Хэнк округлившимися глазами смотрел на молоко. — Ох, уж эти английские леди! — только и смог сказать ошарашенный Бредли. — Хэнк, я могу смириться с пылью, с мухами и даже с песчаными бурями, но не с черным чаем. Продолжить разговор о гастрономических пристрастиях им помешали крики Кигана и Шеннон. Молодой женщине стало интересно, что их так напугало, хотя собственно страха в возгласах детей не было. Оказывается, Джимми повернулся спиной к Веранги, а тот оскалил зубы и, похоже, собирался цапнуть ими незадачливого аборигена. Нола не успела его предупредить, и лошадь ухватила мужчину за рубашку. Джимми от неожиданности тоже закричал, а потом сорвал с головы шляпу и стал лупить ею Веранги. Лошадь оставила в покое его одежду… — Я же говорил вам, что этот конь сумасшедший, мисс! — Джимми не переставал возмущаться и после того, как Веранги отошел от него. Нола, подавив неуместный смех, строго отругала лошадь. Ни в малейшей степени не чувствуя себя виноватым, Веранги презрительно фыркнул и отошел еще дальше. Восемь молодых баранов, еще не имевших клейма, поместили за изгородь вместе с парой старых и не таких агрессивных. Хиз выбрал эту группу, чтобы показать Ноле, как отделить барана от стада. Она внимательно смотрела, как осторожно и ловко должны были действовать в этом случае лошадь и всадник. — Хорошая лошадь во время загона все делает сама, без указаний пастуха, — объяснил молодой женщине Гален. — Веранги тоже умеет это делать? — ревниво спросила она, уже считая эту лошадь своей. — Конечно. Мы кормим его не за то, что он упрямится, — улыбнулся Хетфорд. Нола впервые видела, как он улыбается, и это странно взволновало ее. — Какая славная у вас улыбка! — не удержалась она от комплимента, снова садясь на лошадь. Хетфорд тут же нахмурился, и учительница не отказала себе в удовольствии сделать колкое замечание, но тихо, так, чтобы не слышали дети: — А так вы чем-то похожи на Веранги. Нола подъехала к Хизу, и подросток показал ей барана, которого следовало отделить от стада и поместить в отдельный загон. Он заверил отца, что выбрал спокойное животное, и объяснил молодой женщине, что ей следует делать, после чего отъехал подальше. Нола занервничала. — А как Веранги узнает, какого барана я хочу отделить от стада? — прокричала она вслед удалявшемуся Хизу. — Да уж узнает! — смеясь, ответил ей старший сын Хетфорда. Мужчины с любопытством наблюдали за всеми ее действиями, и она предельно сосредоточилась. Нола медленно поехала вперед, и тут же к ней устремились несколько баранов. Веранги, которому такая ситуация была явно не в диковинку, оставался спокойным, и молодая женщина собралась с силами. Лошадь была очень хорошо вышколена и реагировала на малейшее движение колена, пятки и на поводья. Это укрепило Нолу в мысли, что Веранги поймет, какого барана она захочет отогнать. И верно, когда животное хотело отскочить в ту или в другую сторону, лошадь каждый раз загораживала дорогу. Движения Веранги напоминали шаги в танце. Нола была в восторге и несколько раз повторила маневр. Ей удалось очень быстро справиться с поставленной задачей. На радостях молодая женщина громко закричала, но тут же получила грозное замечание. — Так вы нам всех овец перепугаете! — с досадой воскликнул Хетфорд, а остальные мужчины промолчали, но все, что они хотели сказать, было написано на их лицах. Тем временем вернулся Джимми, который нашел еще одну группу отставших овец. Кроме того, абориген сказал Галену о нескольких молодых баранах, которые паслись в миле севернее лагеря. Они были там со вчерашнего вечера, но Джимми и Джек никак не могли их пригнать. Обедали по-походному, и много времени на это не ушло. Гален Хетфорд немного замешкался и задержался около Нолы, убиравшей оставшиеся хлеб и мясо в палатку. Молодая женщин обратила его внимание на то, что некоторые бараны ведут себя очень агрессивно. — Кажется, с ними придется повозиться. Как вы их будете перегонять, таких буйных? — спросила она управляющего поместьем. Гален Хетфорд услышал в этом нарочито спокойном вопросе страх. — У нас есть методы заставить их вести себя потише, — ответил он. — Когда бараны так беспокойны, мы пускаем их бежать, например, по каменистой земле. Они вынуждены целиком сосредоточиться на неудобной дороге, и забывают обо всем остальном. Но долго это делать нельзя, иначе они поранят копыта. — Я читала, что животные знают, где найти воду. Это правда? Гален кивнул. — Да, воду они могут учуять за несколько миль. — В городе никто и не подозревает, сколько труда требуется для того, чтобы вырастить овец и получить с них шерсть. Собственно, это были просто мысли вслух, но от Нолы не укрылся ироничный взгляд, который бросил на нее Гален Хетфорд. — В животноводстве нужно все тщательно планировать, — кивнул он. — Это не так просто, как разыскать свою корову в соседнем лесу и хворостиной пригнать ее домой. — И о том, что пастухам кто-то должен готовить еду, тоже не следует забывать, — улыбнулась Нола. — Да, конечно. Приходится или стряпать прямо на пастбищах, или кому-то подвозить еду на место. Если мы разбиваем лагерь там, где не растут деревья, нужно и дрова везти с собой, хотя бы для того, чтобы вскипятить воду и выпить чаю. А если и воды нет, приходится и ею запасаться впрок. — Животных тоже, наверное, ужасно мучает жажда. — Верно, но если мы планируем большой переход, им нельзя давать пить, иначе они не двинутся с места. До того как наступит темнота, мы обходим стороной все источники воды. Это не так-то просто с животными, которых мучает желание пить и которые могут почуять даже каплю воды. К ним подъехал возбужденный Хиз. — Джек нашел еще двух молодых баранов. Хотите поехать к нему и пригнать их? Нола вопросительно посмотрела на Галена. — Поезжайте, но будьте осторожны, — разрешил он. — Я присмотрю за Шеннон. Два раза Ноле повторять не пришлось. Через секунду она уже сидела в седле, а через полторы галопом скакала к Джеку. Гален Хетфорд смотрел ей вслед. Эта женщина была совсем не такой, как его жена. Его жена ни за что на свете не поехала бы на пастбище. Джек и Нола гнались за молодыми баранами почти две мили. Когда животные разделились, они сделали то же самое. Однако поймать баранов среди кустарника было намного сложнее. Наконец Ноле удалось настигнуть и повернуть одного, и она погнала его к лагерю. Внезапно ей показалось что-то странным в окружающем пейзаже. Сначала молодая женщина просто не могла понять, что ее смущает, но потом догадалась — дымок… Это явно был костер, причем вдали от их лагеря. Она остановилась — баран немедленно воспользовался возможностью передохнуть — и стала всматриваться вдаль. Тут ее и догнал Джек, тоже с бараном. — Посмотрите, Джек. Костер! — воскликнула Нола. — Может быть, это те, кто ворует наших овец? — Нет, мисс. Это, наверное, кто-то из сезонных рабочих. Отдыхает человек, — ответил абориген. — Давайте отведем баранов в лагерь. — Может быть, сначала все-таки посмотрим, кто там? — предложила Нола. — Нет, мисс. Что-то в его голосе заставило Нолу насторожиться. Казалось, абориген нервничает. — Что с вами, Джек? Ответа не последовало, и молодая женщина добавила: — Вы думаете, беспокоиться не о чем? На нас никто не нападет? — Вы никому ничего не скажете? — в свою очередь спросил ее Джек. Перед тем как ответить, Нола немного подумала. — Не скажу. Обещаю. — Там стоянка племени вана-мара, — он был явно смущен. — Это ваше племя? — Да. Мой отец белый, а мать из народности вана-мара. Нола очень удивилась такой новости. — Ваш отец живет в племени? — Нет, он давно умер, а мать осталась со своим народом. Джимми тоже из племени вана-мара. Мисс, вы обещали молчать. Хозяин не потерпит аборигенов на своей земле. Он разозлится, если узнает, что вана-мара здесь. — Мистер Райнхарт разозлится? — Да. Нола покачала головой. — Не беспокойтесь, Джек. Я ничего не скажу мистеру Райнхарту. А мистер Хетфорд знает? — Говорит, что не знает. Он умный и проницательный человек. Гален явно закрывал глаза на то, что на земле Ленгфорда были аборигены, а так как сам хозяин никогда не покидал дом, он вряд ли смог бы об этом узнать. — А пепелище того костра, которое нашел мистер Хетфорд? Там тоже были люди вашего племени? — все нужно было выяснить как можно подробнее. — Нет, мисс. Это был костер белых. Нола не имела ни малейшего понятия, в чем могла заключаться разница, но решила так дотошно не расспрашивать.