— О, неужели? — напряжение немного отпустило рот Дебры. — Прекрасно, я уверена, что вы сразу найдете покупателя. Такое чудесное расположение… Антония изобразила вымученную улыбку. — Очень мило с вашей стороны так думать. Боюсь, слишком милосердно представлять это как живописные развалины. Нерисса заметила: — Я слышала от кого-то, что вы уезжали в Штаты? Антония ответила ей, что прожила там одиннадцать лет, и они с удовольствием углубились в сравнение Аризоны и Англии. Антония не видела Нериссу со дня инцидента, но та действительно совсем не изменилась. Ни накапливающаяся с возрастом усталость, ни ежемесячные гормональные скачки, ни чрезмерное увлечение загаром нисколько не отразились на ее внешности. Ее кожа была все еще гладкой и медовой, и ее окружала все та же атмосфера безмятежной уверенности в себе, которой Антония когда-то так завидовала. Хотя, возможно, это как-то было связано с эффектным бриллиантом на ее безымянном пальце. Было немного странно, что поиск супруга занял у Нериссы столько времени, но, судя по размерам камня, подождать стоило. Дебра же, напротив, сильно изменилась. Мягкость ее черт исчезла. Желтоватая кожа, как пергамент, обтягивала выступающие кости, а нос сильно заострился. Она напомнила Антонии картинку из «Нэншл Джиогрэфик», которая завораживала ее в детстве: хорошо сохранившаяся мумия, внушающая страх, некогда прекрасной египетской царицы. Нерисса спросила, не сталкивалась ли Антония с Саймоном Тойнби, и она сказала, что они действительно работали вместе в Туксоне, пока он не бросил археологию ради тележурналистики. Потом, поскольку она не видела смысла это скрывать, она добавила, что встречалась с ним около года, пока, наконец, не прекратила. — Правда? — Брови Нериссы поползли вверх. Непонятно было, что ее удивило больше: то, что у Антонии были отношения с Саймоном или то, что они завершились по ее инициативе. — Да, — ответила Антония, — правда. — Саймон всегда был довольно-таки впечатлительным, — вздохнула Нерисса. Антония глубокомысленно кивнула, спрашивая себя, что она имеет в виду. Она поинтересовалась у Нериссы, чем та занимается. — О, всем понемногу, — ответила Нерисса. — Кое-какая работа на телевидении, все в таком роде. Антония вежливо кивнула. — Я тоже немного занималась этим год назад. Участвовала в передачах для школьников. Не более того. Нерисса внимательно взглянула на нее. — Прекрасно, — оживленно сказала Дебра. — Нам пора идти. Ланч в Сент-Эвлали. О, они такие драконы в плане пунктуальности! — Снова натянутая улыбка, на этот раз более теплая. — Было так неожиданно увидеть вас снова, Антония. Невероятно! И я желаю вам удачи с мельницей! Удивительно, но прозвучало это так, словно Дебра говорила искренне. Антония была тронута ее усилиями проявить дружелюбие. Чтобы немного отстать от них, Антония задержалась купить журналы. Когда она вышла на улицу, набежали облака. Замок Сарак полностью исчез. От легкого дождика начали кудрявиться ее волосы. Столкновение с Деброй потрясло ее, но и удивительным образом окрылило. Она была права, уверяя Кейт, что возвращение в Ля Бастид не таит для нее ничего ужасного, — и вот доказательство! У нее просто состоялся доброжелательный, цивилизованный разговор с Деброй Пасмор. Ей пришло на ум, что, возможно, наследство ее матери было не такой ошибкой, как она думала. Скорее, это была не путаница с именами, а желание показать дочери, что прошлое не имеет силы вредить настоящему. Прошлое не имеет силы. Если ты можешь справиться с Деброй Пасмор, ты можешь справиться с чем угодно, сказала она себе и натолкнулась прямо на Патрика. Земля качнулась у нее под ногами. Ее отбросило назад, в прошлое. Был 1988 год, и она убежала с раскопа, чтобы купить хлеба. Внезапно он оказался там же, спустившись с таким же поручением из Лез Лимоньерс. — Привет, Антония, — спокойно сказал он. Он выглядел невероятно, до боли прежним. Темные волосы — такие же густые и блестящие, голубые глаза, полные света. А под глазами все такие же тени. И он казался совершенно невозмутимым. Как будто случайная встреча с ней была для него обыденным происшествием. Она открыла рот, но не могла издать ни звука. Откашлявшись, она начала снова: — Что… ты здесь делаешь? Он не обратил внимания на прямоту вопроса. — У меня здесь место для уик-эндов. Первый дом в деревне. У моста. Боже! Они были соседями. По крайней мере, на предстоящую пару дней. — Так значит, вы — новый владелец? — она путалась в словах. — Я… просто восхищаюсь. Кажется вы там многое поменяли. — Это не я, это Нерисса. Нерисса… Она почувствовала, как эта сенсация заставила ее нутро сжаться. Нерисса… Обручальное кольцо… Ну, разумеется. Внезапно она поняла, почему он не был удивлен, увидев ее. Он был предупрежден. Очень мило со стороны Нериссы не сделать того же самого по отношению к ней. Она сложила губы в улыбку. — Прекрасно! Поздравляю! Когда свадьба? — Она тебе разве не сказала? — Мы не так долго разговаривали. Он кивнул. — Прекрасно! — повторила она. — Она замечательно все устроила… Я имею в виду дом. Значительное усовершенствование, по сравнению с тем, что было раньше. — Спасибо, — он оценивал ее, как оценивают старую книгу, которой наслаждались в юности, но не могут представить себя читающими ее сейчас. Это заставило ее осознать недостаток макияжа и то, что ее немытые волосы скреплены резинкой. — Дела у вас, должно быть, идут хорошо, — сказала она, думая о домике для уик-эндов и бриллиантовом кольце. — Я теперь адвокат. — Адвокат? Его губы изогнулись в улыбке. — Разве это удивительно? Я практикую в Хэммондс Инн. Хэммондс Инн… Там, кажется, практиковала Дебра Пасмор. Он понял, что она обо всем догадалась, и на мгновение его черты слегка напряглись. — Так в какой области права вы практикуете? — спросила она. — P. I. — ответил он, и на ее непонимающий взгляд добавил: — Тяжбы по личному ущербу. Она кивнула, не будучи способной придумать какой-либо комментарий. Он действительно выглядел как адвокат. Из диковатого и довольно потрепанного юнца он превратился в стройного, уверенного в себе мужчину, непринужденно элегантного. Рыбацкий свитер, брюки в рубчик, дорогая лыжная куртка и городская рубашка в полоску, которая тревожаще напомнила ей Майлза. — А ты как? — спросил он. — Все еще… — Археолог. Да. — Носком ботинка она выковыривала камень. — В настоящее время на вольных хлебах. Просто, чтобы прояснить. Я потому и приехала. Продаю мельницу. Мне нужны деньги. Она решила, что это все, что она скажет ему о своей карьере. В сравнении с P. I. это не казалось захватывающим. Три года — в неолитических мусорных кучах, два года — ассистент профессора, ежегодные ковыряния в чужих раскопках плюс написания исследований за других людей да лекции для скучающих туристов на круизных судах. Кейт недавно приставала к ней с еще одним телевизионным проектом, но она его с ходу отвергла. Подруга хотела задействовать ее в полнометражном фильме о стене Адриана, но она уже поставила крест на римской истории. Ничем подобным ей не хотелось бы делиться с этим невозмутимым элегантным мужчиной, стоящим перед ней. Его это не интересовало. Он даже не задал очевидного вопроса: куда делись деньги? Конечно, не было причин спрашивать, но она нашла такое отсутствие любопытства пугающим. Внизу, у моста, загудела машина. Он повернулся и поднял руку в знак подтверждения. Наверное, в машине сидела Нерисса, искавшая его для «ланча в Сент-Эвлали». Сент-Эвлали… Боже… это должно быть там? — Я должен идти, — сказал он. — Конечно. — Она выпрямила плечи и попрощалась с ним в манере Дебры: — Прекрасно, Патрик. Это просто невероятно, снова увидеть вас. Он кивнул ей, не улыбнувшись: — До свидания, Антония. * * * — Большой стакан вина, — бормотала она сквозь зубы, направляясь обратно на мельницу. — Большой стакан. А потом — сразу за работу. Чем быстрее ты покинешь это адское место, тем лучше.