Я взяла сумку и пошла с ними. Хорошо, что было раннее утро, надеюсь из соседей никто не видел, как меня выводила полиция. Хотя они были и не в форме, но сразу видно, что из органов. Господи! О чём я думаю? Какое сейчас имеет значение, кто, что увидит? Надо собраться, я же знаю, что я ни в чём не виновата. Но было страшновато, зная, как работает наша система правосудия, сколько невиновных сидят за решёткой, оптимизма это не прибавляло. Меня посадили в машину, по бокам сидели сотрудники полиции. Пока мы ехали в отделение, в голове крутились ужасные мысли; – для Кости это будет шок, мать в тюрьме, да ещё по такой статье, Ленке нельзя сейчас волноваться – это может быть опасно, аптеки закроют, что подумают мои работники? Хорошо хоть Валентину Ивановну успели предупредить, Головины узнают – будут в шоке! У меня была одна надежда, на Павла и Диму, даже Герман в этой ситуации мало чем мог помочь. Не зря я запрещала себе мечтать о простом семейном счастье, не суждено мне быть счастливой. Меня провели в кабинет, где за столом сидел майор, приблизительно моего возраста, может чуть старше, трудно было определить, вид у него был уставший, видимо всю ночь разрабатывал план, по поимке опасного наркоторговца в моём лице: – Присаживайтесь, гражданка Алмазова. Сегодня ночью нашими сотрудниками была произведена контрольная закупка наркотических средств, в дежурной аптеке по улице Чехова, владельцем которой Вы являетесь. Что Вы на это скажите? – Гражданин майор, без своего адвоката я, говорить ничего не буду, надеюсь он скоро будет здесь, могу сказать только одно – я никакого отношения к наркотикам не имею. Майор хмыкнул: – Ну другого ответа я и не ожидал, хорошо, подождём Вашего адвоката. Не возражаете, я пока заполню данные – Ф.И.О., год рождения, и т.д. Я находилась в кабинете следователя минут сорок, раздался стук в дверь и вошёл Павел: – Здравствуйте, Владимир Семёнович! – А, Павел Сергеевич, я так понимаю Вы есть адвокат, которого мы ждём? Удивлён, знаете ли. Дело серьёзное. Я уже сообщил Вашей клиентке, что сегодня была произведена контрольная закупка наркотических средств в аптеке, принадлежащей, гражданке Алмазовой. Сотрудница, дежурившая сегодня в аптеке, подписала протокол, где были её признания в том, что владелица аптеки была в курсе о продаже наркотических средств через аптеку. Он посмотрел свои записи: – Вот, нашёл – Рожкова Светлана Ивановна. Правильно? Паша внимательно прочитал бумаги, которые показал ему майор. – Владимир Семёнович, Вы хорошо меня знаете, поверьте, моя клиентка ни в чём не виновата – её подставили, и мы знаем кто, это сделал. Я докажу, что она не виновата. Майор внимательно выслушал Широкова: – Всё в Ваших руках Павел Сергеевич. Доказывайте, но статья очень серьёзная. Сами понимаете, выпустить под залог даже у Вас, не получиться. Но есть 48 часов для того, чтобы найти доказательства невиновности Вашей подзащитной. Слушая их разговор, я понимала, что дело настолько серьёзное и мне надо собраться, впереди у меня сегодня ещё одно испытание – скоро меня отведут в камеру, и неизвестно, что меня там ждёт. Я подписала бумаги, полностью полагаясь на Пашу. – Владимир Семёнович, я могу поговорить со своей клиенткой наедине? Вы же видите, что женщина растеряна, впервые имеет дело с правоохранительными органами, нам хотя бы минут 20. Майор посмотрел на меня, на Пашу, как будто взвешивая дать добро или нет. У меня промелькнула мысль – может ждёт, что ему взятку предложат? Хотим мы этого или нет, но у многих людей сложилось мнение, что в полиции почти все берут взятки и что почти все связаны с криминалом, а уж о коррупции и говорить не приходится. И только в фильмах честный полицейский побеждает всех и вся. – 20 минут, не больше. – майор встал и вышел из кабинета. Как только за ним закрылась дверь. Паша начал говорить: – Алина, слушай меня внимательно, если тебя будут вызывать на допрос без меня – ничего не говори, и ни в коем случае ничего не подписывай. Тебя отведут в камеру, не бойся я договорюсь, чтобы сокамерницы были спокойные. Дальше (было видно, то Паша волнуется), мы обязательно тебя вытащим, никто не ожидал, такого хода со стороны Горюнова, но им занимается Герман, и будь уверена от Германа ещё никто не уходил, Дима занимается Рожковой – эта девочка так напугана, она до конца ещё не осознала, что произошло, поэтому она подписала протокол на автомате, со страху. – Паша, я одного не пойму, на каком основании произошла контрольная закупка? – Я потом тебе всё объясню, но, если коротко – поступил анонимный звонок в полицию, о продаже наркотиков через твою аптеку. И ты понимаешь, кто это сделал, заодно как совладелец видимо мечтал, что аптека станет его, если тебя посадят. Пока всё, я к тебе ещё сегодня приду, что нужно принести? Да, кстати возьми сигареты, пригодятся, Лена с Татьяной побудут у тебя пока, мне сейчас так удобнее, Герман с Димой у меня, и ещё с нами твой Костя (видя, как я напряглась), не волнуйся, он у тебя умный парень, как мозговой центр, помогает нам вычислить место нахождения Горюнова через гаджеты. Тебе надо продержаться эти несколько часов, я уверен, что мы успеем доказать твою невиновность. Ближе к вечеру я приду еще раз, принесу что-нибудь из еды. Главное не паниковать. Открылась дверь кабинета и зашёл майор: – К сожалению время вышло, сейчас давайте ответите на мои вопросы, заполним протокол, а потом Вас, Алина Анатольевна отведут в камеру. После прочтения протокола и моей подписи, майор вызвал конвоира и меня повели в тюремную камеру СИЗО. Пока я шла, одна мысль не давала мне покоя, я где-то читала или видела в каком-то сериале, что, заходя в камеру нужно как-то правильно поздороваться с теми, кто там находятся, а вот как правильно я, не могла вспомнить. Везде свои правила. Я понимала, что в тюрьмах тоже сидят люди, но всё равно было тревожно на душе. Не зря в народе говорят «от сумы и от тюрьмы не зарекайся», теперь я убедилась в этом, на своём опыте. Как во сне я слышала слова конвоира: «стоять», к «стене», «руки за спину». Открыли дверь, и я вошла в камеру. На меня внимательно смотрели две женщины: – Здравствуйте! – Здравствуй, коль не шутишь, как говорится в таких случаях «добро пожаловать». «Да ты не бойся, проходи, вон твоё место – располагайся» – женщина, которая говорила, показалась мне смутно знакомой. На вид чуть за пятьдесят, одета в спортивный костюм, не из дешёвых. Вторая – трудно даже сказать, но где-то около 70 лет (у меня глядя на неё, промелькнула мысль, как это ужасно попасть в тюрьму, в таком возрасте), обыкновенная деревенская баба. Я решила, что, наверное, нужно знакомиться: – Меня Алина зовут. – По какой статье сюда попала? – Спросила та, что постарше. – По 228.часть1 – Да, серьёзная статья. – Если скажу, что я не виновата, не поверите, да? – Почему же, Алина Алмазова, поверим, я правильно фамилию назвала? Я удивлённо на неё посмотрела: – Что не узнаёшь? Я Авдеева Ирина Семёновна, мы с тобой участвовали в одной передачи, посвящённой женщинам, так сказать бизнес-леди, только ты как начинающая, а я, наоборот, с большим опытом работы, вот где бы мы с тобой ещё встретились, как не в тюрьме? – она засмеялась. Да, пути Господни неисповедимы. – Вспомнила, я, когда зашла, мне сразу показалось Ваше лицо знакомым. А Вы как сюда попали? – О, у меня аж несколько статей – 177 и 199, это уклонение от налогов, незаконные сделки с недвижимостью, а если коротко – перешла дорогу одному депутату, не нравится кое-кому, что правду матку в глаза говорю, этим ворюгам. Я здесь уже почти месяц, но надеюсь, что скоро всё закончится, выборы прошли, новая власть в городе, у меня очень толковый адвокат из Москвы. Кстати, а у тебя как с адвокатом? Если что, обращайся. – Спасибо, но у меня есть адвокат Широков Павел Сергеевич. – Слышала, говорят толковый адвокат, хоть и молодой. Ты не против, что я сразу перешла на «ты». В таком месте как-то не до церемоний. – Конечно, не против. – Девоньки, идите чай пить, а то ведь голодная, наверное, еду ещё не скоро принесут, – позвала нас другая сокамерница, – меня Марией зовут, у меня 105 статья. – Это убийство? – Да, мужика своего убила, ирода. Давайте садитесь, вот баранки, мармелад, еда-то здесь, конечно, не очень, не то, что дома, но, когда выбора нет и эта сойдёт. Авдеева спросила, как я попала сюда и я, вкратце рассказала. Она внимательно выслушала меня: – Да, Дьяченко тот ещё пройдоха, знаю, наслышана, а вот о его брате я ничего не слышала. Не надо было тебе с ними связываться. Но, что сделано, то сделано, у меня есть кое-какие сведения о «деятельности» Дьяченко, пусть твой Широков свяжется с моим адвокатом. Это может помочь вам прижать его, у него много грешков, он точно не захочет, чтобы они стали известны. Мы пили чай, разговаривали: – Прошли выборы, сейчас поменяется губернатор, а он со своей командой, наверное, придёт, Дяченко уже в Москве пытается пристроиться. –Давно надо было всю нашу местную власть поменять, зажрались сволочи, понастроили себе хором, дети у всех за границей учатся, только нет гарантий, что новые будут лучше. Наша область сейчас очень привлекательна для «дельцов». Я начинала свой бизнес в 90-е, тогда такой беспредел был, и что-то похожее сейчас происходит. Да, у меня тоже есть дом за городом, и квартира, но я работаю, как проклятая, без выходных и праздников, детей своих вижу только по утрам, а когда прихожу домой, они уже спят, стыдно сказать, но была на отдыхе только в Турции и то, если вырываюсь, то не больше пяти, шести дней. Всё, что у меня есть, это моим трудом заработано. Я, посмотрела на Авдееву, да, чувствуется, что хватка у неё железная во всём. – Знаете я, в политику не лезу, я просто хотела заниматься своим любимым делом. Она вздохнула, – Дорогая моя, бизнес – это не просто – здесь нужны связи, «крыша», и знание законов. Я вообще удивляюсь, как это тебе изначально удалось беспрепятственно открыть свои первые аптеки? – Да они не большие. – Понимаешь, фармацевтический бизнес, это очень серьёзно, чужаков там не любят, где-нибудь в районе это прокатило бы, а здесь город, рядом со столицей. Вполне возможно, Горюнов здесь совсем не случайно появился. У меня вон и опыт огромный, и бизнес безобидный: общепит, так сказать – кафе, рестораны, пару магазинов, кондитерские. Я этим занимаюсь уже около 20 лет, всё налажено, и связи есть, а вот всё равно сюда попала. Я, конечно, знаю из-за кого и из-чего, в политику полезла, так бы меня никто не тронул, но с этим я скоро разберусь, они ещё не знают с кем связались! Слушая Ирину Семёновну, я, невольно улыбнулась – сильная женщина, таких бы в наше правительство, точно порядок был бы в стране! – Ладно, хватит разговоры разговаривать, отдохни, а то скоро начнут на допросы таскать. – Да, Вы правы, нужно с мыслями собраться, хотя от меня сейчас ничего не зависит. Вся надежда на моих друзей. Я прилегла, мысли в голове крутились, как там, у моих дела? Получится ли у них? А вдруг дело дойдёт до суда и мне дадут реальный срок? Я стала сама себя успокаивать, у каждого своя судьба, что будет, то будет! Больше всего меня бесила моя беспомощность в этой ситуации. Я задремала, видимо стресс дал о себе знать. Проснулась от грохота открывающейся двери: – Алмазова, на выход, к Вам адвокат. Меня привели в допросную, там меня ждал Павел: – Алина, ну как ты? Держишься? Как в камере? – Паша не волнуйся, всё нормально, в камере всего две женщины, одна из них Авдеева, может слышал? У неё бизнес, связанный с общепитом, довольная известная личность в нашем городе. Мы с ней встречались на съёмках передачи, просто я её не сразу узнала. Она дала номер своего адвоката, предложила тебе с ним связаться, у неё есть компромат на Дьяченко – вдруг пригодится? Я протянула листок с номером телефона и фамилией адвоката Авдеевой. Паша, увидев, фамилию коллеги был удивлён: – Да, я знаю его, очень сильный адвокат, хорошо, я обязательно с ним свяжусь, сейчас все методы пригодятся. Я рассказала, по какой статье задержана Авдеева, и о второй сокамернице: – Она по 105 статье, но вроде адекватная женщина, так что, за меня не волнуйтесь. Паша протянул мне сумку: – Возьми, здесь продукты и ещё кое-что из вещей, девчонки собрали. – Паш, как они там? – Не волнуйся, они там вместе, Татьяна столько вкусностей на нервной почве наготовила, что можно полк накормить. Они по-прежнему у тебя, кстати вот телефон, спрячь, чтобы не отобрали, на непредвиденный случай. Сейчас можешь позвонить Герману с моего телефона, он ждёт, только быстренько. Я взяла телефон и поняла, что очень волнуюсь, а когда услышала голос Германа, чуть не разревелась, как ребёнок. Но быстро взяла себя в руки, нельзя показывать, что мне страшно, им нужно знать, что я сильная, что у меня всё нормально: – Алина, дорогая как ты? – Не волнуйтесь, у меня всё нормально. – Слушай внимательно, всё будет хорошо, нам осталось найти только этого ублюдка, Горюнова и он никуда от нас не денется. Ты только держись, дорогая, я люблю тебя, всё, целую. Да, мы познакомились с Костей – хороший парень! Разговор получился односторонним. Но Герман, первый раз сказал мне, о любви! Я не ожидала, мы как-то совсем не касались этой темы, надо было попасть в тюрьму, чтобы услышать признание в любви, всё-таки интересная штука – жизнь! – Паша, можно здесь курить? Я взяла сигарету, скажи, а как там Рожкова? – С ней Дима поговорил, она осознала конечно, что натворила, но в любом случае, и срок получит и по профессии ей теперь не работать. Всё, я побежал, будем надеяться, что завтра всё закончится. Меня привели в камеру. Ирина Семёновна увидела у меня в руках сумку: – Что сегодня я, так понимаю тюремная баланда отменяется? Будем нормальную еду есть? – Да, девчонки мои что-там передали, меня ведь рано утром забрали, я даже не успела ничего сообразить. – Ничего, Алина, будем надеяться, что всё закончится хорошо. Завтра мой муж принесёт передачу, он через день приходит, на нём сейчас и дети, и бизнес, пришлось подмазать кое-кого, везде деньги нужны, хоть и говорят не в деньгах счастье, а без них никуда. Правда Маша? – обратилась она к сокамернице. – Да, Семёновна. Ко мне вот никто не придёт – одна я, в этом мире, ни детей, ни плетей. Домик в деревне остался, но теперь посадят меня и тот пропадёт, местные алкаши всё растащат, соседка обещала присмотреть, но меня тут держать-то долго не будут, отправят на зону лет на 7. У меня всё понятно, я сама пришлась в полицию и призналась, что убила мужа, так что скоро по этапу. Загремела открывающееся дверь – принесли ужин.