– Чаще всего выпускаем. Мешок на голову, вывезли в посадку и пинок под жопу. Тех, на кого что-то серьезное, передаем в Запорожье. Но таких всего двое было при мне. – Вот! А теперь будешь передавать нам! – Хараберюш обрадовался. – И тебе тоже хорошо – не надо с запорожцами возиться! – Согласен. После ухода мариупольских СБУшников к нему зашел Демченко. – Андрюх, я не понял, а что с этими работягами делать, что вы с «Азовом» привезли? – Серега, ну что за дебильные вопросы? Проверь телефоны по базе, опроси по обстоятельствам, там посмотрим. Сколько у нас там в «библиотеке» людей? Четверо? – С этими – трое. Одного утром Слава забрал. Сказал, ты в курсе. – Да, он его местным «Кашникам» повез, – Андрей развалился на диване. – Все Серега, иди. Дай полежать. Чего-то я слегка зае…ся. 5 По прошествиие первой недели Андрею стало казаться, что он сидит на этом аэродроме уже несколько месяцев. Суета первых дней потихоньку улеглась, превратилась в рутину, если можно так назвать кровавый молох гражданской войны, в одном из эпицентров которого и находился Андрей. На севере гремело приграничное сражение. И пока украинские войска перекрывали границу с Россией, кольца окружения вокруг Донецка и Луганска начали понемногу стягиваться. В «библиотеку» постоянно поступали новые «книги». И вот уже сотрудники группы СБУ понемногу начали применять пытки во время допросов, даже когда необходимости в них не было. Что творили представители «Днепра» или местной контрразведки даже упоминать не хочется… Полное беззаконие и безнаказанность, а также молчаливое согласие и даже одобрение руководства развязали руки «борцам за незалежнисть та свободу вэлыкои нации». Незаконные задержания, пытки, мародерства, грабежи, насилие, убийства стали частью этой гражданской войны, которая называлась АТО… Вопреки ожиданиям, «Итальянец» не подходил с «коммерческими вопросами». Зато чаще стал подкидывать интересную информацию о местонахождении различных сепаратистов, членов избирательных комиссий на референдуме ДНР, бойцов ополчения Донбасса. Андрей тоже не сидел сложа руки. Он налаживал нехитрую агентурную сеть в среде военнослужащих нацгвардии и ВСУ, а также получал информацию от местных коллег. Всю интересную инфу он переправлял в Центр. Так, в Москву ушли сведения о численности батальонов «Днепр» и «Азов» с установочными данными бойцов, о планируемых мероприятиях по усилению границы с привлечением новых подразделений с Украины, о планах по зачистке пригорода Донецка – Марьинки… Эта информация, кстати, попала в его руки случайно. На следующий день после разговора с начальником разведки «Азова» ему позвонил на телефон Максим, командир разведгруппы. Они встретились и в дальнейшем стали поддерживать общение. Максим до весны 2014-го был Севастопольского УБНОНа[32], капитаном милиции. После возвращения Крыма в Россию без раздумий выехал на Украину и вступил в только сформированный батальон «Азов». Что поразило Андрея: Макс был коренным севастопольцем, безумно любил свой город, но ненавидел Россию, которая, по его мнению, «подло отжала Крым». Макс отличался от других бойцов «Азова» пренебрежением ко всякого рода отжимам и мародерству. Его интересовала только война. Он сутками пропадал на ничейной территории, вел наблюдение и захватывал пленных. Причем его группа ни разу не привозила ни одного пленного в «библиотеку». На вопрос «почему», он просто ответил: «на фига мне с ними возиться? Я узнал, что хотел, и закопал его». Андрей мысленно передернулся и спросил: – Как закопал? Но ведь это тоже наши граждане? – Ты не понял? Война идет. Никакая не АТО. И только жесткими методами мы можем быстро закончить эту войну. Потому что иначе она затянется, и тогда нам крышка. Во время очередного приезда Максим рассказал Андрею, как проникал в сам Донецк. – Это еще в начале июля было. Мы закопались возле одного из терриконов. У меня в рюкзаке были шорты, чистая футболка, кепка. Переоделся я и пошел в город. Со своими связь по телефону держал. Вышел к автобусной остановке. Купил в киоске бутылку пива. Сижу, пью. Посматриваю, где «сепары» укрепляются на терриконах, где здания занимают, кто ездит мимо. Тут из-за поворота машина, ментовский патруль. Ну, полиция ДНР. Останавливаются и оба ко мне. Добрый день, ваши документы, ну все такое. – А у тебя были какие-то документы с собой? – Да какие документы? – Максим отхлебнул чаю и продолжил. – Короче, достал я ствол и завалил обоих. Правда, пришлось быстро уходить. Даже стволы не успел забрать. Только шеврон у одного с плеча сорвал. – Не слабо, – пробормотал Андрей, – даже не верится. Как в кино. – Ага, – кивнул Макс. – Сплошная джеймсбондовщина. – И что, никаких угрызений? Ты же сам мент, пусть и бывший. «Азовец» посмотрел Андрею в глаза. – Это враги. Какие угрызения? Пусть валят в «Рашку». Никто бы их тогда не убил. В ходе разговора Максим стал излагать полученную инфу по Марьинке. Тут им пришлось пройти в штаб, чтобы привязать его рассказ к карте. А в приемной в этот момент как раз находился Олещенко, который разносил в пух и прах дежурного по штабу за какой-то очередной залет. Рассказ Максима Олешенко очень заинтересовал. Дальше разведчик уже показывал и рассказывал все в кабинете самому командующему, указывая позиции ополчения и пути скрытного подхода к ним. – Начштаба! Все понял? Оформи это в виде разведсводки и мне на подпись. Надо сегодня же отправить в Краматорск. В ближайшее время наши готовят зачистку Марьинки, и эта информация им очень пригодится… – И копию мне, пожалуйста, – встрял Андрей. – Можно в электронном виде. Я тоже своему руководству отчитываться должен. В конце концов, я Максима вам привел, – улыбнулся Андрей нацгвардейцам. – Лады. СБУшникам тоже копию, – махнул рукой Олещенко. В этот же вечер разведсводка с информацией о предстоящем наступлении на Марьинку ушла в Центр… Происходили и забавные моменты. В одно жаркое утро, когда еще никто из группы не успел отправиться на выезды, радиостанция Андрея взорвалась криком: – Тревога! Сотрудники группы тут же насторожились, услышав нарастание шума в лагере. Выглянув на крыльцо, они озадаченно наблюдали, как исчезают в терминале аэропорта бойцы «Днепра», до того вальяжно курившие на солнышке. – Бля, похоже, что-то серьезное! Что встали? Бегом экипироваться и за мной! По боевому расписанию мы должны прибыть к штабу в качестве резерва командующего! – Андрей рванул к себе в комнату одевать «снарягу». Через пару минут взмыленные СБУшники толпой неслись по направлению к штабу. На их глазах база разворачивалась в боевой порядок – все окопы занимали бойцы в «бронниках» и касках. Расчеты ЗУ 23-2[33] уже вовсю крутили стволы, дежурный БРДМ[34] выезжал на позицию у КПП. Когда группа подбежала к диспетчерской вышке, у входа в нее они увидели Олешенко в «броннике», в каске и с автоматом, который орал на начальника штаба: – Твою мать! Что это за разведка! Где информация? Как мне эти танки встречать!? – Товарищ генерал, оперативная группа СБУ по сигналу «тревога»… – начал Андрей. – Отстань, Андрей, не до тебя сейчас. Занимайте свой окоп и ждите указаний, – отмахнулся Олещенко и бегом рванул в здание. – Да уж, бегущий генерал в мирное время вызывает смех, а в военное – ужас и панику, – ошарашенно и немного испуганно протянул Пышный. – Вот уж не думал, что когда-то вживую увижу подтверждение этой фразы, – тоже без радости в голосе откликнулся Слава. – Так, валите в окоп. Вон «Бобры» наши уже там, одни каски торчат. А я пошел наверх, узнаю, в чем сыр-бор. В кабинете Олещенко атмосфера была накалена. Командующий матом орал в трубку мобильного телефона. Андрей положил автомат на стул и негромко спросил у Козенкова: – Руслан, что случилось? Тот, не поворачивая головы, шепотом ответил: – Да 15 минут назад мобильный патруль сообщил, что по трассе со стороны Бердянска идет колонна танков в сторону Мариуполя. Вроде, как русские. – Чего?! – ошарашенно уставился на него Андрей. – Откуда там могли взяться русские танки? – Генерал уверен, что из Крыма прорвались. – Бред… И что, никто их не заметил, как они из Крыма прорвались да всю Запорожскую область прошли? – Спроси что полегче. Видишь, какая нервная тут обстановка… – иронично произнес Руслан, стараясь, чтобы это не услышало руководство. В этот момент начальник штаба оторвался от телефона и произнес: – На связи разведка. Вроде, наши танки. Только почему-то без флагов идут. Вот они и не поняли сразу. – Е…..! – разразился жуткой бранью Олешенко. – Они что, вообще о…и! А я уже команду дал на блок-пост гранатометами ху…ть! Дебилы, бля! Командующий бушевал еще несколько минут. Андрей понял, что генерал просто испугался и сейчас давал выход своим эмоциям. Спустя какое-то время ситуация прояснилась. Оказалось, что это 30-я механизированная бригада направлялась в зону АТО для усиления группировки украинских войск под Саур-Могилой. Почему штаб ВСУ не поставил в известность штаб сектора «М», осталось загадкой… Естественно, информация о передислокации 30-й бригады сразу стала известна в Москве. Интересный контакт нарисовался у Андрея в запорожском территориальном батальоне ВСУ. Бойцы там частично были призваны по мобилизации, частично – добровольцы. Все взрослые, уже сформировавшиеся мужики с вполне мирными профессиями. И вот один из таких бойцов, подошедший к Андрею, оказался в прошлом системным администратором. По старой привычке он мониторил соцсети и новостные сайты. – Понимаете, товарищ подполковник, я сам Барсуков, зовут Сергей. Ну и по привычке ищу однофамильцев в соцсетях. И вот на одном донецком сайте нахожу Барсукова, тоже Сергея. Списался. Оказалось, что у нас отцы из одного региона – Саратовской области. Короче, может оказаться, что мы родственники. – Это, конечно, прикольно, – усмехнулся Андрей, – но пока не интересно. – Так вот дальше. Я с этим Сергеем переписываюсь. Он, оказывается, офицер в ополчении Донбасса. Капитан-связист.