В логове было темно, но уютно и тепло. Все пятеро волчат жались к матери. И хотя ещё ничего не видели, однако чутьём угадывали, где соски, полные вкусного молока. Боролись, отталкивая друг друга, за самые «удойные» из них. В эту пору, в первые недели их жизни, мать всегда была с волчатами. Отлучалась лишь ненадолго, чтобы попить и поесть. Еду к логову ей приносил волк-отец или волки-няньки. Сильные волки, выбрав себе подругу, уходят весной из стаи и заводят свою семью. Слабые же их сверстники менее счастливы, своим домом не живут. Они «нанимаются», что называется, в няньки к своим братьям: помогают им воспитывать волчат. Охраняют их, приносят им добычу. Любят чужих волчат, как своих детей. И вот настал день, когда волчата прозрели, открылись у них глаза. Но в логове была тьма кромешная, и лишь откуда-то сверху пробивался слабый свет. Туда, к этому свету, неудержимо тянуло их. Они ползли к нему, но мать, подталкивая носом, опять возвращала их в глубину логова. Малы ещё, рано им покидать нору. Так и жили волчата почти месяц во мраке подземелья. Но потом, когда мать вышла однажды из их жилища, чтобы поесть недалеко в кустах, куда для неё приносил добычу отец семейства, старый волк, — самый шустрый из волчат подполз к выходу из логова, нерешительно высунул из него голову. Яркий свет ударил ему в глаза. Он зажмурился и в страхе попятился назад. Но любопытство одолело страх. Волчонок снова выглянул из норы. Всё было солнечно вокруг, и от опавшей прошлогодней листвы тянуло пряной сыростью. Он принюхался: множеством неведомых запахов, яркостью необычайной встретил его мир, в котором суждено ему отныне жить. Ещё четыре мордочки его братьев и сестёр выглянули из норы. Осторожно, шаг за шагом, выбрались из неё на небольшую, поросшую мхом полянку. Принюхиваясь, прислушиваясь, пошли дальше, готовые в любую минуту кинуться назад. Но всё было спокойно вокруг. Вдруг что-то зашуршало в кустах, и большая тень надвинулась на них. Незнакомый серый зверь, неслышно ступая, подошёл к волчатам. Они сбились в кучу, прижавшись друг к другу, и оскалили никому ещё не опасные зубы. Но зверь был мирно настроен. Он потянулся к волчатам и лизнул каждого лёгким прикосновением языка. Они быстро поняли: не враг он им, а друг. Повизгивая от радости, кинулись к нему, запрыгали вокруг, стараясь тоже лизнуть его в морду. Это была не мать-волчица и не отец, которого они ещё не знали, а волк-нянька. Старший их брат более раннего выводка. Он припал на передние лапы, толкнул носом одного волчонка, второго… И началась игра! Волк убегал от волчат, потом возвращался к ним, легонько прихватывая их зубами. Но волчата кусались всерьёз: двое вцепились ему в хвост и грызли его так, что клочья шерсти летели. Другие атаковали его уши. Волк даже взвизгнул от боли. Но не рассердился, а продолжал весёлую возню. Долго длились его мученья, которые он терпел от острых, хотя и мелких зубов разбушевавшихся волчат. Но тут появилась мать. Увидев её, волк-нянька стряхнул с себя волчат и одним прыжком скрылся в кустах, изрядно потрёпанный. Мать подозвала детей приглушённым ворчанием. Они кинулись к ней. Она легла, и проголодавшиеся волчата обрадовались молоку, которое она несла в себе. Жадно принялись сосать. Наступило лето, и в одну безлунную ночь уже подросшие волчата отправились с родителями на охоту. Только мыши да кузнечики — вот и вся добыча, которую они сами ловили первое время. Да ведь и взрослым волкам не всякая охота приносит удачу. Добывают они в основном слабых, раненых и больных животных, которые заражают разными болезнями своих собратьев. Поэтому в тех странах, где почти всех волков истребили, оставшихся охраняет закон. Выяснили учёные, что волки (если их не много) большую пользу приносят лесному хозяйству. Но вернёмся к нашим волчатам. В череде месяцев пришёл июль, и тут впервые научились они волчьему «пению»: подражая взрослым, начали выть. Но ещё неумело, с тявканьем. Ведь каждый взрослый волк обязательно должен овладеть этим искусством. Вот и сентябрь наступил — совсем покинули волки своё логово и отправились в странствия. Ночевали по всей округе. Однако родителей не покинули. Время от времени, откликаясь на призывный вой, вся семья собиралась вместе. И вот однажды случилось. Шли наши волки след в след друг за другом и повстречались с семьёй другого волка. Отцы двух семейств, взъерошив шерсть, оскаля зубы, сблизились. Они стояли морда к морде, готовые к жестокой схватке. Но этого не произошло: вожак встреченной семьи почувствовал, что перед ним очень сильный соперник. Он поджал хвост и подставил своё горло зубам противника, готовым в него вцепиться. Это у волков означает: «Драться не хочу, подчиняюсь». Сразу ярость сильного волка утихла. Они обнюхали друг друга и мирно тронулись в путь. Так две семьи волков объединились в одну стаю и охотились теперь почти всю зиму вместе. За зимой, как известно, следует весна, когда наступает пора готовить логово для волчат нового поколения, которые скоро родятся. Стая распалась. Волки разбрелись. Кто парами — самец и самка, кто в одиночку стали жить. А некоторые волки в няньки определились: помогали кормить и оберегать чужих волчат. Так уж у них заведено…