— И что же это? — В голове пронеслась абсурдная мысль, что он собирается вспомнить ее розовое платье и сделать ей по его поводу комплимент. — Вы обещали… — Он смолк, передумав. — Нет, подумайте сами. Посмотрим, помните ли вы свое обещание. — Он смотрел на нее пристальным взглядом, с озорным блеском в глазах и теплой улыбкой на губах. Она мысленно вернулась на пару лет назад, к тому памятному приему. Она вспомнила те несколько бесед, что вела с Аллингкотом. Вспомнила, как он выглядел, тон его голоса. Она очень много смеялась, но встречи не сильно отличались друг от друга. Она помнила, что замечательно провела время, но каких-то определенных слов, а тем более обещаний в памяти не отложилось. Она покачала головой. — У вас отвратительно плохая память, мисс Кристофер. Вы обещали написать мне слова «Служанки Лоди»17, дабы мы смогли развлечь компанию своим дуэтом. И не сделали этого. Полагаю, кто-то вас подкупил. Ежели я правильно помню, собравшиеся умоляли нас не выступать. — Что ж, сэр, ежели моя память отвратительно плохая, то ваша, должна вам сказать, отвратительно хорошая. Надо полагать, ужасно неудобно держать в голове столько бесполезной шелухи. — Старая истуканья голова очень избирательна. Она помнит только хорошее, например, нарушенные обещания, — в его голосе прозвучали обвиняющие нотки. — Вряд ли вы можете считать меня ответственной за это. Вы уехали, — заметила Клара. — Ваша правда, придется вас оправдать, во взяточничестве вы неповинны. Но вы хоть записали для меня слова? Держу пари, нет. Знаете, я все думал, где они могли затеряться? Однако я обманул весь мир и выучил слова сам. Теперь я пою их везде, где оказываюсь. Все затыкают уши, видя, как я приближаюсь к музыкальному инструменту, и бросаются к ближайшему выходу. Я задумал ошеломить собрание своим исполнением нынче же вечером. Не желаете ко мне присоединиться? — Вынуждена признаться, что из моей старой головы слова выветрились, ежели вообще там имелись. — Я их вам напишу… и своего обещания не нарушу, — сказал он, пристально глядя ей в глаза. Через мгновение Аллингкот встряхнулся и пришел в себя. — Но мы отклонились от темы. Так где же вы нынче остановились? — Здесь. — Я имею в виду, после свадьбы. Где вы нынче живете? — Вот уже пару месяцев я живу здесь, — ответила она и рассказала о свадебном путешествии своей тетушки. Он выглядел ошеломленным. — Хотите сказать, что живете у тетушки Чарити уже шесть недель?! — Да, и проживу еще пару или больше. — Но почему она не… почему она не дала мне знать? Бреймор находится всего лишь в пятидесяти милях, мы могли бы встречаться, сколько нам вздумается. — Полагаю, ваша матушка знала, что я здесь живу, — ответила она в некотором замешательстве. — Мы полностью погрузились в подготовку к свадьбе Присси, и развлекаться нам было некогда. — Мама не сказала, что вы здесь. Она, правда, не знала, что я… вы… что мы знакомы, — закончил он, растерявшись. — Полагаю, в этом причина. Так вы говорите, что пробудете здесь еще пару недель? — Да, до середины января. Точнее, мы поедем в Лондон навестить дядюшку сэра Джеймса, Перси, но вскоре вернемся. — А потом? — спросил он со странным пылом. — На этот раз я хочу в точности знать ваш маршрут, дабы вы вновь не ускользнули от меня, — добавил он с лестной горячностью. — Вы вернетесь в Сассекс, к тетушке, которая нынче в Греции? — Да, как только она устроится. Они еще не выбрали дом. Оба снимали меблированные комнаты, которые теперь оставили. — Совершенно бесполезные сведения. Они говорят лишь о том, что вы не знает, где будете жить. Улетите в Шотландию или какое другое место… Однако я буду здесь до тринадцатого. Мы будем встречаться. В любом случае, вы всегда сможете со мной связаться, послав весточку в Бреймор. Ежели ваша тетушка неожиданно вас увезет, дайте мне знать, где остановитесь. Набросайте коротенькую записку и отошлите мне домой. Считать ее тайной перепиской мы не станем. Я дам вам свой адрес. — Он вытащил из кармана визитную карточку и проследил, чтоб она спрятала ее себе в карман, прежде чем заговорил о другом. Они по-дружески поболтали еще с четверть часа, словно бы и не было двух лет, прошедших с момента их расставания в Беллингеме. Им было столь же легко общаться, как и прежде, а Аллингкот по-прежнему обращался к ней с повышенным вниманием. И слово «любовь» уже не казалось Кларе таким уж самонадеянным, каким представлялось до его появления. Однако она признавала, что слово «флирт» подходит куда лучше, ежели к тому же учитывать его отличную память касательно других девушек. Тем не менее, некоторые отмеченные ею детали позволяли сделать более благоприятный вывод из его поведения. Похоже, их встречи были для него вовсе не пустым развлечением. Он так настаивал, чтоб она непременно каким-то образом с ним связалась; он, по-видимому, искреннее огорчился, узнав, что она была так близко долгие шесть недель, а он не встретился с нею; и, наконец, он хранил в памяти каждую деталь их встреч в Беллингеме. Безусловно, при обычном флирте потребовалась бы колоссальная память, чтоб удержать в ней все подобности про все свои мимолетные увлечения. — Мне надо идти, — неохотно сообщила Клара. Она уже дважды ловила на себе взгляд леди Лакер. Клара должна была, как они ранее договорились, кое-что проверить касательно комнат и обеда. — Так скоро? Вы же только-только сюда приплыли, даже не осмотрели сей островок, — убеждал он, показывая на сидящие в горшках пальмы. — Мне казалось, как только сядет солнце, мы могли бы заняться поиском сокровищ. Здесь наверняка прикопано золотишко… — Мне надо кое-что сделать, безотлагательно, — сказала она, поднимаясь. Аллингкот вскочил и поддержал ее под локоть. — Позвольте, я вам помогу. Мне будет скучно здесь со всеми этими родственниками и незнакомцами. Даже не знаю, кто из них хуже. Нечестно с вашей стороны убегать и оставлять меня одного на необитаемом острове. На горизонте нет ни одного судна, которое могло бы меня спасти. — До сих пор мне не приходилось слышать об оазисе на необитаемом острове. — И больше не услышите. Останьтесь ненадолго. Я вскарабкаюсь на вершину пальмы и выберу вам кокос… или манго. Это чудесные деревья, приглядитесь. Она освободилась от его руки и двинулась прочь. Аллингкот не отставал. Вопрос, постоянно крутившийся у нее в голове, наконец сорвался с языка. — А как же мисс Мулдун? Вы не должны оставлять ее в комнате, полной незнакомцев. Эффект от ее слов оказался драматичным. Аллингкот резко остановился, словно наскочил на стену. Взгляд стал испуганным, а, может, виноватым. Коснувшись пальцами лба, он воскликнул: — Бог мой, я совсем забыл о Нэлли! Радужные надежды Клары в одночасье рухнули. ГЛАВА 4 Определенно, именно чувство вины читалось на лице Аллингкота, когда он осматривал комнату в поисках своей драгоценной Нэлли. А как не чувствовать себя виноватым, ежели он добрых полчаса напропалую флиртовал с ней. Он тщательно обозрел гостиную, после чего обернулся к Кларе с прежней беззаботной улыбкой. — Все в порядке. Он пошла наверх увидеться с Присси, а я уж было испугался, что она успела вернуться. По счастливой случайности они оказались давними подругами по пансиону. Иначе я не смог бы привезти ее сюда в такое время. Кларе было любопытно, зачем же он все-таки привез ее, незваную, но спрашивать в лоб не хотелось. — Полагаю, мне лучше пойти за ней, — сказал он, идя за Кларой через всю гостиную. На пороге они столкнулись с леди Лакер, явно чем-то расстроенной. — Бен, Клара, я должна с вами поговорить. Произошло нечто ужасное! — О Боже! Нэл?! — воскликнул Бен. На лице у него отразился испуг, ясно говоривший о его несомненной заботе о девушке. Леди Лакер немедленно отвела их в пустующий холл, дабы поведать о случившемся. — Нет, не Нэл. Получилось так, что эти две гусыни, Джорджиана и Гертруда Шелли, проделали весь долгий путь из Лондона, предполагая, что их разместят именно здесь, после того как сами же сообщили, что не приедут. Поездка не стоила им ни пенса, вот в чем причина сей напасти. А в доме ни единого свободного дюйма. Ни тебе укромного уголка, или даже трещинки, где я могла бы их разместить. Разве что в погребе, вместе с бочками и тараканами. — Отдайте им мою комнату, — тут же предложил Бен. — Я хотел вас предупредить, тетушка, когда приехал с мисс Мулдун, что буду жить в гостинице. «Одноглазый Джек» не дальше мили отсюда. Я остановлюсь там и прихвачу с собой еще кого-нибудь, ежели вам понадобится и вторая комната. — Чудесная мысль, — сразу согласилась леди Лакер. — Но, боюсь, предполагалось, что вы разделите золотые апартаменты с дядюшкой Оглторпа, Максимилианом. Он должен был спать на дополнительной кровати в гардеробной. — Она замолчала и покачала головой. — Я до того ошеломлена, что растеряла остатки воображения. Не могу же я разместить Джорджиану и Гертруду в комнате, примыкающей к спальне Максимилиана. Он щиплется. — Им это понравится, — усмехнулся Бен. — Нет, тетушка, не стоит метать молнии. Я всего-навсего пошутил. Вы же можете поменять гостей местами, — продолжал он с типичной мужской тупостью в вопросах ведения домашнего хозяйства. — Мы их перемещали и сортировали до посинения, — возмутилась его тетушка. — Выхода нет. Присси отказывается разделить комнату с вашей подругой мисс Мулдун, поскольку ненавидит ее, и должна вам сказать… Бен подскочил как ужаленный. — Ненавидит?! Нэлли уверяла, что они закадычные подружки, просто не разлей вода. Я еще удивился, как это Присси не пригласила ее на свадьбу. Нэл предположила, что это, должно быть, чья-то оплошность. Его тетушка уставилась на него, как на безумца. — О, нет, весь пансион мисс Симпсон ненавидел мисс Мул… Ой! Не бери в голову, Бенджи. Твоя мисс Мулдун чудовищно красива. Ревность, и никак иначе, настроила девочек против нее. Разумеется, мы рады принимать ее у себя. — Вот же маленькая бестия! — улыбнулся Аллингкот без всякого намека на неодобрение, а, точнее, почти с восхищением. — Нарочно так сказала, дабы заставить меня привезти ее сюда. Мне ужасно жаль, тетушка. Чем я могу загладить перед вами свою вину? — Не знаю, — хмуро ответила та. Не успел кто-либо из них сказать еще хоть слово, как в дверях кабинета раздался шум. Оттуда выбежала, сверкая голубыми очами, Присси. Следом за ней, отстав на значительное расстояние, проследовали Оглторп и несравненная блондинка, собственнически повисшая у того на руке и выглядевшая довольной, словно кошка, поймавшая очередную мышь. — Я должна с тобой поговорить, мама… наедине! — заявила Присси и, схватив мать за руку, протащила ту мимо остальных в кабинет, захлопнув за собой дверь. Там она разрыдалась и объявила, что ежели мисс Мулдун немедленно не покинет их дом, то она… Шмыганье носом заглушило угрозы, но, очевидно, ее ожидала ужасная участь — самоубийство или разрыв помолвки, а возможно, она имела в виду убийство. Леди Лакер утешала ее, как могла, и опрометчиво обещала избавиться от незваной гостьи. Сцена по другую сторону двери была менее мелодраматична, но вряд ли более приятна для Клары. Аллингкот и Оглторп были уже знакомы, хоть и шапочно, а вот мисс Кристофер и мисс Мулдун следовало друг другу представить. Клара отнеслась к знакомству с живейшим интересом, мисс Мулдун оно нисколько не заинтересовало. Девушка, стоящая перед Кларой, поистине являлась восьмым чудом света. Она затмевала собой всех женщин, когда-либо виденных Кларой, а во время своих путешествий та повидала немало прекрасных дам. Самым удивительным в Нэл была ее хрупкость. Она походила на искусно выполненную фарфоровую статуэтку. Кожа, ослепительной белизны и слегка прозрачная, как на китайских изделиях, на щеках имела чуть розоватый оттенок. Лицо обрамлял буйный каскад белокурых ничем не схваченных локонов. Розовые губки приоткрылись, демонстрируя безупречные зубы. Миниатюрное тело было облачено в бледно-голубое люстриновое18 творение, вдохновленное, как подумала Клара, Ватто19 и созданное каким-то уже нынешним французским волшебником. При первой встрече с ней на ум приходило слово «видение». Она казалась скорее небесным созданием, нежели обычным смертным из плоти и крови. Полностью удовлетворив свое любопытство, Клара взглянула на двоих джентльменов и поняла, что и те тоже поражены ее красотой. Оглторп взирал на нее с отвисшей челюстью — зрелище, надо сказать, весьма неаппетитное, — совершенно позабыв о своем положении жениха Присси. Аллингкот выглядел очарованным, говоря ей с напускной строгостью: — Что ты опять натворила, Нэл? Как тебе удалось и Присси довести до истерики? Реплика подразумевала, что это было обычным для нее поведением, и истерики случались всюду, где бы она ни появлялась. — Даже представить не могу, с чего вдруг Присси так расстроилась, — с невинным видом ответила мисс Мулдун. — Нам всем было так хорошо, не правда ли, Оглторп? Я всего лишь вспомнила, какие уродливые прыщи были у Присси в пансионе, хотя нынче она почти излечилась. — Говорила она нежным, с придыханьем, голоском маленькой девочки, но в сверкающих очах, многозначительно улыбавшихся Оглторпу, светилось зрелое женское лукавство.