– Ярик, немножко терпения, ладно? – попросил Эрик, пока звонил своим родителям по видеосвязи. Он уселся рядом, обнял меня и прошептал на ушко: – Поскольку, твоя мама все еще путешествует страной, я решил пригласить отца. – Ладно уж, я не злюсь. Тем более, вы как-то быстро нашли общий язык, аж страшно немного. – Да ладно, – он выгнул бровь, – чего боишься? – Что налево пойдешь… – буркнула, за что получила откровенно горячий взгляд. – Котенок, как будто у меня девять жизней в запасе, – съехидничал, но я уже ничего не успела ответить. Родители приняли вызов: – Сынок! Мия! Как я рада вас видеть! – Мам, у нас гендер-пати, – Эрик перевел камеру на шар, – и твой внук едва не уписывается, как хочет узнать, кто у него: сестренка или сестренка. Свекровь смеется и, судя по шорохам, как раз подозвала свекра. Все внимание было теперь приковано к шару, поэтому мы с мужем встали по обе стороны от него. Ярик подал нам две иголки и в ожидании затаил дыхание. Да и я немного разволновалась, заметила, как стали подрагивать пальцы. Сердце билось в груди как сумасшедшее, отчего казалось, что у меня поднимается давление. Волнительное ощущение дрожью прокатилось по телу, а на глазах стали скапливаться слезы. – Три… два… один… Отсчет слышала через вату в ушах, но на счет один проткнула шар одновременно с любимым и в воздух взлетели небольшие розовые шарики и такого же цвета конфетти. – Ура-а-а-а! Они розовые! Это сестренка! Я знал! Ярослав верещал так, что у меня заложило уши, а слезы градом покатились из глаз. И без того грохочущее сердце стало барабанить в ушах, а перед глазами заплясали черные мушки. Да и не важно: мальчик или девочка, ведь она наша горячо любимая и самая желанная бусинка! Эрик сцапал меня в крепкие объятия, кажется, он тоже растрогался до слез. Заметила краем глаза, как Сергей хлопнул хлопушкой и даже через нее повалил розовый дымок. А затем так же сделали и остальные гости. Девочка… моя малышка! Моя безценная бусинка! Едва истерика Яра закончилась, мы притянули и его к себе в объятия. Я слышала, как он говорил куда-то в пупок, что будет заботиться о сестренке, отчего разрыдалась сильнее. Да разве можно оставаться хладнокровной в такой удивительный момент? Не слышала ничего вокруг, голоса гостей были на фоне, для меня остались только нежности из уст мужа и ласковое бормотание Ярика для сестренки. Мы бы так и обнимались, но мама Вера вклинилась в общий момент: – Так, молодежь, усядьтесь. Мне тоже есть, что сказать. Мы с Эриком присели, ну а Ярик, будто все еще не веря, ловил розовые шарики и со вскриком: «сестренка», снова подбрасывал их в воздух. Джек решил, что теперь это его игрушки, стал гоняться за шариками и слизывать с пола конфетти. Мама Вера встала, сразу взяла бокал в руки, поднялся и ее муж. Решив, что будет тост, схватила для себя сок. – Я безумно рада узнать, что у вас, дети, будет девочка, – отсалютовала бокалом, а я отпила сок, – Шумейко, лучше усядься, у меня для тебя новость на уровне сердечного приступа. А ты мне еще нужен живым. – Мне уже страшно, – дядя Андрей присел, а мама Вера, не щадя никого, рубанула: – Шумейко, я беременна. Ты станешь отцом. От неожиданности я подавилась соком и выплюнула его, ну, собственно, как и дядя Андрей. Он закашлялся, поэтому Вера схватила со стола скан с водой, вручила мужу. Бедный пил жадно, а у самого руки тряслись. Вот это новость… действительно, на уровне сердечного приступа. Тем не менее, я порадовалась от всего сердца за них. Улыбнулась и увидела на лице мужа такую же трогательную улыбку. – Ка-а-ак, беременна? – еле выпалил дядя Андрей, а мама Вера закатила глаза. – Ой, посмотри на себя. Что, забыл, как дети делаются? Или ты решил свалить от ответственности? Мой папа от смеха аж хрюкнул в кулак, он держался долго, но не выдержал – заржал как конь и показал Андрею большой палец. А я уперлась носом в грудь Эрика и тихо захихикала, не хотелось огорчать Веру, ей и так, судя по всему, не просто. Но, этот ребенок – как благословение для них после смерти Ромы. Дар свыше. – Да куда уж я уйду от тебя. Дети, налейте мне, тут без рюмки не обойтись. Любимый хоть и сомневался, пока посматривал на маму Веру, но после ее кивка, выполнил просьбу. Вечер тек размерено, все веселились и шутили. Единственным, кто оставался молчаливым – это Сергей. Не встретил он еще свою единственную, но, ничего. И на его улице скоро перевернется грузовик с памперсами. Мы же с мужем оттеснились от общего галдежа и наслаждались друг другом. Сидя с ним в обнимку, я забывала обо всем на свете. Существовал только он и наши дети. Конец