* * * На тропе к маяку лежали тела ярнамских солдат вперемешку с отвратительными трупами рыболюдей. Отряд, сопровождаемый охотником Люциусом, первым установил свой пулемёт и бросился в атаку. У маяка их встретил рыбочеловек-гигант, два десятка простых уродов с копьями и дротиками, свора разъярённых шипастых «собак» и трое волхвов. Волхвы воззвали к сверхъестественным силам, и пулемётчика поразила ударившая с неба жёлто-оранжевая молния. Затем молнии ударили в охотников. Из ртов служителей Кос вылетели сотканные из чёрно-фиолетового дыма черепа и устремились на людей. Трое бойцов Германа, шедших с Люциусом, погибли. Ценой своих жизней им удалось убить одного из волхвов. Непонятная сила отклоняла летевшие в служителей Кос пули, и воодушевлённые успехом рыболюди растерзали солдат. Сам Люциус пал в схватке с исполином и его свитой. Трое уцелевших солдат отряда соединились с пришедшими на подмогу. Сразу поняв серьёзность положения, ярнамиты не стали безоглядно бросаться вперёд. Но волхвы не желали упускать инициативы. Раздался низкий гул, и на людей опустилась непроглядная тьма. Каждое движение давалось с трудом, а воздух казался тяжёлым, как свинец. Почувствовав себя пленниками морских глубин, люди в отчаянии падали на землю, крича и корчась от боли и ужаса. Но Мария, Валентайн и Валлар устояли на ногах. Устоял и один из солдат — бледный до синевы, он посылал во врагов пулю за пулей. Но ни одна порция свинца так и не достигла цели. Девушка увидела рыболюдей, стоявших вокруг волхва на коленях и поющих гимн Кос скрипучими нечеловеческими голосами. Она разглядела ужасающую морскую тень, извивающуюся за спиной могучего волхва. Издав полный ненависти вопль, Валентайн бросился вперёд. Танцующие вокруг волхва золотистые молнии прыгнули на охотника подобно змеям, заключив несчастного в свои смертоносные объятия. Валлар прокричал ритуальные слова, прозвучавшие глухо и бессильно в сгустившемся мраке, и воздел вверх сине-желтоватого хрустального слизня. «Зов вовне» проснулся, и во тьме вспыхнула звезда. Ослепительно-белые искры помчались к волхву, но предательски отклонились в стороны, обрушившись на преклонивших колени рыболюдей смертоносным градом. Мария осознала, что они погибнут, если не одолеют ужасного волхва как можно скорее. Тьма давила всё сильнее. Каждый вдох отзывался мучительной болью, каждый шаг требовал титанических усилий. Мария шагнула к зовущей её пропасти. Окутавшая девушку желтая дымка оттеснила давящий мрак. Рванувшись вперёд, охотница столкнулась с бившим поклоны гигантом. Полагаясь не на трезвый расчёт, а на зов крови и безумную надежду, она вонзила лезвия Ракуйо в глаза исполина по самые рукояти. На стороне Марии стояла кровь птумерианских предков и охотничья жажда. Но задуманное не получилось бы без чужой помощи. Когда клинки вошли в жёсткую плоть гигантского рыбочеловека, девушка почувствовала, как какая-то внешняя сила заставляет Ракуйо насыщаться кровью, уподобляясь любимым клинкам дворян Кейнхёрста. Выдернув лезвия, охотница поразилась кошмарной перемене. Тонкие и элегантные лезвия превратились в огромные мечи, созданные из крови. Как ни странно, вес совершенно не ощущался. По ним бежали серые и красные ручейки. Наверное, это кровь всех её жертв, подумала девушка. Эта кровь повиновалась ей, как глина повинуется скульптору, а звук — музыканту. Увидев, что терзающие тело Валентайна молнии готовы броситься на неё, Мария метнула ставший мечом кинжал смертоносным кровавым копьём. Она плохо умела пользоваться метательными ножами, так как считала их бесполезными, но отчаянный бросок достиг своей цели. Казалось, кто-то направлял её руку. Глазные яблоки волхва лопнули, брызнув кровавыми фонтанами. Ужасное наваждение спало. Тьма рассеялась, страшная тяжесть ушла. Уронив клинки, Мария рухнула на колени, жадно глотая воздух. Напади на неё сейчас рыболюди, она не смогла бы ничего сделать. Но Валлар вынул из нагрудного кармана и поднёс к лицу глазное яблоко с иссиня-чёрным зрачком, и уже занёсшего копьё для удара урода пробило насквозь окутанным голубым сиянием крохотным кристаллом. Согнувшись пополам, рыбочеловек захрипел от боли. Затем пришедшие в себя солдаты открыли огонь, добивая уцелевших врагов. Валлар подошёл к Марии и помог девушке встать. — Валентайн, — прошептала охотница. Валентайн, любитель щегольских шляп и распутных женщин, погиб. Одежда охотника дымилась. Лицо несчастного обуглилось. Отнеся Валентайна в сторону, охотники сложили его руки на груди и накрыли его же плащом. — Зачем он рванулся вперёд? — прошипел сквозь стиснутые зубы Валлар. — Мария, как тебе это удалось? Кровь стекла с Ракуйо и ушла в землю. Клинок принял прежний вид, но что-то в нём необратимо изменилось, и охотница чувствовала это. — Сейчас не время, — устало покачала головой Мария. — Могут появиться новые враги. * * * Вскоре подоспел четвёртый отряд под началом Германа. Известие о гибели пятерых охотников вызвало у него великую скорбь. Рыболюди попытались провести ответную атаку, и подкрепление оказалось весьма кстати. Адептам Хора удалось лишить оставшихся волхвов их способностей, и обитатели деревни остались без козыря. В нижней части деревни рыболюди почти не оказывали сопротивления, спасаясь вплавь, сдаваясь или даже кончая с собой. Всё шло по плану. Под деревней действительно располагалось сложное переплетение туннелей. Проникнув в подземелье, бойцы встретили ожесточённое сопротивление со стороны доселе невиданных тварей. Они напоминали бледных, покрытых слизью женщин со сросшимися в хвост ногами. К спине каждой цеплялся слизень-паразит, подобный тому, что сидел на убитом Валентайном лазутчике. Некоторые из новых тварей прятались в огромных раковинах, словно чудовищные моллюски. Но коса Германа, прозванная Клинком Погребения, без пощады разила уродов. Никто не мог устоять перед Ракуйо, вновь превратившимся в ужасные кровавые мечи. Тяжёлые ружейные пули пробивали склизкие тела навылет. В одном из тупиков ярнамиты обнаружили потомство обитателей деревни под охраной двух исполинов. Твари сражались с невиданной яростью и убили немало солдат. Рыболюди словно знали, что те не смогут уклоняться от их ударов с прытью охотников и намеренно напали на них, несмотря на то, что бойцы Германа шли первыми. Когда с гигантами было покончено, доведённые до полубезумия гибелью друзей солдаты расправились с детьми жителей деревни, хотя Герман требовал оставить их в живых — как ценный материал для исследований. * * * С каждой уходящей минутой Валлар чувствовал растущий ужас. Всепоглощающий ужас лишал воли, заставлял забыть о долге, забыть обо всём на свете. Потеряв самообладание, охотник совершенно перестал владеть собой. В его голову стали приходить настолько дикие и безумные мысли, что он буквально не узнавал себя. Воспользовавшись суматохой во время боя с гигантскими рыболюдьми, охотник нырнул в одно из боковых ответвлений. Осознание собственной трусости жгло точно залитый в горло расплавленный свинец. Валлар бросился бежать. Пробежав около пятидесяти метров, он споткнулся и скатился в наполненную нечистотами яму. Рядом зашевелилось что-то бледное и склизкое. Одна из тех женщин с хвостами и слизнями на спинах. В глазах твари охотник прочитал тот же ужас, что пытал его самого. Они все умрут. И он, и она. Но всё гораздо хуже, чем кажется на первый взгляд. Он пил кровь, ему переливали кровь, он причащался кровью. Кровь взрастила его. Его бренный разум начал растворяться в крови. Кровь — материя высшего сорта, суть Великого Идона. Смерть оставит от него кровоточащий огрызок, но не подарит желанного забвения, а ввергнет во власть невидимого Великого. Другой Великий подчинит себе людей, напевая им свои песни в темнейших уголках их душ. Люди станут зверьми, они уже стали ими, они всегда были ими. Он, Валлар — зверь! Обречённый утонуть, раствориться в крови. Обречённый страдать вечно! — Аааааррррр! — яростно взревев, охотник принялся разбрызгивать мечом помои, будто сражаясь с невидимым противником. — Я не сойду с ума! Нет, не сойду! Я ошибся, я неправ! Такого просто не может быть! Сорвав капюшон и бросив меч, Валлар вцепился в собственные волосы. Склизкая тварь в страхе сжалась на другом краю ямы. — Не! Может! Быть! — кричал Валлар. — Я обманут, я в кошмаре, это лишь морок… Рухнув в зловонную воду, охотник совершенно потерял чувство реальности. Ему почудилось, что он вернулся в далёкое прошлое, когда служил в королевской армии и участвовал в войне с одним из соседних государств. Ярнам тогда выполнял союзнические обязательства и послал свои полки в чужие земли. После тяжёлого боя их отряд занял деревню. Он находился в крестьянской избе вместе с кавалеристами. Напротив него сидела дочь крестьянина. Кавалеристы хотели надругаться над ней, но он вступился за честь девушки, хотя это едва не стоило ему жизни. Усмирить распалённую солдатню и обнаглевшего от вседозволенности офицера было очень тяжело. — Нет, я не отдам тебя этим извергам, — пообещал Валлар склизкому существу. Сверху послышались частые выстрелы. Встав и подойдя к жуткой женщине, охотник тяжело вздохнул. — Что за ужасный нарост у тебя на спине? — участливо спросил он. — Я знаю. Это паразит. Им заразил тебя один из этих извергов, да? Не отвечай. Я знаю, тебе больно. Тварь предупреждающе заскрипела зубами. Её пугал непонятный пришелец. Подняв меч, Валлар срезал слизня со спины склизкого создания. Мертвый паразит плюхнулся в гнилую воду, а тварь завопила от боли и забилась в конвульсиях. — Тихо, тихо, успокойся, моя родная, — безумно бормотал охотник. — Я знаю одно место, там тихо, темно и безопасно. Мы пойдём туда и спрячемся. Спрячемся от извергов. Ты же не против? Вместо крестьянской девушки вновь возникла омерзительная женщина из проклятой рыбацкой деревни. Вместо избы — вонючая яма. Валлар взревел и проткнул мечом скулящую у его ног тварь. — Лунный гость без имени и лица, оставь меня, я не хочу служить тебе, — заплакал охотник. — Неужели никому меня не жалко? Сев в воду и привалившись к стене ямы, Валлар разрыдался. * * * Охотники, адепты Хора и солдаты, горя мрачной решимостью завершить начатое, один за другим выходили на побережье. На укромном пляже, закрытом с обеих сторон скалами, сгрудились последние рыболюди. Все остальные обитатели деревни были мертвы или взяты в плен. Семеро уродов беспрерывно вопили, посылали проклятия в адрес людей и терзали себя когтями. Вперёд вышел последний волхв, бессильный и сломленный. — Кос, наша Великая Мать, расправится с вами, богохульные изверги, — прошепелявил он, гадко коверкая слова человеческого языка. — Она отомстит за своё погубленное потомство! Ваш поганый Бюргенверт будет стёрт с лица планеты! Мария чувствовала, как Великая мощными рывками приближается к берегу, несясь сквозь толщу воды. — Она здесь! — в ужасе прошептала охотница, обратившись к Герману. Все присутствующие на берегу люди испытали удар невыносимого, ни с чем не сравнимого ужаса. Лишь адепты Хора и некоторые охотники сохранили самообладание. Один из солдат застрелился, снеся себе полчерепа. Другие падали ниц или в панике метались по пляжу, бросив оружие. В облаке брызг и нечистой пены на мелководье выбралось огромное существо. Подобное обликом моллюску без раковины, оно обладало почти человеческими руками и возвышалось над побережьем бледной склизкой башней. На голове существа шевелились длинные гибкие щупальца. Под щупальцами Мария с ужасом и удивлением разглядела лицо с человеческими чертами. Великая Кос пришла мстить за своих детей. В воздухе заискрили слепящие молнии. Ещё миг — и они перекинутся на людей, оставив от ослеплённых гордыней несчастных лишь пепел… Но некая сила, равная Кос, пришла на помощь ярнамитам. Берег окутала кровавая пелена. Небо приобрело лиловый оттенок. Молнии погасли. Взревев подобно чудовищам, Герман и остальные охотники бросились на Великую. Но Мария не поддалась ставшей как никогда сильной жажде крови. Она не хотела быть рабыней крови. Браге возжелала стать её хозяйкой и владычицей. Подняв кровавые мечи, она заставила их воспламениться, как некогда в плену кошмара. По металлу и крови заструился злой огонь. Поддержавшая ярнамитов сила отступила от Марии, сосредоточившись на впавших в неистовство охотников. Раз за разом клинки впивались в плоть Великой, проливая священную древнюю кровь. Взлетали и опускались мечи, рубя и кромсая. Пытаясь защититься от ранящей стали, Кос неуклюже размахивала длинными, но слабыми руками. Охотники купались в крови. Пытаясь раздавить юрких охотников, Кос тяжело рухнула в мутную воду у самого берега. Забежав по колено в воду и запрыгнув Великой на шею, Мария вонзила мечи в голову Кос. Следом обрушилась коса Германа. Поверженная Великая дёрнулась и затихла. Перерождённый Ракуйо требовал вонзать себя в плоть жертвы снова и снова. Поить кровью. Скривившись от отвращения, Мария отбросила от себя любимое оружие и, отойдя от исполинского трупа, села на глинистую землю у кромки воды и безучастно уставилась в туманную даль. На минуту обернувшись, она заметила сидящее на скалах создание. Без лица. Увенчанное живой короной из чёрных шевелящихся отростков. Лишённое плоти туловище, представляющее из себя голый скелет. Оно не насытилось, поняла Мария. Оно никогда не насытится. Его судьба — вечно заполнять свою пустоту.