- Как ты, Русь? - спросил он без долгих приветствий. - Норм, пап. Зря столько шума поднял. - Я поднял только Марата, которому вредно спать до обеда. Кто-то должен был отвезти тебя домой. В больнице и так знали, кто ты. - Ладно. Согласен. Спасибо за беспокойство и что маме не сказал. - Ей не стоит знать. - Снова согласен. - Мне не нравится покушение на тебя в любом случае, но на фоне грядущего оглашения завещания это выглядит еще хуже, - продолжал излагать отец. Я пытался не связывать эти вещи, но если даже папа и Марат сходятся, то игнорировать совпадение сложно. - К тому же мне звонил Исаев. Он хочет встретиться с тобой. - Исаев - это же адвокат... - Да, он был поверенным Алексея. Вернее, фирма Романа вела его дела. Забавно, потому что именно Рома в свое время уговорил нас не связываться с Агеевым. Думаю, уже тогда он знал чуть больше, чем имел право нам говорить. - Зачем он теперь ищет встречи со мной? Немного похоже на какие-то махинации. - Вряд ли. Исаев хитрый, как сто индейцев, но нам он не враг. Никогда им не был. Оглашение через две недели? - Да. Как раз в офисе «Фемиды» в Сити. - Роман Андреевич позвонит тебе, Руслаш. Я тяжело вздохнул, ненавидя Исаева заранее, завещание и самого Агеева, который заварил эту возню. Давно не позволял себе нытья, но рука болела без морфия, член тоже ныл от постоянного стояка, и душу как будто рвал когтями дикий зверь. - Ненавижу все это дерьмо. Не хочу ничего знать об этом завещании, - почти завыл я в трубку. – Почему я должен опять слушать о нем? - Он твой отец, Руслан. - Ты мой отец. Кажется, мы решили это вопрос, когда мне было четырнадцать. Артур на том конце провода в Казани вздохнул не менее тяжело, чем я. Думаю, ему тоже было немного обидно, что он был моим отцом по призванию, а не по крови. Хотя я никогда не чувствовал себя Агеевым, что и отразил в первом же паспорте. - Я люблю тебя, Рус, ты же знаешь. Я всегда... - Всегда считал меня родным. Конечно, я знаю это, пап. - Но ты должен принять последнюю волю Алексея. Мы с тобой Казаевы, но по крови – ты его сын. - Сегодня той крови стало чуть меньше, - пошутил я криво. – Может, это вышла последняя Агеевская? - Пожалуйста, не шути так. Я с трудом остался в Казани и не сказал Айзе. Меня остановил только хирург, который заверил, что зашьет тебя почти незаметно. - Да я не собирался помирать, пап. Не драматизируй. - А ты не дразни меня, парень. Я уже старый, нервный. Я снова хмыкнул. Артура Казаева сложно было назвать старым. Цифра в паспорте как будто была не про него. Вообще вся их компания старперов не была похожа на пенсионеров. Салманов, Москвин, Дани Рей и Алекс Монаган, Стерны и тот же Исаев. Все они выглядели огурцами и легко могли увести у меня подружку. Слава богу все эти персонажи были давно женаты и до беспамятства влюблены в своих жён. Однажды я ляпнул при маме, что их секрет, наверное, в бабках или наркотиках. Последние я приписал из-за Дани Рея, который до сих пор гастролировал по миру раз в год, скакал козлом и пел песни о любви, сводя с ума уже третье поколение малолеток. Но мама одёрнула меня и заявила: - Это не наркотики, милый. Просто все они хорошо питаются, занимаются спортом и регулярно трахаются по любви. В тот момент я покраснел и больше ничего подобного при маме не говорил. Пожалуй, она единственная женщина, которая могла меня смутить. До сих пор. - Ты не старый, па, - успокоил я отца. - Просто немного мудрый. Отец хмыкнул и стал заканчивать. - Ладно, ты отдыхай и жди звонка от Исаева. Из моего рта вырвался пренебрежительный стон. - Пообещай, что ответишь ему, - потребовал отец. У меня не было желания спорить. Он все равно додавил бы этот вопрос. В некоторых моментах Артур был принципиален до ужаса. Видимо, это тот самый. - Ладно, - согласился я. - Маму поцелуй. - С удовольствием. - пообещал отец в ответ и отключил связь. Почти сразу я забыл об Исаеве и обещании, которое дал отцу. Адвокат не беспокоил меня, и я почти сразу уговорил себя, что он передумал. Марик отвез меня на терапию, где ему официально разрешили закончить карьеру сиделки. Я чувствовал себя неплохо, швы выглядели тоже нормально, рука функционировала, хоть и на минималках. Отпустив брата, я велел ему разузнать все о Милане. Возможно, Марик наследит, и папа опять узнает обо всем, но мне было все равно. Девчонка засела у меня в голове занозой. Я хотел переспать с ней до одури. Не знаю, почему так помешался. Я не врал ей в день странного знакомства. Со мной пошла бы любая из того ресторана. Из любого ресторана. Девицы западали на мой брутальный вид, спортивную фигуру и нагловатое поведение. Снять подружку и уговорить ее на секс в эту же ночь - давно наскучивший спорт. Но с Миланой я как будто был обязан переспать. Что-то было в ней порочное, дерзкое и одновременно чистое, мягкое. Я бы хотел увидеть ее на коленях, со связанными руками за спиной. Чтобы она облизывала пересохшие губы, прежде чем заскользить ими по моему члену. - Твою же мать... Руслан! Опять? Прекрати это. Или начни уже носить джинсы, - заорал на меня Марат. Он снова вез меня домой, хотя я мог бы вызвать такси. И снова мои спортивные штаны оказались приподняты. Брательник дотянулся до куртки, что валялась на заднем сидении его ауди, и кинул мне на колени, прикрывая палатку. - Я в штаны с трудом влез с одной рукой. - А дрочить будет совсем неудобно. Но хоть не левой, ага? — своеобразно порадовался за меня брат. - Козел, - вяло огрызнулся я, отворачиваясь к окну. Но инцидент слегка напрягал. Какой это раз я не могу контролировать свои порывы? Третий? Четвёртый? Кажется, у меня стоял при Мили, пока мы сидели на тротуаре и ждали скорую. Сразу после операции я тоже был не против уложить ее рядом. Мешала капельница и коматоз после наркоза. Ну и вот второй раз у меня встает при брате от одних только мыслей о ней. Нет, я точно должен вытрахать эту девчонку из своей головы. Скотина-Марик оказался прав, дрочить одной рукой как-то странно. Не скажу, что я это делал обычно двумя руками, но левая травмированная все время мне требовалась. В итоге я кончил без удовольствия. Если вообще можно получить удовольствие со своей рукой. Но разрядка имела место быть, и я немного успокоился, даже позанимался делами фирмы. Хотя отец еще был в уме и трезвой памяти, я уже лет семь стоял у руля семейного бизнеса. В общем, и рулить было необязательно. Старая добрая нефтяная корпорация давно уже работала сама и почти без вмешательства. Я занимался топ-кадрами и новыми сделками. Но между всем этим успевал скучать. Раньше спасали полеты. Я как серый волк в русских сказках, только с крыльями. Мне нравилось летать, но и небо успело надоесть. За свою жизнь я попробовал почти все виды наркотиков, и ни один меня не затянул. Увлечения тоже менялись. Последнее время нравилось конное поло. Наверное, влияние президента. Было интересно пересекаться в поло-клубе со всеми шишками, которые мнили себя частью истории. К тому же к Громову в гости регулярно наведывались все наши друзья семьи. Эдакая рулетка. Никогда не знаешь, встретишь ты в конюшне премьера или дядьку Кира, который показывал тебе в пять лет, где можно пописать на пляже в Санта-Монике. Я специально дал Марату неделю на поиски Мили. Его пинкертоны из агентства нашли бы ее за сутки, но я хотел проветрить голову и осознать, насколько она мне нужна отдельно от всех приключений. К тому же мне пришлось явиться в полицию, дать показания. Следак не внушал доверия. Он вздыхал и разводил руками. - Да, Руслан Артурович, неприятная история. Очень вам сочувствую, но без номератмашины вряд ли мы что-то можем сделать. - Девушка-свидетельница не вспомнила? — аккуратно закинул я удочку про Мили. - Еще не допрашивали ее. Я едва сдержал стон раздражения. Почти неделя прошла, а они ее еще не допросили. Раскрыть дело по горячим следам никто не планировал. Ждать чудес бессмысленно и глупо. Кажется, как и звонка Исаева. Я уже думал, что он все отменил, но адвокат набрал меня в пятницу. Удивительное дело – конец недели, а он вздумал проявить активность. - Добрый вечер, Руслан. Как твоя рука? - ласково и внимательно спросил Исаев.