И смотрел он не со злобой, и не обвиняюще, а как-то устало, даже виновато. А у меня ком к горлу от такой картины. И слезы сразу рядом, от обиды, жалости к себе, от того, что опять я одна против этого недоброго мира. И единственный человек, которые так внезапно стал моим защитником, вновь оказался по ту сторону — не возле меня, не за меня, а среди тех, кто вновь пытается жестоко навредить мне. И от этих мыслей появилась злость. — Тимофей, ты решил прочитать мои мысли силой взгляда? — сказала я слегка раздраженно. Тимофей нахмурился, переступил с ноги на ногу и вновь отвлекся на звонок телефона. А следом раздался звонок в дверь. Я так погрузилась в свои мысли, что от неожиданности чуть не подпрыгнула прямо в кресле. Тимофей, похоже, сам открыл дверь, так как через полминуты зашёл в гостиную с пакетом из доставки готовой еды. Кузнецов молча вынул все содержимое пакета на небольшой столик. Запахло чем-то очень вкусным, мясным. Еще было несколько стаканчиков с кофе, фрукты и овощи в нарезке, коробка с пончиками. Только увидев все это изобилие, я поняла, что жутко хочу есть. Я вновь поймала взгляд Тимофея, он смотрел ровно и спокойно. — Рита, тебе нужно поесть. — затем мужчина повернулся к Ивану. — Вань, прервись. Давай подкрепимся и потом продолжим. Меня приглашать два раза не пришлось — жаркое, салат и потом кофе с пончиком исчезли во мне очень быстро. Тимофей вяло пожевал мясо, но кофе выпил одним глотком. Похоже, что стресс на нас действует сейчас по-разному. Мой аппетит, на удивление, только разыгрался. Чтобы чем-то себя занять, я убрала остатки еды, сполоснула посуду и вновь отправилась в гостиную. Из дома я выйти не могла, хотя и не собиралась. Однако сидеть в гостиной тоже не имело смысла. Я знала, что не виновата и поэтому ждать могла только того, что найдут настоящих преступников. С этими мыслями я зашла в свою комнату и решила переодеться во что-нибудь более удобное. Есть вероятность, что мне придётся ехать в полицию, и в брюках это будет удобнее. Прямо у двери подхватываю платье за подол и начинаю его стягивать через голову. Снимаю, расправляю ткань и, вдруг, вновь чувствую взгляд. Резко поворачиваюсь и вижу Тимофея. Он стоит у двери, которую я не закрыла. Не ожидала я, что кто-то придёт! Ведь Иван и Кузнецов так углубились в поиски компромата на меня. Сглатываю и осознаю, что стою перед мужчиной лишь в белье. Но прикрыться не пытаюсь, странный ступор, словно в фильме кадр замер. Тимофей же опять странно смотрит. Спокойно, но потом все же с интересом скользит глазами по моей коже ниже плеч, потом еще ниже. Наконец, его, ставший острым, взгляд упирается в мои ноги и потом резко взлетаем к глазам. А у меня вместо смущения полное оцепенение. Не понимаю, что со мной. Затем Тимофей прокашливается и говорит довольно тихо. — Через десять минут мы едем в полицию. — от шока я каменею еще больше. — Нужны твои отпечатки пальцев. Есть вероятность, что удастся сравнить их с другими. Я мгновенно отмираю, хватаю с кровати халат и накидываю на себя. — Значит ты не нашёл ничего в моих вещах? — спрашиваю с внезапным придыханием, имея в виду ноутбук и телефон. Тимофей подходит ближе ко мне, теперь его глаза несколько секунд задерживаются на моих губах. — Нет. — коротко отвечает. — Вы нашли еще кого-нибудь? — тихо спрашиваю. — Нет. — опять односложный ответ. Мои щеки начинает покалывать от внезапного прилива крови, похоже оцепенение окончательно спало. — Тогда зачем отпечатки? — спрашиваю упрямо и, внезапно, меня осеняет. — Ты хочешь узнать нет ли за мной других темных дел⁈ На краткий миг я, наивная поверила, что со мной рядом прежний Тимофей. Эти взгляды и хмурое лицо ввели меня в заблуждение. Подумала, что он ищет возможность оправдать меня, снять подозрение. А получилось, что не найдя улик, он стал искать другой способ подтвердить мою вероятную виновность. Вот так, просто и конкретно. Холодно. Кузнецов быстро уходит и переодеваюсь. Беру сумку и бреду к выходу. Сил не осталось, буду плыть по течению. В полиции мы пробыли около часа. Затем вернулись в дом. За всю поездку мы с Тимофеем не сказали друг другу ни слова. — Забери свои вещи. — это я услышала уже в гостиной. — Что будет дальше? — спрашиваю и одновременно беру в руки свой телефон, чтобы проверить его. Мужчина садится на диван и устало трёт лицо ладонью. — Дальше будет ночь и мы пойдём спать. Следующие дни потребуют сил. — Что будет со мной? Сколько я буду здесь? — Маргарита, от меня это не зависит. — А от кого? — меня душат слёзы и я, как не сдерживаюсь, начинаю плакать. Тимофей молчит. — Что происходит вообще? Почему ты молчишь? — почти кричу. Тимофей качает головой и встаёт. — Самое лучшее для тебя, Рита, просто ждать. Не знаю точно чего — разоблачения или наоборот. Это известно только тебе. — говорит Кузнецов, стоя совсем близко ко мне. — Я невиновна, — говорю сквозь слёзы, глядя прямо в глаза мужчине напротив, — но это не значит, что меня не могут ею виноватой. Тимофей замирает на миг, а потом просто разворачивается ко мне спиной, явно собираясь уходить. — Как бы то ни было, но ты живешь здесь до всех выяснений. Это безопаснее для меня, — делает паузу, — и для тебя. И уходит. А я оседаю в кресло. Проходит минут десять. Думать не могу, а после слёз начинаю жестко икать и мне приходится вставать и идти пить. После кухни иду к себе, я действительно очень устала и вымоталась, хочу спать. Прохожу мимо кабинета хозяина дома, там тишина и темно, в спальне похоже также. Неужели уже спит? Но потом слышу какие-то звуки со стороны второй веранды. Она примыкает к кабинету и еще одной спальне. Мне ничего толком не слышно, но это легко исправить — достаточно зайти в кладовую, и открыть там окно. Тогда звуки с улицы слышны гораздо чётче. Мне приходилось пользоваться этим способом, чтобы не пропустить приехавшего курьера, пока я в кладовой искала швабру. Приоткрываю тихонько окно и уже ясно слышу голос Тимофея. — Оставим все как есть. Это безопаснее для неё. Так они поверят, что все получилось. 39. Так непросто. Тимофей Я зашёл с улицы в дом. Постоял недолго у входа, прислушиваясь к тишине. Слышно только звук часов в гостиной. Значит Маргарита у себя и, скорее всего, спит. Сегодня был просто сумасшедший день, в прямом смысле слова. Такого количества звонков нормальный человек не выдержит, поедет головой. И я, действительно, слегка не в себе. Мозг лопается от информации, от напряжения, от мыслей. Ноги несут в спальню, закрыв дверь, прямо в одежде валюсь на кровать. Мне нужно немного набраться сил прежде, чем я смогу раздеться и пойти в душ. Телефон в руке издает короткий сигнал. Сообщение. Смотрю на экран, почти разряженного смартфона.