— Берта Элери? О, это известная в наших краях особа. Могу поспорить, что именно Берта решала, кто какие пожертвования получит. Нола не сдержала улыбку. — Вы угадали. Кто, когда и в связи с чем. Ленгфорд Райнхарт взял бутерброд с мармеладом. — Берта созывает собрания исключительно для того, чтобы остальные женщины одобрили принятые ею решения. И, если им удастся это сделать, повлияли на мужчин на своих фермах, — он откусил большой кусок и потянулся к чашке с чаем. — И опять вы угадали. Мистер Райнхарт, вы хорошо ее знаете? — Когда-то знал хорошо, и похоже на то, что с тех пор Берта нисколько не изменилась. — Она спрашивала о вашем здоровье. — Мое здоровье миссис Элери совершенно не интересует, смею вас уверить. Просто Берте до всего есть дело. Удивительно — они разговаривали не сказать чтобы как добрые друзья, но и без злобы друг на друга. Нола решила развить этот успех. — Миссис Элери уже знала кое о каких моих предложениях. Я думаю, что то, что я говорила вчера, тоже не нашло у нее одобрения. Хозяин поместья пожал плечами. — Зачем вы вообще что-то предлагали? Нола озадаченно посмотрела на него. — Затем, что я хочу помочь, если смогу. — Это мне уже понятно. Мисс Грейсон, вы, наверное, удивитесь, но меня интересует, как идут дела на других фермах. Вы со мной не поделитесь новостями? — Насколько я знаю, дела идут по-разному, хотя говорить о том, что у кого-то все в порядке, не приходится. Отчасти я поехала в Джулиа-Крик, чтобы узнать об этом. — Вам не хватает общества. — Я в обществе, хотя оно более малочисленно, чем раньше. Просто мне было любопытно посмотреть на женщин, которые живут по соседству. Здешние реалии предъявляют к людям определенные требования, и в первую очередь это касается женщин. Я знаю, что этому мне предстоит учиться, но одно поняла уже сейчас. Вознаграждение за такую учебу тоже будет особым. Ленгфорд Райнхарт понял, что имела в виду эта странная женщина, столь непохожая на других. Однако то, что дама, прибывшая в их глушь из большого города, да не просто города — европейской столицы, сумела так тонко и точно это почувствовать, поразило хозяина австралийской фермы. Он не выдержал искушения и спросил англичанку прямо: — Как же вы пришли к такому выводу? Нола минуту подумала. — Помочь Мэри во время родов было испытанием, которое никогда бы не выпало мне на долю в Лондоне. Уверенность этой женщины в том, что я спасу ее ребенка, была очень страшна для меня, но одновременно придала огромную силу. Силу сделать все, что я смогу. И еще вот что, вы не поверите, но ответственность, которую я чувствую за детей Галена Хетфорда, внове для меня самой. Здесь я нужна им каждую минуту, а не только во время занятий. Нола Грейсон подошла к окну и выглянула во двор. Райнхарт молчал. — Впрочем, все это сложно. Я и сама не все понимаю, — она снова повернулась к постели Ленгфорда. Однако этот человек услышал даже больше, чем она хотела донести до его сознания. Учительница заметила, что на Райнхарта нахлынули какие-то свои воспоминания, и тут же сменила тему. — Берта Элери дала мне понять, что я рискую своей репутацией, потому что приехала в Австралию одна, без компаньонки, и живу здесь среди мужчин. Нола Грейсон заметила, что при упоминании о том, что она могла появиться на его ферме с компаньонкой, в глазах Ленгфорда плеснулся ужас. Сама она еле удержалась от того, чтобы не рассмеяться, живо представив, как Хэнк привозит в поместье двух женщин. — А что вы сами думаете об этом? Нола посмотрела на своего работодателя с удивлением. — Вы полагаете, меня может интересовать чье-то мнение по этому поводу? В глазах старика появилась искра смеха. Сам для себя он вынужден был признать, что эта женщина — совершенно необыкновенная особа. С тех пор как она появилась на его ферме, Нола Грейсон каждый день преподносит сюрпризы. Англичанка перевела их беседу в практическое русло. — Как сегодня ваше колено? Вы позавтракали? Тогда позвольте мне его осмотреть. Отек почти спал — это было ясно обоим. Нола посмотрела в глаза хозяину поместья и очень серьезно сказала: — Вы должны вставать и понемногу ходить. Сначала, конечно, по комнате, а потом будете спускаться на первый этаж. — Я не могу, — возразил Райнхарт. Он понимал, что в последние несколько дней его жизнь приняла новый оборот, и не был уверен в том, что готов вернуться туда, откуда добровольно ушел десять лет назад. Себе Ленгфорд Райнхарт должен был сказать честно — он боится этого возвращения, но у Нолы Грейсон было по данному поводу собственное мнение. — Можете. Я видела, как вы стояли у окна. Она была уверена, что Ленгфорд будет сопротивляться, но решила твердо стоять на своем. Конечно, чтобы хозяин поместья побыстрее встал с постели и занялся делами, нужна была веская причина. Очень веская. — Орвал Хайд рассказывал, что недавно в городе были двое чужих, которые выспрашивали о вашей ферме. Это явно не загонщики — работу они не искали. Как вы думаете, они не могут быть связаны с теми людьми, которые появились недавно на вашей земле не с самыми благими намерениями? Я говорю о тех, кто напал на лагерь. Ленгфорд нахмурился. — Может быть. Но трудно предположить, что у них хватит смелости снова появиться здесь. — Нам нужно быть готовыми к неожиданностям. Мистер Хетфорд забрал с собой все оружие, которое было в доме? — Нет. У нас есть еще пара ружей, и патронов достаточно. — Нужно сказать об этом Вэйду. Кроме того, у него есть свое оружие. — Не стоит. У Дэлтона и других забот хватает, — Ленгфорд Райнхарт явно был не расположен к тому, чтобы в его жизнь возвращался Вэйд Дэлтон, тем более в роли защитника. — Я думаю, сегодня вечером вернется Гален. — Как хотите. И все-таки нам нужно быть настороже. — У нас теперь есть охрана, — Ленгфорд все-таки не удержался от иронического замечания. — Дворняжка, которую вы притащили на мою ферму, залает, если поблизости появится чужой. Должна же быть от собаки польза. Нола сделала вид, что обиделась. — Щенок еще маленький, но вчера он, если хотите знать, поймал змею. О том, что эту добычу подавали на ужин, молодая женщина упоминать не стала. Она не хотела притрагиваться к этому, с позволения сказать, деликатесу, но в конце концов аппетит победил, а Вэйд дополнительно воззвал к ее жажде полого и неизведанного. Пришлось признать, что экзотическая еда действительно была вкусной. К вечеру на ферму вернулись Гален и Хэнк. Сзади за их лошадьми плелся маленький теленок. — Вот такая у нас добыча, — пошутил Хетфорд. — Жалко было бросить, ведь пропадет без матери. Мы его утащили из-под носа у динго. — А что случилось с его матерью? — Нола с тревогой посмотрела на мужчин. Хэнк и Гален обменялись многозначительными взглядами. Они явно не хотели говорить правду в присутствии детей. — Она сломала ногу, — Гален Хетфорд счел возможным такое объяснение. — Ты ее вылечишь, папа? — Шеннон погладила малыша и подняла глаза на отца. Гален потупился, и Ноле стало ясно, что бедной корове ветеринарная помощь уже не нужна. — Попробую. А ты пока поможешь мисс Грейсон заботиться о теленке. — Какой он славный! — Нола тоже наклонилась, чтобы провести рукой по мягкой шерстке. Теленок был светленький, с огромными шоколадными глазами. Шеннон и Тилли пришли в восторг от такого пополнения хозяйства. — Может быть, ему можно дать молоко Нелли? — Шеннон посмотрела на учительницу. — Кто такая Нелли? — растерялся Гален Хетфорд. — Это наша коза. Мы тоже с добычей, — Нола рассмеялась. Управляющий поместьем в изумлении уставился на англичанку. — Да, у вас постоянные сюрпризы. — Откуда она взялась? Ведь не сама же пришла? — Хэнку ситуация показалась забавной. — Орвал Хайд был настолько любезен, что привел нам козу, позаботившись о разнообразии нашего питания. Он считает, что из ее молока можно делать сыр.