И внутри какое-то раздвоение, с одной стороны я обижена, зла на Кузнецова, а с другой… С другой лучше не смотреть, там находится Рита, которая поверила и обожглась. И, все же, надеется на что-то, совсем чуть-чуть, но ждёт ответа на эту надежду. Эх, Рита, что же ты за глупая девчонка! Мужчина нуждался в помощи и просто нанял тебя, а ты уши развесила. Добрый взгляд, защита, ласковое слово и я уже верю, вероятно, в то, чего нет. Утром решила просто закончить разговор и уйти из кухни пока не наболтала лишнего. Слова на веранде дали много поводов для размышления. И вывод у меня получился один — Тимофей знает, что я невиновна, но для чего-то продолжает уверять меня в обратном, хотя уже совсем не так, как до этого. Его поведение изменилось после всех этих бесконечных телефонных звонков. И взгляд изменился, и поведение. Думаю об этом и ищу в телефоне информацию о компании Кузнецова. После всей этой кутерьмы с утечкой информации хотелось бы понять, чем занимается Тимофей. Так увлеклась поисками, что входящий звонок меня пугает. Замираю, глядя на незнакомый номер. После истории с Мирославом я не отвечаю на такие входящие. Кому необходимо со мной связаться — напишут в мессенджере и объяснят, кто они и что им нужно. Но тут, почему-то, нажимаю прием звонка и настороженно подношу трубку к уху. — Маргарита, это я. — слышу голос отца. Меня охватывает нехорошее предчувствие. — Папа? — говорю сдавленно на вдохе. — Рита, я очень прошу тебя приехать, это не телефонный разговор, приезжай прямо сейчас. Дело не терпит, срочно нужно, чтобы ты приехала. — голос отца узнаваем, но звучит как-то странно. — Что случилось, пап? — пытаюсь понять причину звонка. Столько времени ни пол словечка, а сейчас такая срочность. — Не могу говорить по телефону, — отец делает паузу, — ты очень срочно нужна. Это важно. Мои мысли мечутся, как белки, пытаясь сообразить, как попасть домой из моего вынужденного заточения. — Па, я не смогу, — начинаю от волнения ходить по комнате, — это не от меня зависит. Объясни, что за важность такая? Что-то с тобой или Женькой? Как бы то ни было, но кроме отца и сестры, у меня никого нет из близких. И, несмотря на обиду, отца бросить в трудный момент не могу. — Да, с Женькой, — словно спохватившись тараторит отец, — приезжай! И потом короткие гудки. Я стою и смотрю на экран телефона, словно это поможет понять, что случилось. Что делать? Ехать к отцу? Он ни разу не звонил с того момента, как я ушла. И я молчала, хотя иногда хотелось набрать номер отца и просто узнать о нем, о Женьке. С сестрой мы пару раз говорили, но про отца я не спрашивала. И почему отец позвонил не со своего номера? Хотя он последнее время часто менял номера. Говорил, что это для безопасности. А сейчас явно что-то случилось и он позвонил мне с неизвестного номера. Рой вопрос в голове гудит и гудит. И первый вопрос, как выйти из дома, если я решу ехать к отцу? И начинаю действовать в своём привычном режиме — маленькими шагами. Сначала звоню Тимофею. Гудки идут, но ответа нет. Сбрасываю и набираю несколько раз — ничего. Пишу ему сообщение, но судя по серым галочками, он не видит. Тогда звоню отцу, но он уже недоступен. Еще раз — опять тот же результат. Это уже пугает. Нервно хожу по комнате и смотрю в телефон. Ничего нового, по прежнему Кузнецов молчит. А я все более ясно понимаю, что к отцу поехать должна. Но как? Охрана дома стала такая, что выйти не смогу. Смотрю в окно и вижу двух человек у ворот и одного у машины у крыльца. Эту смену я видела только раз, на прошлой неделе. Как раз перед этим и начались неприятности у Кузнецова. Нажимаю на экран смартфона и открываю контакты. Листаю в попытке найти кого-нибудь, кто может помочь. И вдруг меня осеняет! Номер 112! Скорая помощь, вот что мне нужно. Не раздумывая набираю три цифры. А дальше все происходит словно в кино. Я быстро собираю рюкзачок с самым необходимым и спускаюсь в гостиную, жму пару кнопок на внутреннем телефоне и слышу голос одного из охранников. — Слушаю вас, Маргарита Григорьевна. — Впустите врача скорой помощи. — специально говорю сиплым голосом. — Скорая к нам? Вам плохо? — Да, откройте ворота врачу. — стараюсь говорить уверенно. Минут через пятнадцать к дому подъезжает легко узнаваемый автомобиль с маячком на крыше. Потом просто делаю вид, что у меня тяжелый приступ астмы, и меня уже несут в скорую на носилках. Пришлось, конечно, сделать спектакль эффективнее с помощью денег, но куда без этого. Охрана при мне набирала номер Тимофея, но безрезультатно, и поэтому старший смены решает отпустить меня в больницу. Только не одну, а с одним из охранников. Что ж, один не трое, проще улизнуть от него. А в приёмном отделении столько людей, что я легко исчезаю среди пациентов. И через час уже подхожу к когда-то родному дому. На дорожке перед воротами стоит белый фургон с логотипом какой-то транспортной компании. Перед тем как нажать на звонок у калитки ещё раз пытаюсь набрать Тимофея. Теперь он недоступен. Что ж, я пыталась его предупредить. Странно, что Тимофей не перезвонил, это на него непохоже. Механизм на воротах знакомо щёлкает и ворота немного разъезжаются в стороны. Осторожно ступаю вперёд, вглядываясь в окна дома. Всё тихо, словно и нет никого. Дверь открывает Наталья, одетая так, словно в доме светский приём. — Заходи, уже устали ждать. — выплёвывает она вместо приветствия. — Что с отцом? Как Женя? — выпаливаю вопросы, но в ответ вижу только спину сводной сестры… Наталья молча идёт вглубь дома, виляя бёдрами так, что я боюсь как бы она задом двери с петель не снесла. Я шагаю в гостиную, попутно оглядывая коридор и проход в кухню. Никого нет и тишина такая, что мне становится совсем тревожно. Женька обычно летела ко мне вприпрыжку с криками ура. А тут словно вымерли все. В гостиной отца нет, и Женьки тоже. А с дивана у окна поднимается Мирослав. 41. Серьезные дела. Тимофей Мне следовало догадаться, что встреча не будет простой. Я ждал этого разговора. Люди Старского мне сообщили некоторые подробности про ситуацию с договорами, про людей, стоящих за этим. Впрягаться за меня они не станут, но информацией делятся. А тех, кто мог встать на моём пути не так много. И один из них, банкир и бывший сиделец Гротов Михаил. Отец Мирослава. И сейчас он сидит рядом со мной. — Ну что, мальчик, поговорим серьёзно? Кто я, знаешь? — скрипит довольно пожилой мужчина в синем костюме с замысловатым платком на шее. Этакий стареющий франт. Поздновато он сынка-то родил, судя по внешнему виду отца. Смотрю в окно и снова на Гротова. На стоянке спокойно, но глаз замечает людей в нескольких машинах. Да, банкир серьёзно готовился. И побаивался. Себя он очень бережёт. Вся ситуация напоминает кино из девяностых. Стрелки, разговоры, делёжка влияния. Мне это малознакомо и совсем не нужно. И я знаю, что дело не столько в деньгах и договорах, сколько в желании отомстить.