– Где взял, там нет. Не суй свой нос, куда не просят, – шутливо пригрозил ему Андрей. В бойлерной задержанный также молча сидел, ожидая своей участи. Андрей сел напротив и посмотрел тому в глаза: – Давай так. «Военник» твой? – Мой, – разлепил губы Нестеренко. – Дезертир? Пойми, если ничего не совершил, сможем тебе смягчить. Тем более, автомат свой не бросил, не продал. Получишь, скорее всего, условно… – За что условно! За то, что я один из роты остался и вышел к своим живым? – вскочил на ноги Нестеренко. – Тихо. Тихо, парень, – силой усадил его на стул Андрей. – Никто тебя пока не обвиняет. Давай-ка рассказывай с начала. Пить хочешь? – Да… Андрей протянул ему бутылку. Пока сержант пил, Андрей внимательно смотрел на него. Бросались в лицо многочисленные ссадины на шее, руках, плохо отмытые руки. Еще раз отметил, что одежда с чужого плеча. – Одежду украл? Нестеренко поперхнулся водой. – Да… в Амвросиевке. Не в военной же топать. Не прошел бы… – Ладно, опустим это. Говори, что с тобой случилось. Рассказ сержанта был интересный… По его словам, он служил в 1-м механизированном батальоне 72-й бригады, в составе которого с начала июля воевал на границе с Россией. 11 июля их полевой лагерь накрыли «Градами»[39], и бригада понесла очень большие потери. – Там некоторых ложками можно было соскребать. А «механы» многие ночевали в технике, так и сгорели внутри… После того, как ополченцы перекрыли коридор снабжения у Саур-Могилы, бригада и другие части ВСУ оказались в окружении. Спустя какое-то время стали подходить к концу все припасы – командование так и не выполнило свое обещание наладить воздушный мост. – Уроды генеральские! Какое там снабжение?! У нас по несколько дней простой воды не было! Руки мыли своими ссаками! При этом бои не прекращались ни на день, и обе стороны несли большие потери. – Как-то мы весь день бодались с «сепарами». Под конец они нас выдавили с позиций. К вечеру только успокоилось. Тут смотрим, с их стороны «шишарик»[40] едет с белым флагом. Подъехал. Вылазят из него двое. Говорят: мы своих «200-х» собрали, забирайте ваших. Открыли борт и вывалили наших убитых. 11 человек… – И что? Забрали? – Куда? – Нестеренко злобно сплюнул. – Сами уже подыхать собирались. Стащили их в воронку, подъехал последний наш танк, ковшом сгорнул землю в воронку и все. Там таких братских могил теперь много… Спустя два дня после этого группа сержанта решила пробиваться к украинским войскам. Они подорвали всю технику, и ночью пешком по посадкам просочились мимо заслонов ополченцев. Однако уже под Амвросиевкой они нарвались на подразделение противника и в ходе боя были рассеяны. – Зуб даю, это не простые «сепары». Это москали. Больно серьезно воюют – четко, накрывают очень быстро. Когда «сепары» били – по полчаса без накрытий. А тут – два пристрелочных и залп в накрытие… В ходе ночного боя сержант остался один. Забрав у убитого бойца пулемет, он решил выходить к украинским позициям. Ночью на окраине Амвросиевки он с веревки утянул сохнущие гражданские вещи. Потом на мусорной куче нашел сумку, куда сложил оружие. В одном из сел сумел сесть на автобус до Мариуполя. – И никто тебя не остановил? – недоверчиво поинтересовался Андрей. – Неа. Даже какая-то бабка пирожком угостила. Покушай, мол, солдатик. – Бывает же, – покрутил головой Андрей. «Вот так! Тут блок-посты выставляют, патрули катаются по всем дорогам, а пацан в ворованной одежде с двумя серьезными стволами спокойно едет в автобусе до самого Мариуполя…» – Ладно. Сам-то что думаешь, как дальше жить намерен? – Мне бы помыться, – несмело улыбнулся Нестеренко, – да поесть нормально. И покурить…. И в часть мою бы сообщить, а то, правда, в дезертиры запишут. – Так, пошли со мной. – Андрей направился к выходу из «библиотеки». На улице Андрей усадил сержанта у входа и повернулся к дежурному: – Сигареты есть? Давай, не жмись, компенсирую, – забрал он всю пачку и передал Нестеренко. – Смотри за пацаном. Как накурится, посади его в кунг, пусть отдыхает. Это наш парень, заслужил. – Товарищ подполковник, так жарко там. Давайте я его в свою комнатку посажу. Там хоть кресло есть. – дежурный явно засуетился. – Точно, так даже лучше будет. Да, поесть у вас что-то найдется? – Ну, не знаю. Может, с завтрака что-то осталось, – виновато пожал плечами дежурный. – Позови-ка своего старшего. Передай, что я прошу, пусть покормят бойца. Да нормально покормите! – Андрей повернулся к Нестеренко, который с наслаждением затягивался сигаретой. Даже глаза зажмурил от удовольствия. – Сержант, пошел я докладывать руководству. Думаю, что все будет нормально для тебя. К Олещенко Андрей попал сразу. Тот как раз закончил разговор с Киевом и подставлял разгоряченное лицо вентилятору. – Ну что там у тебя, с пулеметом разобрался? – Да, разобрался. Андрей доложил генералу об обстоятельствах появления сержанта 72-й бригады. – Реально, по закону – он дезертир и его надо передавать в военную прокуратуру. Но я этого делать не буду, сразу предупреждаю, – закончил рассказ Андрей. – Парень пять дней выходил к своим. Без еды и денег. – Да, история прям из кино, – побарабанил пальцами по столу генерал. – Ну, а делать-то что будем? – Есть мысль. Можно же связаться со штабом сектора «Д»? А там есть кто-то из 72-й бригады. Пусть приедут и заберут своего бойца. Тем более, он с оружием вышел. Не будет дезертирства. Посидит на губе несколько суток, отоспится, – предложил Андрей. – Точно! Тем более есть там у меня приятель, – Олещенко развернулся к тумбочке с несколькими телефонными аппаратами. – Что он еще рассказал? Потери большие? Андрей пожал плечами. – По его словам, из тех, кто вошел в котел, раненых и убитых половина. – Ох, ни хрена ж себе! – выдохнул Олещенко. – Может пиз…т? – Может. Он ведь только сержант. Судит со своей колокольни. А что у вас по сводкам проходит? Олещенко раскрыл свою личную папку. – Да что проходит, вот. На, почитай. Этот сектор «Д» бодрые отчеты шлет. 30-ка, которая мимо нас прошла, якобы, уже разблокировала котел, разгромив «сепаров» у Степановки и теперь граница снова под контролем. А как на самом деле – хрен его знает. Слушай, я пойду к твоим связистам, они быстрее свяжутся. Посиди тут пока. Олещенко быстро выскочил из кабинета. Упустить такую возможность Андрей не мог… Постоянно оглядываясь на приоткрытую дверь в приемную, он быстро перефотографировал документы в папке генерала. Когда закончил, обнаружил, что волосы на голове взмокли от напряжения. «Блин, я так и поседею… Надо хоть почитать, что я отснял. А то Серега уточнит что-нибудь, а я даже не знаю, что фотографировал», – фыркнул от смеха Андрей. В крови просто бурлил адреналин, вброшенный в момент фотографирования документов. «Если Центр узнает, как я тут добываю документы, их там сердечный приступ хватит!», – уже не скрываясь улыбнулся Шевченко и захлопнул папку. «А я молодец. Интересные документы… Особенно шифровка про планы по окружению Донецка и Горловки… Значит, хотите через Иловайск, Шахтерск и Енакиево ударить в ближайшее время? Ну-ну…» Когда через пять минут пришел Олещенко, Андрей спокойно развалился на стуле, гоняя пальцами по столу свою шариковую ручку. – Ну что, товарищ генерал? – поднял он глаза на хозяина кабинета. – Все нормально. Завтра приедут за своим бойцом. Оказываются, у них таких уже десятки, кто самостоятельно выходят из окружения. Никаких претензий к нему не будет. – Ну и хорошо, – встал Андрей. – Вы только «Мустангам» скажите, чтобы его пристроили до отъезда. Парню помыться до поспать надо. – Уже сказал, – пробурчал Олещенко. – Что думаешь, я сам ничего не понимаю? Тупой генерал? – Никак нет, тарьщ генерал! Разрешите идти? – шутливо вытянулся по стойке смирно Андрей. – Иди уж… юморист… Вечером Андрей рассказывал своим офицерам историю сержанта из 72-й бригады. – Да… Неслабо ему досталось, – подытожил Вова Пышный. – Да всем, походу, досталось. Что там по сводкам, как вообще дела? – поинтересовался Демченко. – А по сводкам 30-я бригада успешно деблокировала окруженные части сектора «Д» под Степановкой и теперь продолжает наступление на север, в сторону Краснодона, – ехидным голосом ответил Андрей, развалившись на кресле. – Еще чуть-чуть и всю границу перекроют. – Мне вот интересно, а какой придурок решил отправить войска вдоль границы без нормальных путей снабжения? – поинтересовался Торшин, разглядывая карту… – Их же перекрыть элементарно. Два моста взорвать и все. – Слава, ну что ты такое говоришь, «придурок»! Это ж целый генштаб планировал. Одни генералы с большими звездами.