– Едем! – согласилась Матильда. И широко улыбнулась. Машина муркнула мотором не хуже Беськи и рванула с места. Пока они ехали по городу, Давид молчал. Молчала и Матильда, глядя в окно. Разговорились они уже после выезда на трассу. Слово за слово, взгляд за взгляд… – Малена, а у тебя мечта есть? Матильда, а сейчас отвечала именно она, пожала плечами. Мечта? Не скажешь ведь правду? «Хочу, чтобы у нас с сестренкой все было в порядке». А, еще прибить Рисойских, разобраться с принцем, унаследовать лен…[3] Так вот скажешь, потом в психушку сдадут, не глядя. Пришлось обойтись более урезанным вариантом. – Мечта… выжить – не считается? Давид с улыбкой качнул головой: – Нет. – Тогда сложно сказать – когда ты сосредоточен на том, чтобы выжить, не скатиться на дно общества, у тебя нет времени на мечты. Я читала об эпидемии самоубийств среди аристократов. Так вот, у автора была гипотеза, что эти глупости шли не от обостренного понимания чести. А просто – зажрались. Сыты, пьяны, деньги есть, проблем нет, тут любая дырка на платье – трагедия. А когда ты из последних сил тянешься… какие там мечты-самоубийства? – А если честно? Малечка? Матильда вздохнула. И решила выложить свою мечту, ладно уж. – Я неоригинальна. Как и все женщины – дом, семья, дети, любимое дело. Самореализация. – В детях? Малена покачала головой: – Нет. Те, кто пытается реализовать свои мечты в детях, – на самом деле очень несчастны. Им силы не хватило или смелости, вот они и гнут малышню под себя, пока могут. И не думают, что пружину можно давить до определенного предела. А потом она тебе так по лбу даст… Мне достаточно будет, если у меня будет любящая и любимая семья, если я смогу положиться на своих родных и близких в любой ситуации. А уж кем они станут… да хоть бы и дворниками. У всех свое счастье. – Хм-м… а самореализация? – А смеяться не будешь? – Обещаю. – Я поступила на документоведа. Я канцелярская крыса, я это знаю, но мне нравится возиться с бумагами. А еще мне нравятся интерьеры. Придумывать, обставлять, планировать квартиры и дома. Мне это интересно, это приносит удовольствие, и я бы хотела этим заниматься. Но это потом. Закончу институт, устроюсь на работу и потихоньку начну создавать свой сайт, свое дело… – А почему не сейчас? Почему ты вообще не пошла на дизайн? Есть ведь факультеты? – Есть. Но бесплатных мест там точно нет. Я бы не прошла. А еще… на мне ведь таблички не висит: «Я талант». Не думаю, что после окончания факультета мне бы предложили контракт на дизайн дворца миллиардера, а кушать-то хочется всегда. – Поэтому ты решила двигаться постепенно. – Ага, с перерывами на трехразовое питание, – утвердительно кивнула Малена. – Если талант есть, он себя обязательно проявит. А если нет, учись, не учись… Давид фыркнул, но спорить с этим тезисом было сложно. Сам-то от зари до зари не вкалывал… – А у тебя есть мечта? Давид бросил взгляд на подругу, но ответить соизволил: – Да. – Какая? – Мне хочется встать в один ряд с Гуннаром Асплундом, Фрэнком Ллойдом Райтом, Григорием Морозовым, Оскаром Нимейером[4]. – Я всегда мечтала посетить его собор, – оживилась Матильда. – Даже если внутрь не пустят, хоть рядом постоять… Давид удивленно покосился, потом вспомнил про бабушку Матильды и кивнул. – Ты знаешь, что он за собор получил Притцкеровскую премию?[5] – Тебе ее тоже хочется получить? – И желательно первому, среди русских! И разговор ушел в дебри архитектуры. Хотя оба собеседника чувствовали там себя вполне уютно. Матильда привыкла спорить с бабушкой, а Давид впервые делился своими планами с кем-то понимающим. Вот ведь беда… Друзья-то есть, но не архитекторы. Девушки? Это если кто себя вконец не уважает. Тогда можно купиться на широко распахнутые глаза и страстный шепот: «Милый, ты та-акой умный…» Умный. Потому и не слушал подобных дур. Но девушка, которая знает, кто такой Ле Корбюзье? Не путает стили архитектуры и рассуждает о них со знанием дела? Отличает модернизм от функционализма? И ей действительно интересно? Это в практике Давида было впервые. * * * Торгово-развлекательный центр был громаден и внушающ. Матильда фыркнула и передала управление Малене. Герцогесса ходила – и обмирала от восторга. А Давид получал удовольствие от ее вида. В океанариуме они пробыли часа три, как бы не больше. Малена не могла оторваться от рыбешек. Ушли они, только когда стали кормить акул. Хищницы герцогессе не понравились – Лорену напомнили. И Малена с Давидом устроились перекусить в маленьком итальянском ресторанчике. Кофе там был замечательный. А пирог с вишней и взбитыми сливками выше всяких похвал. Малена наслаждалась каждым глотком, искренне сожалея, что в Аллодии не растет кофе. И не ждала подвоха, как вдруг… – Додик, здорово! И вы здесь? «Ах ты…!!!» Выражалась Матильда очень экспрессивно и образно, но так как ее не слышал никто, кроме Малены, то и в анналы истории ее фраза не попала. Малена едва удержала лицо. Все было так хорошо, так спокойно, так уютно, и вдруг… Мало ей Антона! Так тут еще Юлия и Диана! Обе очаровательны, накрашены, уложены у модных куаферов, обе уверенно стоят на таких шпильках, что Эйфелева башня от зависти плачет. Юлия в вишневом, Диана в интенсивно-зеленом – глаза разбегаются. Вырезы, мини, стразы в стратегических местах, все, что не в вырезе, то в облипочку. Антон смотрелся рядом с ними вполне достойно. Этакий мощный, брутальный самэц… «Малечка, это подстава! Давай мы его пришибем?» Малена только вздохнула. Она бы и не против, очень хотелось. Но… Прямо здесь? А куда труп прятать? – А мы тут приехали на шопинг, смотрим, вы сидите… «На жопинг, – огрызнулась Матильда, по-прежнему не слышимая никем. – Чтобы тут случайно столкнуться? С таким везением надо в Лас-Вегас ехать, казино обдирать! Врет, как падла!» Кажется, Давид думал то же самое. Но вслух ничего не сказал. Встал, пожал другу руку. Девушки сами скользнули за стол и затрещали как две сороки-маньячки. В «…» скидка пятьдесят процентов, в «…» сорок три, если у тебя есть карточка, а в «…» аж семьдесят пять! И Антоша такая лапа, такая прелесть, такое чудо… они уже так нашопились, так нашопились, покупки в багажник не влезают, пришлось на заднее сиденье складывать. А вы тоже на шопинг? Малена смотрела на Давида с искренним сочувствием. Так хорошо день начинался… Давид скрипнул зубами. – Мы не на шопинг. Мы просто развлекаться.