Часть 39 из 69 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Орридар, поставь свой щит, – приказал барон и стал с интересом наблюдать, как Меги достала еще один браслет, надела, направила руку на щит и выстрелила. Снова семь ледышек врезались в щит и раскололи его на части. Барон подошел, нагнулся и поднял две половинки щита. – Интересно, – опять проговорил он. – И вы хотели поставить это заклинание на стену?
Девушки кивнули.
– А как оно целиться будет? Или просто будет пулять ледяные иглы не пойми куда, в воздух?
Девушки переглянулись.
– Мы об этом не подумали, – ответила Тора.
– Не страшно. – Из глаз барона исчезла холодность, он тепло улыбнулся, и эта улыбка растопила тонкий лед всегдашнего отчуждения между нехейцами и жителями Вангора.
– У нас много чего еще есть! – загомонили девушки в три голоса.
Мы возвращались, как положено победителям. Я горланил «Не плачь, девчонка», песню, что заставляла звереть не одно поколение курсантов. Мы ее пели на первом курсе, маршируя в столовую. До нас ее пели на первом курсе и после нас тоже. Неумирающий строевой шлягер. На втором курсе нам позволяли петь «Серая шинель, Родиной даренная…».
Так вот, я пел, а сестра с братом подхватывали припев. Голоса у обоих были сильные, красивые. Слух тоже присутствовал. А уж песня как им понравилась, слов нет.
Проезжая мимо деревни, мы сразу начинали петь эту песню. Из домов выбегали ребятишки и бежали следом. Выходили бабы и мужики. Они, открыв рты, смотрели на нашу троицу. Еще бы! За седлами наших коней были приторочены шкуры пещерных медведей, и в каждой было завернуто мясо. Юллию распирало от гордости, Черридар, подбоченившись, подмигивал молодым девкам. Так, героями, мы и доехали до замка. Вернее, увидели его вдали в клубах пыли. Там творился сущий ад. Сверкали молнии, бушевал буран и крутились смерчи.
– Это что там п-происходит? – запинаясь, спросил Черридар.
– Не видишь, на замок напали! – вскричала Юллия и подстегнула коня.
Я еле успел его перехватить за узду:
– Стой, сестричка. И ты, Черридар, подожди, я мигом. Разведаю, и обратно.
Миг – и я на стене замка. Там столпились дружинники, отец, брат и три гостьи. Вот они-то всю эту чехарду и устроили. В шесть рук девушки били заклинаниями по местности возле замка. Отец с дружинниками в восторге кричали:
– Еще! Давай еще!
Понятно, развлекаются. Не обнаруживая себя, я вернулся.
– Ты где был, брат? – спросил Черри. – Мы смотрим, ты раз – и исчез. Смотрим, ты раз – и появился.
– На разведку ходил, – ответил я. – Там на стене девчонки развлекаются, показывают отцу и Орри магию. Надо подождать.
– Что-то ты как-то быстро ходил. – Брат подозрительно посмотрел на меня. – Прошло-то всего пара мгновений.
– Черри, не тупи, – вступилась за меня сестра. – Ты забыл?
Девочка была развита не по годам. «Надо будет позаботиться о ее будущем, – разглядывая маленькую воительницу, подумал я. Она даже приподнялась на стременах, чтобы, говоря с братом, быть повыше. – Иначе отдадут замуж за наследника какого-нибудь барона, и она здесь зачахнет».
– Что я забыл? – непонимающе спросил Черридар.
– А то, что Ирри маг. Он с помощью магии побывал в замке. Это называется телепортация. – Юллия с трудом выговорила непривычное слово.
Брат посмотрел на меня, я кивнул.
– А ты откуда это знаешь? – недовольно спросил он сестру.
Та всплеснула руками.
– У нас в замке, Черри, большая библиотека. – Голосок ее стал язвительным. – Мог бы и сам книжки почитать, вместо того чтобы просиживать в деревенском трактире с дружинниками.
Брат снова кинул на меня быстрый взгляд и отвел глаза.
– Да ничего там интересного нет, – ответил он, смущаясь. – Сказки одни. Мне так дядька говорил.
Их перепалку прервал всадник, мчавшийся к нам на взмыленном коне. Он подлетел и осадил коня.
– Ваша милость, врагов не видели? – протараторил он.
– Нету тут врагов, Матей, – ответил Черридар. – Мы только.
– Да? А в замке тревога.
– Это отец тренировку устроил для гостей, – вступила в разговор Юллия.
Воин объехал нас по кругу и присвистнул.
– Ого! Это где вы так поохотились? Три пещерника! А… это… я прошу прощения… – Воин замялся и покраснел. – Юллия тоже сама добыла медведя?
– А ты что, не знаешь обычаев? – взъярилась девочка и уперла руки в боки. – Сам добыл и сам должен привезти. Или ты думаешь, что я бы осмелилась взять себе чужую добычу?
– Нет. Нет. Что вы, госпожа! Просто… так… необычно.
Юллия сменила гнев на милость.
– Приходи, я дома все расскажу. Это была такая охота! – воскликнула она, не в силах сдержать охвативший ее восторг.
– …И тут я выхватила кинжал и как бросилась на медведя. Ирри с Черри даже удержать меня не смогли. И воткнула его в глаз. Медведь сделал вот так… – Юллия показала, как стал дергаться пещерник, и закатила глаза, издавая при этом такие звуки, словно ее душили.
Девочка стояла у стола, за которым сидели мы все, хозяева и гости замка, и подробно рассказывала о нашем путешествии. Как мы вели троллей. Как я ушел их провожать и вернулся с пленным раненым дикарем. Как нашли пещеру и как заманили косолапого в ловушку. У отца все чувства, царившие в его душе на тот момент, явственно отражались на лице: удивление, одобрение, тревога, недовольство, восторг. Он вертелся на месте и иногда подпрыгивал. А Юллия оказалась великолепной рассказчицей. Она так живо описывала наш поход, что я только диву давался и, как все, развесил уши, слушая ее с открытым ртом. Нам, мужчинам, не пристало рассказывать о своих подвигах самим.
Когда мы въехали в ворота замка, нас окружили застывшие в немом молчании воины дружины и гостьи замка. Отец и Орридар неспешно спускались вниз. Я помог Юллии снять шкуру ее медведя и разложил у ее ног, как того требовал обычай. Потом свою. И одновременно Черри под взглядами десятков глаз положил свою. Двор наполнялся челядью, и становилось тесно. Отец подошел и долго молча смотрел на трофеи. Лицо его начало дергаться, и он, еле сдерживаясь, хрипло заговорил:
– Вы же… – Он откашлялся. Видно было, что он сильно взволнован. – Вы, может быть, забыли наши обычаи, сыны? Или решили просто наплевать на них? Почему трофей у ног девочки?
– Потому что его я добыла сама, вот этой вот рукой, отец, – гордо вскинув головку, ответила Юллия и подняла правую руку.
– Не лги, дочь! – вскипел барон. – Все знают, какую опасность представляет пещерник для отряда охотников, а ты говоришь «сама добыла». Позор! Позор на мою голову. – Он повернулся ко мне и с ненавистью произнес: – Мы сами виноваты, что змею пустили в дом. Нет в тебе нехейской чести и совести. Соблазнил сестру и брата на обман. Похвалиться решил. Ничтожество!
Дело для меня оборачивалось весьма неожиданно и скверно. Ганга смотрела с тревогой, Мегги подобралась, готовая встать на защиту сюзерена. Тора выступила вперед.
– Господин барон! – холодно произнесла она. – Я не знаю другого такого человека, кто так дорожит честью, как тан Ирридар. Я не позволю никому плохо отзываться о нем. И если вы не извинитесь, я вынуждена буду для защиты его чести и достоинства вызвать вас на смертный поединок.
– Я тоже вызову вас, тан, на поединок. – Рядом с Торой встала Ганга.
– И я! – Плечом к плечу с ними встала Мегги. – Если девочки погибнут в схватке, я встану за своего сеньора.
Барон не ожидал такого развития событий и не знал, как ему реагировать.
Положение спасла Юллия.
– Да подождите вы драться. Этот трофей я добыла сама, и если я вру, то убью себя этим кинжалом, которым я добила пещерника. – Она произнесла смертную клятву нехейцев, чем повергла всех в шок.
Я понимал, что, пока не случилось непоправимое, надо быстро разрядить обстановку.
– Послушайте меня все! – прогрохотал я. Звук моего голоса разлетелся по двору, отразился от стен и вернулся, на мгновение оглушив присутствующих. – Я знаю несколько способов, как добыть пещерника, и с этим может справиться даже ребенок, такой как Юллия. – Я не смотрел на отца, мне было до боли обидно его недоверие. Я смотрел на мать, что стояла сбоку от него, и хотел, чтобы поверила мне она.
Мать подошла ко мне, поцеловала в лоб и громко сказала:
– Мой сын потомок Арпадара. В роду Аббаи никогда не было трусов и лгунов. Если он сказал, что моя дочь добыла трофей сама, значит, это так. Если они оба лгут, я убью себя вот этой рукой.
– Софья! Опомнись! – не выдержал барон.
Но мать встала рядом со мной.
– Травор, у хорошего дерева не бывает гнилых плодов. Какой ты, такие и дети. Я все сказала.
Затем вперед вышел мрачный Черридар.
– Я тоже поначалу посчитал Ирридара выскочкой, которому улыбнулась удача. Так бывает.
Я с удивлением посмотрел на брата. Вот как, значит, позавидовал и не скрывает этого.
– Все, что говорили Юллия и Ирри, правда. Он действительно знает простой способ одолеть медведя. И не стал этого скрывать, как это делают многие охотники, а поделился с нами, со своими братом и сестрой. Каждый, кто назовет его лжецом, станет моим врагом, и я вызову его на смертный бой чести. – Он обнял Юллию за плечи, подвел ко мне и обнял также меня.
Наступила пауза. Отец растерянно моргал, впервые он не знал, как поступить. Рушилась его уверенность в своей непререкаемой правоте. Его дети, жена встали напротив него, защищая отщепенца.
– Отец, их надо выслушать. – Орридар осторожно тронул барона за руку. И старый барон, стоявший до этого с прямой спиной, согнулся и заплакал. И сразу стало видно, что он сильно состарился.
– Простите меня, дети. – Подошел, обнял меня, дочку, Черри и жену. Постоял, глотая скупые слезы. Потом подошел к девушкам. – Простите меня, старика, – обнимая их, попросил он. – И вы простите, – повернулся он к толпе воинов и челяди, – что плохо подумал о сыновьях и ввел вас в смущение. – Он вытер слезы и широко улыбнулся, показывая сквозь седые усы прорехи в зубах. – У нас великий праздник! – закричал он. – Мои дети добыли трех пещерных медведей!