– Хааа... – вздох получился сам самой. Трудно уже было проживать жизнь должным образом, но трудно ли было проживать ее безумно? Это действительно была моя судьба. Она точно подходила для жизни, которая была полной чепухой. Всем положено есть лишь дерьмо. Заговорила Лора Де Фарнезе: – Господин, у вас что-то не то с лицом. Вы в порядке? У нас с ней как раз проходила стратегическая встреча. Наверно, она была обеспокоена, потому что я внезапно вздохнул посреди нашей встречи. Я посмотрел на мисс Фарнезе впалыми глазами. – Фарнезе. Что ты делаешь, когда жизнь кажется дерьмом? – Мм? О чем вы говорите? Жизнь всегда была дерьмом. А вы, Ваша Светлость, ощущали когда-нибудь, что жизнь была чем-то кроме полной ахинеи? Мисс Фарнезе моргнула, а я расправил плечи. – Ну... еще нет. – Видите. Ваша Светлость говорит бесполезные вещи. Эта молодая леди, в среднем, 2 раза в день думает покончить с собой. Суицидальные импульсы уже стали частью жизни этой молодой леди. – У меня немного меньше. В среднем примерно 1,5 раза в день, наверно. – Я знала это. Это ведь не похоже на нормальный менталитет человека? Не волнуйтесь о бессмысленных вещах, господин. В любом случае нам уже суждено плавать в канаве до конца нашей жизни. Ничего не изменится, даже если Ваша Светлость будут волноваться. – Ммм. Я медленно кивнул. Она была определенно права. Несомненно, я думаю так же, как она, так что согласен тут и теперь. Но почему же я страдал от таких внезапных рецидивов депрессии? Я не знал, в чем загвоздка. Откуда взялась проблема..? – У меня сильно испортилось настроение. О, Фарнезе. Видя, что дошло до этого, мне придется сбросить свой стресс, разбив врага. Давай скорее уничтожим их всех до единого. – Хотя у этой молодой леди нет никаких возражений против этого предложения… Господин? Действовать, основываясь на эмоциях – чрезвычайно скверная привычка. Личные чувства заставляют людей только опуститься до второсортности. – Я тоже хорошо знаю это. Но что же мне делать, когда я не могу улучшить свое настроение, что бы я ни делал? У меня нет другого выбора, кроме как усмирить свой гнев, смотря на боль на лицах других. – Нахмурился я. Мисс Фарнезе неохотно кивнула. – Что ж, эта молодая леди только следует указаниям Вашей Светлости. Однако если Ваша Светлость чувствуют себя столь раздраженными, тогда почему бы не командовать армией самому? Разочарование Вашей Светлости может рассеяться, если вы будете смотреть, как те люди падают от ваших собственных приказов. – Все отлично. Цель этой битвы – разбудить твой потенциал. Было бы ни к чему, запряги мы телегу впереди лошади. – Ваша Светлость иногда довольно упрямы. Лора Де Фарнезе встряхнула головой. – Эта молодая леди предупредит Вашу Светлость в последний раз. Возможно, эта молодая леди уничтожит все войска, которые Ваша Светлость наняли. Эта молодая леди не уверена, но есть шанс поражения, даже если бы у врага было 1000 солдат, а у нас 3000. Ваша Светлость все еще согласны оставить командование такой леди? – Пожалуйста, перестань волноваться. Я придавил макушку мисс Фарнезе. Это было ее слабое место, о котором я узнал за то время, что мы провели вместе последние пару дней. Мисс Фарнезе взмахнула руками и увернулась. – Ай, ай, господин, не макушку. Я не люблю там. – Слушай внимательно. Неважно, погибнут ли войска. В любом случае этот мир переполнен солдатами. Если они погибнут, наймем новых, а если они закончатся, поднимем еще. У твоего господина столько золота, что оно может начать портиться. – Ай-йай, макушку нельзя... Мисс Фарнезе вся обмякла. На ее лице было растерянное выражение, словно она превратилась в желе. Для человека, который совершенно не боялся щекотки, она была леди с очень странным слабым местом. – Однако ты – человек, которого невозможно заменить. Служащий, которого нельзя сделать, сколько бы золота в это ни вложить. Позволь мне спросить тебя. Я кажусь человеком, который выбросил бы выдающуюся личность, которая сможет выполнить задание с 500 000 людей в будущем, только потому что мне показалось, что я потерял 3000 солдат зря? – Потому что этой молодой леди не хватает военного опыта... – Черт побери, помолчи. Я не разрешал тебе отвечать. А только быть послушно придавленной мной. – Ай — ай — ай —... Поэтому макушка подло… Ух... Видя, как мисс Фарнезе извивается, мой стресс немного поутих. Я действительно был здоровым садистом. Образцовая личность. Хорошо. Я понемногу мог вернуться к своему нормальному состоянию. Обычный я, который безусловно прав. Забудь сейчас про Лазурит. Немедленно разберись с этими бандитами, этими слабоумными дураками, которые не знают свое место и вторгались на мою территорию по своей воле. Научи этих глупцов настоящему этикету. – Де Фарнезе. Думай об этом месте не как о поле боя, но как об игровой площадке. Перед тобой положили небольшое число игрушек, в размере 3000, чтобы ты поиграла с ними, как тебе хочется. – Ясно… Игрушки, да? – Именно. Относись к жизням этих солдат легко. Или просто воспринимай их как простые точки на карте. Думаешь, я накажу тебя за какие-то сломанные игрушки? В обычной ситуации я не говорил бы это открыто. Однако Лора Де Фарнезе и я были похожи. Мы принадлежали к группе совершенно эгоистичных людей. По крайней мере, с ней я не был склонен следить за своими словами. Моя собеседница, скорее всего думала так же. – Я понимаю. Тогда эта молодая леди выполнит приказ Вашей Светлости и поиграет разок с солдатиками. Мисс Фарнезе кивнула. – Эта молодая леди сначала переместит авангард. – Она передвинула глиняную фигурку, которая стояла на карте. В тот момент, когда она поставила фигурку с глухим звуком. ... Сражение началось. Глава 3. Бесчеловечный Гимн (часть 3) Северный Хранитель, Маркграф Розенберга, Джордж фон Розенберг 15.09.1505 год по Императорскому календарю Окрестности замка Владыки Демонов Данталиона – Ваша Светлость. Разведчики вернулись. – Скоро начнется сражение. Называй меня генералом, а не господином – строго исправил я ошибку моего адъютанта. Стать прекрасным дворянином было трудно. В обычной ситуации нужно было бы погружаться в социальные обязанности, занимаясь при этом и внутренними делами. В то время как в чрезвычайной ситуации нужно было принимать на себя ответственность будучи главнокомандующим на войне. Великодушие и снисходительность должны были сосуществовать с бесчувственностью. Поэтому титул был повелительный. В словах была духовная энергия. Люди могли легко измениться в зависимости от имени, которое им давалось. На данный момент я был не правителем герцогства Розенберга, а командующим армией числом в тысячу солдат. Не его светлость маркграф, а просто генерал. Здорово было называть так упрямость старого человека. Мое кредо гласило: если чье-то имя не звучит сразу же, тогда и все остальное разрушится. – Да. Прошу прощения, генерал. С этого момента я исправлю свою ошибку. – Хорошо. Давай мне отчет группы разведчиков. – Они доложили, что группа предполагаемого врага блокирует путь вперед. – Что? Я широко раскрыл глаза: – Ты говоришь мне, что под командованием Владыки Демонов Данталиона есть войска? – Да. Однако точно это не известно. Не точно? Слышать эту фразу было неприятно. Неопределенность – враг военного командования. Необходимо говорить уверенно. – На месте вражеского лагеря были замечены знамена, но лазутчики сообщили, что неизвестно, кому они подчиняются. Кажется, это подразделение состоит преимущественно из дварфов. – Воинское подразделение дварфов неизвестного подчинения… ? Число?