Девка вздрогнула, засуетилась, не сразу вспомнив, что белоснежное полотенце висит на стуле, куда она сама повесила его вечером. Настя лишь недовольно посмотрела на мельтешащую горничную, но промолчала, опасаясь сорваться на крик. Вытерев лицо, девушка начала одеваться, отдавая Глаше короткие указания, которые горничная восприняла, как то, что хозяйка гневается на нее. Настроения это обоим не прибавило. Чем больше суетилась Глаша, тем больше хмурилась становилась Настя. Сборы заканчивались в полном безмолвии. — Настасья Платоновна, — не выдержала девка, когда платье было зашнуровано. — Уж коли провинилась, так лучше выпорите или по щекам там… — Глаша, ты о чем? — очнувшись от своих невеселых мыслей, Настя взглянула на свою крепостную. Та опустила голову, едва сдерживала рыдания. — Вы же на меня сердитесь, оттого и молчите, — еле слышно произнесла она. Настя закатила глаза. Она хотела утешить молочную сестру, но вдруг подумала, что так даже лучше. Во всяком случае сейчас, пока она сама не разобралась, что же делать дальше. — Да, сержусь, и ты прекрасно знаешь за что! — произнесла Настя со всей строгостью, на которую была способна. К ее удивлению, Глаша буквально рухнула на колени. — Настасья Платоновна, голубушка, простите… Рыдания сдавили горло, и девка не смогла более вымолвить не слова, лишь смотрела на хозяйку своими огромными, полными слез глазами. Настя нерешительно взглянула на молочную сестру, с которой еще недавно делилась всеми радостями и горестями. Опустив голову, та беззвучно рыдала. Понимая, что, утешая её, расплачется сама, и не дай Бог, проговориться, Настя судорожно вздохнула и проговорила, как можно более спокойно. — Глаша, перестань! Ничего плохого не произошло, и ты же знаешь. Я говорю тебе так, лишь потому что желаю добра. Ступай к себе, после поговорим! Та кивнула. послушно вытерла слезы и вышла, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Настя кинула на подругу детства горестный взгляд, но решила отложить объяснения на потом, поскольку сперва надо было самой решить, что делать. Это не прибавило настроения, и в залу девушка зашла в весьма дурном расположении духа. Шувалов был уже там, как, впрочем, и чета Бутурлиных. Они сидели за столом и традиционно пили чай с бубликами и вареньем, на которые так щедра была хозяйка дома. Судя по тому, что Александр Борисович надел свой потрепанный и, очевидно, самый любимый мундир, а Анна Михайловна кидала на супруга недовольные взгляды и старательно избегала говорить с ним, подполковник чувствовал себя значительно лучше и собирался на службу. — А. Настенька вот и ты! — Бутурлина улыбнулась девушке. — смотрю, ты сегодня заспалась? — Да. Вчера день был тяжелый, — внутри буквально сгорая от стыда за свое предательство, Настя выдавила из себя ответную улыбку. От девушки не укрылось, что граф Шувалов как-то особенно пристально смотрит на нее, точно догадываясь о случившемся ночью. Стремясь избежать неприятного для нее взгляда, Настя предпочла занять место так, чтобы между ней и начальником Тайной канцелярии стоял самовар. Граф усмехнулся, мгновенно разгадав этот наивный маневр, но говорить ничего не стал. Покончив с завтраком, Александр Борисович встал, отодвинув стул так решительно, словно именно этот предмет мебели являлся виновником всех бед. — Что ж, Анна Михайловна, мне пора идти! — с каким-то мальчишеским вызовом подполковник посмотрел на супругу. Та даже не повернулась к супругу: — Раз пора, так иди, что спрашивать? — Помилуй, разве я спрашиваю? Я тебя, душа моя, лишь извещаю, как и положено примерному мужу. — последние слова Бутурлин сказал с небольшим нажимом. Его жена лишь неодобрительно поджала губы и сделала вид, что старательно помешивает чай в чашке. Постояв еще с минуту, подполковник хмыкнул и направился к выходу. У дверей слегка пошатнулся. — Саша! — Анна Михайловна в миг подлетела к мужу. Тот выпрямился, довольно улыбнулся и, запечатлев на щеке жены поцелуй, гордо вышел. — Вот ведь окаянный! — перекрестив вслед, Бутурлина вернулась на свое место и строго посмотрела на графа Шувалова, чьи плечи подозрительно подрагивали. — Александр Иванович, будет тебе веселиться! — Будет, Аннушка, будет, — почти рассмеялся тот. — Сколько вас знаю, все Александр Борисович тебя провести норовит. — И то верно! Седой весь, а туда же… — проворчала ведьма. — Ладно, ты-то с чем к нам пожаловал? — Да вот, с Настасьей Платоновной поговорить надо, — Шувалов моментально стал серьезным. — Дозволишь? — Говори, коли она не против, — Анна Михайловна внимательно посмотрела на девушку, словно предлагая решить самой, стоит ли общаться с графом. — Отчего я должна быть против? — Настя наконец оторвала взгляд от своей чашки и взглянула на начальника Тайной канцелярии, — Спрашивайте, ваше сиятельство. Шувалов сделал вид что задумался, хотя на самом деле, в этом Настя была уверена, просто держал паузу. Невольно подумалось, что граф гораздо более умелый актер, чем все эти итальянские комедианты, так любимые императрицей. — Расскажите, что привело вас на поляну, — попросил он. — На какую поляну? — девушка невольно напряглась. — Та поляна, где нашли Белова, она в стороне от основного гона, тем не менее, вы направились именно туда. Почему? — голос Шувалова невольно стал тверже, а глаза чуть сощурились, словно граф читал мысли собеседницы. — Я просто отстала и за… — Настя осеклась, понимая, что лгать не имеет смысла, — задумалась, а потом узнала места, что видела во сне. — Во сне? Девушка заметила, что Шувалов и Бутурлина обеспокоенно переглянулись. — И что еще было в том сне? — граф подался вперед, так, чтобы пузатый самовар не заслонял ему Настю. Глаза начальника Тайной канцелярии буквально впились в лицо девушки, а ноздри хищно раздувались, что у зверя, идущего по следу. — Да так… — Настя окончательно смутилась. — глупости разные… туман там был… — И все? Поняв, что граф не отстанет, девушка попыталась рассказать отрывочный сон, заставивший её наяву идти на поляну. Получилось как-то сбивчиво. Чем больше Настя рассказывала, тем беспокойнее поглядывала на нее Анна Михайловна, и тем мрачнее становился Шувалов. Когда же девушка дошла до упоминания о темной фигуры, примеченной в кустах, в кустах, граф даже подскочил. — Глупая девчонка, почему вы не рассказали мне это раньше?! — он в сердцах ударил кулаком по столу. — Вы же не просили, — возразила девушка, — А на поляне тогда народу было… — Да вы с утра не на охоту должны были ехать с такими снами, а ко мне бежать! Мало вам что ли, что отец в крепости апостольной сидит? — Александр Иванович, — от двери, ведущей в гостевое крыло, раздалось предупреждающее рычание. Полуодетый Белов стоял на пороге, тяжело прислонившись к косяку плечом. На его лбу блестели капли пота. Ярко синие глаза гвардейца пристально смотрели на онемевшего от удивления начальника Тайной канцелярии. — Даже так? — понимающе протянул тот. — В таком случае, Григорий Петрович, мои вам поздравления! — Гриша, — Настя вскочила и кинулась к жениху. — Зачем ты встал? Она все еще с недоверием смотрела на лицо гвардейца, пытаясь понять с чего произошли такие перемены. — Потому что сил у вашего волка прибавилось, — усмехнулся Шувалов. Уже восстановив привычное спокойствие, он вновь опустился на свое место. — и я даже могу предположить из-за чего… Девушка густо покраснела и потупилась, подтверждая предположения графа. Анна Михайловна лишь укоризненно покачала головой. — Глаз да глаз за вами… — вздохнула она. Белов гордо вскинул голову. — Анна Михайловна, простите, что так приключилось в вашем доме, но я словно Насте давно дал и нарушать его не намерен! — Искренне на это надеюсь, — отпарировала Бутурлина. — Будет тебе, Аннушка, — хмыкнул Шувалов. — Дело то молодое… к тому же связаны они Силой. — Связаны то связаны, а головы то дурные, — проворчала Бутурлина. — Уж денек то подождать можно было. — На самом деле это сейчас и к лучшему, — отмахнулся начальник Тайной канцелярии. — Белов мне живым нужен и по возможности здоровым. Да и ведьма твоя… все лучше, что Силой своей полностью владеет. Глядишь, и глупости творить перестанет. — Александр Иванович, вы часом не забыли о нашем с Анастасией Платоновной присутствии? — в голосе Григория послышались предостерегающие нотки. — О вас забудешь, Григорий Петрович. Кстати, скажите мне, вас то какой леший в лес поманил одного, без сопровождения? Под пристальным взглядом Шувалова Белов явно смутился. — Запах зверя почуял, — коротко сообщил он. — Решил проверить… — Врете! — безапелляционно заявил начальник Тайной канцелярии.