Великая княжна Татьяна Николаевна носила имя святой мученицы Татьяны, которая при жизни исполняла служение диаконисы, то есть «принадлежала к тому чину церковному, который нес, как бы мы теперь сказали, активное социальное служение среди больных, заключенных в тюрьмах, среди тех, кто беден и скуден в этом мире» (прот. Максим Козлов). И в этом отношении вторая дочь святого царя-мученика Николая II по праву носила свое имя: она так же, как и ее Небесная покровительница, была открыта обществу и готова была активно работать на благо подданных своего отца. Полковник Кобылинский вспоминал: «Когда государь с государыней уехали из Тобольска, никто как-то не замечал старшинства Ольги Николаевны. Что нужно, всегда шли к Татьяне: “Как Татьяна Николаевна”. Эта была девушка вполне сложившегося характера прямой, честной и чистой натуры; в ней отмечалась исключительная склонность к установлению порядка в жизни и сильно развитое сознание долга. Она ведала, за болезнью матери, распорядками в доме, заботилась об Алексее Николаевиче и всегда сопровождала государя на его прогулках, если не было Долгорукова. Она была умная, развитая; любила хозяйничать и, в частности, вышивать и гладить белье». Итак, заведовала распорядками в доме, любила хозяйничать, вышивать, гладить белье. Да еще и воспитывала младших. Но можно с уверенностью сказать, что если бы жизнь царской семьи не прервалась так рано, великая княжна Татьяна не смогла бы найти полное применение своим силам и талантам только в семье, так как это была натура социально активная. Не только распорядками в доме могла бы заведовать эта царевна, но и в определенной общественной структуре, а если бы понадобилось – то и в целом государстве. Женщина и власть, женщина и политика – сочетание странное, впрочем, вполне имеет право на существование. Хозяйка – в случае великой княжны Татьяны Николаевны – понятие более широкое. Счастливое сочетание, которое почему-то обычно представляется невозможным – домовитая мать семейства, хорошая супруга и… умный политик. В столь юном возрасте Татьяна Николаевна уже имела созревший политический кругозор, и не зря государь император так любил с ней беседовать. Татьяна – единственная, с кем в переписке Александра Феодоровна говорит о делах, о войне, даже о том, что мучает царицу лично – о распускаемой против нее клевете, дает дочери распоряжения. Через несколько недель после начала Первой мировой войны великая княжна выступила инициатором создания в России «Комитета Ея Императорского Высочества Великой княжны Татианы Николаевны для оказания временной помощи пострадавшим от военных бедствий». Отметим, что вторая дочь императора, занимавшая пост Почетной председательницы, несмотря на свой юный возраст, активно, «разумно» и «толково», по словам А. Мосолова, участвовала в деятельности Комитета ее имени и входила во все его дела. Общественная деятельность старших великих княжон приветствовалась и направлялась императрицей. Из письма государыни супругу от 20 сентября 1914 г.: «В 4 ½ ч. Татьяна и я приняли Нейдгарда по делам ее Комитета – первое заседание состоится в Зимнем дворце в среду, после молебна, я опять не буду присутствовать. Полезно предоставлять девочкам работать самостоятельно, их притом ближе узнают, а они научатся приносить пользу». Эту же мысль ее величество повторила в письме от 21 октября 1914 г.: «О. и Т. сейчас в Ольгином комитете. Татьяна одна принимала Нейдгарда с его докладом, продлившимся целые полчаса. Это очень полезно для девочек. Они приучаются быть самостоятельными, и это их гораздо большему научит, так как приходится думать и говорить за себя, без моей постоянной помощи». Еще одна деятельность, которой великая княжна Татьяна Николаевна самоотверженно отдавала все свои силы, – это работа медицинской сестры. «С трепетом просматривая в архиве дневник великой княжны Татьяны 1915–1916 гг., – пишет Татьяна Горбачева, – написанный крупным, ровным, порывистым почерком, удивлялась я необыкновенной чуткости великой княжны – после посещения лазаретов она записывала имена, звания и полк, где служили те люди, кому она помогла своим трудом сестры милосердия. Каждый день она ездила в лазарет… И даже в свои именины». И. Степанов: «Татьяна… была шефом армейского уланского полка и считала себя уланом, причем гордилась тем, что родители ее – уланы (оба гвардейских уланских полка имели шефами государя и императрицу). «Уланы папа» и «уланы мама», – говорила она, делая ударение на последнем «а». Государыня пишет Николаю Александровичу: «Татьяна в восторге, что ты видел ее полк и нашел его в полном порядке». Татьяне Николаевне, как видим, присущи были качества деловой женщины: сила воли, четкость, дисциплинированность, аккуратность, умение жертвовать своим временем и интересами ради дела, практический ум. Не самые плохие качества, не правда ли? 4. Стань нужной людям… Если тебя я почти что не знаю – это неважно, Я для тебя огонек зажигаю в сумерках каждых. Огонек от чистого сердца, Огонек для души, чтоб согреться, Для тебя, если ты одинок Огонек… Можно быть одинокой, но не чувствовать себя таковой, если найдутся люди, нуждающиеся в вашей любви. Вспомним приведенные ранее письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина) – он советует женщинам даже не искать, кому нужна любовь и забота, а согревать огоньком своего сердца тех, кто находится рядом. Но воплотить этот совет в жизнь не так уж и легко – нужно учиться быть христианкой в истинном значении этого слова. Ведь нередко бывает даже так, что люди неверующие подают нам, считающим, что мы уже знаем о духовной жизни все, примеры не книжного, а живого сострадания, милосердия, прощения и терпимости. Наш путь един – ко Христу, но ведут по этому пути к Нему миллионы тропинок. Которая из них ваша? Может быть, незамужняя женщина помогает растить и воспитывать племянников, младших братьев и сестер, детей родственников. Одинокая женщина может приравнять любимую работу к отношениям в семье – обычно это происходит там, где взаимодействие с людьми требует со стороны персонала тепла, отзывчивости и самоотдачи: работа в детских садах, школах, больницах, интернатах, домах престарелых, среди инвалидов и т. д. Такая деятельность не для всех – она требует особого призвания, особого склада характера, ведь иногда поиск своего призвания может привести к чему-то вовсе не эстетичному и не ублажающему. Вспомним письмо Елены Михайловны (Алены) Р., желающей примириться с одиночеством. На это письмо был дан еще один прекрасный ответ, основанный автором на собственном жизненном опыте: «Алена, мне не хотелось бы в ответ на Ваш вопрос громко кричать: “Делай как я – и все будет в порядке”. Судьбы одинаковыми не бывают, и совет другого человека всегда имеет только относительную ценность. Но, может быть, моя история вам в чем-то поможет или хотя бы развлечет. Когда мне исполнилось 25 лет, я поняла – это кранты. Филолог, не ах какая красавица, в стране кризис, а я только что потеряла работу. Надежд – я имею в виду матримониальных – не было никаких, а тяжелые переживания в прошлом, заставляющие от всяких надежд надолго отказаться, были. Больше всего меня мучило, что я “никому не нужна”. Звучит банально, а произносить это внутри себя было страшно и мучительно. Да, мама, да, друзья, да, книги. Да, верующий человек никогда не бывает один и не должен отчаиваться. Но легче не становилось. Так сказать, “случайно” я оказалась в отделении детской гематологии. Гематология – это лейкозы, миеломы, гемофилия – словом, то, от чего больные невыносимо страдают и умирают. Мои печали как-то ушли на второй план – мне “повезло”, мое присутствие и участие оказались востребованы. Я, мамина дочка, научилась готовить диетические и вкусные утешения моим новым маленьким знакомым. Научилась играть в дурацкие игры, которые помогали им не плакать. Научилась не плакать сама, видя, как гаснет детская жизнь, – не плакать до выхода за ворота больницы. Дай Боже им долгих лет жизни и здоровья, этим малышам, и упокой душеньки тех, кого спасти не удалось, – эти дети меня спасли тогда. Обращение “мама Катя”, курица мальчику Вовке в следующий раз, маленькая игрушка в кармане “на всякий случай” – я цеплялась за все это, как утопающий за соломинку. Знакомая монахиня мне тогда сказала: ты не думай, ты выйдешь замуж и детки у тебя будут. Я воспринимала это как утешительные сказки, не больше. “Ну и где же мой жених?” – “Еще до Рождества увидитесь”. Придя на Рождественское богослужение, я все вертела головой – ну и где? А он рядом стоял, мы с ним с детства знакомы. Сейчас я замужем, у нас маленькая дочь. Свидетелями на свадьбе были врач-гематолог и мама одного из маленьких гемофиликов. Мы по-прежнему стараемся делить жизнь с теми, кого Господь привел пройти через кошмар неизлечимых болезней. И, я подозреваю, нам это общение дает еще больше, чем тем, кому мы пытаемся помочь. Как знать, может быть, вы потому и чувствуете, что Ваши руки пусты, что кто-то именно от Ваших рук ждет тепла? Екатерина Скульская». На эту же тему – письмо от врача Ирины Александровны Шуваловой в газету «Как жить»: «Я – одинокая женщина. За этими словами, наверное, должны идти жалобы и вздохи, но я могу сказать еще и по-другому: я – женщина, которая живет одна, но при этом спокойна и довольна. Хотя, признаюсь, было время, когда от одиночества хотелось просто плакать. Конечно, за мои сорок семь лет мне многое довелось повидать и пережить. Все было: и бурные романы, и короткое замужество, но вот нормальную семью создать так и не удалось. К тем годам, когда “баба ягодка опять”, я уже перегорела, мне ничего не хотелось. Стала утомлять работа (я врач-терапевт), уже не было ни сил, ни желания улыбаться пациентам. Когда я читала в газетах и журналах истории, как женщины даже за шестьдесят находят своего избранника, я не раздражалась и не завидовала. У меня просто была апатия, я ничего не хотела. Но пришло горе, пробившее, наконец, мое равнодушие к жизни. Умерла мама, единственный человек, который жил со мной, любил меня, заботился обо мне. Я не буду описывать первых дней, когда я должна была привыкать к тому, что мамы уже нет. Я осталась совсем одна. Но потом что-то стало со мной происходить. Еще на отпевании мамы, рыдая, я стала жадно слушать то, что говорил священник о бессмертии души, о том, что мама жива на Небесах. После этого я стала ходить в церковь. Мне стало немного легче. И я начала учиться жить в одиночестве. Как мне не хватало мамы! Но при жизни я ее как бы мало замечала, не хотела порадовать лишний раз, не хотела делиться с ней переживаниями. Сколько сил ушло у меня на пустое нытье, которые можно было бы отдать маме. И я стала задумываться. Теперь мне уже было с кем поговорить от сердца – с Богом, Божьей Матерью, святыми, я верила, что они меня слышат. Но все-таки не хватало человеческого общения. Старые подруги давным-давно замужем, у всех семьи. Однажды я решила отправиться в паломническую поездку в Троице-Сергиеву лавру. Как там было хорошо, благодатно, тихо. Я ехала домой с миром и светом в душе. И неожиданно в вагоне мне в голову пришла простая мысль: как это не с кем общаться? Ведь через мой кабинет каждый день проходят десятки людей! Ведь у них есть же не только больные органы, но еще и живые души. Начала я с малого: стала всегда улыбаться пациентам, потом начала шутить с ними, когда нужно было – подбадривала, у частых посетителей моего кабинета всегда интересовалась, как жизнь. Некоторые женщины, такие же одинокие, как я, даже начинали пересказывать мне свои проблемы. А многие спрашивали, почему у меня иконка на столе. И скоро я стала слышать от моих больных: “Ой, Ирина Александровна, вы такая добрая. Вы самый чуткий врач в этой больнице”. Цветы приносили, поздравляли с праздниками. А одна пациента, моложе меня на три года, стала в конце концов моей близкой подругой. Теперь я всем хочу сказать: поверьте, люди, мы не одиноки». Часть третья. Что делать? Смирение и низкая самооценка – одно и то же? Часто психологи утверждают, что одинокий человек сам виноват в своем одиночестве. Не могу с этим согласиться – пути Господни неисповедимы. Так что «кто виноват», мы выяснять не будем, а вот о том, что делать – пожалуй, подумаем. О многом мы уже поговорили. Упомянули вскользь и о низкой самооценке, и о неумении любить себя. Теперь поговорим об этом подробнее, уж слишком много путаницы с этими понятиями. Что мучает В., автора письма, с которого мы начали книгу? В. сама признается в том, что надо было больше любить себя. Такие понятия как «любовь к себе» и «гордыня» верующие постоянно путают и тем самым немало вредят себе и другим. Отождествляя смирение – главную христианскую добродетель – с матерью многих пороков, с тем, что психологи называют низкой самооценкой, люди порой залезают в такие дебри, что им уже никто, кроме опытного священника (а может быть, увы, и вкупе с врачом), помочь не в силах. Беседуя однажды с психологом Валерием Ильиным, частым гостем православных изданий, я спросила его: – Не кажется ли вам, что христианское смирение часто путают с комплексом неполноценности? – Да, на самом деле очень часто встречается такое «уничижение паче гордости». И надо сказать, что скептическое отношение у многих людей к христианскому смирению, к христианской аскезе происходит не от того, что эти люди являются гонителями Христа, а потому что им не приходилось встречаться ни с настоящим смирением, ни с настоящей аскезой, зато много приходилось сталкиваться с тем, что за это выдается. А любой человек очень чувствует фальшь. – Психотерапевту порой ставят в вину, что он завышает у человека самооценку, а это не согласуется со смирением. – Если завышает, то это плохой психотерапевт. Если возвращает нормальную… Я бы взял на себя дерзость напомнить противникам высокой самооценки, что человек создан по образу и подобию Божию. И когда он начинает мешать себя с грязью, то тем самым мешает с грязью и этот образ и подобие. Возьмите в пример Василия Блаженного. Его никто не заподозрит в гордыне, но он с царем, перед которым падала ниц вся Россия, как разговаривал! Сколько было достоинства в этом святом! Поэтому завышенная самооценка – плохо. Заниженная – тоже плохо. У абсолютного большинства наркоманов и алкоголиков занижена самооценка… Дабы дорогие читательницы окончательно прояснили для себя, что за состояние души названо в этой книге низкой самооценкой, скажу лишь, что именно в этом состоянии человек ввергается в тяжкое уныние с сопутствующей часто мыслью «Бог меня не простит!» Иуду, как известно, это ввергло в петлю – он просто стал тошен сам себе. Приведу выдержки еще из одного интервью – с игуменом Евмением: – Отец игумен, многие люди боятся свободы и оправдывают это тем, что мы можем верить только святым отцам, а к себе должны относиться крайне настороженно. Среди неофитов огромное количество людей, которые имеют очень заниженные представления о себе, то, что на языке психологии называется «пониженной самооценкой». Как, по-Вашему, имеет ли такой взгляд на себя основание в Евангелии? – Я очень часто задаю людям вопрос: «А что Христос делал с самооценкой людей?» Если мы считаем себя учениками Христа, то, прежде всего, давайте обратим внимание на то, каким образом обращался с самооценкой людей наш Божественный Учитель. Повышал ее или понижал? Представьте, Христос собирает толпу простого народа: не академиков, не кандидатов наук, а рыбаков, земледельцев, простецов и говорит: «Вы – свет миру», «Вы – соль земли». Берет простого рыбака и говорит ему: «Я на тебе утвержу Мою Церковь, и врата ада не одолеют ее». Что человек при этом чувствует? Собственное ничтожество или собственную значимость в очах Божиих? Господь давал людям разрешение действовать: «дерзай!», Он не превращал людей в беспомощные и жалкие существа, помогал людям обрести веру в собственные силы, в важность и значимость их земного предназначения, в способность каждого человека стать чудотворцем: «Истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: “перейди отсюда туда”, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас» (Мф. 17, 20). Безусловно, Господь помогал каждому человеку почувствовать собственную ценность, осознать в себе печать Божественного образа, ощутить, что каждый человек бесконечно дорог и любим Богом. Архимандрит Софроний (Сахаров) в своей книге «Рождение в Царство непоколебимое» пишет об этом так: «Если принимать себя лишь за жалкое существо, то тогда легко позволить и простить себе множество всякого рода беззаконий; и в действительности, считая себя низшими существами по отношению ко Христу, люди (да не покажется сие неким преувеличением) отказываются следовать за Ним на Голгофу. Умалять в нашем сознании предвечный замысел Творца о человеке не есть показатель смирения, но заблуждение и более того – великий грех… Если в плане аскетическом смирение состоит в том, чтобы считать себя хуже всех, то в плане богословском божественное смирение есть любовь, отдающая себя без остатка, целиком и до конца». Если человек уверен в собственной ценности, если знает, что у него есть определенная цель, задача, для осуществления которой он родился на этой земле, то, осознавая это, он может двигаться в любом направлении. Если же на глубине сердца человек осознает себя ничтожеством, никчемностью, ничего не значащим и ничего не могущим существом, он ни на что не способен, он чувствует себя в этом мире лишним и для того, чтобы хоть как-то уйти от чувства тревоги, дискомфорта по этому поводу, он ищет сильного лидера, который будет помыкать им и распоряжаться им, как собственностью. И конечно же, находит. Господь давал людям разрешение действовать. Он показал пример очень позитивного настроя на жизнь, сказав, что верующему все возможно. Я думаю, что если мы в полноте доверяем Христу, мы действительно должны стремиться быть теми людьми, каковыми Господь хочет видеть нас. Нередко приходится сегодня встречать людей, настолько занятых осмыслением собственной греховности, что Христос просто уходит из восприятия человека. А ведь то, что больше всего занимает мысли человека (сознательно или неосознанно), обычно отражается в поведении и становится явью. Чтобы понять, чего человеку не хочется, приходиться сначала это представить. Наш разум устроен так, что он начинает рассматривать эти образы, внутренне прослушивать слова и фразы, о которых нужно «не думать», вспоминая, вновь возвращаться к тем чувствам и ощущениям, которые «нужно забыть». Мысленное «не думать» неизбежно превращается в «думать» и воплощается в жизнь. Именно поэтому так безуспешна для многих людей «борьба с помыслами», они постоянно думают о том, о чем «не надо думать», вместо того, чтобы подумать, что для них более важно и значимо. Именно последний путь рекомендуют нам святые отцы, предлагая в случае возникновения бури греховных помышлений обращаться в своей молитве к Богу или предаваться размышлению о Нем и чтению Священного Писания. Если же человек фокусируется на препятствиях на пути, они непременно встретятся. Если же человек ориентируется на радость победы, предвкушает ее плоды, он тем самым уже становится ближе к своей цели. Исходя из вышеизложенного, я предлагаю людям определиться с тем, чего они на самом деле хотят, вместо того чтобы мысленно вращаться по кругу бесконечного осмысления нашей греховности. Ведь Господь наш повелел прежде всего искать Царствия Небесного и правды его, пообещав, что все остальное приложится само собой. А как же покаяние? Оно необходимо для христианина. Покаяние и прощение являются мощными целительными средствами. Покаяние – это процесс отказа от ложного ради истинного. Прощение – оставление греховного груза ради движения вперед, ко Христу. Грешному человеку очень трудно принять незаслуженную милость Божию, подаваемую в прощении. Хочется «заслужить» прощение, оказаться «достойным». Поэтому одним из важнейших моментов христианской жизни мне видится смиренное, несмотря на сильное (для многих) желание самобичевания, принятие от Господа этого прощения, осознание себя прощенным и желание с этим чувством двигаться дальше по дороге собственной жизни. Почему мне хочется отдельно упомянуть об этом? Приходилось слышать рассказ одного бывшего наркомана о пастыре, который дал ему совет не прощать себя за свои наркоманские грехи даже после того, как тот получил на исповеди разрешение грехов, до смерти чувствовать себя виноватым и неуверенным, простил ли Господь… Пастырю необходимо отдавать себе отчет: ведет ли подобное усиление чувства вины к примирению с Богом и к выходу из греховного пленения? Вряд ли. Нередко вследствие такого душепопечения человек просто завязает в своей вине и опускает руки. Чаще всего оно ведет к отчаянию, унынию, депрессии, желанию все бросить… Кроме того, ненависть к себе, чувство вины и излишняя самокритичность вызывают уныние и ослабление душевных сил, что отнюдь не приводит человека к осознанию Радости Благой Вести Евангелия. Безусловно, мнение великих святых очень значимо для каждого христианина. Но, к сожалению, некоторые современные церковные издания, в которых приводятся целые подборки ответов на все-все-все вопросы, вне учета контекста времени, обстоятельств, личностных особенностей вопрошавшего и отвечающего, являются для излишне простодушных людей большим соблазном. В применении святоотеческих советов и рекомендаций к современной жизни необходимо благоразумие и рассуждение. При этом хочется подчеркнуть, что на первом месте для христианина должно стоять Евангелие. К сожалению, многие современные православные люди сегодня в большей степени сосредоточены на «концентрических кругах» третьей, четвертой степени важности: древняя иконопись, колокольный звон, знаменное пение, самодержавие, ИНН. Все это, безусловно, важно, интересно, занимательно, но если при этом мы хорошо знаем и помним о том, что главное в христианстве – это Сам Христос. Подобным увлечением для многих православных людей является сегодня коллекционирование фотографии различных чудес и знамений. Но какой род ищет чудес и знамений? Как на этот вопрос отвечает Христос? Стоит задать этим восторженным женщинам несложный вопрос по Евангелию, и они недоуменно пожимают плечами. Что касается свободы и отношения к ней православного христианина, то давайте просто откроем Священное Писание. Излишний максимализм верующих своего времени апостол Павел останавливает простыми словами: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван… вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков» (1 Кор., 20, 23). Свобода предполагает высокую меру ответственности за себя, свою жизнь, свое движение ко спасению. А безответственному человеку так хочется переложить эту ответственность на кого-то, найти человека, который возьмет это «непосильное» бремя его ответственности. Свобода духа, о которой пишет апостол Павел, находится в полной гармонии с послушанием. Но ведь послушание – это прежде всего открытость слову духовного наставника, способность слышать и обучаться. Как жаль, что это слово сегодня так профанируется, нередко приходится встречаться с искаженным пониманием послушания. Мол, ты делай, как тебе говорится, и не задумывайся, иначе – грех. Действительно, в Древних Патериках и Отечниках встречаются случаи, когда духоносные старцы, целиком и полностью взяв душевное попечение о человеке, понудив его к стопроцентному послушанию, в ответ могли дать полноту духовности, быстрое восхождение по лестнице духовного совершенства. Вряд ли сегодня найдутся священники, которые до конца честно, положа руку на сердце, способны «гарантировать» быстрое достижение высокого духовного состояния через беспрекословное послушание лично себе. В наши дни, когда многие уже имеющие священный сан люди находятся в чине воцерковляющихся, уместнее смиренное спутничество на пути ко спасению, чем директивное «отсечение воли» через подчинение человека лично себе. Об этом же замечательно свидетельствует Владыка Антоний Сурожский в своей работе «Духовность и Духовничество»… Большой фрагмент интервью, что вы сейчас прочитали, был приведен на форуме «Человек и его вера» участником Вадимом Шумиловым в ответ на тему, открытую Ольгой Куровой, главным редактором газеты «Как жить». Ведь проблема отношения христианина к себе волнует многих людей, и в теме, которую мы рассматриваем в этой книге, нередко во многом является определяющей.