– А с «телом» как быть? В смысле с Эмилем? Уже повернувшийся было к лифту Дарий вернулся в исходную. Приблизился к неподвижному Эмилю и ткнул его мыском ботинка в бок. – Отстаньте. У меня депрессия, – плаксиво отозвался «труп». – У него депрессия, – отчеканил Дарий. Как будто Даня сама не расслышала. «И это, значит, нормально?» Пока она и секретарь гендиректора находились рядом с Эмилем, об него споткнулось, по меньшей мере, четыре человека. – Ах ты, придурок! – Последняя из четверых – голубоглазая девушка с шикарной копной светло-русых волос – едва успела перепрыгнуть через Эмиля. А все из-за того что шла, уткнувшись в мобильный. – У меня же новые туфли! А вдруг бы я шпилькой тебя проткнула?! Там же оригинальные набоечки! – Заткнись, Эля. – Эмиль повернул голову, – он оказался смазливым парнем, – и страдальчески насупился. – Не видишь, я в депрессии. – Да наплевать. – Эля хмыкнула и, мельком глянув на Даню, зацокала к выходу. – Ну, бросили тебя и чё? Смирись, придурок, тебя больше никто не хочет. – Неправда! – надрывно выкрикнул Эмиль и, шустро перевернувшись, с надеждой воззрился на Дария. – Ты тоже меня не хочешь? – Нет. – Дарий особо не задумывался. – И ты? Даня от такого внезапного предложения несколько опешила. – Пожалуй, я воздержусь, – осторожно ответила она. Творческие личности – существа странные. Заметив, что Эмиль впал в еще большее уныние, девушка быстро добавила: – Уверена, вас кто-нибудь да захочет. – Правда? – Глаза парня загорелись. Ответить Даня не успела. Пришлось гнаться за ушедшим вперед Дарием. – Не стоило обращать на него внимание. – Секретарь гендиректора нажал на кнопку седьмого этажа. – У него так каждую неделю. Прямо дурка с полным набором. Даня постаралась не терять присутствие духа раньше времени. На седьмом этаже властвовала благодатная тишина. Хорошо освещенный коридор, окрашенный в приятные глазу светло-зеленые тона, уводил вглубь этажа. На звонок ее мобильного Дарий никак не отреагировал, поэтому девушка продолжила следовать за ним, одновременно разговаривая с Кирой. – Ну что, повидалась с тетей Агафьей? – В голосе брата ощущались нотки нетерпения. – Не получилось. Она у знакомой на даче. – Даня благодарно кивнула Дарию, который открыл перед ней дверь. – Вы как? Собрались в школу? – Да. Сегодня-то придешь ночевать? – А что, соскучился по мне? – Смеешься? – пробурчал Кира. – За тобой же присматривать надо. Вдруг вляпаешься куда-нибудь. – По-твоему, я только и ищу, куда бы вляпаться? – Ты не тихая скромница. Поэтому, да. – Это комплимент или оскорбление? – фыркнула Даня. – Хороших слов, которые бы могли подарить заряд бодрости на весь рабочий день, не найдется? – Не вляпайся. – Класс, Кир, я уже в тонусе. – Тут с тобой еще Лёля хочет поговорить… Да погоди, сейчас передам. На другом конце появилось тяжелое дыхание. – Лёля? – Привет. – Ну? – Скажи мне, – потребовал младший брат. – Что? – Скажи! Даня вздохнула. – Под машины не кидаться. Сопение в телефоне усилилось. Похоже, Лёля был доволен. – По макушке потреплешь себя сам. А теперь верни телефон Кире. – Как только мобильный вернулся к старшему из братьев, Даня сказала: – По-моему, у Лёли насморк начинается. Спрей ему в рюкзак кинь, ладно? И посмотри, чтобы он шарф нормально на горло намотал. – Да, хозяин, – замогильным голосом откликнулся Кира. С каждым днем ее отношения с братьями улучшались. Даня чувствовала это. Скованность пропала. Да и мальчишки стали охотнее общаться с ней. Раньше они друг другу так часто не названивали. – Приемная. – Дарий пропустил Даню вперед. – Там кабинет Глеба Валентиновича. Особо разглядывать приемную Даня не стала. Было уже понятно, что та была намного больше той, где она обитала будучи помощником Зотова. Большую часть помещения занимали стулья с мягкими спинками – для посетителей. Единственный шкаф был поставлен к дальней стене. – Проходите к Глебу Вален… На волосах Дария повисла большая канцелярская скрепка. Он шевельнулся, скрепка скатилась по лбу и уперлась краешком в его очки. – Бесит, когда обо мне забывают. Даня, едва сдерживая злость, повернулась к секретарскому столу. За ним на мягком стуле, закинув ногу на ногу, сидел Яков. Судя по хмурой мине, злился он не меньше. «Да что с ним?!» – В швырянии предметов ты как всегда на высоте. – Даня скрестила на груди руки. – Не пробовал общаться по-человечески? – Глеб Валентинович ждет вас обоих. – Дарий, которого поступок Якова ни капли не удивил, деловито снял с лица скрепку и аккуратно положил ее на край стола. – Через сорок минут мы должны уехать на встречу. Поэтому, пожалуйста, поспешите. – Ты, – Даня поманила к себе Якова, – кис-кис. Мальчишка помрачнел еще больше, но со стула слез. Они замерли перед дверью в кабинет гендиректора, будто провинившиеся школьники после удачной шалости. – Ты чего истеришь с самого утра? – как можно тише прошипела Даня. – А ты что расфуфырилась? – Якова аж потряхивало от злости. – Виды на кого-то имеешь? – По-твоему, надо было с той разрухой на голове сюда явиться? С конструкцией из покромсанной лапши? Хочется, знаешь ли, выглядеть подобающе. – Перед кем? – Перед людьми! Яков погрузился в молчаливое раздумье. А Даня потянулась к двери, чтобы постучать. – Так на кого ты виды имеешь? «Как можно быть таким настырным?» – Даня досадливо царапнула ногтями поверхность двери. – На морскую живность, – нарочито бодро сообщила она, останавливая на Якове тяжелый взгляд. Как и ожидалось, ответ мальчишку озадачил. Ровненькие бровки собрались в аккуратную фигурку на переносице. – Хочу покуситься на какой-нибудь салат с морепродуктами. Или взять что-нибудь острое. Планирую свой обед. Гендиректорская дверь распахнулась. Даня вздрогнула. – Мне послышалось, что за дверью что-то шуршит. – Глеб с улыбкой осмотрел поднятый кулачок девушки, которым она так и не воспользовалась. – Проходите. «Прямо как кошка, просящая впустить ее в дом». – Собственная ассоциация разозлила Даню, но именно так все и выглядело. Если бы она не теряла время на ссору с Яковом, то могла бы подать себя более презентабельно. А тут терлась под дверью, как бездомный зверек. Кабинет гендиректора Левина походил на один из подготовительных уровней путешествия в рай. Белый цвет преобладал. Стены, оконные рамы, фигурный массивный стол и кожаный стул-кресло – все в белом цвете. Чуть светлее, чуть темнее – игра белыми оттенками. На общем фоне выделялись отдельные предметы, как тот же черный обод, шедший по краям стола, черный коврик для мышки или блестящий настольный набор с канцелярскими принадлежностями рядом моноблоком и клавиатурой. Одна из стен кабинета гендиректора частично делилась на крупные прямоугольники, обозначавшие границы встроенных ящиков. При нажатии в центр они выдвигались на всю длину. Неплохой способ использования пространства, если хочется освободить помещение от всего объемного и громоздкого. Таким же способом была замаскирована и дверь, ведущая, скорее всего, в «приватную зону» начальства. «Наверное, там же он хранит и запасные рубашки, галстуки и уйму всего». – Дане кабинет Левина понравился. Минимализм во плоти. Ничего лишнего, а свободное пространство вполне можно было использовать для демонстрации полноценной балетной программы. За окном было пасмурно, но сюда настроение погоды проникнуть было не в силах. Убранство помещения, освещение, отсутствие ощущения давящих стен, – все это создавало иллюзию пребывания на чистом облаке, свободном от воздействия наружного холода и мрачной тяжести грозовых туч.