*** Абрафо нависает над ней, прижимая её к скрипящему матрасу и вгоняя член ей между ног. Каждым толчком он выбивает из неё короткий стон. Её бёдра сжимают ему бока, скользя от пота. Она горячая. Даёт увлечённо, с удовольствием, как её ни поставь. Круче всего было, когда она стояла на четвереньках, а его конец ходил между её белых ягодиц как поршень. Попка у неё что надо, крепкая и упругая — чистый кайф. И стонет она не как шлюха, а по-настоящему, так, что понятно — она правда тащится. Эта девка знает, как завести мужика. Ещё в клубе, едва подцепив её, Абрафо понял — трахаться она умеет. Личико модели, белоснежная кожа, сдержанные манеры — а взгляд как у похотливой кошки. Сама на него положила глаз, и уж он такой случай не упустил. — Знала, кого выбрать, — тяжело дыша, говорит Абрафо. — Знала, что я такой мужик, который тебя отымеет как надо. Она вдруг глядит ему в глаза и улыбается, да так, что ему становится не по себе. Он даже останавливается на секунду, но она пятками ударяет его по заду, подгоняя будто коня. Мотнув головой, Абрафо отгоняет ненужные мысли и снова принимается за неё. Кровать ходит ходуном, шлёпают, сталкиваясь, потные бёдра. От стен отражаются хриплые стоны. Едва он решает передохнуть, как она заваливает его на спину — для такой хрупкой девчонки она сильная. Оседлав его, она бешено скачет на нём, не давая остыть, и безошибочно угадывает момент, когда он уже готов кончить; изящным движением спрыгнув с него, она встаёт на колени, оказавшись у него между ног, и, сдёрнув презерватив, губами ловит вздыбленный конец. Абрафо старается сдержаться, но она действует умело, не оставляя ему ни шанса. Её голова размеренно двигается у него в паху, и он, зажмурившись и выгнувшись, со стоном кончает ей в рот. «Надо было поиметь её подольше», — думает он, глядя в потолок и приходя в себя. «Но как же она хороша! Ничего, сейчас передохну, и надо будет отодрать её ещё разок. А утром ещё». Он наклоняет голову, чтобы посмотреть на неё, — ему всегда нравится глядеть на них сверху вниз, — и тут что-то холодное и твёрдое упирается ему в мошонку. Девчонка сидит у него между ног. Одной рукой она утирает губы, а другой держит у его яиц пистолет. Рядом лежит раскрытая сумочка. Абрафо ни за что не подумал бы, что там можно спрятать ствол. — Ты чего?.. — спрашивает он, боясь пошевелиться. Она смачно сплёвывает на пол и улыбается, глядя на него — холодно, с превосходством, как победительница. — Ты арестован. *** Хозяин не верит глазам. Того наглого молодчика, что пришёл сюда с девчонкой, выводят в наручниках. Мужчины в чёрных футболках с надписью «Interpol» выкручивают ему руки, согнув его пополам. От уверенности на его физиономии не осталось и следа. Он озирается, обалдев и будто не понимая, как до этого дошло. Девица наблюдает за ними, подкрашивая губы и приводя себя в порядок. Хозяин поглядывает на неё с опаской и с робким уважением. — Спасибо за гостеприимство, — бросает она, проплывая мимо стойки, и выходит вслед за людьми в чёрных футболках. *** Лора Бенуа ни на шаг не отстаёт от интерполовцев, стараясь держаться у них на виду. Они крутятся вокруг, оформляя протоколы, шурша бумагами и деловито переговариваясь. Их разговоры перекрывает крик арестованного Абрафо. — Да ты знаешь, с кем связалась?! — он ревёт как пойманный буйвол, сверля Бенуа взглядом. — Знаешь, кто мои кореша?! Они тебя пристрелят как суку! — Говори-говори, — бросает интерполовец, заставляя его сесть в машину. — Тебе много всего придётся рассказать — и о твоих друзьях, и обо всём Синдикате. Так что давай, разминай язык. Абрафо кричит ещё что-то из машины, но Бенуа его не слушает. То, что он говорит сейчас, не важно. Важнее, что он расскажет в полицейском управлении, куда его отвезут люди в чёрных футболках. Допрашивать его будет Интерпол, это точно. Полиция Ревалии не рискнёт связываться с Синдикатом, одним из лейтенантов которого и является бравый молодчик Абрафо. То, что он член Синдиката, абсолютно точно. Бенуа выяснила это, как и то, в каком клубе он бывает. И где его проще всего подцепить. — Мисс Бенуа, — один из интерполовцев подходит к ней и протягивает бумаги. — Прочтите протокол. Если всё верно, распишитесь внизу. Бенуа пробегает текст на листе, поглядывая на мужчину. Спортивный блондин, лет под сорок, волевое лицо. Бенуа заприметила его чуть раньше, когда он отдавал приказы остальным. Может, именно он и будет вести расследование. — Всё верно, — она ставит на листе размашистый росчерк и отдаёт ему. — Держите, майор… — Капитан, — он убирает листок в папку и заглядывает ей в глаза. — Капитан Стенли Фергюсон. — Лора Бенуа, журналистка, — она по-мужски протягивает ему руку, и он пожимает её, задержав ладонь чуть дольше, чем принято. — Вы много всего нам передали на этого типа, — говорит он. — С вашими материалами мы можем хоть сейчас посадить его лет на пятнадцать. Как вам удалось всё это найти, да ещё и задержать его в одиночку? Бенуа пожимает плечами, изобразив лёгкое недоумение. — Я веду здесь независимое журналистское расследование. Делаю большой репортаж о преступности в Ревалии. Я собиралась расспросить этого парня о том о сём, мы встретились в клубе, ну и как-то так получилось… — она неловко улыбается. — В общем, в номере он начал распускать руки, и я наставила на него пистолет. А он стал мне угрожать — мол, он очень опасный, и в Синдикате не последний человек, и я поняла, что это не пустые слова. И тогда я позвонила одному старому знакомому в вашем ведомстве. С ним у нас чисто деловые отношения, — добавляет она, и капитан Фергюсон усмехается: — Похоже, вы найдёте выход из любой ситуации. Он топчется на месте. Видно, что он не хочет уходить, и ищет предлог продолжить разговор. — В моей работе всякое случалось, — говорит Бенуа. — Я расскажу, если подвезёте до отеля, Стенли. Он сразу расцветает. — Давайте на «ты». Зови меня Стен. — Договорились. Новый знакомый Бенуа отходит и быстро раздаёт указания, то и дело поглядывая на неё. Он старается казаться серьёзным и держаться как профи, но Бенуа ясно — это обычная мужская бравада. Он клюнул. Посылая Стенли Фергюсону многозначительные взгляды, она быстро достаёт телефон, открывает запрятанный в недрах операционной системы мессенджер со сложным невзламываемым паролем и набирает короткое сообщение. «Интерпол взял человека Синдиката. Они его расколют. Сообщу результат». Ответ приходит через несколько секунд. Три слова одобрения. «Отличная работа, агент». 2. Рыба и приманка Я стою у столика — можно сказать, в клубе это моё рабочее место. Лысеющий белый мужик, которого я встретила на входе, озирается, осваиваясь. Привыкает к громкой музыке, к яркому свету прожекторов, к сверкающим зеркалам. К тому, что тут полно других мужчин-клиентов. Похоже, в клубах он нечасто бывает. Именно для этого и нужны хостес вроде меня. Чтобы бухгалтеры и клерки, годами протиравшие штаны в офисе и на склоне лет решившие хапнуть прелестей жизни, не терялись в таких местах. Им нужно показать, как тут правильно расстаться с деньгами. Этот, похоже, откуда-то из Европы. Такого нельзя упускать. Он врубается в ситуацию медленно, и я жду, хоть мне и скучно уже. Работа, надо сказать, непыльная. Не то, что в начале, на панели родного нищего квартала. Это было давно, целых пять лет назад, а вспоминать всё равно тошно. Сейчас-то мне уже двадцать три, и я при такой работе ухитрилась не спиться и не сесть на наркоту. И пробилась в этот клуб, в «Каса Нову». Тут куда легче. И одеваться надо не в дешёвые тряпки, которые не жалко, а в нехреновое такое платье, усыпанное мелкими блёстками. Оно короткое, едва прикрывает задницу — но это уж издержки профессии. Вот на Джен одежды куда меньше — танцуя на сцене, она прямо сейчас срывает с себя лифчик и продолжает лихо отплясывать на высоченных платформах. Через минуту она лишится и трусиков, хотя они и так почти ничего и не прикрывают. Кожа у неё бледно-коричневая, светлее моей — видно, больше в белого папу пошла. Прожекторы, естественно, направлены прямо на неё, и в свете выделяется россыпь чёрных звёздочек, вытатуированных у неё на бедре. Дженни извивается вокруг шеста, сверкая своими прелестями перед мужиками в зале. Что поделать. В жизни кто как умеет, тот так и вертится. Интересно, какие клубы в Америке? По-любому такие же, как в кино. Наверно, после них и «Каса Нова» будет мне казаться убогой дырой. Скоро, скоро уже доведётся мне увидеть своими глазами, как оно там, в этой спокойной прекрасной стране. Уже очень скоро. Лысеющий турист успел всадить два коктейля и, видать, дозрел до того, за чем сюда пришёл. Вот он, оглядывается, думая, у кого бы спросить. Они всегда так делают. Я подсаживаюсь к нему. Улыбаясь и глядя в глаза, спрашиваю, не нужна ли ему девушка. Он мнётся и потеет, но всё же признаётся — да, нужна. И я парой слов даю ему понять, что девушку он уже нашёл. Вот та часть работы хостес, о которой большинство из них ни за что не станет рассказывать. Все будут в один голос отрицать, что занимаются чем-то подобным. Я веду его в одну из маленьких комнаток за занавесками. Он всё тушуется, хоть и понятно, что он только этого и ждал. В комнатке большой кожаный диван — его легко отмывать после клиентов, достаточно салфеткой махнуть. Задёрнув тёмные шторы, я называю ему цену. У него брови взлетают к макушке, но, помедлив, он соглашается и суетливо достаёт бумажник. Лох. Опытный сразу понял бы, что цена подозрительно низкая. Я мягко так отвожу в сторону его руку: — Потом, дорогой. Деньги подождут. Сначала удовольствие. Он бросает бумажник на столик и, осмелев, притягивает меня к себе и впивается мне в губы. Ещё раз лох. Знал бы он, что я за сегодня уже два минета сделала, побрезговал бы. Резинка у него всё же есть, но я протягиваю ему свою — толстый плотный презерватив, который точно не порвётся. Не хватало ещё подцепить что-нибудь на работе. Он неловко возится с ремнём, не выпуская из пальцев кондом, и я сама спускаю с него штаны.