Полина сказала это так властно, что Вениамин невольно выпрямился. — Слушаюсь! Я Епифанов Вениамин Алексеевич, мне двадцать пять лет. Работаю реставратором в N-ском музее. В столице живу вот уже семь лет, с тех пор, как приехал учиться в академии. Не женат, детей нет. Не был, не участвовал, не привлекался… — Стоп! — Полина вдруг выставила вперёд ладонь. — Где ваши очки? — Откуда вы знаете, что я ношу очки? Неужели вспомнили вчерашний вечер? — Отвечайте на вопрос! — Очки лежат на книжной полке. Я оставил их там, когда пошёл умываться вчера вечером. С тех пор… в них не было нужды. Полина встала, взяла очки с книжной полки и надела их на Вениамина. — Это вы! — воскликнула она, опять испугавшись. — Конечно, это я, — развёл руками Вениамин. — Вы что, маньяк? Вы преследуете меня? — Вот ещё новости! Это вы вчера оказались в моём дворе, а не я в вашем! — А под служебную машину, на которой я езжу, не вы тогда, дней десять назад, кинулись? Только тогда у вас была бородка. Вениамин удивлённо смотрел на Полину, но потом в его глазах мелькнуло узнавание. — Так это были вы⁈ А я совсем не узнал вас… Вот так совпадение! — Да-да, конечно! — саркастически протянула Полина. — Правда, Полина Андреевна! А бороду я сбрил неделю назад. — Правильно сделали, — проворчала Полина. — Она вам совсем не шла. А если не преследуете меня, то откуда знаете моё имя? И как я оказалась у вас дома? В этот момент раздался звонок в домофон, и вскоре в квартире Вениамина появился высоченный седовласый мужчина лет около шестидесяти с живым подвижным лицом и горячими чёрными глазами. Первым делом он обыскал Вениамина, проверил его документы и осмотрел квартиру. — С вами всё хорошо, Полина Андреевна? — он быстро осмотрел Полину. — Что он вам сделал? Вы уверены, что не нужны другие сотрудники службы безопасности? Врачи? — Нет, Вячеслав Кондратьевич, не нужны. Я бы очень хотела, чтобы и произошедшее, и наш разговор не вышли за стены этой квартиры. — Хорошо, Полина Андреевна, можете не сомневаться. Я правильно понял, что вы не помните, как оказались в квартире Вениамина Алексеевича? И не были знакомы с ним раньше? — Знакома не была, но мы встречались однажды. Он уверяет, что это случайность, совпадение. Вениамин Алексеевич чуть не попал под служебную машину, на которой меня вёз домой мой водитель, Георгий Анатольевич. — Это и вправду совпадение, Полина Андреевна! — воскликнул Вениамин. — Я никогда вас не преследовал. Я вообще вас не знал до вчерашнего вечера, до того, как обнаружил вас у соседнего подъезда. И вы были в полном неадеквате. — Так, — нахмурился Вячеслав Кондратьевич. — С этого места, пожалуйста, подробнее. Полина Андреевна, давайте послушаем Вениамина Алексеевича. Возможно, он прольёт свет на ситуацию. Ведь сами вы ничего не помните. Вениамин начал подробный рассказ, но вскоре Полина его перебила, воскликнув: — Артём! Где Артём? Я вспомнила, мы с ним были на ужине в ресторане. Отмечали день его рождения. — Вестников Артём Вадимович? — спросил Вениамин, который накануне слышал, как пострадавший отвечал на вопросы медиков из бригады скорой помощи, и всё запомнил. — Такой высокий брюнет? Из тех, что нравятся всем женщинам? Вы не могли праздновать день его рождения. Сейчас декабрь, а Вестников родился двадцатого июня, он сам так сказал врачам со скорой. Двадцатого ноль шестого тысяча девятьсот девяносто четвёртого года. — В смысле? Откуда взялась скорая помощь? — Так я к этому и веду. Видимо, вы шли с этим Артёмом в соседний подъезд, около которого я вас обоих и обнаружил. Когда я подошёл, Артём был без сознания. Он поскользнулся, упал и ударился головой о бетонные ступени. А ещё сломал руку. Потом он пришёл в себя, отвечал на вопросы врачей, но почему-то сказал, что не знает вас, Полина Андреевна. Утверждал, что шёл один, к другу, а вас вообще впервые видит. — Выходит, он соврал мне про день рождения? — Полина взялась рукой за лоб. — И как я оказалась с ним в этом дворе? — Что случилось, Полина Андреевна? — Вячеслав Кондратьевич заглянул в её лицо. — Вам плохо? — Голова раскалывается. — Не нравится мне всё это, очень-очень не нравится, — задумчиво сказал Вячеслав Кондратьевич. — Всё это дело очень дурно пахнет. Расскажите мне подробно, Полина Андреевна, что это за Артём, и откуда он взялся. — Мы познакомились чуть больше недели назад. Георгий Анатольевич вёз меня с работы, а Артём выскочил нам наперерез… — Как, опять? — удивился Сбоев. — Да, я ещё подумала: закон парных случаев в действии. Но это случилось рядом с нашим филиалом, как только мы выехали с территории банка. У машины Артёма пробило колесо, а у Артёма не оказалось какого-то нужного ключа. Георгий Анатольевич сомневался, но я попросила его, чтобы он помог молодому человеку. Артём поменял колесо, и мы с Георгием Анатольевичем уехали, но после этого Артём начал преследовать меня. Каждый вечер приезжал к офису, ждал меня за воротами, привозил цветы. Я не собиралась отвечать на его ухаживания, и сразу дала ему это понять. Однако он не сдавался. А позавчера вечером не приехал впервые за неделю. Позже позвонил и сказал, что подвернул ногу. Наверно, тоже обманул. — Зря он так пошутил, накаркал, — вставил Вячеслав Кондратьевич. — Потом начал рассказывать о том, что у него день рождения, и всегда накануне дня рождения с ним происходят беды. В общем, ему удалось разжалобить меня, и я согласилась поужинать с ним, отметить день его рождения. О чём тут же пожалела, и твёрдо решила, что во время ужина как следует поговорю с Артёмом, попрошу оставить меня в покое, если понадобится — пригрожу ему. Вчера вечером он встретил меня на такси, приехал к офису, а Георгия Анатольевича я отпустила. Потом мы приехали в ресторан «Царь-рыба». — Теперь особенно подробно, Полина Андреевна, вспоминайте каждую мелочь, каждый нюанс. Что вы ели, что пили? Отлучались ли во время ужина? — Отлучалась, но это было до того, как принесли основной заказ. Мне позвонили с рабочего телефона, но я ничего не слышала, а потом связь прервалась. Я выходила из шумного зала, чтобы перезвонить, однако так и не дозвонилась. — Когда вы вернулись в зал, заказ уже принесли? — Ещё нет, заказ принесли при мне, два салата для нас и бокал вина для Артёма. — А вы что пили? — Я попросила простую охлаждённую воду, её и пила. — Когда принесли воду? — Воду принесли сразу, она была в небольшом прозрачном кувшинчике. — То есть, когда вы выходили в коридор, чтобы позвонить, вода уже стояла на столе? — Да. Вячеслав Кондратьевич покачал головой. — Полина Андреевна, не думал, что вы такая святая простота. С незнакомым человеком едете в ресторан, потом доверчиво пьёте и едите за компанию с ним… — Он что-то мне подмешал⁈ — Полина прижала ладони к щекам. В глазах её был ужас. — Когда сам ничего подобного не делаешь и не замышляешь, то и от других не ждёшь подвоха, — попытался успокоить Полину Вениамин. Ему было очень жаль девушку, с которой обошлись настолько подло и низко. — Это так, — кивнул Вячеслав Кондратьевич. — Увы, мы почти всегда учимся на собственных ошибках и приобретаем личный опыт. А дальше, Полина Андреевна? Что-то ещё вы пили? Или, может, ели? — А дальше я не помню ничего. Дальше для меня сразу настало сегодняшнее утро. Полина решила не говорить, что немного помнит и ночь. Ведь остальное-то она и вправду не помнила. — Полина Андреевна ещё пила минеральную воду, — сказал Вениамин. — Свою, из сумочки. И бутылка была упакована, я сам помогал открывать, крышка оказалась слишком тугая. — У меня не было с собой никакой своей минеральной воды! — Как же не было? — удивился Вениамин. — Была! Вы сначала попросили у меня пить на улице, пока мы ждали приезда скорой. Я не знал, где найти для вас воды, а потом увидел бутылочку в вашей сумке. Помог вам открыть её. Потом мы пили из неё ещё раз, когда поднимались сюда по лестнице. Лифт не работал. — Он до сих пор не работает, — сообщил Сбоев. — То есть, вы тоже пили минералку, Вениамин Алексеевич? — Да, устал немного, и взял на себя наглость тоже попить минералки. — Угу, — протянул Вячеслав Кондратьевич. Глаза его странно блеснули, так, будто ему весело. — Эх, моложёжь, ну почему вы такие неосторожные-то, а? Сидите в своих компьютерах и телефонах, жизни не знаете. — А что, в минералке тоже что-то было? — севшим голосом спросил Вениамин. — Судя по вашему виду, да, — кивнул Сбоев. — Простите, Полина Андреевна, но, глядя на Вениамина Алексеевича, не скажешь, что он вас к чему-то принуждал. Сбоев указал на шею Вениамина, покрытую красноречивыми следами бурной ночи. Вениамин и Полина вновь покраснели, на этот раз, одновременно. Вениамин думал о том, что у него ещё и спина вся в следах от ногтей.