«Скоро». Дух крови Ян бежал из Ярнама. Учёный долго уговаривал Марию бежать с ним, но та осталась непреклонна. Снабдив друга всем необходимым для долгого путешествия, включая солидную сумму денег, девушка вывела Яна на окраину города. — Пошли со мной, Мария, — умолял её друг. — Прошу тебя. Отсидимся где-нибудь в глуши. Нас не найдут ни люди, ни чудовища. — Нет, мой друг. Прости, — склонила голову бывшая охотница. — Мне некуда бежать. — Мария, прекрати изображать трагическую актрису, — разозлился Ян. — Ты умрёшь, если останешься! Ярнаму конец! — Я должна во всём разобраться до конца, — печально ответила Мария. — Иначе меня не укроет никакая глушь. Друзья молча обнялись на прощание. Не произнеся более ни слова, Ян отстранил Марию, поправил висящее на плече ружьё, повернулся и быстрым шагом двинулся прочь. Вскоре силуэт мужчины затерялся среди умирающих деревьев. * * * Мария посмотрела на сидящего напротив человека и коротко кивнула. — Да, я согласна, — подтвердила она. — К вашим нынешним обязанностям добавится проверка безопасности лабораторий, — сказал церковник. — Каждые четыре часа днём и ночью, два дня через два. — Меня не смущает необходимость ночевать в Астральной башне, — слегка улыбнулась девушка. — Я и так часто остаюсь на ночь. — Значит, теперь вы ещё и смотрительница, — произнёс мужчина. — Ваш предшественник уволен за пренебрежение своими обязанностями. Вы выглядите более ответственным человеком. * * * Мария стояла одна в огромном зале, расположенном на вершине Астральной башни. Одну стену целиком занимал колоссальный циферблат. Сквозь немыслимый механизм просвечивали лучи полуденного солнца. Циферблат можно было разглядеть не только из Соборного округа, но и из Центрального Ярнама. Башню строили, имея в виду нынешнее её предназначение. Посвящённые в тайны Церкви архитекторы спланировали здание так, чтобы стены, каждая колонна, каждая балка сдерживали опасные проявления сверхъестественных сил. Циферблат служил главным узлом защиты. Недавно на его металлический обод нанесли руны Кэрилла, желая отсечь все нежелательные проявления могущества Великих, стоящих за властью начертанных рун. Такие меры являлись необходимыми — подопытным, идущим к возвышению полной ловушек дорогой, опасны любые помехи. Но Мария знала, что защита вовсе не столь совершенна, как хотелось бы верить Церкви. Везде, где течёт кровь, обитает бесформенный, незримый Идон. Туда, где живут тёмные инстинкты, всегда доходит свет растущей Красной луны. Великие бессмертны, и живая сила Кос проникает в башню вместе с кровью побеждённой обитательницы вод. Из подземелий Хора склизкая Ибраитас по-прежнему наблюдает за Ярнамом. Через сны работающих в лаборатории людей Амигдалы находят путь в мнимое убежище. Нет, от Них не спрячешься. Нигде и никогда. Достав из кармана скальпель, Мария надрезала ладонь и нарисовала на полу кровью маленькую пятиконечную звезду с глазом. Сев на кресло, девушка закрыла глаза. Ссутулившись и положив ногу на ногу, Мария напряжённо вслушивалась в ток собственной крови. — Пусть расцветают кровавые цветы! — после долгого томительного ожидания услышала она бесплотный голос. Значит, тогда, в Бюргенверте, ей не померещилось. — Новая смерть и новое рождение. Из крови, — вновь прозвучал жуткий голос. Смертельно побледнев, Мария вцепилась в подлокотники и открыла налившиеся тяжестью веки. Кровавая звёздочка исчезла в целой луже крови. С тревогой посмотрев на ладонь, девушка увидела почти заживший порез. Откуда столько крови? Жизнь рождается и угасает. Все живущие несут в себе суть бесформенного Великого. Раствори свой разум в крови и не умрёшь, но возвысишься. Смерть и возрождение — всё подвластно Идону. Мария давно поняла, что выпитая за годы охоты кровь изменила её. После паломничества в кошмар и боя в рыбацкой деревне она прикоснулась к силе Великих и соединилась со своей кровью. Она обратила Ракуйо в кровавый клинок и стала повелевать собственной жизненной силой умело как никогда раньше. Её разум сливался с кровью, сливался с сутью Великого Идона. Ром — глаза, ей — кровь. Резко встав, девушка принялась мерять шагами расстояние от циферблата до центра зала. От механизма исходила незримая, но могучая сила. Металл пленительно блестел. Входная дверь распахнулась. Пришедшие — двое лаборантов — выглядели не на шутку обеспокоенными. — Леди Мария, — затараторил один, подбежав к охотнице. — Один из гомункулов вырвался на волю. Гомункулами в лаборатории называли выращенных из недоношенных человеческих зародышей существ, которых так и не удалось вознести до настоящих Великих вопреки надеждам учёных. — Пошли быстрее, — поторопилась Мария. — Следует собрать охрану, — сказал другой лаборант. — Гомункул разъярён. — Не надо, — отрезала смотрительница. — Эти глупцы устроют пальбу. В саду под открытым небом, соединяющем зал с циферблатом и лабораторные помещения, творился переполох. Несколько человек, сгрудившись у ограды, наблюдали за огромной человекоподобной фигурой. Кожа существа имела серо-синий оттенок. Уродливый безлицый нарост вместо головы. Мощные руки с крупными шестипалыми кистями. Злобно забулькав, существо окуталось голубым сиянием. Блеснула яркая вспышка, и часть ограды сада разлетелась вдребезги. Усатый учёный в белых перчатках попытался подобраться к существу, вооружившись внушительным шприцем. Но гомункул был начеку и, заметив угрозу, принялся бешено размахивать верхними конечностями. Отшатнувшись, учёный споткнулся о стебель гигантского подсолнуха и упал. Мария спокойно подошла к существу. Уверенно и без страха она протянула руку ужасной твари. Та, простояв несколько мгновений в нерешительности, осторожно коснулась своим пальцем ладони девушки. Никто так и не понял, каким образом новой смотрительнице удалось усмирить неукротимого гомункула, но существо послушно вернулось в отведённое ему помещение и ещё долго не доставляло проблем учёным Астральной башни. Вернувшись на рабочее место в лабораторию, Мария замерла перед шкафом с анализами мозговой жидкости подопытных. Сероватая масса пульсировала и шевелилась в пробирках, подобно амёбам-переросткам. В жидкости иногда появлялись бледно-зелёные пятна. Немного похоже на густую овсяную кашу, пришла к Марии странная мысль. Только зелёные пятна портят картину. Но разве нельзя добавить в кашу немного зелени? Вкуснее будет. Девушка расхохоталась. — Леди Мария? — удивился её поведению коллега. — Не обращай внимания, — отмахнулась она. В детстве Мария часто смеялась без видимой причины. Няня спокойно относилась к причуде девочки. Родители же считали, что ребёнок с ранних лет должен вести себя согласно правилам этикета. Теперь она может позволить себе забыть об аристократическом этикете. Как же так получилось, что она трудится в лаборатории, от одного вида подопытных в которой неподготовленный человек может сойти с ума? Родилась она в замке Кейнхёрст. Отец Марии, наследник знатного иностранного рода, встретил её мать на балу у Аннализы, тогда совершенно обычной королевы не обладающего большим политическим влиянием государства. Месяц как завершилась война, в которой Ярнамское королевство участвовало по союзническим обязательством. Отец Марии, видный офицер из могучей империи, дважды награждённый за проявленную в бою храбрость, быстро пленил сердце двоюродной сестры королевы. Через полгода они вступили в брак. Мария родилась ещё через год. Вскоре после её рождения отца перевели из расквартированного на границе с Ярнамским королевством гарнизона на запад империи на штабную должность. Мать как-то призналась дочери, что обрадовалась возможности покинуть Ярнамское королевство, отличающееся тяжёлым климатом. Когда Марии исполнилось два года, у неё появился брат. Карл с младенчества отличался слабым здоровьем и робким характером. Они с братом казались полной противоположностью друг друга, но тем не менее крепко сдружились. С ранних лет Марию увлекало всё связанное с медициной и тайнами человеческого тела. Однажды, порезавшись об острый стебель осоки во время прогулки по лесу, она долго не давала матери перевязать палец платком, желая рассмотреть рубиновую каплю. Только научившись читать, девочка выпросила у приезжавшего к брату врача учёную книгу и упорно изучала полные непонятных слов страницы. Ей казалось, что, прочитав книгу доктора, она сможет вылечить брата. Марию учили играть на пианино, хотя в детстве она не любила музыку. Инструмент казался ей неприятной обязанностью, навязанной родителями. Когда Мария пошла в школу, у неё появилась младшая сестра — Катерина. Их-за разницы в возрасте они так по-настоящему и не сдружились. Училась Мария хорошо и с удовольствием. Её часто ставили в пример, и многие сверстники недолюбливали девочку. В школе Мария завела приятельниц, но настоящим другом она могла назвать только брата. Карл умер от воспаления лёгких за год до её поступления в Бюргенверт. Когда лечивший Карла врач с сожалением признал, что не сможет спасти мальчика, родители решили скрыть горький прогноз от детей. Но Мария узнала всё непосредственно от врача, с которым часто разговаривала на медицинские темы. Последняя беседа с братом произошла поздним вечером за день до его смерти. Карл лежал в постели, закрыв глаза и хрипло дыша. — Карл, — дрогнувшим голосом произнесла Мария. — Как ты себя чувствуешь? Брат разлепил веки и тяжело посмотрел на сестру. — Погано, — выдавил он и зашёлся в приступе влажного кашля. На тряпице, которой Карл прикрывал рот, осталась лужица гнойной мокроты. — Почему господин Улссон не пришёл? Три дня врач навещал больного утром и вечером. — Я умру? — тускло проронил Карл и снова раскашлялся.