Глава 10 Филипп Андреевич мигом ввязался в спор. – Не согласен. Царица, которая правит какой-то страной, и впрямь не должна марать руки об унитаз. Но вы-то сантехник, вам и карты, вернее, вантуз в руки. – Вижу потроха бачка! – прокряхтел Гектор. – Встал на цыпочки. – Только не упадите, – испугалась я. – Я не заинтересован в полете с четырехметровой высоты, – ответил старичок, – спасибо вам за заботу. Дай вам бог здоровья и жениха богатого. – Что вы видите внутри? – перебила дедулю Эбелина. – Железная штука, на ней другая, ее держит третья, четвертая сбоку, внизу калоша, к ней палка приделана, – отрапортовал Гектор. – Штангенбромцгевинтер в порядке? – осведомилась его начальница. Гектор глянул вниз, на его лице явно читалась растерянность. – А также необходимо проверить состояние вращательно-поворотной рукояти шпицкантаринера и набалдашник рукманкболипрессатора, – продолжала Эбелина, – поскольку весь бачок, равно как и спуск накопленной в нем жидкости, плюс непосредственно санитарно-утилизаторный ковш для отходов жизнедеятельности теплокровных млекопитающих сделаны целиком из бронзы, то я уверена: отверстие впадения кампертуфеля в камперсапог забито натрий-калиевой-магневой-фосфатной щелочью, образованной из некачественной воды плохой очистки. Проверьте все упомянутое и доложите результат. – Не могу, – прошептал Гектор. – Почему? Я думала, что старичок сейчас честно признается: понятия не имею, где эти штуки находятся. Но он постеснялся расписаться в собственном невежестве и заявил: – Не вижу механизма. – Почему? – снова задала давно надоевший всем вопрос Эбелина. – Ноги устали, пальцы онемели, цыпочки не получаются, – застонал Гектор. – Если бы я руки свободные имел, но в них крышка… – Избавьтесь от нее! – велела босс. – Как? – Положите! – Куда? – На бачок! – Тогда я точно не увижу, что внутри, – логично ответил Гектор. – Возьмите ее в зубы, – отдала очередной приказ Эбелина. – Съемными протезами даже газету не удержишь, а тут бронзовый набалдашник! Мюллер потеряла терпение: – Деньте его куда-нибудь! – Назовите место, куда я могу отправить крышку! – Да бросьте вы ее! Сил больше нет! – заорала Эбелина. Через секунду прямо передо мной рухнула здоровенная штуковина, очень похожая на крышку утятницы. – С ума сошел? – взвизгнула Эбелина и, забыв про вежливое «вы», рявкнула: – Ты мог убить женщину! – Вас? – обрадовался дедок. – Попал? Но… Послышались треск, визг, вопль, звон, грохот. Я инстинктивно зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела Гектора, который сидел в унитазе. Да, да, предлог поставлен правильно не «на», а «в». Зад старичка оказался вне зоны видимости, наружу торчали ноги, руки, торс, шея и голова. – Как он туда попал? – изумилась Эбелина. – Упал, – прокряхтел Гектор. Я, стряхнув оцепенение, кинулась к старичку: – Вы живы? – Мертвые молчат, – ответил Гектор, – а я беседую, что позволяет сделать вывод о сохранении функций организма. – Фу-у, – выдохнула я, – вылезайте. Гектор закряхтел: – Не могу! – Почему? – вмешалась в наш мирный диалог Эбелина. – Не могу пошевелиться, – пояснил Гектор. – По какой причине? – не отставала дама. – Застрял, – грустно уточнил бедняга. И тут у Эбелины затрезвонил телефон. Она вытащила трубку и вышла в комнату. Но я все равно услышала ее злобный вопрос: – Что тебе надо? А! Интересуешься, как отец? Вышла замуж за идиота, а мне подарила папашу? – Я никогда не страдал олигофренией ни в какой стадии, – возразил дедуля, – идиотизм, имбецильность, дебильность – все это не мое. Вот артрит мой. Тут я не спорю. – Эбелина ваша дочь? – обомлела я. Гектор кивнул: – Она плохо училась в школе, в институт поступать с тройками в аттестате было бессмысленно. Я же профессор, специалист по ногтям мумий… – По чему? – разинул рот Филипп Андреевич. – Мумия – это… – завел Гектор. – Знаю, – отмахнулся Маслов, – не понял предмета вашей научной деятельности. – У забальзамированных останков есть ногти, – зачастил Гектор, – я много лет собирал материал, побывал в разных странах, написал книгу. Вообще-то, я ученый с мировым именем, но нам платят копейки. А мой труд ни одно издательство выпускать не хотело. И я за свой счет «Ногтевые пластины древних захоронений» опубликовал. Потратил наши с женой накопления. Супруга разозлилась. Велела мне сбережения вернуть, а как? Я попросился к дочери в ученики. Она сейчас гуру в мире сантехники! Вот вам и необходимость высшего образования! Я много лет учился, и что? Сижу на мели. Эбелина же с первого по десятый класс тройки с минусами получала, я кое-как ее в училище пристроил, дочь никуда брать не хотели… – И вот что вышло! – взвизгнула доченька, появляясь в санузле. – Гектор, вы сидите не в унитазе, вы сидите в том месте, для которого сантехническое оборудование предназначено. Вы меня всю жизнь дурой обзывали, унижали, в насмешку отдали, как сказали матери: «Обучаться на какашкиных дел мастера». И что? Теперь вы от меня… Я не удержалась от вопроса: – Почему вы отца на «вы» называете? – Потому что он все детство велел к нему во множественном числе обращаться! – заорала Эбелина. – Твердил: «Я профессор, а ты идиотка». И что? Где наш великий профессор мумийных когтей? – Прилагательного «мумийные» не существует, – заявил Гектор, – когти у зверей! А я… – А я защитила кучу диссертаций, выступаю на конгрессах, зарабатываю миллионы, – завизжала дочурка, – ты же сидишь в унитазе и сейчас… В порыве гнева дщерь дернула за цепочку слива. Послышался гул, с бачка на Гектора упала веревочная лестница. За ней в унитаз рухнул водопад. Вода вмиг поднялась до краев и вытолкнула тощего дедулю из толчка. Гектор очутился на полу, встал, отошел к полотенцесушителю и воскликнул: – У меня брюки мокрые. – Высохнут, – топнула ногой ласковая доченька. – Я не могу с тобой работать! Ты фиговый ученик! И… Договорить она не успела. «Нога», на которой держался бачок, медленно начала крениться вперед. Я поняла, что сейчас произойдет катастрофа, и резвой ланью кинулась в кабинет, а оттуда в коридор. Я вовремя проявила обезьянью прыть. Через секунду после того я очутилась за дверью, раздались грохот, звон и многоголосый вопль. – Что там случилось? – испугалась Фаина, вскакивая. – Думаю, у доктора в туалете упал бачок, – объяснила я, – его Эбелина чинила с помощью Гектора! Странные у вас сантехники!