Я со вскриком плюхнулась задницей в снег. Лёгкие наконец-то приняли воздух, и я не могла надышаться. Ледяные потоки метались внутри меня, а я не могла надышаться и успокоиться, не смотря на боль. Спасена! Я сплюнула вязкую слюну и огляделась. Никого. Ни одного лишнего следа. Я была одна. Вдали раздался оклик. Ещё один. Я кое-как поднялась на ноги и отряхнулась. Потом посмотрела на камень и ещё раз сплюнула. Вот же я глупая! И когда я только стану умнее и перестану делать глупости сразу, как они приходят мне в голову? Когда-нибудь Тиара не сумеет сберечь меня. На опушке, возвращаясь по следам, я столкнулась с Лиром. Механик, весь встрёпанный и распаренный, тяжело дышал и потрясал топориком. — Ты охренела? А если бы ты потерялась?! — Не потерялась бы. — А если бы мы тебя бросили и уехали? — Ну… дошла бы по следам до крепости и получила бы по шапке от Рахаила. — Ты от него и так получишь, — гневно пообещал Лир и заткнул топорик за пояс. Ребята уже нарубили пушистого лапника и устроили его в корыте снегохода. Я напоила их чаем, накормила, Римма зачем-то срубила верхушку у пушистой ёлочки, заявив, что поставит её в библиотеке для красоты. Я не стала отговаривать. К себе я в первый год поставила большой букет из лап в крынке, и когда он после праздников осыпался на пол, кровать, ковёр и одежду, прокляла все ёлки на всех землях. Убедившись, что всё закреплено и инструмент нигде не остался, мы погрузились. Я завалилась на брезент позади пассажиров снегохода и оглянулась на лес. Стена голых деревьев поднималась ввысь. Мы отдалялись от неё, но меньше она не казалась. Серая масса с белыми проплешинами и чёрными пятнами ободранных ельников выглядела зловеще и недружелюбно. Сверху, за хребтами, клубились набухшие сизые облака. Моя затея не удалась. Гибернийские камни не захотели со мной разговаривать или, что вероятней, я сама не знала, как это правильно делать. — Теперь придётся ехать за перевалы, — тихо сказал Бегейр, откинувшись на спинку дивана. Я пожала плечами, искоса поглядывая то на снег, то на него. Пропавший гибернийский город ещё ни разу не давал о себе знать. По крайней мере, в записях моих предшественниц ничего не было. Рахаил, я так полагаю, тоже не знал, что происходит, иначе бы рассказал мне. — Уверена, что надо соваться за перевал зимой? — Бег протянул руку и ласково поправил мой шарф. — Главное, чтобы старик машину дал, — вздохнула я. — Ась? — переспросила Римма. — Ничего! — мне пришлось кричать, чтобы голос пробился через клекот гусениц и стучание механизмов внутри машины. — Говорю, ночью снег пойдёт с перевалов! Вечером действительно начался снегопад. Я сидела в кабинете у Рахаила и рассказывала об увиденном на карте и около камня. Старик, полуразвалившись, сидел в своём кресле и слушал меня, ковыряясь карандашом под ногтями. У него было старинное старомодное кресло с высокой спинкой, тяжелыми подлокотниками, и чтобы сдвинуть его моих сил не хватало. Как-то на спор Рахаил его легко поднял двумя руками, правда, тяжелая дура немедленно перевесила тощего волшебника вперёд и чуть не опрокинула. — Ты хоть понимаешь, что ты себя чуть не угробила? — У меня всё было под контролем. — Надо же! Ты решила многовековую загадку, зачем древние понатыкали этих камней? Мне уже можно писать в Университет с просьбой присудить тебе степень академика истории? — Нет. И академик… — Не перебивай! Что ты скажешь о человеке, который не знает, что такое редуктор, но очень хочет засунуть туда пальцы и убеждает тебя, что это безопасно и у него всё под контролем? — Что он конченный и необучаемый идиот, — вздохнула я. — Извините. Больше не буду так делать. Рахаил ничего не ответил. Минуту висела тяжелая тишина, и я от напряжения ёрзала, ожидая выволочки и напоминаний, сколько раз я уже обещала вести себя благоразумно. “Удача рано или поздно иссякает, Майя”. Но Тиара улыбалась мне, и старик не стал читаь мне нотации. — То есть, сестринство Тиары не знает, что там происходит? — тихо спросил он. — Нет, — я живо поддержала смену тем. — А вы? — Я тоже не знаю. В этом проблема. Я направил запрос в Альдари с просьбой срочно прислать к нам новых волшебников и кого-нибудь умного. Но боюсь, там больше заняты возможной войной с старозаконниками, чем гибернийцами и сказками о них. — Но тот город не сказка. — Того города нет ни на земле, ни в воздухе, нигде. Под землёй тоже нет. Ещё до тебя в долине на оползнях несколько раз бурили и искали руины. Ничего. Так что он сказка, — Рахаил раздраженно дёрнул рукой и загнал карандаш под ноготь. Настроение от этого у него не улучшилось. Спрашивать, как именно бурили и в каких местах я не решилась, но рискнула спросить: — А если обратиться к госпоже Калибан? Неофициально, например, через меня, как сестру Тиары, вдруг она что-то знает… — Ты сама прыгнешь в ледяную пропасть Амана, лишь бы не связываться с этой ведьмой, — буркнул Рахаил, посасывая пострадавший палец. — Подождём, что будет. Год это терпело, значит, ещё потерпит. — Год? — не поняла я. — Первые изменения на карте я заметил год назад, — буркнул старик. — Небольшие, но всё же. — А почему мне не сказали? — Потому что ты смотрела вместе со мной и ничего не видела. Я тогда счёл, что старая деревяшка просто смеётся надо мной. — Хорошо. Будем ждать? — Будем ждать. Не болтай о случившемся пока. Снегопад зарядил на несколько дней. Так бывало и раньше, но этот был каким-то противным, мелким, холодным и неприятным. Гулять не хотелось даже по двору крепости. Но какие-то просветы в моём существовании всё же были. Сегодня в мой храм наконец-то полноценно провели тепло, а я на тренировке зазевалась и потянула плечо. Теперь не получалось толком выпрямиться. В честь этих двух событий и начала зимнего излома Рахаил расщедрился и разрешил немного отметить начало нечистой недели и попугать нашу чертовщину. Мы и попугали, распив несколько бутылок хеша и устроив над воротами фейерверк. Он чуть не закончился трагедией, когда на стоптанном кирпиче поскользнулся один из механиков, вознамерившийся бахнуть в небо чем-то из своей мастерской, дабы уделать наши волшебные огни. Мы вообще как-то быстро разделились на три лагеря: волшебники, механики и простой люд с петардами. Убедившись, что механик жив и цел, мы дружно решили больше не рисковать и переместились кто куда. Как самые трезвые и стойкие — по нашему мнению, разумеется — я, Лир, Римма и компания оккупировали часть библиотеки. — А что всё-таки с этой девчонкой не так? — спросил Лир, передвинув фишку. — Эмоционально нестабильна, — пояснила я, прикинув свои шансы. Эту игру привезли новые зимовщики из Мейнда. Там в моду вошли интеллектуальные игры для компаний, и новенькие решили, что было бы неплохо прихватить их с собой. За это я была им страшно благодарна. Та, которую мы терзали последний час, была похожа на доску с костями, но надо было прогнать деревянную фишку по ветвистой дорожке, выполняя задания. Удача, смелость и догадливость. Я вот не очень догадливая, и Лир обошел меня на повороте. Я посчитала шансы. Если буду выкидывать не меньше пятерок на костях, то возможно, успею его догнать. — А что стало первопричиной? В личном деле указано, что она была отличницей. — И как твой нос оказался в её личном деле? — настроение у меня стало хуже некуда. Хорошо хоть, мы с Рахаилом часть про изнасилование вытащили. Я не хотела вынимать, вдруг потеряю, но старик настоял. Мол, у него одна сестра лазит без разрешения по делам и подаёт всем плохой пример. Вдруг кто узнает и разнесёт, потом проблем не оберёмся. Тиара видит, он мудрейший человек на этой земле. — Случайно. — И у старика Рахаила в сейфе твой нос тоже случайно оказался? — Сестра Анатеш, почему вы так злитесь? — Не злюсь, — ответила я резче, чем хотела. — Я не хотел вас... тебя обидеть. Я правда увидел этот табель случайно, когда мастер Рахаил перекладывал папки. Я прищурилась. — А что ты в этот момент у него делал? — Чай принёс, — не мигая, соврал Лир. — Ага, — я криво ухмыльнулась и пнула его в ногу под столом. Механик закатил глаза. — Слушай, я в твою кровать не лезу, ага? И не спрашиваю, не холодно ли тебе и не пошла ли матка в пляс, а? Я кивнула и подняла руки в знак примирения. Настроение стало сразу каким-то кислым и не очень весёлым. Лир, заметив моё перекосившееся лицо, попытался было извиниться, но я отмахнулась. — Похоже, я чего-то не понимаю, — пробормотал Ферах и собрал кости в кулак. Пьяный орденец мало чем отличался от трезвого, только сидел неестественно прямо и раскачивался, когда не надо было разговаривать. Его веки медленно опускались, потом поднимались, чуть приоткрывая глаза, и снова падали вниз. Мне он напоминал очень недовольную сову. Римма сидела в кресле рядом и похрамывала, запрокинув голову назад и покосившись. Ферах её пару раз поправлял, чтобы не упала, но подруга всё равно начинала крениться. Лир держался лучше всех: почти не потерял в координации, и, как мне казалось мухлевал с костями. Хотя я внешне тоже наверняка ничем не выдавала опьянение, взгляд у меня всё же поплыл. Нет, чёткость осталась прежней, а вот углядеть, что именно Лир делает, когда кидает кости, я не могла. Мир страшно ускорился, и я за ним не поспевала. Андар, сидевший у меня за плечом на колченогом табурете, ехидно поторапливал каждый бросок. Вот же вредина! — Так что с ней всё-таки? — Переходный возраст. Девочка взрослеет, и не справилась с этим. Так бывает. — Ну, сразу бы так и сказала. Мне просто интересно. Вдруг я тоже смогу чем-то помочь. — Не лезь просто, с ней и так сложно, — я чуть было не брякнула, что девчонка наверняка боится мужчин, но вовремя прикусила язык. — Твой ход, хватит болтать, — расцепил губы сар Раим, глава наших механиков, ремонтников и заведующий всем, что работало в крепости. Он вообще был не очень разговорчивым человеком, и, по-моему, машины любил куда больше людей. С нами он зимовал уже третий год, и один Рахаил знал, почему он не уезжает. Может быть, из-за денег. Как он оказался с нами в библиотеке за одним столом, я вообще не заметила. По-моему это именно он пытался запустить что-то из стальной трубки в небо и чуть не упал, потом его унесли к врачам, а потом он оказался рядом с нами и заменил старика. Или не Рахаила? — Рахаила, — подтвердил Анд. — На доску смотри, ты проигрываешь. Верно, лучше сосредоточиться на игре, к тому же мы очень хорошо сидели, пили чай и ждали, когда либо смотрит окончательно, либо придёт злой Рахаил и разгонит нас.