Дед опустил голову. Ну, теперь все понятно. Ни ему, ни его сыну мы на фиг не нужны. Вернее, ему-то нужны — вторая молодость, любимая работа и все такое, а вот сыну — нет, не нужны. Его и так все устраивает. Все дело в больной девочке. Но и на предательство его сын не пойдет. Предательство, кстати, мнимое. Никаких секретов мы от него не требуем. И работать против своей страны ему не придется. Но дезертирство — это тоже предательство. На это он идти не хочет. Ну что ж, достоин уважения. А жизнь дочки? Честный дурак? Нет, дураков там не держат. Вернее всего, дед прибыл прощупать нас. Если согласимся вылечить девочку просто так, то и прекрасно. Если не согласимся, то он заставит сына пойти на все ради внучки. А нужно мне это? Ведь его сын возненавидит меня за то, что из-за меня он вынужден был пойти на предательство. Нужен мне такой подданный? На фиг не нужен. Ладно, понятно. — Сын-то знает обо всем этом? — Нет. Но если будет необходимо, он поступит так, как я ему скажу. — Понятно. Ну, дезертиров и предателей нам и самим не надо. А зачем вы прибыли к нам, я тоже понял и нисколько вас не осуждаю. Могу вам предложить такой вариант. Мы забираем вас с внучкой. Приводим вас в порядок. Вы, естественно, получаете наше гражданство. Что там наплетет ваш сын в связи с исчезновением отца и дочки своему начальству, придумаете сами. Да хоть «уехали в Сибирь лечиться к знакомым шаманам». Чем не вариант? Ну, это на ваше усмотрение. Искать вас, конечно, будут, но, естественно, не найдут. Сыну вашему, сами понимаете, после этого по-любому придется писать рапорт на увольнение. Пусть все делает по закону. Через год, а может и пораньше, сюда все равно прилетит наш корабль. Он и заберег вашего сына с женой. Если вас такой вариант устраивает, то милости просим. Нет — так нет. Мы через несколько дней высадим вас и забудем друг о друге. — Хорошо. Я согласен, — после некоторого раздумья произнес полковник. — Ну, тогда в медсекцию. Долечиваться и на установку симбионта. Что это такое — Олег по пути объяснит. Омолаживать вас пока не будем. Вам ведь придется еще на планету спускаться. Хотя после лечения вы все равно лет двадцать скинете. Ну, это не страшно. Все, до свидания. Как только они вышли, связался с Олегом и попросил его без меня из капсулы полковника не поднимать. Оставлять такого деятеля без присяги никак нельзя. А не повесить ли мне на него маячок? Пока он будет лежать в медкапсуле, можно прикрепить, например, на спине. Небольшой, в виде маленькой родинки. И буду знать все, что он говорит, с кем говорит, что собирается делать. А на фига? Что-то замыслить против нас он все равно не сможет, симбионт не даст. А о чем он там с кем-то говорит, зачем мне знать? Только время тратить. И так ясно, что с сыном у него будет очень нелегкий разговор. Но жизнь девочки перевесит все, так что они договорятся. И нечего заморачиваться. Вот будет у меня СБ — пусть они и подслушивают и подглядывают. Им это положено по службе, а мне-то зачем? Ладно, пойду-ка я пару часиков вздремну. Но не тут-то было. Что за день сегодня? Со мной связалась Даша Захарова. — Ник, у нас проблемы. — Господи, ну что еще случилось? — Ник, мы ведь забирали людей почти что голыми. Им нужна одежда. — Даша, на складах полно комбинезонов. Это что, не одежда? — Ник, женщины не могут ходить все время в комбинезонах. Им нужна нормальная одежда. Где-то я это уже слышал? Год назад было то же самое. Что за привычка у женщин выносить мужикам мозг из-за тряпок. — Даша, у вас полно тряпок. Размножьте на принтере и раздайте желающим. Делов-то. — Ник, ты что, не понимаешь? Женщины не могут носить одинаковые одежды. Мы что, в армии? — А где же еще? Вы все военнообязанные и находитесь на боевом корабле. Так что потрудитесь соответствовать. — А когда вернемся на Миру? Там в чем мы будем ходить? Ты хочешь получить триста пятьдесят разгневанных женщин? — Даша, ну чего ты от меня хочешь? — Надо организовать закупку одежды на планете. Создать специальные группы и отправить их на планету. — Ну ладно, свяжись с Олегом и согласуй все с ним. — Я с ним уже связывалась. Он мне нагрубил и отправил к тебе. — Ладно, я сам с ним переговорю, а потом свяжусь с тобой. — Спасибо, Ник. Да, мы после обеда хотим провести общее собрание. Ты не против? — Нет, не против. — Тебе придется выступить. Ждем после обеда в конференц-зале. Пока. Прошел в спальню и завалился на кровать. Раздеваться на всякий случай не стал. Не успел задремать, как ворвались дети и полезли ко мне. Подошедшие жены тоже улеглись рядышком. — Девчонки, тут Захарова решила организовать шопинг. — Чего организовать? — Ну, поход по магазинам. Одежду для наших дам закупать. — Они тут же сели и уставились на меня. Ага, стойку приняли. — Не хотите присоединиться? — Конечно, хотим. Когда летим? Дети тут же запрыгали на кровати: — И мы хотим, и мы хотим! Мороженого хотим! Игрушек! Сумасшедший дом. — Еще не решили. Завтра или послезавтра. Слушайте, а вы разобрали то, что вчера вам привезли? — Нет еще. Когда бы мы этим занялись? — Так идите разбирайте. — А куда идти? Сумки вон в углу лежат. — Берите сумки и валите в детскую. Все, бегом. Они все соскочили с кровати, подхватили сумки и умчались. Ну, хоть часик посплю. Поспать удалось с полчаса, не больше. Казалось бы, только заснул, а тут в спальню врывается ураган по имени Даша и начинает меня тормошить. Мол, папа, хватит дрыхнуть, посмотри, какое классное платье мне тут подогнали. Ну, слова в общем-то не те, но смысл тот же. И пришлось мне восхищаться ее новым платьем. Потом следующим. И еще, еще и еще… Обалдеть. Да, верно говорят: не было у бабы забот — купила баба… Хотя я никого не покупал, а просто украл. Будем уж называть вещи своими именами. И дети все-таки не поросята. А вообще-то поросята, и еще какие. Только второй день они тут, а уже столько забот. И где, интересно, их бабушка с дедушкой бродят? Во всех нормальных семьях детей на бабушек с дедушками спихивают, а у меня бабушка вечером поохала-поахала и испарилась. Связаться, что ли? Ладно, подожду пока. У них сейчас столько впечатлений, столько всего интересного вокруг. Пусть понаслаждаются жизнью пока, а потом все равно припашу. Кто-то же детей должен воспитывать, детсадов у нас пока нет. А мне некогда. Я же все-таки император. Мне империей управлять надо. Вот так все и обосную. Спас меня Олег. Он сообщил, что полковника пора доставать из капсулы. И так уже лишнее время там лежит. Омолаживать-то его не надо, а все болячки за два раза уже убрали. А после медсекции можно сразу и пообедать сходить. Я вскочил, женам наказал обедать без меня и умчался. В медсекции меня уже дожидался Олег. Достали полковника из капсулы, и я сразу же принял у него присягу. Правда, перед этим дал ему время одеться. Он автоматически повторил за мной слова присяги. Потом отправились обедать в кафе у сквера. Полковник был хмурым и задумчивым. Небось сейчас просчитывает, чем ему грозит принятие присяги. Ну, думай, думай. Я ведь тоже не наивный юноша и прекрасно знаю, что бывших разведчиков не бывает. Правда, служил полковник Советскому Союзу, а не РФ. Но ведь он до недавних пор был гражданином Российской Федерации, а сын его и сейчас служит в СБ России. Но теперь-то уж никуда ты, дорогой мой полковник, не денешься. И главное, все по собственной воле, никакого насилия и принуждения. Мы действовали абсолютно честно и порядочно, и никаких претензий к нам быть не может. В кафе народу было не так уж и много, и мы без труда нашли свободный столик. Я опасался, что все столики будут заняты и нам придется ожидать, пока кто-нибудь пообедает и уйдет. Да, прикольно бы это выглядело: император стоит и ждет, захлебываясь слюнями, когда кто-нибудь наконец не освободит ему место. Но, слава богу, обошлось. Но в следующий раз надо учитывать и такую возможность. Однако народу и в самом деле немного. А, после обеда же собрание. Народ, видно, ломанулся в конференц-зал занимать места. Ну, все понятно. Тогда и нам рассиживаться нечего. Нехорошо заставлять себя ждать. Мы быстро поели и отправились на собрание. Шли пешком. Пятнадцатиминутная прогулка после обеда самое то. В конференц-зале мы с Олегом прошли в президиум, а полковник уселся в первом ряду. После того как народ собрался, выступили все члены актива, вернее члены моего правительства. Высказали много полезного. Объяснили людям, как лучше выбрать профессию из перечня, что всем пришел на симбионт. Каждый из выступавших конечно же пытался сманить людей к себе. Людям и в самом деле было интересно. Было много вопросов, на которые мы отвечали. В конце выступил я. В общем-то все наиболее важное уже было сказано, так что я только напомнил им, что они находятся на боевом корабле и в связи с этим временно являются военнообязанными. Указал на недопустимость свар, скандалов и разгильдяйства. Уже собирался завершить собрание, как с первого ряда поднялся парень. — Все, что вы сейчас напели, конечно, интересно, но мне не подходит. У меня на Земле осталась семья, и я хочу вернуться домой. — Молодой человек, вас же сюда насильно никто не тащил. Вы сами решили покинуть Землю. Когда с вами проводили беседу, вас предупредили, что на Землю вы не вернетесь. Это было основным условием нашего соглашения. Все, что мы обещали, мы выполнили. Разве не так? — А мне плевать. Я передумал. Возвращайте меня на Землю, или я вам тут разнесу все к такой-то матери. А то придумали тут: империя, император. Да я вертел вашего императора… Пошли вы все… Договорить он не успел. Ноги его подогнулись, и он рухнул на пол. Все, сердце остановилось. Мертв. Я-то это сразу увидел. Да, вот и действие симбионта проявилось. Так вот ты какой, северный олень. Честно говоря, я и сам ко всем этим рассказам о симбионте относился скептически. Не то чтобы не верил, но… А тут вон оно как. Я тут же связался с Витом и велел унести тело в морозильник. Нечего ему тут валяться. Народ заволновался, некоторые вскочили с мест. К упавшему подскочила Даша и попыталась нащупать пульс. Бестолочь. А еще медик. Ментально же можно сразу определить состояние пациента. От волнения, наверное. Она поднялась, развела руками и сказала: — Мертв. — Как? Почему? Что случилось? — разнеслись крики из зала. Я встал и поднял руку, требуя тишины. Через некоторое время все наконец успокоились. — Он умер. И виноват в этом только он. Он сам себя убил. Тихо. Господа, вам всем был закачан свод законов империи. Он не такой уж и большой, этот свод. И вы все эти законы выучили. Никто из вас не сможет сказать, что не знает законов. Приняв присягу, вы обязались неукоснительно соблюдать законы империи. В пятой статье законов империи говорится: оскорбление императора или члена его семьи словом или действием карается смертью. Теперь вы видите, что это не пустая болтовня. Он оскорбил императора, и кара его настигла незамедлительно. Вы можете не любить императора — это ваше право, но оскорблять его вы не можете. Иначе будет то же. Кстати, насчет семей на Земле. Я не против того, чтобы забрать ваши семьи. Но вы должны уяснить — насильно никого с Земли мы вывозить не будем. Тот, кто уверен в своих родственниках, подойдите потом к полковнику Конкину и подайте заявку. Но учтите, если не уверены, лучше не подходите. Потому что если кто-то из ваших родственников после беседы откажется присоединиться к нам, мы будем вынуждены стереть ему память. А после этой процедуры человек обычно превращается в овощ. И учтите, виноваты в этом будем не мы, а вы. И наказание тоже понесете вы. Как за убийство разумного. Так что советую очень хорошо подумать, прежде чем решаться на такой шаг. Потом развернулся и вышел из зала. На душе было гадостно. Не из-за того, что этот конь ласты склеил, — черт с ним, не жалко. Просто обидно как-то. Вот чего бы ему не подойти и не поговорить? Понимаю, что он любил свою семью, но ведь здесь все такие. Во всяком случае, большинство. Думаю, вопрос можно было бы решить как-то по-человечески. Может, и смогли бы ему помочь. Но наглость и хамство меня просто ошеломили. Зашел в свою гостиную. Мои все были в детской — там слышались смех и детские возгласы. Наверное, опять мультики смотрят. Хорошо хоть девчонки детей на собрание не притащили. Следом за мной в гостиную заскочила Захарова и родители. Потом подошли Олег с полковником. Нет, ну проходной двор. Входят, как к себе домой, даже не стучатся. Даша сразу начала на меня наезжать: — Ник, почему ты не спас его? Ведь ты же мог? — Мог, конечно. Пока мозг не умер, можно было бы откачать. Но зачем? — Как это зачем? Это же человек. — Если бы я его откачал, пришлось бы сразу его убить. Еще раз. Он оскорбил императора, а за это одно наказание — смерть. А убивать человека два раза подряд — это уж как-то слишком. — Но, может быть, у него был просто нервный срыв? Может, вспомнил что-то не вовремя. Да мало ли что бывает. Нельзя же так. Надо было разобраться. — Даша, смысла не было разбираться. Как только он произнес эти слова, он был уже обречен. Если бы его симбионт не убил, это бы я сделал в следующее мгновение. Правда, я бы это сделал не так гуманно, пришлось бы ему помучиться. Слишком я был зол. Но как вышло, так и вышло. Может, так даже и лучше, нагляднее. Ладно, вы чего все прискакали-то? Дел нету? Так я сейчас найду. Дашка развернулась и с гордо поднятой головой вышла. Мама проскользнула в детскую. Остальные уселись за стол. — Ник, разговор есть, — сказал Олег. — И ты будешь на совесть давить из-за этого придурка? — Да ладно, было бы из-за чего переживать. Сам виноват. Я о другом. Тут Павел Николевич предложил пройтись по его бывшим сослуживцам. Он со многими поддерживает связь, и можно было бы подобрать хорошую команду. — А от меня-то ты чего хочешь? Ты у нас начальник разведки, вот и занимайся. — Да это понятно, но на это все понадобится время. Ты когда планируешь домой улетать? — Вообще хотел завтра или послезавтра. Но тут возникли новые проблемы. Захарова наехала с шопингом. Ты, кстати, почему ее отфутболил? — Ник, мне что, еще и сопровождением челночниц заниматься? У меня и так дел полно.