Мы старались сильно не шуметь, сидели как мышки, и все же вызвали у Аллы Семеновны подозрение. Не прошло и часа, как дверь в подвал заскрипела, и на верхних ступеньках показались ноги – копытца в бархатных тапочках с опушкой; из распахнутой двери внутрь темного подвала заструился свет солнечного дня; наша тюремщица спускалась проведать нас, полы ее шелкового халата подметали грязные ступеньки, она осторожно переставляла ноги. Так и хотелось пожелать ей упасть и сломать себе ногу. Денис быстро упал на пол, изображая обморок. - Чо, твой дружок до сих пор в отключке? Здорово же я его кулаком приложила, правая рука у меня самая крепкая,- заржала, как гиена в саванне, Алла Семеновна, - я тут вам водички принесла, пейте. С этими словами она поставила на ящик, который заменял мне стол, бутылку с водой. Странная забота о своих заключенных, я тут не один день, и за все время мне дали воды пару раз, приходилось вскрывать банки с соком, этим и жила, благо продуктов питания вокруг было великое множество. Алла Семеновна еще раз внимательно посмотрела на Дениса, и, удовлетворившись, видимо, что клиент скорее мертв, чем жив, и находится в бессознательном состоянии, повернулась и стала подниматься по лесенке, ступени жалобно стонали под ногами толстой бабы, дверь снова скрипнула, свет исчез. Под потолком мигнула тусклым огоньком лампочка, шаги нашей тюремщицы удаляли, пол постанывал от ее тяжелой походки, сверху сыпалась труха и побелка. Денис быстро вскочил и протянул руку к бутылке. - Стой, не пей! - Что такое, Поля! - Вода, скорее всего, отравлена! - Почему ты так решила? - Вчера подписала им бумаги на брак с Витькой. Они все уже оформляют, больше я им не нужна, от нас просто избавятся. Ангелина отравила своего отца, яд брала у Аллы, Алла Семеновна и готовила тот яд. - Да мы просто попали в подземелье каких-то «Черных вдов», прям мороз по коже. - Они хуже, на много хуже… Мы попили сока из моих запасов, этим было не напиться и пить хотелось еще больше, но воду пришлось вылить. Время тянулось очень медленно, мы даже успели немного вздремнуть, когда наверху послышалась возня, крики, стали падать предметы. По дощатому полу застучали каблуки, сверху на наши головы сыпался мусор. Сквозь двери мы слышали вопли Аллы Семеновны, она орала как раненая бегемотиха в болотах Нила, отборный мужской мат, визгливый крик Витька, вой Ангелины. Шел штурм садового домика спецназом. Через несколько минут открылась дверь подвала, и сюда ворвался Руслан, за ним спускался одетый в камуфляж боец. - Живы! - Привет Руслан! Мы обнялись, боец снял с меня наручники и убрал цепь, я слишком долго сидела в темнице, поэтому едва могла передвигать ногами, Денис легко подхватил меня на руки и вынес из подвала. Яркий свет ударил в глаза, заставив зажмуриться, первые минуты лишь тени скользили передо мной, но вот зрение вернулось, немного размялись ноги, и я могла дальше двигаться самостоятельно. Мы прошли через кухню и гостиную в дачном домике, пришлось перешагнуть через Витьку, лежащего на полу лицом вниз в наручниках, он отчаянно чертыхался и матерился; рядом, раскинув толстые ноги, сидела Алла Семеновна, один глаз у нее заплыл, вид она имела очень потрепанный, руки ее были скованны наручниками. В большом зале на диване сидела Ангелина, растрепанная, злая, она орала матерные слова, и пыталась пнуть ногой бойца, который ее охранял. Увидев нас, она с ругательствами бросилась к дверному проему, но один из спецназавцев ловким приемом повалил ее на пол. Ну, Ангелину было не унять, она орала, царапалась и старалась укусить бойца за ногу. Как уж там дальше было, мы не стали досматривать эту комедию с Ангелиной в главной роли. Впервые за много дней я оказалась на улице, вдохнула свежий воздух, и у меня закружилась голова, если бы Денис крепко не держал меня, я бы, наверное, свалилась в глубокий обморок. Вокруг участка было столпотворение; вряд выстроились полицейские машины с включенными мигалками, вокруг забора стояли десятки любопытных соседей, каждый, с надеждой увидеть что-то интересное, пытался заглянуть за забор. Разглядеть что-нибудь, а потом разнести новости по соседям, но толпа омоновцев с оружием оцепила участок, они оттесняли народ от ограждения, не давая любопытным проникнуть внутрь. На выходе из калитки нас уже ждала скорая помощь, и стояла мама! Мама! Я бросилась к ней, раскинув руки, обхватила ее, обняла, прижалась к родному человеку. И мы долго стояли так и плакали, пока врач скорой не поторопил нас. Нас увезли в больницу: меня, Дениса, с нами ехала мама, а Руслан остался разруливать ситуацию. В больнице нас с Денисом разместили в коммерческих палатах, шикарные апартаменты с собственным душем, телевизором, и питаем не хуже ресторанного. Постарались родители Дениса. Обследование было коротким, у Дениса нашли легкое сотрясение, раны и ушибы, а у меня было обезвоживание, большая потеря веса и побочные реакции на психотропные препараты, которые вводили мне Стас и Алла Семеновна. На вторые сутки приехали родители Дениса. Мы познакомились прямо в больнице. Они сказали, что очень гордятся своим сыном, это был действительно мужской поступок вот так броситься спасать свою девушку, не ждать, когда меня найдет милиция. И еще сказали, что если Денис все бросил и помчался спасать меня, значит я - замечательная девушка, и их сын меня любит. Его мама обняла меня, и мы, обнявшись, долго плакали, а папа нас успокаивал и все приговаривал: Ну, хватит разводить сырость, все хорошо закончилось…. А потом мы пошли в палату к Денису. Глава 36 Окончание. В больнице мы с Денисом лежали неделю, а после выписки мне пришлось явиться к следователю и давать показания. Следствие было долгим, так как рассматривалась сразу несколько дел. Семен со своим помощником были под следствием за служебные дела, за мое похищение и попытку убийства. Следствие по их делам шло почти полгода и только перед новым годом, состоялся суд, они получили внушительные сроки и надолго сели в тюрьму. Судили и Ангелину с Аллой Семеновной, они тоже получили максимальное наказание. И да, сделали эксгумацию тела моего деда, экспертиза подтвердила, что дед был отравлен мышьяком, а еще выяснили, что Ангелина травила этим же ядом бабушку, поэтому та болела. И слава богу, отравительница была не слишком умна, дозы были очень маленькие, это бабушку спасло. Ангелина добавляла мышьяк ей в чай, и бабушка чувствовала себя плохо, но не умереть от таких доз не могла. Аллу Семеновну судили сразу за несколько убийств, оказалась, что она давно травит неугодных ей людей, двоих отправила на тот свет, а двоих удалось спасти, так что ее судили за убийства, покушение на убийство, и за изготовление яда, а еще за мое похищение, за нанесение тяжких телесных повреждения Станиславу. Осудили и Витьку, он получил свои сроки за мошенничество и участие в похищении. На суде Витька плакал и бился в истерике, ему тоже дали немалый срок. Только, говорят, он не доехал до места, что приключилось при этапирование его в колонию, и он попал в психиатрическую больницу. Денис потом узнавал о судьбе Витьки, доктора сказали, что из больницы он никогда не выйдет. Станислав Серебряков тоже попал под суд за мое похищение, но так как состояние его здоровья было подорвано, он получил только условный срок, его мамушка же была признана психически не здоровой и помещена в больницу. Я не люблю вспоминать суд, как давала показания, до сих пор вижу горящие злобой глаза Ангелины, истерики Витьки, холодное, равнодушное лицо Аллы Семеновны. До дрожи боялась Семена, даже сидя за решеткой, он меня пугал. Они все получили по заслугам! Станислав долго пролежал в больнице, его травмы были тяжелые и привели к непоправимым последствиям, он перенес инсульт, стал плохо ходить и говорить, получил инвалидность. А его мама в психиатрической лечебнице, говорят, все ищет клад, рассказывает всем, что она наследует миллионы и скоро станет очень богатой. Конечно у всех на устах один вопрос - как же решилось дело о наследовании. А пока ни как! Мне исполнилось двадцать лет, до оглашения завещания еще год! Я не вышла замуж, да мы живем вместе, но не торопимся с заключением брака, решили, что некуда спешить. Мама оплатила мне учебу в институте, и я сейчас на первом курсе, в будущем буду дизайнером интерьеров. У нас с Денисом все хорошо, мы учимся жить вместе и доверять друг другу, я поняла, что если бы доверилась своему любимому человеку сразу, то ничего из того, что мне пришлось пережить, не было бы… Видимо судьба у меня такая, надо было пережить все злоключения, именно это научило меня разбираться в людях, не надеяться только на себя, доверять своим близким, стать более открытой и уверенной в себе А еще я поняла, что не такая я уж и неудачница, не каждому человеку удается пройти такие испытания и остаться живым, здоровым и позитивным! А еще у меня родился брат, мама папе Саша родила наследника, моего братишку назвали Русланом, в честь нашего спасителя Руслана. Ведь именно он помог нашей семье воссоединиться, выручал в трудную минуту, и раскрутил весь клубок хитросплетений и интриг. Теперь у меня есть настоящая семья. Бабушка продала квартиру, с которой связано так много плохих воспоминаний и у нее и у меня, и переехала к своей дочери в Питер, она здорова и с удовольствием нянчится с внуком, и ждет, что когда-нибудь я ей рожу правнука. Семья купила большой коттедж под Питером и все дружно живут там. Глава 37 Окончание Дневник Прошки Казака Прошел еще один год, Мне исполнилось двадцать один! На день рождения мама с папой подарили мне автомобиль, а Денис сделал мне предложение, это самый лучший день в моей жизни! На следующий день нас пригласили в адвокатскую контору, которой передали завещание деда. Мы приехали к обеду, ровно к назначенному времени, в коридорах конторы было пусто и тихо, на оглашение завещания нас провели в комнату для переговоров. Там уже присутствовали трое: нотариус, адвокат деда, директор картинной галереи, где хранилась коллекция деда. И да, по завещанию огромная коллекция картин отходила мне, и не только картин, была там коллекция очень редких книг и библия в серебряном окладе, редкие иконы, а еще прилагалась приличная сумма в банке (дед, оказывается, продал большую часть драгоценностей), а также мне передали старые записи и дневники моих прадедов. Мы с мамой решили, что будет нечестно оставить Станислава без лечения, и перевели часть суммы ему на реабилитацию, другая часть пойдет мне на обучение и открытие своей фирмы, я хотела в будущем организовать свою дизайнерскую студию. Главное, мы смогли по дневникам восстановить историю семьи Казаковых и гибель семьи купца Куприянова. Вся история была изложена в нескольких амбарных книгах, что вел еще мой пра - прадед, скрупулёзно записывая все, начиная от своих трат, до событий, которые ему пришлось пережить. Амбарные книги были настолько старыми, что многие страницы истлели. На других страницах поплыли чернильные строки, но все равно текст можно было разобрать, он был написан твердым каллиграфическим почерком, то писал мой пра-прадед о своей судьбе и судьбе, что переживала целая империя… Записи начинались с 1917 года. И на первой странице была опись какого-то имущества, видимо того, что спрятали в тайниках купца Куприянова. Расшифровка поплывшего текста заняла у нас достаточно много времени, но теперь мы точно могли сказать, что из нашего наследства было имуществом Матвея Степановича Куприянова, у которого был приказчиком мой пра-прадед – Казак Прокофий Степанович. Опись была длинная: картины, иконы, утварь из серебра и золота, драгоценности, раритетные книги, серебряные шкатулки. И карта, карта для поиска сокровищ сгинувшего купца. А дальше шло описание того, что же произошло с ним в том далеком 1917 году. Прокофий Степанович каждый день записывал свои мытарства. Как вернулись они к разоренному разбойниками городу, как кинулись по следам искать жену купца и его детей, и как их настигли пули, вот только Прокофию повезло, пуля прошла на вылет, разбойники, что стреляли в них, решили, что он мертв, ограбили и бросили его. Спасла его девушка с соседней деревни, что везла хворост из леса, подобрала, выходила, а он выкарабкался, и продолжил искать Глашку Куприянову с детьми, ведь дал слово ее мужу и главе – купцу Куприянову. Слово дал – держи… Купеческое слово – твердое! Только через полгода наткнулся он на след Глафиры, на маленькой станции нашел памятник умершему шестнадцатилетнему подростку Куприянову. Расспросил оставшихся в живых жителей, те подтвердили, что жила банда в поселке, здесь пировала, сюда награбленное привозили, Глашка та полюбовница была у офицера. Уже потом, Прокофий нашел служанку Глафиры, от нее и узнал, что та была полюбовницей у молодого офицера давно, еще до замужества, хотела за него замуж, но строгий отец не отдал ее за голодранца. А офицер тот, когда призвали на войну, дезертировал из армии, обратно вернулся к Глашке, вот такая любовь. Выйдя замуж за Куприянова, она не перестала бегать к офицеру. И дочь была рождена от офицера, а не от Куприянова. Говорят, что сын Куприянова зимой чем-то заболел, да и помер, врачей во всей округе не сыскать, да видимо никто и не старался… А потом офицер со всем награбленным ушел в Китай, прихватив Глафиру и свою дочь. Там и его след простыл. Добытые кровавым путем богатства не принесли им счастья, сгинули где-то там, а дочь их оказалась в детском доме на территории Маньчжурской железной дороге, ее приняла на воспитания семья русских служащих, когда в 28 году служащий выехал в Россию, Даша, приехала с ними. Это Прокофий выяснил намного позже. Прокофий Степанович вернулся в свой город, был уже конец 1918, шла революция и гражданская война, знакомый и такой привычный мир перевернулся и рухнул. День в городке - Красные, день – Белые…