Таня встала и хотела выйти из кабинета, как туда заходил Говорун и их юрист Евгений. Лица у них были напряженные и с красными щеками, как будто их только что отругали, как школьников. — Таня, черт побери, что происходит? Что ты у кого взяла, Таня? Что это за бред? Какие деньги? Таня, у нас сейчас начинаются большие проблемы, очень большие проблемы, Таня! «Федерал» хочет закрыть весь наш проект. Ты то хоть понимаешь, что происходит? Что ты такого могла сделать, что сам их начальник службы безопасности лично приехал? Я там стоял за дверью и так переживал за тебя! Она просто ждала, когда Говорун выскажется. Хотя и сказать ей было особо нечего. — Я не брала никакие деньги, откуда этот перевод, я не знаю. — Так, Таня, давай по порядку! И они сели напротив друг друга, она полностью пересказала весь разговор и показала им приложение на телефоне. Евгению от рассказала очень поплохело, это было заметно потому, как он проскальзывал на кресле все ниже под стол. Потом Таня подробно рассказала о молодом человеке в кафе, который предлагал ей деньги вчера. — Ну что же ты вчера прямо сразу мне не позвонила и не рассказала об этом инциденте, необходимо было сразу бумагу в «Федерал» отправить, - ее начальник очень погрустнел. — Таня, ну я же тогда тебе рассказывал, какие у них там методы, какие штрафы, сроки… - и тут его голос сорвался, и он испуганно посмотрел на Таню. Она теперь сидела молча, смотря на стол. Говорун ей напомнил о рассказе о службе безопасности «Федерала», как они выискивают мошенников. «Так это они специально! Они разыграли понятную им схему. Только вот деньги я действительно не взяла. Тогда зачем меня подставлять этим переводом?» Ответ ей пришел очень быстро. — И что теперь дальше? — Таня спросила у Евгения. — Они посчитают ущерб, какие меры будут требовать. Ну там все равно окончательно принимает решение Соколов. «Ну ты и сволочь, Соколов!» Глава 13 Она все-все понимала, весь расклад. Пазл был собран, и теперь Таня только ходила вокруг стола, чтобы понять, что со всем этим, черт возьми, делать. То отходила, то наклонялась над этой картинкой близко-близко, чтобы понять, где она могла бы устранить эту схему, выйти из игры. Но, скорее всего, на каждый ее шаг в сторону, там уже был план «Б». Силу и власть соперника она осознавала. Западня. — Ну не может же быть это просто, потому что я ему отказала. Это смешно! Вашу мать, это смешно!!! Я сейчас так сильно смеюсь, что боюсь упасть! Что за чувство внутри человека может вызвать вот это все? Я его обидела? Он, что маленький мальчик!?? — Таня сидела на подоконнике в своей маленькой квартире, свесив ноги на улицу, разговаривала с темным небом над собой. Таня курила третью сигарету подряд. Она редко себе разрешала курить, только в порывах безудержного веселья могла выкурить половину. Это были последствия Стамбула год назад, сигарету ей первый раз протянул Тамил. У нее даже пепельницы не было в квартире. Был первый душный вечер лета и настежь открытое окно в ночь. Прыгать из окна Таня точно не собиралась. Нужно было бороться! Только вот бы понять, что надо сопернику. Конечно, глубоко внутри ей было очень страшно, камбэки прошлого только и ждали, чтобы вылезти из-за угла и накинуться на нее лавиной ужаса и жалостью к себе. Но пока у нее хватало сил держать себя в руках и не паниковать. — Как же я тебя ненавижу, Соколов! Капризный мальчишка! Что же ты задумал!? Таня прекрасно понимала, что все решить можно очень просто через него — Юрия Соколова. Но идти к нему казалось ей сплошным унижением, признанием своей слабости, а самое ужасное, признанием его власти. Она в углу. . Утром Таня заставила себя вымыть голову, уложить красиво волосы и одеть хорошее платье. Чем хуже ты себя чувствуешь, тем лучше ты должна выглядеть. Она выглядела больше, чем на сто процентов. Яркая малиновая помада, как вишенка на торте. Таня шла на войну. Первым делом, приехав в офис, она позвала Евгения выпить вместе кофе внизу на улице. Таня хотела узнать сколько сейчас стоят адвокаты и на что ей можно рассчитывать, какая практика подобных судебных дел. Ей хотелось понять расстановку сил. — Таня, ведь все будет зависеть, чего они затребуют: суда или какого-то соглашения о выплате и отстранения тебя от работы. — Ну от их проекта меня уже отстранили, - вскидывая брови, делала глоток кофе Таня. — Они могут попросить тебя уволиться из компании, - сказал Евгений тихо, не поднимая на нее глаз. Она молчала, об этом она не подумала. Можно было только гадать, что им заблагорассудится делать. — Скажи честно, Жень, у меня есть шансы выиграть это дело, если я пойду в суд? — она старалась поймать его взгляд. — Есть, думаю. Но очень маленький. Все зависит от адвоката, которого ты себе найдешь. Нужен хороший адвокат. — Как раз потрачу деньги, которые они мне перевели, - хмыкнула она. — Таня, эти деньги тебя заставят вернуть. Это же дело о мошенничестве будет, эти деньги, как незаконно заработанные. — Что же мне так на мужиков везет! — Ты про что? — переспросил Евгений, явно, не расслышавший ее бормотания. — Я говорю, что что-то мне не везет! . Она бежала на каблуках второй квартал, сжав в руках листы бумаги, не боясь, что они могут разлететься по улице от порыва ветра. Таня все запомнила наизусть, что было указано там: цифры и буквы, исполнить которые она просто не могла. И не должна была, потому что ни в чем не была виновной. Она была виновной, видимо, только в том, что отказалась подняться в отель на десятый этаж. Хотя и это она еще не до конца выяснила. Таня увидела, что во дворе, где располагался офис «Федерала», стоял его мерседес, и водитель был рядом, хотя время было уже около семи вечера «Значит, он на месте!» - она стояла и рассматривала окна пятого этажа. Его кабинет должен был быть где-то там. Таня уже прошла по двору к офису, как резко развернулась и рванула обратно, перебежала улицу между стоящих в пробке автомобилей и остановилась перед довольно странного вида дверью с надписью «Бар». «То, что надо!» Внутри было ни души, кроме молодого парня за барной стойкой. — Мне коньяка. Сто грамм. Только такого, чтобы я не отравилась! Тот молча бегал глазами по их сокровищам, пока не вытащил хорошо знакомую бутылку армянского коньяка. Таня залпом выпила из бокала и зажмурила глаза от обжигающего скачка алкоголя, поступившего в кровь. Подошла к обшарпанному зеркалу подправить помаду, расплатилась и направилась к своей цели с уже немного горящими глазами. Ее долго не хотели впускать, потому что Танин пропуск уже не работал. Все эти препятствия только добавляли огня и злости внутри. Она жаждала кричать и крушить все вокруг. Ей необходимо было посмотреть ему в глаза. После небольшого скандала и повышенного тона, ее впустили. Видимо, это он сам разрешил. Таня поднялась на пятый этаж и немного растерялась, она еще ни разу тут не была. Не могла сейчас понять, где ей его искать, выйдя с лестничной площадки вокруг были только двери с кодом для входа. Она крутила головой, пока одна из дверей сама не открылась, и за ней не вышла девушка: — Татьяна, вам сюда! Таня влетела в его кабинет, как фурия с теми же листами бумаги в руках, с которыми она бежала сквозь толпу. Соколов сидел за столом, когда та зашла, он неторопливо встал, обошел стол и расположился прямо перед ней. Таня смотрела на него в упор, глядя, как он довольно приподнял подбородок, как блестят его глаза. За этим поркерфейсом пряталось ликование победителя, она это чувствовала. Юрий осмотрел ее с ног до головы, как будто хотел удостовериться, что не ошибся со своей ставкой, или ему привели кобылку, которую он только что купил. По крайней мере, Таня себя чувствовала именно так. — Что ты хочешь от меня? Мне нужно умолять? Падать на колени? — Раздевайся! Ей казалось, что она сейчас взорвется от возмущения, от гнева, от страха, от бессилия. Все это, как ядерная бомба разнесет весь этот громадный кабинет Соколова Юрия Александровича в пыль. Коньяк добавил ей немного уверенности, терять уже было нечего: — Не смешно! Что это такое? Таня сделала несколько шагов в сторону Соколова, смотря ему в глаза, и стала трясти бумаги перед его лицом. — Понятия не имею, и если ты не перестанешь махать руками, то и не пойму, - он делал вид, что ничего не понимает. — Не притворяйся! Тебе это не идет! — Ты что пила? От тебя пахнет алкоголем, — с удивлением смотрит на нее.