Именно через семью ею можно манипулировать. Обещания заботиться о родных хватило, чтобы Валери согласилась работать на Агентство. Лисса Мисани. Двадцать один год, родилась в Ревалии, в бедном криминальном городке. Проститутка, работает в клубах, начинала на улице. Отец болен, альцгеймер в последней стадии. Содержание отца в больнице Лисса оплачивает сама. Образование — семь классов. Знания о жизни в других странах практически отсутствуют. Досье скудное, но не потому, что о Лиссе Мисани чего-то не удалось выяснить — просто ни в её биографии, ни в характере нет ничего примечательного. Обычная девушка, в юном возрасте попавшая на панель и с тех пор тянущая унылое ярмо проститутки. Тривиально и даже скучно. Ещё давно Куратор сделал от себя приписку прямо в досье: «Способ манипулирования: Лисса хочет вырваться из порочного круга бедности и проституции. Это желание приняло форму идеи уехать из Ревалии, чтобы в новой стране начать новую жизнь. Восхищается Америкой, видит в ней рай на земле, но в действительности ничего о ней не знает». Вот и весь резерв. Вот агенты, подотчётные лично Куратору; во всём Агентстве о них знают лишь единицы. Лоре Бенуа о них ничего не известно. Куратор приглаживает волосы и улыбается своим мыслям. Пусть Бенуа разыгрывает свою партию — уже очевидно провальную. Когда ревалийская операция будет висеть на волоске, и в ЦРУ начнут рвать на себе волосы и обвинять Агентство в некомпетентности — вот тут он, Куратор, выйдет на первый план и всё спасёт. Задействовав скрытые ресурсы, исправив ошибки исполнителей на местах. Если операция в Ревалии и завершится успехом, то лишь благодаря его, Питера Бейли, усилиям и таланту. Закончив разглядывать досье, Куратор звонит Лиссе Мисани. 20. Встретимся в парке Сегодня ещё жарче, чем обычно. Кирк приехал в парк в десять утра, но солнце палило уже тогда. Он то и дело проводит ладонью ото лба к макушке, утирая пот и ероша короткие волосы, но это приносит лишь краткое облегчение. Сейчас, в полдень, здесь настоящее пекло. Людей в парке полно, что вполне ожидаемо для выходного дня. Кирку кажется, что толпа вокруг только повышает температуру. А вот местным, похоже, вполне комфортно. Кирк на секунду со злорадством представляет, как бы они чувствовали себя зимой в его родной Канаде, но тут же обрывает эту мысль. Нечестно так думать о них. В конце концов, в Тринидаде тоже было жарко. Только там ещё был бронежилет, и разгрузка, и шлем. И стреляли. И шарахало так, что не слышно было самого себя. Так что сейчас не стоит жаловаться. Вокруг много зелени. Шум и весёлый детский визг доносится от аттракционов. Плывёт в воздухе музыка, журчит вода в фонтанах. Вкусно пахнет чем-то жареным, запах мешается с ароматами мороженого и здоровенных разноцветных помпонов сладкой ваты. Кирк прогуливается по аллеям, стараясь держаться в тени. Чтобы как-то себя занять, он разглядывает женщин. Два раза с ним пытались познакомиться девушки, но он с вежливой улыбкой отказывался. Его сейчас интересует одна вполне конкретная женщина. И пока её не видно. Пистолет под мышкой нагрелся. От него ещё жарче. Телефон в кармане штанов отрывисто пищит. На дисплее значок нового сообщения. Это та самая Бенуа, которая теперь отдаёт приказы вместо Хаггарта. «Иди в кафе «Итако», — кратко велит текст. «Там встретишься с напарницей. Координаты места назначения вы получите после встречи». *** В кафе почти никого, как и бывает в первой половине дня. Изредка кто-нибудь заглядывает, чтобы купить лимонад или сигареты. Клиенты обычно появляются к обеду. А вот уже к вечеру все столики будут заняты. Поэтому сейчас хозяин кафе не спеша намывает бокалы, слушая любимую музыку. Хорошо здесь по утрам. Не то чтобы хозяин считал себя мизантропом, но собственное кафе «Итако» больше всего нравится ему пустым. Или если тут один-два клиента. И если они молодые и красивые. Сегодня повезло. Одинокая женщина появилась рано утром, заняла лучший столик в тени, под ветвями. Смотреть на неё приятно. Она спортивная, её кожа цвета кофе с молоком. Волосы вьющиеся и светлые, будто выгоревшие на солнце. Сидит в раскованной позе, закинув ногу на ногу, покачивая носком сандалии. Отчего-то с первого взгляда в ней чувствуется внутренняя сила, свобода. Хозяин кафе вспоминает, как когда-то занимался фотографией, и ему очень хочется попросить у неё разрешения её сфотографировать. Может, он так и поступит. Женщина ждёт, потягивая прохладный коктейль и лениво поглядывая по сторонам. Она здесь уже давно, и время от времени заказывает что-нибудь прохладительное. Присматривается к гуляющим, особенно к мужчинам. Похоже, ищет себе кавалера. Время от времени она глядит на молодого мужчину со спортивной сумкой через плечо, прохаживающегося у кафе. Тот своей белой кожей выделяется среди всех. На нём свободная рубашка с голубыми пальмами. Ему явно жарко — он то и дело утирает пот, пытаясь спастись от жары. Похоже, какой-то одинокий турист, пытающийся найти себе девушку. Женщина за столиком смотрит на него так откровенно, что намёка не понял бы только слепой. Молодой мужчина твёрдым шагом подходит к ней и садится за её столик. *** Это точно она, Райя Табаро. Фотографии в досье, которые Кирк видел, оказались довольно скверными. В жизни она куда ярче. — Не помешаю? — спрашивает он, положив перед ней свой телефон, на котором открыт мессенджер Агентства. — Я жду мужчину, — она рассматривает Кирка. — Как раз такого, как ты. Райя показывает ему свой телефон. Кирк бросает взгляд на дисплей и кивает. — Не люблю долгие прелюдии, — говорит Райя. — Поедем сразу. Ты на машине? — Минут через десять буду на машине, — произносит он, приглядываясь к припаркованным авто. — Возьми что-нибудь получше. Ехать нам далеко. 21. Путешествие в фильм Вот это хоромы у этого Асаба! Много про него говорят, это да, но такого даже и не ожидаешь. Одна эта прихожая чего стоит. Потолки высоченные, метра четыре, а места столько, что тут запросто поместится наша с отцом квартира. И всё деревом обделано, и стулья мягкие, с высокими спинками, будто троны. Мне, впрочем, сесть не предлагают. Охранники Асаба, откормленные рожи, знают, что я проститутка, и относятся так же. Хотя у них, поди, ко всем женщинам такое отношение. Обыскивают они тщательно. Хотя на мне платье в обтяжку — где бы я что спрятала? Моё самое лучшее, между прочим. Но они, само собой, не обыскивают, а просто лапают меня бесплатно. Мордоворот с бородавками на лысине водит лапами мне по голой ляжке, поднимается до самого паха, суёт руки под короткий подол. Остальные только ухмыляются. Если б можно было меня трахнуть, так и трахнули бы прямо здесь. — Ничего такая, — говорит один другому. — Фигурка, глазища… — Люблю таких, шоколадных. Конфетка. Знали бы они, сколько у меня бывает клиентов за один вечер в клубе. А уж когда работала на улице… — Чисто, — говорит бородавчатый, отступая. — Нет у неё ничего. Если только в манде не спрятала. Они ржут, став ещё мерзче. Хотя, казалось бы, куда уж ещё. Прогоготавшись, остаются сидеть на местах. Двое у дверей не отходят, стоят там как два столба. — Ну так я пойду, — киваю я на двери. — Сама найду, можете не провожать. — Куда собралась? — спрашивает самый молодой, с нахальной моськой. — Господин Асаб сейчас занят. Подождёшь, пока он освободится. И всё. И нет смысла им говорить, что мне встреча назначена. Что Асаб меня ждёт. Сидят и не собираются уступать место девушке. Ну и ладно. Больно нужны мне их любезности. Постою. Они начинают рыться у себя в телефонах. Телефоны дорогие, и одеты эти бугаи как настоящие денди — костюмчики, туфли, только галстуков не хватает. И все при пушках. А в телефоны уставились, будто подростки. Мужики всегда так делают, когда им становится скучно. Если для мужика ты и секс-кукла, и домработница — скорее всего, он твой муж. Я их как следует изучила, мужиков-то. Моя работа к тому располагает. С ними просто: знаешь одного-двух — знаешь их всех. Есть в моей профессии такая штука — общественные работы. Это когда тебя вызывает на квартиру один мужик, ты приезжаешь — а там целая толпа горилл со стояками. Мне один раз так не повезло. Прискакала на квартиру к одному клиенту, а там целых пятеро на меня одну. Трахали всю ночь, отпустили только утром — и то потому, что просто перепились и заснули, натрахавшись. Сгребла я в горсть одежду, сумочку, и так голяком и выбежала на лестничную клетку. Оделась уже на ходу. Так вот, они там разные были — и белые, и чёрные, и худые, и толстые, и с большими, и с маленькими. А все одинаковые. Все скоты. И бывший мой сутенёр оказался не лучше — не приехал за мной, и ребят своих не послал, хотя они должны были страховать от таких подстав. Когда спросила, почему они так меня кинули, хотя берут деньги за защиту, получила кулаком в живот. Когда смогла снова нормально дышать, зареклась на них надеяться. И что-то у них спрашивать. Да, берут деньги. Да, ни за что. А вот так — потому что могут. И ничего ты им не сделаешь, и не сбежишь от них. Потому что некуда. Но они не совсем бездельники, это тоже надо признать. Был у меня такой случай: села к клиенту в машину, отъехали подальше, а он вместо того, чтобы снять штаны и дать мне поработать, достал нож и затолкал меня в багажник.