Аннабелль улыбнулась в ответ. – Мне пока здесь не очень нравится, если честно. — Первое впечатление часто такое, — пожала плечами девушка, — но здесь классные люди и учителя объясняют очень хорошо. — Если все будут такими милыми, как ты, я дам этой школе шанс, — мягко произнесла Аннабелль, с интересом посмотрев на новую знакомую. — Будь поувереннее, мямлей тут не любят, но и выскочек тоже, — накрутив локон на палец, посоветовала Ингрид. — Я тут ради учебы, правда. Если получится с кем-нибудь подружиться — классно, но и если нет — не расстроюсь. Ингрид покачала головой, сжав губы. — Все с тобой ясно. Ну, до завтра, ученица! Махнув рукой, девушка попрощалась и ушла вниз. Аннабелль же пожала плечами, глянула в календарь и направилась вслед за ней, домой. *** Аннабелль вернулась домой, где не переставала плакать из-за того, что Уильям обошелся с ней так. Ее лучший друг Уильям, с которым она разделяла все радости и печали, обошелся так безразлично. Девушка вошла в свою комнату, упала на кровать и закрыла лицо руками. Слезы текли неудержимо. Она не понимала, почему Уильям так поступил. Она чувствовала себя потерянной и одинокой. Ее мир, который всегда казался таким прочным и надежным, внезапно обрушился. — Аннабелль, ну-ка, переставай! Нашла из-за кого плакать! Уилл все пробует, ты же знаешь, — Лилиан погладила дочь по голове, — тебе, что, заняться больше не чем? — Понимаешь, мама, он ведь... даже не позвонил, а я его ждала. Браслетики какие-то делала! – Ты развела драму. Сегодня не общается, завтра общается. Какая разница? В мире мало людей? – Да он мог бы сказать, что я ему не нужна, – разрываясь от эмоций, говорила Аннабелль. – Слушай, дочка, – Лилиан сняла очки и села рядом с Аннабелль, – я знаю, что ты чувствуешь, но ты должна понимать, что люди могут меняться, особенно в вашем возрасте. Уилл еще не знает, чего он хочет, и это нормально. Но ты не должна страдать из-за него. Ты заслуживаешь кого-то, кто будет ценить тебя и уважать твои чувства. – Но мама, я думала, что он... – Аннабелль заплакала еще сильнее. – Шшш, дочка, – Лилиан обняла Аннабелль, – я знаю, это больно. Но жизнь продолжается, господи. Не закрывайся на всю жизнь из-за одного человека. – Я просто хочу, как раньше. – Ну, – пожала плечами мать, – как раньше уже вряд ли будет. В будущем будет по-разному — и хорошо, и плохо, и никак. На девушку эти слова сработали, как перекись водорода на свежую рану. Стало еще больнее и невыносимее от того, что больно. Морган закрыла глаза и провалилась в сон. И на следующий день Морган пришла в гимназию, думая о том, чтобы учебный день поскорее закончился. В классе уже начали образовываться маленькие компании, потому новичков смешали со старичками – некоторые ребята знали других по несколько лет, а кто-то, как Аннабелль, пытались найти себе нового друга. Ингрид сидела со своей лучшей подругой Миртой, обсуждая новый сезон «Милых обманщиц», Камелия Баверли что-то жадно читала, сидя на последней парте, изредка поглядывая на своего бойфренда Брюса. Аннабелль же приглянулась девушка с короткой стрижкой в больших наушниках, но она выглядела отстраненной, поэтому знакомство отложилось. На большой перемене в класс к Аннабелль пришел Уильям со своими новыми дружками. Девчонки жадно смотрели на них и томно вздыхали. Аннабелль вздохнула и присела на предпоследнюю парту. – Ну и чего ты тут сидишь, зануда? — выдернул ее голос парня из потока мыслей. Девушка обернулась. Перед ней стоял одноклассник. Худой, бледный, ростом выше среднего, с длинными ногами и руками, он выглядел, как модель с подиума. Его волосы, окрашенные в пепельный холодный цвет, были аккуратно уложены на пробор. Одетый в черную водолазку и идеально выглаженные брюки со стрелками, незнакомец напоминал девушке Драко Малфоя*. – Я не зануда. Просто устала, – ответила Морган, ложась головой на парту. – Просто у-у-стала, – повторил он за ней цинично. — Хочешь на тусовку? Морган подняла голову и посмотрела на парня еще раз. – На какую тусовку? – спросила она. – Сегодня можно будет зависнуть у меня, а первого октября вечеринка у Мирты. Адрес напишут в Фейсбуке*. У нее каждый год божественные вечерины. В том году, прикинь, даже копы приехали, как в фильме? – Копы? – настороженно спросила девушка. Парень пожал плечами. – Конечно. Смысл вечеринки в самой вечеринке, а с последствиями разберемся наутро. Кстати, меня зовут Доминик. – Блондин схватил брюнетку за руку и достаточно крепко пожал. Морган несколько раз повернула рукой, пытаясь избавиться от его захвата. – Я Аннабелль. – Приятно познакомиться, – улыбнулся Доминик, не отпуская руки. Предложение присоединиться к вечеринке вызывало у девушки опасения, но с другой стороны, она никогда не ходила на такие мероприятия, и ей было любопытно, что на них происходит. – Ну, ладно, я подумаю, – сказала она. – Хорошо, думай, – ответил Доминик и ушел, кивая на прощание, — добавься ко мне в «Книге Рож». Наконец Аннабелль оттаяла. Она всерьез подумала о том, как хорошо найти кого-то, кому не все равно. Девушка обернулась, чтобы взглянуть на Уильяма. Только Ингрид крутилась вокруг него уже целую вечность. Он поймал на себе взгляд Аннабелль. И лишь подмигнул ей. Теперь уже бывшей лучшей подруге. *Здесь и далее. Компании Инстаграм и Мета в России признаны экстремистскими, их деятельность на территории страны запрещена законом. 7. Вихрь 8 лет назад. Уже во вторую неделю учебы Аннабелль подумывала отчислиться из Клоустенда. Уроки чаще всего заканчивались поздно — около шести вечера, но это никогда не означало, что можно отдыхать. Домашнего задания не жалели, приходилось делать все досконально, чтобы не попасть впросак, а еще учить дополнительные материалы. Морган падала на кровать, быстро засыпала, но на утро не чувствовала себя отдохнувшей. В Клоустенде действовала балльная система — ученики получали отметки, если вовремя приходили на занятия, активно проявлялись на уроки, ходили в секции и кружки. За опоздания, пререкания, споры и другие негативные моменты баллы отнимались. В конце года лучшим ученикам дарили гранты на обучение в частных университетах Канады, поэтому для многих система гимназии стала спасением. Хорошо учишься — поступаешь в хороший университет, филонишь — вылетаешь с позором. Аннабелль тоже хваталась за шанс и старалась соблюдать строгие правила, хотя все еще определилась куда поступать и с чем связать жизнь. В такой нагрузке девушке нравилось только одно — оказалось некогда переживать из-за Уильяма, его дурацких поступков и одиночества. Каждый день они с Воттерсом пересекались в школе, иногда он останавливался поболтать в столовой, но эти разговоры были заполнены дежурными фразами. На доске объявлений повесили несколько рекламок секций и клубов для дополнительных занятий. В том числе, пресловутый театральный, художественный, заинтересовавший Аннабелль, спортивный и журналистский. Она не удивилась, когда спустя время увидела под последним плакатом, в списке Уильяма. Морган подумала, что было бы неплохо записаться в художественный кружок, но в сутках только двадцать четыре часа, и время никак не растянешь. – Аннабелль, как ты? — спросила Ингрид, подойдя к ней украдкой. – Пытаюсь изобрести в сутках еще один час, — сказала Морган, дописывая конспект. — Что ты пишешь? Экономику? — Да, — кивнула девушка, — вчера не хватило времени доделать. Ты все сделала? — Пф, нет, — рассмеялась Герц, — мадам Гоан никогда не смотрит конспекты, а для себя можно сокращать и рисовать ерунду. — Ладно, это меняет дело, но я боюсь не понять темы или запутаться, потому что они как снежный ком покатятся. — Солнышко, слишком много напрягаешься, особенно из-за учебы, выдохни, ничего не случится, если ты не сделаешь что-то идеально. — Она права, когда-нибудь случится контрольная, которую провалишь. Или тема, которую никогда не поймешь, — присоединился к разговору Доминик. Он приобнял Аннабелль за плечи и присел рядом. В те две недели девушка часто созванивалась, переписывалась и прогуливалась с ним после школы. Порой его забирал личный водитель на машине, и этот факт до сих пор забавлял. Семья парня была очевидно не бедной, но он ничего об этом не говорил, никак не показывал и выглядел обычно. Разве что более ухоженно, чем другие одноклассники. — Я правда не хочу неприятностей, — объяснилась Аннабелль, — родители очень надеются, что мне удастся поступить по гранту или стипендии. Пока есть силы, буду стараться. — Тогда пожелаю удачи! — сказал Шантильон. — Когда почувствуешь запах горелого, можешь не сомневаться, это от тебя так несет. — В смысле? — переспросила Морган, отвлекшись от конспекта. — Не обращай внимания. Это я так, о своем. — Слушай, можешь дать списать задание по алгебре? Я забыла сделать, — мило улыбнувшись, попросила Ингрид. — Да, конечно, — девушка достала из рюкзака тетрадь, — держи, там закладка. Кстати, я хотела спросить у тебя насчет Уильяма? Как он? Вы общаетесь? Доминик закатил глаза. — Немного, он такой непостоянный! А что ты про него расскажешь? — поинтересовалась Герц. — Не знаю, что сказать. Сияет. В прошлой школе, где мы учились, его считали кем-то панка-интеллектуала. Раньше он любил ходить на всякие подпольные концерты и читать странные книги, тащился по металлу. Ингрид звонко рассмеялась, глядя на Доминика, изображающего рок-гитариста. – Боже, ничего себе! Милашка Воттерс и такое творил. Он не рассказывал мне об этом. Аннабелль удивленно вскинула брови. Ей прежде и в голову не приходило, что Ингрид и Уильям стали близко общаться. – Вы часто ведитесь?