Женщина открыла глаза и с нескрываемым презрением взглянула на Андрея. – Не утруждайтесь. Я сама все сделаю… Достав из сумочки платок, она аккуратно вытерла слезы. Спрятав обратно конверт с деньгами, она не удержалась и спросила: – Одного не понимаю, почему вы деньги у меня не взяли? Забрали бы конверт и ушли, пообещав, что выпустите Лешу. А я бы тут ждала вас до посинения. Что, испугались? – женщина повысила голос, нервно комкая в руках платок. – Да я… Да не собирался я брать у вас деньги! И не звонил я вам! – беспомощно оправдывался Андрей. Какое-то время они сидели молча. – Знаете, я ведь беременна. Третий месяц, – неожиданно спокойно проговорила Анна. – Мы с Лешей собирались после родов в Киев переехать. От греха подальше. Теперь я здесь останусь, – она посмотрела Андрею в глаза. – Надеюсь, родится мальчик. Он вырастет и отомстит за своего отца. И вам, и вашим подельникам. Потом она прикрыла глаза и тихо сказала: – Как же я вас ненавижу… Андрей не нашелся, что ответить. Сжав кулаки, он молча смотрел в землю, мечтая об одном – чтобы это пытка поскорее закончилась. – Значит, скорее всего, вы его убили. И даже тело его мне не вернёте, – спокойно констатировала Анна, глядя на него красными, но уже сухими глазами. – Ну что ж, надеюсь, вам это все отрыгнется. Она резко встала и, не оборачиваясь, пошла к машине. Красивой, легкой походкой. От машины навстречу ей качнулась пожилая женщина. Между ними случился короткий разговор, после чего пожилая вся как-то сникла, закрыла лицо руками. Анна обняла ее, и обе застыли странной, неестественной скульптурой прямо на асфальте проезжей части. На них поглядывали бойцы у КПП и веселящиеся родственники солдата. Так в теплый, приятный августовский день от этой пары отчетливо тянуло могильным холодом и бедой… Только Андрей этого не видел. Он так и остался сидеть на лавочке, сжав кулаки и челюсти. Сильно заныло в левой стороне груди, и вдруг резко сбилось дыхание. Пришлось успокаивать его глубокими вздохами, но привычные методы не помогали – боль слева не проходила… Женщины тем временем сели в машину, водитель которой принялся разворачиваться. Уже отъезжающее такси тормознуло, и из него вылезла пожилая женщина. «А это, видимо, мать», – безучастно подумал Андрей, глядя на приближающуюся к нему женщину. Она остановилась в двух шагах. Какое-то время Андрей с женщиной молча смотрели друг на друга. Потом она выплюнула ему прямо в лицо: – Будь ты проклят, сволочь! Уже давно отъехало такси, увозя несчастную семью, потерявшую надежду на возвращение мужа, сына и отца, а Андрей все сидел на лавочке. Наконец к нему подошел сержант с КПП: – Товарищ подполковник, с вами все в порядке? Андрей поднял на него пустой взгляд: – Да, сержант, спасибо. Все в порядке. Он тяжело встал и не торопясь побрел к себе. До конца ротации оставалось три дня. Андрей сидел в своей комнате и тупо пил. Практически без закуски. Не считать же таковой пару карамелек «Дюшес», до которых он был большой охотник. В этой ротации было много отвратительных и ужасных вещей. Но эта девочка, которая смотрела на него серьезными глазами и ждала своего папу, поразила сознание Андрея сильнее обгоревших тел под Саур-Могилой. Он еще не знал, что эта девочка будет сниться ему несколько лет… «Интересно, а «днепровцам» снятся их убитые? Не в бою, а вот так – ради машины? Или девочки изнасилованные?» – лениво думал он, развалившись на диване и грея в стакане очередную порцию водки. В этот момент в дверь стукнули, и вошел Слава. – Ого! Ты чего это среди бела дня накачиваешься, – Торшин взял полупустую бутылку, понюхал и… тоже налил себе полстакана. – Тошно мне, Слава, – пробормотал Андрей. – Это понятно, – легко согласился тот. – Всем тошно. Устали мы. Пора домой. – Да. Пора… – Но это не повод напиваться среди белого дня! – Слава забрал у Андрея стакан и поставил на стол. – Ты так отработал ротацию, не надо портить все в последний день! – Давай, вставай! – Слава тормошил Андрея. В конце концов, поднял его и отправил в душ. Холодная вода взбодрила Андрея и привела в чувство. «Действительно, чего это я? Два дня осталось, дома уже переживать буду», – думал он, стоя под струями холодной воды. Когда, вытираясь, он вернулся в комнату, Слава уже сидел на диване, прикладываясь к своему стакану. – Не пропадать же добру? – хитро улыбнулся он на вопросительный взгляд Андрея. – Мне на совещание не идти, а открытую бутылку оставлять не положено. – Так что на тебя накатило-то? – задал он в свою очередь вопрос. Андрей подумал и рассказал. Всю историю, начиная от первых звонков и вопросов «Аскета» и до последнего проклятья старушки. – Тю… Ну и что ты так распереживался? Ты, что ли, этих мужиков оприходовал? – Слава сделал большой глоток и с шумом выдохнул. – Ох, хорошо пошла! – Да и они сами тоже молодцы. Знают, что здесь творится, и поехали куда-то машину продавать. Не могли в Марике ее сдать? Погнались за лишними пятистами баксов? Ну и кто их умными назовет? – видя, что Андрей молчит, пустился в рассуждения Торшин. – Но, конечно, тот, кто бабе этой звонил, сука редкая. – Скорее всего, он же и убил ее мужа, – хмуро добавил Андрей. – Или был рядом, – кивнул, соглашаясь Слава. – Но мы это никогда не узнаем. – Можно биллинг трубки взять… – начал Андрей. – Можно. А зачем? – задал вопрос Слава, запивая очередной глоток газировкой. – Мы послезавтра уезжаем. Вряд ли ты из Киева будешь контролировать ситуацию. Да и надо оно тебе? Он встал, с удовольствием потянулся и закончил: – Так что брось загоняться, Андрюха. Два дня и домой. Вот по дороге и напьемся, – и уже выходя, остановился и, хитро посмотрев на Андрея, сказал: – Смотрю на тебя и поражаюсь. Вот и на захваты лично ходишь, в боях был, крови не боишься. А тут вдруг как целка ломаешься… Иногда просто поражаюсь тебе. – Так это говорит, что я не скурвился окончательно. – Эх, в нашей конторе так нельзя. Не скурвишься – сожрут. Или сопьешься от тоски. Ладно, поеду я в город, попрощаюсь с ментами, – хитро подмигнул Слава. – Сильно только не прощайся. А то действительно, не хватало под конец неприятностей отхватить. После ухода Славы Андрей занялся рутинной работой, когда тоненько пискнул смартфон, уведомляя о приходе сообщения «Телеграмм». Писал Центр: «Андрей, понимаю, что под конец не надо напрягать. Но руководство очень просит тебя максимально собрать информацию о численном составе и вооружении сектора «М». Ты раньше давал уже такое, но сейчас надо освежить и максимально уточнить». Андрей хмыкнул и отписал ответ: «Что, мы все-таки идем в наступление?». «Не знаю. Всех информируют на необходимом уровне. Сделаешь?» «Постараюсь. Вечером сообщу». Идея, как добыть нужную информацию, у Андрея была. В кабинете «Аскета», где дважды в день проводили совещания руководства, на стене висела карта сектора. В нижней части карты была четко выписана деталировка всех сил и средств сектора, от личного состава до бронетехники. Осталось только дождаться совещания и незаметно переписать все себе в блокнот. Совещание шло обычным порядком. Андрей вполуха слушал докладчиков и генерала, старательно выписывая сведения. «Всего л/с – 2120 человек, из них ВСУ – 830 (8 и 23 бТро). БТР-70 – 12 единиц, БРДМ-2 – 10 единиц. Минометы 120-мм – 8 единиц, ЗУ 23-2 – 14 единиц… Противотанковый резерв: 80 человек батальон «Днепр» – 120 РПГ-26…». Андрей выписал все, что только было на карте. Ночью все эти сведения ушли в Центр. 18 Утром его разбудил Серега Демченко. – Андрюха, замена выехала! Вечером будут у нас.