Перед тем как идти в здание школы, Нола, довольная тем, что их кладовая существенно пополнилась, замесила тесто. Девочка принимала в этом самое деятельное участие, потому что плечо у молодой женщины все-таки болело, и очень радовалась кухонной суете. Они решили испечь пирог. Нола открыла банку с консервированными сливами и положила Шеннон полную чашку, а в другую налила сироп. Малышка мгновенно перемазалась и тем и другим, что очень рассмешило их обеих. Накрыв тесто чистым полотенцем, чтобы подходило, они пошли в помещение школы. — Сегодня ты немножко порисуешь, Шеннон. У тебя все получится, я уверена, — подбодрила Нола девочку, когда они шли по двору. — Мы, кстати, можем сесть в тени на улице. Малышка с радостью согласилась. Нола выбрала подходящее местечко и расстелила на земле одеяло, так что они расположились со всеми удобствами. Молодая женщина сама любила рисовать и очень обрадовалась тому, что Шеннон с удовольствием взялась за карандаши. Девочка рисовала увлеченно, не забывая задавать своей учительнице массу вопросов, а Нола прислушивалась к странному стуку, доносившемуся из главного дома. Она спрашивала себя, чем там может заниматься Ленгфорд Райнхарт. Через какое-то время молодая женщина вместе с малышкой сходила во флигель, чтобы поставить пирог в духовку, а затем они вернулись к своим занятиям. И опять Нола услышала стук молотка в хозяйском доме. Впечатление было такое, как будто в стену вбивают гвозди. Может быть, Райнхарт решил все-таки встать со своего кресла и заняться хоть какими-нибудь хозяйственными делами, спросила себя Нола. Это казалось невероятным, но ведь должен же он наконец начать делать что-либо для того, чтобы спасти собственную ферму! Когда стук стал беспрестанным и на него обратила внимание Шеннон, молодая женщина решила посмотреть, что же делается в главном доме. Она взяла девочку за руку и направилась туда. Едва они вошли внутрь, у Нолы появилось плохое предчувствие, она поняла — что-то здесь не так. Учительница отогнала эту мысль и сказала себе, что она просто-напросто настроена и против самого дома, и против его хозяина. Нола Грейсон решительно пересекла прихожую. На первой ступеньке лестницы она набрала в легкие побольше воздуха и закричала: — Мистер Райнхарт? У вас все в порядке? Ответа не последовало. Шеннон боязливо жалась к молодой женщине, и она успокаивающе улыбнулась малышке. — Может быть, он нас не слышит? — предположила Нола. — Надо пойти и заглянуть в его комнату, — Шеннон сказала это шепотом. Учительница кивнула. Ей было не по себе при этой мысли, но ничего другого не оставалось, не могла же она выглядеть нерешительной трусихой перед ребенком. Дурное предчувствие не оставляло Нолу, хотя она упорно пыталась прогнать его. Вдруг старик умер? Нет, это глупая мысль. Кто же тогда здесь стучал? А может быть, ему стало плохо от непривычной работы и он лежит, беспомощный, на полу, не в силах им ответить? Ведь он работал почти всю первую половину дня. Нола Грейсон была уверена, что с Райнхартом все в порядке, и тем не менее не могла отделаться от чувства, что где-то притаилась опасность. Знать бы, где… Они поднялись по лестнице, и молодая женщина все время озиралась по сторонам, пытаясь обнаружить следы работы. Она не увидела ничего, над чем мог бы трудиться Ленгфорд Райнхарт. Дом казался мрачным и безрадостным, как всегда, и в нем было как-то зловеще холодно. Повсюду пыль и паутина… Если бы старик не оказался таким злым человеком, Нола взяла бы метлу и тряпку и убрала ему дом, однако у нее были веские основания сомневаться в том, что хозяин поместья вообще позволит ей сделать что-нибудь для него. Ей и так показалась очень странной его просьба принести в главный дом еду… Первая дверь наверху была слегка приоткрыта. Держа Шеннон за руку, Нола заглянула туда. Это явно была комната Ленгфорда Райнхарта. У окна стояло его кресло. Подумав о том, как он постоянно наблюдает за ней из этого кресла, молодая женщина вздрогнула. Она еще раз позвала хозяина, но ответа опять не было. — Мы посмотрим в других комнатах? — спросила Шеннон. Нола молча кивнула. Сопровождаемая девочкой, которая крепко вцепилась ей в руку, она открывала одну дверь за другой. Гален Хетфорд сказал ей о том, что Райнхарт составил обстановку в комнаты на втором этаже, поэтому Нола не удивилась, обнаружив три, так сказать, склада мебели, покрытой чехлами. Одна комната была пустой, а самая дальняя оказалась запертой. Англичанка предположила, что это бывшая супружеская спальня хозяина поместья. Поворачивая ручку этой двери, она на одну минуту смутилась. Молодая женщина и девочка снова спустились по лестнице и теперь прошлись по комнатам на первом этаже. Нола время от времени звала Ленгфорда Райнхарта, но в доме царила какая-то зловещая тишина. Хозяин не отзывался. Осталось посмотреть только на веранде, для чего им пришлось выйти в переднюю. Нола повернула ручку двери. К ее удивлению, она оказалась закрытой. Ключа в ней не было. По спине молодой женщины пробежали мурашки, и, чтобы успокоиться, она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Хэнк Бредли говорил ей, что на фермах никто не запирает двери, и эта дверь точно не была закрыта на ключ в тот вечер, когда она пришла сюда первый раз. Нола прекрасно это помнила. Почему же сейчас она заперта? — Где мистер Райнхарт? — от Шеннон не укрылось беспокойство учительницы. — Он ведь никогда не выходит гулять. — Я и сама не знаю, где он может быть, — призналась Нола и бросила тревожный взгляд на ребенка. — Может быть, он чем-то занят. Давай заглянем к нему попозже? Непонятно почему Ноле Грейсон захотелось уйти из этого дома как можно быстрее. Она не могла признать это чувство разумным, но подавлять его ей было все труднее. Все так же крепко держа Шеннон за руку, молодая женщина вернулась через коридор на кухню и пошла к задней двери. К ее удивлению, она тоже оказалась запертой и ключа в ней не было… Может, дверь внезапно заклинило? Нола сделала несколько напрасных попыток открыть ее. Учительницу охватила внутренняя паника, но она постаралась скрыть свое состояние от Шеннон. Молодая женщина подошла к окну кухни, чтобы открыть ставни. Они были забиты… Теперь ей стало ясно, что здесь прибивали молотком. Разум не мог принять никакое объяснение, но факт оставался фактом. Ленгфорд Райнхарт запер их в доме. Схватив Шеннон за руку, Нола побежала в кабинет, чтобы открыть ставни там. Конечно, и они оказались забитыми. Сердце у нее бешено стучало. Мысли путались, и ни одной сколько-нибудь разумной по поводу того, что происходит, среди них не оказалось. Молодая женщина в отчаянии пыталась открыть окна — одно, второе, третье… Ни одно не поддавалось. Зачем Ленгфорд Райнхарт забил все ставни? Зачем он закрыл все двери и запер ее в доме? Нола Грейсон ничего не понимала. Надо что-то делать! Может быть, ей удастся выбить какие-нибудь ставни? Нужно посмотреть, как они забиты, и найти самые слабые. Воплотить эту мысль в действие она не успела — сзади раздался шорох. Нола Грейсон обернулась. Она, как загипнотизированная, смотрела на дверь. Шеннон всхлипывала у нее на руках. В проеме двери показался Ленгфорд Райнхарт. Его худое тело и обострившиеся черты лица привели Нолу в ужас. Хозяин поместья казался совсем не таким, каким она привыкла его видеть. Его палка исчезла, и вместе с ней исчезло впечатление того, что он беспомощный, слабый старик. Голубые глаза Райнхарта холодно блестели. Хозяин поместья был похож на хищную птицу, в лапах которой оказалась беззащитная птаха. А видит ли он то, что у этой птахи есть птенец — совсем маленький? Глава 11 Нола Грейсон и Ленгфорд Райнхарт, казалось, смотрели друг на друга целую вечность. Молодая женщина хотела заговорить, спросить полоумного хозяина поместья, почему он запер ее, но не могла произнести ни слова. Наконец, старик разомкнул уста. Тихо, почти шепотом он сказал: — Я не допущу того, чтобы вы отняли у меня Галена. Нола Грейсон ожидала услышать что угодно, но никак не бред. — Отнять у вас Галена! — воскликнула она. — Что вы имеете в виду? — Он сказал, что, если я не изменю свое решение и вы не получите возможность остаться, они тоже уедут. — Первый раз слышу. Голос Ленгфорда Райнхарта стал громче. — Я не позволю вам вбить клин в наши отношения. Я и Эмили этого не позволил. Он — продолжатель моего дела, мой наследник. Гален мне как сын, которого я никогда не имел. Я не могу потерять и его. Нола растерялась. Во всем, что говорил хозяин поместья, не было никакого смысла. Он сумасшедший, это ясно. Молодая женщина пыталась взять себя в руки, чтобы нечаянно не разозлить его еще больше. Она должна его успокоить, поговорить с ним о его страхах, чтобы он понял, что ошибается. И потом, у нее на руках Шеннон… — Я не понимаю, почему вы решили, что Гален хочет отсюда уехать. Он любит ферму и делает все, что в его силах, чтобы спасти ее. Будущее своих детей, в первую очередь мальчиков, он видит здесь. Хиз уже сейчас помогает отцу всем, чем может. Вы же наверняка это знаете. — Я знаю и это, и то, что у вас на уме, — голос Райнхарта звенел от ненависти. — Вы думаете, что я глуп так же, как Эмили, и так же, как моя Элен, — здесь ему не удалось совладать с собой, и голос сорвался. У Нолы Грейсон бешено забилось сердце. Райнхарт сказал: «Элен». Его умершую жену звали Элен. Все, что до этого казалось ей совершенно очевидным, теперь рассыпалось. Ленгфорд Райнхарт сделал два шага по направлению к ним и остановился около стола. — Все женщины — лгуньи, — он так сильно ударил кулаком по столешнице, что Нола вздрогнула, а Шеннон заплакала. Учительница крепче прижала девочку к себе. Старый кретин! Перепугал ребенка. Англичанка старалась говорить как можно спокойнее, чтобы не злить хозяина поместья. — У меня нет причин лгать вам, мистер Райнхарт. Зачем мне это? Я приехала сюда, чтобы преподавать детям мистера Хетфорда, вот и все. Я ничего не знаю о вашей жизни, ничего не знаю о том, что случилось с вами в прошлом. Какие у вас основания сравнивать меня с умершей женой Галена Хетфорда или с вашей собственной? — Вы все одинаковые. Эмили не смогла вынести здешнюю жизнь, а Элен была еще меньше приспособлена к тому, чтобы жить в глуши. Одним словом, женщинам здесь не место. Мы же столько раз говорили об этом Галеном! Я думал, он понял… — А мне нравится здешняя жизнь. Я наслаждаюсь тишиной, покоем после грохота и шума большого города. — Ерунда. Эмили сначала говорила то же самое, а потом умчалась в Винтон, и только ее и видели. Гален поскакал за ней… — голос Райнхарта замер, и Нола опять напряглась, крепче прижимая к себе девочку. — Если вы уедете, он тоже захочет уйти. Молодая женщина не поняла, о чем говорит старик. Она решила спросить, почему Гален Хетфорд захочет куда-то уйти и что случилось с Эмили, но в мыслях у нее было только одно — нужно как-то избавить от всего этого Шеннон. — Позвольте Шеннон уйти. Пусть девочка идет во флигель, — попросила она. — А мы с вами останемся здесь и сможем спокойно поговорить. — Нет! Шеннон задрожала. Нола на минуту ослабила объятия, и девочка выскользнула из ее рук. Малышка выбежала из комнаты. — Шеннон! — закричала Нола и ринулась за ней, но Райнхарт загородил ей дорогу. — Да что с вами, в конце концов, мистер Райнхарт? — все мысли Нолы были о ребенке. Теперь ее и Райнхарта разделяли лишь несколько дюймов. Молодая женщина понимала, что хозяин поместья не в себе. Глаза у него были стеклянными, дыхание стало прерывистым. В тишине дома слышался плач Шеннон. Он звучал глухо. Судя по всему, девочка забилась куда-то в угол. — Дайте мне пройти, — спокойно попросила Нола. — Я должна успокоить ребенка. Райнхарт продолжал свое, не слушая учительницу: — Зачем вы приехали сюда? Вы все нам испортили. Гален уже успокоился. Он наконец понял, что без Эмили ему намного лучше. Это был шанс, потому что Шеннон не могла слышать ни ее вопрос, ни ответ Райнхарта. — А что случилось с Эмили? — Она исчезла из нашей жизни. Она ушла навсегда. Нола Грейсон сглотнула слюну. Итак, она была права. В безымянной могиле, которую она видела, лежит Эмили, и Гален… Гален, должно быть, убил ее. У учительницы подкосились ноги. Голова у нее закружилась, и она чуть было не потеряла сознание. А Райнхарт все не унимался: — Как вы посмели притащить сюда этого мерзавца, Вэйда Дэлтона? — прошипел он. Его полный ненависти голос возвратил Нолу к действительности. — Почему вы называете его мерзавцем? — она решила выяснить все, что только сможет. — Он разрушил мою жизнь. До того, как появился он, мы с Элен жили в мире и покое. Мы все вложили в эту ферму. Наши деньги, нашу силу, наши надежды, даже наши души, а он все это разрушил. Приехал сюда как бы искать воду, а вместо этого… — голос хозяина поместья сорвался. Нола обратила внимание на то, что теперь вдобавок ко всему он начал дрожать. — А что случилось с вашей женой? — она решилась задать и этот, самый трудный, вопрос. Ленгфорд Райнхарт, казалось, не видел англичанку. Он вообще ничего не видел, не слышал, не соображал. Перед его глазами были картины прошлого, он вглядывался в пропасть того дня, который стал поворотным в его жизни. — Я не мог дать Элен уйти, — он, казалось, разговаривал сам с собой. — Я ведь любил ее. А он ничего не мог ей предложить.