- Много ты понимаешь! Голодный? Я пиццу привез. Так и знал, что ты ничего не закажешь, - говорит он, осматриваясь в комнате. - Как дома дела? Вот этого, лучше бы он не спрашивал. Иду следом за ним на кухню. Он распахивает холодильник. Вытаскивает кучу каких-то контейнеров и отправляет все в мусорное ведро. - Это что бы ты не траванулся, - взглядом указывает на мусор Захар. - Уже недели две в холодильнике киснет. - Да я не голодный! Не парься! - Ну, я так подозреваю, ты надолго? - А можно? - Оставайся, - говорит брат и уходит в ванную. Он знает, что в семье у нас не все гладко. Кроме него я ни с кем поделиться не мог. И молчать то же не мог. Сказал отцу, что видел его с бабой. А он только отмахнулся! Типа не мое это дело. И приказал помалкивать. Конечно, я буду помалкивать. Я что, враг своей матери. Она только немного восстановилась, а я ей такую новость! И в глаза смотреть ей не могу. И отца ненавижу. Потому что вижу, с какой любовью мама на него смотрит. Поделился с Захаром. Он сказал не лезть. Я и сам это понимаю. И к отцу он стал относиться отстраненнее, потому что маму мою он все же любит. Так что время от времени, когда от нашей семейной идиллии мне хочется блевать. Я на недельку - другую перебираюсь к нему. 15. 15. Софина Домой я прихожу в хорошем настроении. И если бы ни небольшая головная боль. Я и вовсе бы чувствовала себя прекрасно. Смотрю на маму, и мне кажется, я ее не узнаю. Она буквально светится от счастья. Вадик сидит в комнате на ковре в своей стандартной позе, смотрит свой любимый мультик. - Вадюш! Привет! - кричу ему я. Ноль реакции, ничего нового. На кухне пахнет выпечкой. Мама печет песочное печенье. - Софин, ты голодная? Переодевайся, я тебе сейчас суп разогрею! - Мы с девочками перекусили в кафе. Я, наверное, только чаю попью. Захожу на кухню. Мама суетится у духовки. Вижу, что - то хочет мне сказать, но чего - то медлит. - Мам, ну говори уже. Я же вижу, что ты хочешь чем-то поделиться. - Я сегодня разговаривала с психиатром, который обследует Вадюшу. Он сказал, что у нас не все так плохо. И если мы не будем тянуть и начнем корректировать нашу проблему сейчас, то, возможно, через пару лет Вадик мало чем будет отличаться от своих сверстников. Ты же знаешь, аутизм - это не болезнь, им нельзя заболеть, и его нельзя вылечить. Просто нужно научиться с ним жить, но при этом постоянно работать над этой проблемой. Виталий Эдуардович поставил Вадику первую степень. Это самая легкая форма. - Дочь. Я так жалею, что я раньше не решилась на это обследование. Возможно, если бы мы начали год - полтора назад. К семи годам Вадик бы оправился от этой проблемы. Я понимаю, что мы не избавимся от нее полностью. Но тогда мы хотя бы могли задуматься о школе. На данный момент я не знаю, каким образом его к ней готовить. Ему в любом случае нужно учиться, но раньше восьми лет вряд ли он потянет обучение. Мама выглядит такой воодушевленной. Надо же, я привыкла видеть ее исключительно замкнутой и хмурой. А тут столько эмоций! Для меня это что-то новенькой. - Мам! Я очень рада! - абсолютно искренне говорю я. И тут же у меня в голове мелькает мысль. Наверное, это очень дорого. - Мам! А мы сможем оплачивать эту коррекцию? Может, поговорить с бабушкой. Она ведь не откажет нам в помощи. Как ты на свою учительскую зарплату собралась это осуществлять? - Софина, не переживай, это точно не твоя забота, - с улыбкой говорит мама. Бабушке говорить ничего не нужно. Она у нас тоже не миллионер, - усмехается она. - Бабушка уже сдала нашу квартиру. Проживание здесь пока нам практически ничего не стоит. Кроме коммуналки, платить здесь не за что. Я думаю, денег от сдачи будет хватать на занятия Вадика. Конечно, есть еще расходы на няню. Но я думаю, мы справимся. У нас есть еще небольшие сбережения! Мама говорит, а моя спина покрывается липким потом. Моей семье сейчас предстоят большие траты, а я потратила деньги на совершенно ненужную тряпку. Не думаю, что маме придёт в голову высказывать мне какие-то претензии по этому поводу. Деньги все-таки были мои личные. Но все равно меня начинает переполнять чувство вины. Я вроде бы рада и за маму, и за братишку. А у меня аж сердце щемить начинает, от глупости своего бездумного поступка. Ну зачем я его купила. Завтра сдам обратно. Деньги могут пригодиться на более важные вещи. - Дочь! На тебе лица нет. Что случилось? - Голова болит, - отстраненно отвечаю я ей. Поднимаюсь со стула и иду в комнату. Краем глаза замечаю, как с маминого лица сползает улыбка, и она присаживается за стол. Захожу в комнату, беру пакет. Засовываю его в шкаф. Эта тряпка даже через картон мне руку обжигает. Как же мне паршиво… Беру телефон. Куча новых сообщений от девочек. Я ушла домой, а они продолжили свой "шопинг" без покупок. С десяток селфи от Светы, несколько фотографий Сони, сделанные старостой. Они кривляются, веселятся, фотографируются в разных нарядах. А мне кажется теперь это таким глупым. И пусть я не вела себя так как девочки. Мне почему-то становится стыдно за эту прогулку. Удаляю все их фото с телефона и ничего им не отвечаю. Мама робко заглядывает в комнату. - Соф! Может, таблетку примешь? У тебя сама голова болит или рана? - Да ничего, мам, не переживай! Все нормально! Пройдет. - Давай завтра сходим к врачу. Не успокаивается она. - Мама, у меня все хорошо. Оставь меня. Я буду делать уроки. 16. 16. На следующий день после уроков. Я отправилась в торговый центр. Что бы сдать свою злополучную покупку. Я очень переживала, что ее не примут, потому что вещь продавалась со скидкой. Но продавец принял платье обратно без всяких проблем. А у меня как камень с души упал. Все равно я не собираюсь никуда идти. К тому же, как бы оно мне не понравилось, вряд ли бы я решилась его надеть. Платье было очень красивое. Спереди полностью закрытое, а сзади был вырез, открывающий лопатки. Силуэт полностью повторял изгибы фигуры. От середины бедра оно было немного расклешенным. И его длина доходила примерно до середины икры. С каблуками оно действительно бы смотрелось очень эффектно. Я выглядела в нем такой взрослой. Может быть, на выпускной я бы купила подобное платье. Но точно не красное. Может быть что-нибудь бежевое или голубое. Сегодняшний день прошёл вполне нормально. Единственное, что меня раздражало - это назойливое поведение Светы. И за чем, я только ей сказала, что собираюсь сдать платье обратно? Я выслушала столько возражений по этому поводу. Не понимаю, и чего она так ко мне пристала с этим осенним балом. Будто мне заняться больше нечем! Наверное, я резче, чем должна была, осадила Свету. Она сникла и в течение дня больше ко мне не подходила. И Соня тоже не горела желанием со мной общаться. Ну вот! Вчера я только обрадовалась появлению подруг. А сегодня сама же их разогнала. Северов сегодня отсутствовал. Что совсем не удивительно. Видимо, у него свободное посещение. Сама не знаю почему, но я все уроки ждала, что он вот-вот заявится в кабинет и непременно направится ко мне. Но за весь день он так ни разу и не появился. Пришла домой раньше мамы. Отпустила Валентину Георгиевну. Надо же, Вадик сегодня занимался творчеством. На журнальном столике обнаружила несколько рисунков. Няня определенно пытается его чем-то занять. По-моему, он даже делает успехи. Раньше желание рисовать возникало у него крайне редко. Перекусила. И попыталась накормить брата. Что, если честно, получилось у меня так себе. Села за уроки. Странно. Мама задерживается. Позвонить ей. Нет. Не буду. Может, ей сейчас неудобно разговаривать. На телефон упало сообщение. От мамы: Соф, я задержусь. На моем уроке произошло ЧП. До выяснения всех обстоятельств пока не могу уйти с работы. Покушайте обязательно. Думаю, что к семи я буду дома. Да что ж это такое? Что за школа такая? Происшествие на происшествии. К половине восьмого мама была дома. Уставшая и растерянная. - Мам! Что случилось? - Сейчас попью воды и расскажу! - Сегодня последний урок у меня был в восьмом классе. - Соф. Очень непростой класс, если честно. Так вот, не с того, не с сего посреди урока одна девочка вцепилась в волосы другой. Несколько раз делала им замечания, потому что они вели какую-то переписку. Я потребовала сдать телефоны мне. И пока я несла их к себе на стол. Диана бросилась на Дашу. Мы с ребятами их еле растащили. Что это за неконтролируемая агрессия. - Дочь! Я, видимо, отвыкла от школы. Домой ко мне приходили заниматься более спокойные дети. До сих пор пребываю в шоке. - Ну и что разобрались? - Не знаю. Я рассказала все, что видела. А дальше Наталья Викторовна ужу сама разговаривала с родителями. Папа Дианы Северовой оказался очень шумным человеком. Со мной даже разговаривать не стал. - Как ты сказала? Северовой? - Ну да! - У меня в классе тоже есть Северов! Его, кстати, сегодня не было. - Соф, не знаю, что у вас там за мальчик. Но поведение девочки меня очень впечатлило! 17. 17. Со среды и до конца недели. Учеба в лицее для меня проходила спокойно. Это, конечно, прозвучит странно. Но в некотором смысле я даже благодарна тому случаю в бассейне. И пусть временная головная боль и шрам на всю оставшуюся жизнь никогда не позволят мне забыть об этом случае. Существовать в лицее мне теперь проще. От меня будто все отморозились. Арина только время от времени бросает на меня ненавистные взгляды. Но это я уж как-нибудь переживу. Дима Северов больше не прогуливает. Он сейчас сидит с Дымовым Даниилом. Правда, опаздывает он, как и прежде. Больше он ни разу ко мне не подошел. Я лишь изредка ловлю на себе его взгляды.