— Ничего страшного, я тоже о твоем даже не подозревала. — Ладно, будь паинькой, в следующий раз приглашу лично. — Иди в задницу, — огрызнулась Морган и отошла в сторону, теребя свою сумочку, — будь паинькой сам, а мне приглашения не нужны. Блейн присвистнул, глядя на Адама. — А с виду - лапочка. Ну и дамочки, Адам, — съязвил тот и получил неодобрительный взгляд от своего друга, — с характером. — С характером, — заключил Клэман и, не дожидаясь ответа, придвинулся к Аннабелль, — они у меня все такие. Блэйн одарил Аннабелль недоумевающим взглядом. — Ты всегда на людей бросаешься? Белль, так нельзя. Давай принесу выпить, — сказал он. — Блэйн, так ведь? Спасибо, конечно, но я не очень люблю вечеринки, пришла сюда ради Адама, — бросила девушка, тяжело вздыхая, — хорошо тебе потусоваться! Подняв ладонь вверх, парень удалился. — Принцесса, ты таким способом моих друзей распугаешь. Он реально ничего плохого не хотел, расслабься. Ляпнул, не подумав, — Адам обнял девушку за талию. — Пусть думает, значит. — Не воспринимай слова всех в штыки. Вот уж действительно. Аннабелль в последнее время жила, как будто бы оборонялась от кого-то. Адам взял девушку под руку..Аннабелль почувствовала, насколько сильно горячее дыхание парня отдает запахом водки. Узнай бы Лилиан, где находилась Аннабелль в тот момент, никогда бы не выпустила ее из дома больше.Отвернувшись от Клэмана, девушка продышалась, в то время как он слегка пошатнулся, ухватившись о стол. «Когда он успел так напиться? Прошло только сорок минут», — проскользнуло в ее голове. — Выпей, — прошептал Адам и погладил ее по лицу, — когда приходишь на вечеринку, это первое, что нужно сделать. Он протянул стопку водки, стоявшую на импровизированной барной стопке. Аннабелль зажмурилась, но не стала отказываться. Водка обожгла горло, горечь быстро укатилась куда-то в желудок, отчего Белль покрепче сжала руку Адама. — Фу, — прошептала она, — пить невозможно. — Я забыл дать закусить, — рассмеялся Адам и звонко поцеловал девушку в губы. Он достал из кармана брюк пачку сигарет, показав девушке на дверь. Нужно было выйти покурить. Парочка устремилась на улицу, где шёл снег, шёл долго и без особых остановок. Декабрьские снежинки легко ложились на землю, тая в следующую секунду. Ночное небо казалось в миллионы раз темнее от снежных туч, нависшим над Монреалем. — Только честно — тебе не понравилось тут? — Не знаю, — покачала головой девушка, — я просто чувствую себя странно. Ты ведь ходил сюда с Ингрид. Меня все сравнивают с ней. — Аннабелль, да, я встречался с Ингрид, да, мы приходили сюда вместе, но теперь - то мы с тобой встречаемся. Тебе никто не желает зла — улыбайся и маши, как пингвины из Мадагаскара. Она вышла на улицу в одном топе и чувствовала, как мурашки бегают по спине. Адам накинул ей на плечи свою куртку. — Этот твой Блейн похоже не сильно был мне рад, — смеясь, сказала Аннабелль. Адам усмехнулся, покачав головой. — Расскажу секрет...Блэйну нравилась Ингрид, он всегда мне говорил, что когда мы расстанемся, он попробует за ней приударить. Мои кореша с ней ладили. Да и к черту, мы с тобой вместе теперь и все хорошо, — Клеман обнял девушку за талию, прижимая к себе. — Ты не говорил, что мы встречаемся, — сказала она. — В смысле? Я должен был приехать к тебе, встать на одно колено и предложить встречаться? — улыбнулся Адам. В тот момент Аннабелль почувствовала себя глупой и счастливой одновременно. Адам Клэман стал ее бойфрендом, как это могло произойти с такой дурнушкой? Иногда жизнь нарушает свою логику, даже начинаешь искать подвох. Морган глядела парню в глаза, улыбалась и казалось, их ждало красивое будущее. — Тогда я хотела бы домой, — пожаловалась она Адаму, — можешь вызвать мне такси? Оставайся здесь, тусуйся, а я буду просто лежать дома в обнимку с попкорном. Адам кивнул и открыл машину. Девушка села в неё, потирая руки. Тело бросало в дрожь несколько секунд подряд. Адам, легким движением руки, включил в машине обогреватель, и застегнул на девушке свою кожаную куртку. — Ты вся дрожишь, — сказал Клэман. — Я очень замёрзла. — Выпей, в бардачке лежит фляжка, — прошептал он, махнув рукой, — я схожу за твоей курткой, попрощаюсь и вернусь. — Ты тоже уходишь? — Конечно. Если надумаю, вернусь. Эта тусовка, как минимум, часов до двух-трех ночи. Аннабелль сделала несколько глотков — горький алкоголь снова обжег горло. Она съёжилась. Адам вернулся через мгновение, закинув куртку на заднее сидение. — Обними меня, — невзначай попросила она, приблизившись к парню. Он обхватил ее талию обеими руками. — Малышка, — он провел ладонями по коже, проникнув под чёрный топ, — моя малышка. Морган немного напряглась. Несмотря на свой, почти наивный разум, она понимала к чему могут привести дальнейшие действия. Она вспомнила все школьные уроки, все напоминания своей матери об этом и закрыла глаза. Что они знают, эти взрослые? Учителя? Адам - умный и взрослый, нужно отдать своё тело в его распоряжение и больше не сожалеть ни о чем. Адам только ловил её неловкий взгляд, уверенно устремлялся к ней в губы, не спрашивая разрешения. — Я тебя так хочу, — прошептал Адам. И становилось тепло. Жарко. Капельки пота выступили на лице девушки. Он ласкал её нежное хрупкое тело прямо там, в своём автомобиле, не задумываясь больше ни о чем. Он стягивал с неё одну вещь за другим, выкидывая все к чертям, на заднее сиденье. Она лишь чувствовала, как Клэман наполняет ее, становится её частью. Они становятся единым целым. Аннабелль откинула голову назад, открывая большее пространство для поцелуев. Резкая боль в животе, Морган пыталась привстать, но Адам уложил ее вниз, касаясь губами шеи. Девушка поцарапала парню спину, надеясь, что так он остановится, но от этого он только сильнее возбудился. Сильный толчок внутри неё, будто землятресение и все внутри разрывалось. Толчок за толчком, слёзы от боли или от наслаждения – Аннабелль не могла понять. Она лежала подобно кукле – а грудь поднималась и опускалась медленно, руки свисали с сиденья неподвижно. — Остановись, пожалуйста, мне больно, я...- дрожащим голосом, произнесла она и оттолкнула парня. Адам поднял голову, взглянул на девушку и смахнул её слезы рукой. — Ты девственница, — грубовато прошептал шатен и, кажется, в последний раз, вцепился в её губы, как сорвавшийся с цепи, — хреново. Думал, в вашем возрасте девственницами уже не бывают. Будет неприятно. Морган обхватила его шею руками и с той секунды, не издала ни звука. Бороться с ним больше не оказалось смысла. То, что должно было стать сказкой превратилось в ночной кошмар. Она представляла это событие совсем иначе. Но по факту, она лежала в его машине, голая и беззащитная, чувствуя, как Адам снова и снова входит в неё и хватает за запястья, оставляя на них синяки. Спустя несколько мгновений, Адам, наконец, отпустил Аннабелль, и кинул на неё оценивающий взгляд. Взгляд человека, явно недопонимающего весь ужас сложившейся ситуации. Перед ним лежала юная девушка с красным от слез лицом, спутанными волосами и пустым, чуть напуганным , взглядом. Дрожь по телу: и уже не от холода. — Дай мне одежду, — сиплым голосом сказала Аннабелль, чувствуя, как болезненные ощущения барахтались из стороны в сторону в живота, заставляя её согнуться пополам. Клэман молча протянул девушке ее одежду. Он вытащил из бардачка сигареты, зажигалку, накинул на себя куртку и вышел курить. — Хорошее правило. После секса – покури. Тем более, с девственницей. С дебютом! — съязвил Клэман, держа сигарету губами. Оставшись одна, Белль дала волю эмоциям. Она плакала, плакала горько от безнадёжности, от потери, от никчемности и ненужности. Разве она могла полагать, что мужчины делают с девушками эти вещи так быстро? Натягивая джинсы, Морган увидела на теле синяки. На запястьях, на внутренней стороне бедра. Засосы. Конечно, Аннабелль Морган все ещё не осознавала, что стряслось. Этого не должно было бы произойти, как минимум, следующие пять лет. Аннабелль уж точно не планировала терять девственность в машине с пьяным парнем, у которого, похоже, ещё и не очень в порядке голова. Адам Клэман, естественно, нездоров. И Аннабелль долгое время не могла разгадать тайну привязанности к нему. Десять минут назад — он просто развалил ее границы, но она простила его, потому что хотела стать к не ближе, цена высока, но ради любви была готова пойти на все. Может быть, Адам хотел лучшего, но не знал как поступить правильно? Вернувшись в авто, Адам сразу же завёл его. От парня сильно пахло никотином вперемешку с алкоголем, и Аннабелль больше не могла переносить разные, совершенно токсичные запахи впридачу к событиям этого дня. — Сейчас поедем, — сказал Адам. — Как ты поведёшь машину? Не помнишь, ты выпил, — опомнилась она, вспоминая три или четыре стопки водки в его руках - одна за другой. — Мой ангел, ничего страшного, я хорошо соображаю. Я оставлю машину недалеко от твоего дома, а завтра с утра отвезу в школу тебя. Поняла? Белль хотела пошутить про то, как бы им доехать живыми, но не стала. Адам включил музыку. — Хорошо, — послушно ответила девушка, - мне к девяти. Адам кивнул. Аннабелль отвернулась к окну, поглядеть на то, как меняются картинки. Живот сильно болел. Она и Адам проезжали по улицам, где все ещё шатались люди, опьяненные алкоголем или счастьем. С Клэманом открывался мир запретов, мир, который раньше казался ей волшебным, но поселившись в нем, Аннабелль поняла - волшебство фальшивое. Вскоре Адам привёз Аннабелль домой. В коттедже, как почти и всегда, не горел свет. Зато в доме Воттерсов лампочки оказались зажжены на всех трёх этажах без исключения. — Слушай, похоже, я сделал больно? — спросил Клэман, отстегнув ремень безопасности девушке. Аннабелль сконфузилась. Стоило солгать или же сказать правду о том, как ей больно и плохо? — Уже неважно, Адам, — прошептала она, чувствуя, как на глаза накатываются слезы, — до завтра. Меня тошнит, я хочу домой и спать. — Ладно. До встречи, Аннабелль, — он легко поцеловал её и открыл дверь для того, чтобы Аннабелль вышла. Придя домой, Аннабелль села на пол и зарыдала, по-настоящему, зарыдала. Утром на кухне она встретила Лилиан. Мама вернулась многим позже, чем Аннабелль и судя по её синякам под глазами, совсем не спала. Девушке потребовались усилия для того, чтобы сомкнуть глаза хотя бы на час. Она лежала в своей холодной постели, стонала от боли, непроходившей, даже после принятия таблетки, и перематывала момент того самого, что случилось с Адамом, это не уходило из головы. Никуда и никогда не уйдёт. Она уснула около пяти часов утра, а будильник прозвенел в семь пятьдесят и Аннабелль была готова сжечь этот мир дотла, потому что так ужасно она себя ещё не чувствовала ни разу в жизни. Впервые за несколько лет, Белль застала свою мать с утра, не собирающуюся на работу. Женщина мирно смотрела глупый телесериал, пила чай и периодически хохотала. — Уже встала, — таким образом Лилиан поприветствовала дочь, — хорошо спалось, наверное?