ухо, я обхватил ее руками, чтобы она не смогла вырваться. — Я не хочу, чтобы ты уходила. Я услышал, как она сглотнула, и почувствовал, что она собирается отказаться, поэтому я наклонился и поцеловал ее в висок, снова пробуя сладость ее кожи. — Останься, — настоятельно попросил я. — При одном условии, — сказала она, повернув голову и посмотрев на меня взглядом Альфы, который говорил, что она контролирует ситуацию. Ее глаза поглотили меня, и я без колебаний кивнул. Она могла бы прямо сейчас попросить звезду, и я бы нашел способ сбить ее с небес для нее. — Признай, что ты хочешь меня, — она вскинула бровь, в ее глазах читался вызов, несмотря на то, что ее щеки все еще были красными, и я видел, как на меня смотрит та девушка, которая влюбилась в меня все эти годы назад. Мой взгляд упал на ее рот, и я смочил губы, прежде чем снова поднять глаза и встретиться с ней взглядом. — Ты красивая девушка, Роза, но я никогда не запятнаю тебя. — А что, если я хочу быть запятнанной? Может быть, мне нравится быть немного запятнанной, — она ухмыльнулась, и я повалил ее на кровать, сбросив одеяла и обернув их вокруг нас. — Не благодаря мне, — вызывающе сказал я, когда она повернулась лицом к стене, и я обнял ее сзади, мои руки обвились вокруг ее талии. Мой член все еще пытался переубедить меня и, конечно же, давал о себе знать Розе, пока я прижимал ее к себе и был вынужден совладать со своим твердым членом, как настоящий фейри. — Как скажешь, Роари, — хихикнула она, и этот звук заставил меня еще сильнее затвердеть. Клянусь звездами… — Расскажи мне о том, как вы с Данте проникли на ферму кристаллов, — напряженным голосом попросил я, прикрыв глаза и желая, чтобы моя кровь проложила себе путь на север. — Ты имеешь в виду, когда я случайно пролила целый бак расплавленного аммонита и превратила всю дорогу в радужное озеро? Я хихикнул, крепче обхватывая ее руками. — Да, именно так, — подбодрил я. — Тетя Бьянка чуть не выгнала меня за это. — Она никогда бы так не поступила, — усмехнулся я. — Она слишком сильно тебя любит. — Если бы ФБР поймало нас, я могла бы оказаться здесь гораздо раньше, — засмеялась она и начала рассказывать историю. Знакомые слова успокаивали мое ноющее сердце, а она в моих объятиях заставила все тревоги, которые я испытывал здесь, вдруг показаться такими далекими. С ней я больше не был таким одиноким. *** Я проснулся от холодной капли на моем лице, а вслед за этим раздался звук звонка, оповещающего меня об утренней поверке. Я резко ругнулся, резко вскочив на ноги, и Роза поднялась следом. — Лезь обратно в дыру, — шипел я, поднимая руку и собирая воду, которая капала на нас с растаявшего за ночь льда на потолке. Я отправил все в раковину, пока Роза пыталась надеть свой комбинезон, который она, должно быть, сняла ночью. Она подбежала к отверстию как раз в тот момент, когда дубинка стукнулась о прутья решетки за простыней. — Шестьдесят Девятый! Вставай! — рявкнул офицер Кейн, и меня охватила паника. Роза посмотрела на меня широко распахнутыми глазами, затем направила руки к отверстию, закрывая его, прежде чем провернуть ключ в наручниках. Я разогнал окружающий нас глушащий пузырь с сердцем в глотке. Вот дерьмо! — Шестьдесят Девятый! — крикнул Кейн, протягивая руку, чтобы схватить простыню, как раз в тот момент, когда Роза бросила мне ключ. Мое сердце бешено колотилось, пока я поворачивал его в наручниках, блокируя свою магию, прежде чем сделать единственное, что я мог придумать, и положить ключ в рот. Теплый металл прижался к моему языку в тот самый момент, когда Кейн сорвал простыню, и я набросился на Розу, повалив ее на кровать и перекинув ее ногу через мое бедро.