Он ненадолго заехал в морг, чтобы забрать у Соренко отчет, хотя это было скорее формальностью и поводом отдать выторгованное вознаграждение, ему важно было сохранять с судмедэкспертами хорошие отношения. Сам отчет ему все равно переслали бы по электронной почте. На сегодня у Яна было назначено еще одно мероприятие, печальное и важное. Работа с телами женщин, погибших в загородном домике, завершилась, было дано официальное разрешение на похороны. Ян намеревался присутствовать на всех церемониях прощания. Он верил, что настоящий убийца еще не найден, напротив, этот тип сейчас открывает шампанское, радуясь тому, как он ловко всех обманул! Может быть, он захочет еще раз насладиться победой, а похороны жертв подходят для этого как нельзя лучше. Так что Яну нужно было быть там, смотреть, запоминать, стараясь не привлекать к себе внимания. Первым было назначено прощание с Ариной Васильевой. Она казалась самой непримечательной в этой группе: не слишком красивая, сторонящаяся социальных сетей. Единственная подозрительная деталь проскользнула в показаниях Майи Озеровой: Васильева нигде не работала, но и не бедствовала. Однако само по себе это ничего не означает. У нее могли быть накопления, помощь родственников, незарегистрированный источник дохода. Поэтому от ее похорон Ян не ожидал никаких подсказок, но допускал, что убийца захочет взглянуть на всех жертв. Церемония была дорогой, однако не слишком многолюдной. Для покойной заказали гроб вишневого цвета, украшенный резьбой, и от этого Яну почему-то стало легче. Он понимал, что это глупо, так ведь чувства контролировать непросто! Если бы гроб был белым, он бы, может, сразу ушел с кладбища… Но гроб был вишневым, в небе сияло солнце, а венки, принесенные друзьями и родственниками, пестрели розами, гвоздиками и незабудками. Ни одной лилии. Никакого белого цвета. Во время прощания крышка гроба была открыта. Гримеры постарались на славу: Арина Васильева выглядела красивой, пусть и мало похожей на себя прежнюю. Чудовищную рану на шее закрывал изящный розовый шарфик. Как будто она просто прилегла отдохнуть и, проснувшись, не поняла бы, почему вокруг так много людей и почему они плачут. Яну несложно было затеряться здесь. У Арины было много друзей, и не все они были знакомы друг с другом. Ему достаточно было держаться в стороне, не рыдать, но и не выглядеть скучающим, и тогда он сошел бы за знакомого, который был с покойной не слишком близок, но который достаточно ценил ее, чтобы прийти сегодня. Сосед или бывший коллега, не важно. Может, просто сочувствующий прохожий, опечаленный тем, что умерла такая молодая женщина! Солнечная погода будто намеренно подыграла ему, дав повод надеть зеркальные очки. Это было особенно выгодно Яну сразу по двум причинам. Во-первых, так окружающие не видели его глаза – а глаза были его самой примечательной чертой. Не то чтобы у него был повод скрываться, но лучше, если его не запомнят. Во-вторых, через очки он мог спокойно наблюдать за другими людьми. Родители, убитые горем. У матери шальной взгляд, ничего не понимающий, отец поддерживает ее. Он не плачет, потому что мужчины не плачут, а не потому что ему не хочется. Судя по покрасневшим глазам, слезы были раньше, а теперь он набрался сил и держится. Так нужно. Дождливый день, белый гроб… Отец не плачет, совсем не плачет. Мать выглядит так, будто она спит, просто глаза открыты. Кататония. Ступор. Отец понимает все. Он не плакал вчера и не будет плакать завтра. Он вообще не будет плакать, как будто ему все равно. В пустоте, переполняющей Яна изнутри, мелькает и гаснет ненависть. Он бы ненавидел отца, если бы остался жив… Другие родственники Арины жмутся поближе к родителям, словно стараясь защитить их от окружающего мира. Они становятся живой стеной, хотя нападающих нет. Друзья держатся вдалеке, но не единой группой. Кто-то стоит по двое-трое, кто-то – группами человек по семь. Они не стараются познакомиться друг с другом, повод не тот. Больше всего женщин, ровесниц Арины, а вот мужчин совсем мало. Многие пришли попрощаться, несмотря на дождь. У Александры было много знакомых. Знакомых – но не друзей. Ее все обожали, потому что это было несложно и потому что она позволяла. Точно так же, как окружали вниманием Яна. Но у нее не было близких друзей, она в них не нуждалась. И у него не было. Зачем нужны близкие друзья, если ты – это два человека? Ян на секунду зажмурился, пытаясь отогнать видение. Он догадывался, что так будет, когда отправлялся на кладбище, этого нельзя было избежать. Он мог лишь подавить воспоминания, потому что сейчас ему нужно было сосредоточиться. Он вернулся к наблюдению за гостями. Гроб закрыли, музыка зазвучала чуть тише. Наступала последняя часть похорон, скоро гости разойдутся, времени оставалось не так уж много. Вот только пока Ян не замечал никого подозрительного или откровенно лишнего. Все, кто пришел проститься с Ариной, выглядели как люди, которые могли ее знать. Взгляд Яна скользил от одной группы к другой, никого не упуская, пока не натолкнулся на знакомое лицо. Память сработала мгновенно, подсказывая, кто перед ним. Однако это был такой невероятный, неуместный вариант, что Ян сам себе не поверил. Знал, что сомневаться в себе – гиблое дело, а поверить все равно не смог. Ему нужно было убедиться. Он воспользовался тем, что сейчас всеобщее внимание было сосредоточено на гробе, медленно и торжественно опускающемся в могилу. Ян двинулся по краю толпы, вдоль могил и надгробий, неспешно, чтобы не привлечь к себе внимание. Подходить к заинтересовавшему его человеку вплотную он не стал, не было нужды. Когда их разделяло метров пять, Ян уже видел его достаточно хорошо, чтобы ни в чем не сомневаться. За похоронами Арины наблюдал Виктор Сосновский собственной персоной. Ян не был знаком с ним лично, однако прекрасно знал, кто это. Влиятельный бизнесмен, обеспеченный человек, птица совсем иного полета, нежели Арина Васильева. И все же он здесь. Смотрит на гроб и выглядит искренне печальным. Его взгляд – не взгляд торжествующего убийцы, нет, в нем боль. Но почему? Из-за чувства вины или чувства утраты? То и дело косясь на него, Ян пытался вспомнить все, что ему было известно о Сосновском. Бизнесмен, отметившийся в списках «Форбс», – это из очевидного. Что еще, что пишут о нем в журналах? Женат давно и вроде как счастливо. Супруга – бывшая модель, редкая красавица, на фоне которой Арина Васильева легко затерялась бы. Недавно родился долгожданный наследник. Семья с открытки. Чем он увлекается? Тем, чем и должен увлекаться богатый человек, жизни которого посвящены развороты в журналах. У него есть яхта, на которой он то и дело выходит в море. Он играет в большой теннис. Он – охотник и не боится вида крови. В интернете не раз публиковали его снимки с убитыми животными, вызывавшие бурный гнев зоозащитников. Однажды он собственноручно перерезал горло недобитому оленю и объявил это актом милосердия. Еще он рыбак, и в его доме наверняка найдется крепкая леска… Он – человек, который испытал все. А тот, кому наскучили привычные развлечения, обычно выходит на новый уровень. Глава 8 – Ты думаешь, что Сосновский действительно может быть связан с убийством? – спросила Алиса. – Что-то верится с трудом! Ян был у нее дома, а не у себя. Он даже не заметил толком, как это произошло, не думал, почему. Просто когда рабочий день закончился, он понял, что ему не хочется сейчас оставаться одному – особенно после того, как он несколько часов провел на кладбище. В голову лезли ненужные мысли. Он знал, что тишина станет для них самой благодатной почвой. Ему необходимо было чувствовать рядом с собой живого человека, спокойного, расслабленного. И он выбрал ее – он ни о ком другом почему-то и не подумал. Он пришел к Алисе без предупреждения, а она его пустила, даже, кажется, не удивившись. Такого между ними раньше не было. Он не за тем к ней обычно приходил, и это было нормально. А сейчас что? Он даже не дотронулся до нее! Он просто позволил ей себя обнять, ведь Алисе так хотелось, ей важно было выразить поддержку. А потом он засел за ее компьютер, потому что, несмотря на темноту за окном, было еще не слишком поздно, и мысли о расследовании не оставляли его в покое. Алиса все поняла правильно, она не стала возмущаться или скандалить. Да она и сама добралась до квартиры немногим раньше него! Поэтому она направилась готовить для них ужин и теперь разговаривала с Яном через открытую дверь кухни. – А мне с трудом верится, что это был Антон Мотылев. – Мотылев, вообще-то, псих-одиночка, – напомнила Алиса. – Сорокалетний мужик, который прожил всю жизнь с мамочкой и не мог нормально с женщинами сексом заниматься! А Сосновский совсем другой. – У Сосновского просто есть деньги на имиджмейкеров. Какой он на самом деле – мы не знаем. Ян пока не хотел болтать в участке о своих подозрениях. Там вполне мог найтись какой-нибудь желающий подзаработать, который сообщил бы обо всем Виктору Сосновскому. Поэтому Ян ограничился тем, что собирал в интернете статьи об уважаемом бизнесмене. Тех знаний, что у него были, отчаянно не хватало, чтобы понять, как Сосновский может быть связан со всей этой историей. Подсказок не было. Даже всеведущий «Гугл» не мог выяснить, что в Сосновском подозрительного. – Если хочешь, я попрошу Дениса помочь тебе со сбором информации, – предложила Алиса. – Самым вероятным, если честно, мне кажется, что эта женщина была его любовницей… Но зачем ему любовница, если у него такая жена? Жена и правда была впечатляющая – яркая блондинка, которая даже после родов демонстрировала безупречную фигуру. Екатерина Сосновская тщательно следила за тем, какие снимки попадали в Сеть. На время беременности она просто исчезла, затаилась где-то, а потом появилась перед объективами уже с очаровательным младенцем на руках. Она никогда не позволяла себе быть несовершенной. Ян раздраженно закрыл очередную штампованную статью, потом понял, что поторопился. Было там что-то такое, что его зацепило, нужно еще раз увидеть – и он вспомнит! Но чтобы еще раз увидеть, страницу нужно открыть, а он не помнил, по каком запросу ее разыскал. Хорошо еще, что есть способ туда вернуться! Ян открыл историю поиска и стал высматривать среди закрытых сайтов нужный заголовок. Он сейчас думал только о семье Сосновских, он настолько увлекся, что позабыл, за чьим компьютером сидит. Да какая разница? На работе он постоянно компьютеры менял, ему не привыкать! Внимание опытного следователя – явление особое. Не так важно, на чем именно он пытается сосредоточиться. Его сознание все равно натренировано в любом тексте выискивать ключевые слова, те, которые нужно пристально изучить, которые могут оказаться очень важными, даже если никто этого не ожидает. Вот и теперь он искал в списке лишь один заголовок, но взгляд сам собой зацепился за слова, которые были важны в жизни Яна Эйлера. Одним из них было теплое, горько-сладкое слово «близнецы». Другим, обжигающе холодным, липким и тошнотворным, – слово «инцест». Пока он и Александра были помладше, их близкие отношения ни у кого не вызывали вопросов. Это других мальчишек дразнили за дружбу с девчонками. Он и его сестра выглядели такими одинаковыми, что это напрочь сбивало с толку окружающих детей с их заготовленными дразнилками и общим пониманием мира. Самые дебильные шуточки и дурацкие намеки посыпались на них в средней и старшей школе. Порой Ян даже завидовал предыдущим поколениям близнецов – тем, кто успел вырасти до развития интернета. Им не приходилось получать ссылки на ролики, где близнецы были отдельной темой для порнографии. Глупость заразна и распространяется быстро. Нашлись «гении», которые решили, которые всерьез поверили, что разнополых близнецов обязательно влечет друг к другу, иначе и быть не может. Они и представить не могли, как далеки от истины. Да, Ян относился к Александре иначе, чем ко второй своей сестре, Нине. Близнецы действительно были очень близки. Но их близость была естественной и не имела никакого отношения к их полу. И ему, и Александре в должное время досталось достаточно внимания от окружающих, и они не ревновали. Они понимали, что однажды Яну предстоит жениться, его сестре – выйти замуж, но это будущее никак не повлияло бы на любовь между ними. Так что они не смущались, а на шутки реагировали по-разному. Чаще всего – не обращали внимания. – Я не собираюсь тратить свое время на существ, у которых мозг размером с фисташку! – заявляла Александра. – Думаю, таким сравнением ты оскорбляешь фисташку, – ухмылялся Ян. Но с некоторыми особо наглыми шутниками приходилось разговаривать отдельно. Если человек не понимает ничего, кроме грубой силы, почему бы не поговорить с ним на его языке? Причем драку мог начать как Ян, так и Александра, и удар у них был одинаково решительный. К моменту, когда они закончили школу, поток шуточек ниже пояса иссяк естественным образом. Однако Ян не сомневался, что остались недоумки, которые всегда будут шептаться у них за спиной. Плевать, не хватало еще прислушиваться к каждой бредовой фантазии! Это легко было игнорировать, когда таким занимались люди, не имеющие к нему никакого отношения. Но Алиса… Ян надеялся, что ошибся, теперь он изучал историю ее поисковых запросов уже намеренно, надеясь этим оправдать ее. Никакой ошибки не было. Нельзя сказать, что Алису увлекла тема возможных сексуальных отношений между близнецами – это, скорее, было побочным эффектом ее поискового запроса. Гораздо больше ее интересовала психологическая сторона. Какова связь между близнецами? Можно ли ее разорвать? Есть ли в замкнутом мире близнецов место для другого человека? Нужно ли лечить таких близнецов? О том, что ее интерес может быть обобщенным и праздным, Ян даже не думал. Да понятно, почему ее туда понесло! Много у нее знакомых близнецов? У многих была такая история, как у него и Александры? Пожалуй, ему не следовало реагировать на это слишком бурно. Он догадывался, почему Алиса так заинтересовалась этой темой, и ему должно было польстить ее отношение. Он давно уже заметил, что она влюблена, она тянулась к нему больше, чем он к ней. Вот почему она проверяла, способен ли он полюбить ее хоть когда-нибудь! Но польщенным он себя не чувствовал. Ян ощущал нарастающий гнев и брезгливость. Есть люди, которым простительна пошлость и глупость, но Алиса не из их числа. Она слишком умна для этого, вот почему он ее ценил. Если ее не устраивало то, как он к ней относится, она могла бы сказать ему об этом. Или прогнать его! Он бы ушел. Он бы не стал ее преследовать. Вот только она нанесла оскорбление не ему. Ему казалось, что она вываляла в грязи память Александры, даже на секунду допустив, что его сестра позволила бы такое… Момент оказался на редкость неудачный. Раньше, при других обстоятельствах, Ян еще смог бы отнестись к ситуации спокойней, все взвесить, погасить эмоции и посмеяться над этим. Назвать Алису глупышкой и объяснить, что к чему. Но не теперь. С той самой встречи в парке он не мог избавиться от ощущения, что давно зарубцевавшийся шрам снова превратился в открытую рану. И то, что сделала Алиса, напоминало ему прямой удар по этой ране. Когда она вошла в комнату, он сразу повернул к ней монитор компьютера с открытой статьей. Алиса мгновенно покраснела – побагровела даже! Нежная кожа рыжих – замечательный детектор чувств. Ее реакцию невозможно контролировать, а перемену цвета сложно не заметить. Он без труда понял, что сейчас чувствует Алиса. Стыд из-за того, что ее поймали с поличным. Злость из-за того, что он полез в ее файлы. Смущение из-за того, что она вообще заинтересовалась этой щекотливой темой. Ян же наверняка казался ей невозмутимым, как статуя. Он-то умел играть эту роль, за четырнадцать лет наловчился! Некоторое время они просто смотрели друг на друга молча, как будто это могло что-то решить или изменить. – Это не то, что ты подумал! – наконец выпалила Алиса. – Ужасная фраза. Никогда ее не произноси. – Не цепляйся к словам, видишь же, что я волнуюсь! Я не хотела тебя обидеть… Чего ты вообще туда полез?! Я тебя к своему компьютеру пустила, чтобы поработать, а не шпионить за мной! Лучший способ защиты – нападение. Ну конечно.