— Игра?! Так ты все знал? — пустоту в груди медленно начинала заполнять злость и обида. — Знал… Руслан усмехнулся. — Не во всех подробностях, кое-что и для меня было сюрпризом. — Кое-что… Людмила рывком откинула одеяло и, глотая слезы, начала одеваться. Руслан попытался ее обнять, она резко отстранилась. Тело била нервная дрожь, хотя в комнате было тепло. Остро ощутила ностальгию по любимому вязаному платью. Руслан терпеливо ждал, пока Людмила оденется. Потом подошел и накинул ей на плечи свой смокинг. Мягкое сукно слегка покалывало кожу, но сразу стало теплее. Людмила передумала гордо скидывать его. Запахнулась поплотнее. И хотя все еще злилась, почувствовала, как обида постепенно отпускает. Ничего страшного не произошло… Но почему она чувствует себя преданной и обманутой? В дверь осторожно постучали. — Входите, — отозвался Руслан. Дверь распахнулась, и официант вкатил сервировочный столик. Тарелки под блестящими колпаками, фаянсовый кофейник, пузатый глиняный чайник, чашки и плетеная корзинка со свежими булочками, от запаха которых закружилась голова. — Ваш завтрак, — вежливо произнес официант. — К которому часу заказать такси? Руслан посмотрел на наручные часы. — К десяти, пожалуйста. Милая, нам же хватит тридцать минут на завтрак? Людмила вдруг поняла, как смертельно устала. — Я хочу домой. С меня довольно этих игр. Глава 7 После злосчастного маскарада в клубе «Синий попугай» прошло около недели. Обида на мужа не отпускала Людмилу, отравляла мысли, заставляла постоянно возвращаться во сне на полутемную лестницу, едва освещенную призрачным голубоватым светом, чувствовать, как рвется из груди сердце и подкашиваются ноги, а темный силуэт мужчины у окна вдруг становится жутким стариком в шляпе, протягивающим костлявые пальцы к ее горлу. Людмила просыпалась от собственного крика, но не прижималась к теплому плечу мужа, как обычно, а вставала, шла на кухню и долго стояла у окна, вглядываясь в темноту и пытаясь унять боль в груди. Ей очень хотелось, чтобы Руслан почувствовал свою вину, только он будто ничего не замечал. Только утром, за завтраком, допивая кофе, как бы между прочим, сказал: — Родная, ты плохо спишь в последнее время. Будешь встречаться с доктором Шталем по работе — расскажи ему. Думаю, он тебе поможет. Людмила едва не расхохоталась ему в лицо. Истерически. Шталь и страшный старик из ее сна постепенно становились для нее единым целым. Она вообще не представляла, как сможет встречаться и спокойно разговаривать с человеком, который стал для нее олицетворением ее ночных кошмаров. Людмилу тревожило, что этот совершенно иррациональный страх начинает мешать ее работе. Большова дала на разработку первого выпуска «Клуба разбитых сердец» всего неделю, а дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Сам доктор не спешил с предложениями, ожидая первых шагов от Людмилы. А она не могла заставить себя даже позвонить ему. Наконец, в среду она решила поручить эту неприятную миссию Светочке. А для того, чтобы не вызвать у секретарши бурю негодования, перед работой заскочила в магазин и купила большую шоколадку «Линд». Светочка обожала швейцарский шоколад. С утра она прямиком направилась в приемную и торжественно положила шоколадку на стол перед Светочкой. Та похлопала длиннющими ресницами со стразами: — Вы чего, Людмила Евгеньевна? Людмила улыбнулась ей своей самой обворожительной улыбкой. — Сделай одолжение. Позвони, пожалуйста, доктору Шталю, спроси, он подготовил материал для клуба «Разбитых сердец»? Светочка снова захлопала ресницами. Казалось, что от взмахов ее невероятных ресниц, по приемной гуляет сквозняк. — А сами-то что? — Ты его так очаровала, — Людмила заговорщицки понизила голос, — тебе он точно не откажет. А то что-то пообещал и молчит. А мне уже и напоминать неудобно. Светочка просияла. — Ой, правда? Он такой импозантный! — Истинная правда! Ну что, позвонишь? Светочка вытащила изо рта жвачку, положила ее на подставку настольного прибора, взялась за телефонную трубку и вопросительно посмотрела на Людмилу. Та по памяти набрала номер Шталя. — Борис Робертович? — медовым голоском промурлыкала Светочка в трубку. — Светлана из редакции «Ивана да Марьи». Простите за беспокойство. Да, я по поводу материала для рубрики. Готов? Как замечательно! Вышлете на почту? Нет? Жаль. Людмила Евгеньевна? Нет, что вы! Все в порядке. Почему я? Ну… Светочка беспомощно посмотрела на Людмилу. Та сделала страшные глаза и отрицательно покачала головой, произнеся одними губами слово «Нет!». — Людмила Евгеньевна приболела. А Екатерина Васильевна дала задание позвонить вам. Нет-нет. Не серьезно. Хорошо, я передам. Светочка положила трубку, слегка разочарованная. Она явно надеялась на то, что Шталь как минимум пригласит ее в роскошный ресторан. — Он просил вам передать, — произнесла Светочка, надув капризно губки, — что очень ждет вашего звонка, Людмила Евгеньевна. И материал передаст только вам лично. Людмила вздохнула. Номер не прошел. Светочка проводила ее взглядом, в котором явно читался вопрос: «И что он нашел в этой дамочке за тридцать?». Когда Людмила подходила к двери своего кабинета, то услышала через дверь рингтон своего мобильного. Благодарный за предоставленный интернет Антошка поставил ей саундтрек из какой-то игры, которую он называл «финалка», красивую, но довольно агрессивную инструментальную мелодию. Рингтон Людмиле нравился, но привыкнуть к нему она еще не могла. Доставая из сумочки телефон, Людмила даже не посмотрела на номер звонившего абонента. Сердце больно стукнулось в груди. Поднесла к уху телефон и уже знала, чей голос услышит. — Людмила? — Здравствуйте, доктор, — выдавила из себя она. — Вы больны? Что-то серьезное? — голос Шталя был таким озабоченным, что Людмиле стало смешно и страшно одновременно. — Все в порядке. Обычная простуда. Спасибо за заботу, право не стоило. — Я хотел убедиться, что с вами все хорошо. Материал, о котором мы договаривались готов. Но прислать почтой я его не смогу. Понимаете, это врачебная этика. Я покажу вам записи, касающиеся личной жизни моих пациентов, вы запишете отдельные факты, которые посчитаете нужным, но только без упоминания реальных имен и фамилий, конечно же. Людмила поняла: доктор хочет, чтобы она приехала к нему в офис. Снова ее охватил почти неконтролируемый страх. Дом-Сказка… высокая лестница и голубоватый свет… — Н-н-нет, — у нее даже стукнули зубы, — в ближайшее время я приехать сама не смогу. Может быть, я пришлю кого-нибудь другого? Время поджимает, а я не знаю, когда смогу справиться с простудой… — Вряд ли я смогу доверить такую информацию кому-то кроме вас, — спокойно и твердо ответил Шталь. — Значит, отложим это до вашего выздоровления. Людмила едва не застонала. Она не хотела больше видеть этого человека! Ее охватывала злость и отчаяние. Что ему нужно от нее и ее мужа? Почему он не оставит их в покое! — Значит, отложим, — резко бросила она в трубку и швырнула телефон на стол.