Бамби: Давай пустим дорожку, а потом подумаем, где нам её найти. Ласка проводила взглядом оленя, склонившегося над столом: Я пропущу. Что-то мне и так хорошо. Заправленный Бамби вновь откинулась на спинку дивана и взялся за Ласку с новой силой. Прижал к себе; железными лапами закинул её ноги на свои; она ощутила растущий бугорок в области его ширинки: Как тебе мои клыки, детка? Это самые большие клыки в городе, знаешь? Ласка осторожно коснулась правого ножа, торчащего из травоядной пасти и улыбнулась: Большие. И правда очень большие. Косой усмехнулся, продолжая сидеть к ним спиной: Видела бы ты другие клыки. Ласка: Какие это? Косой: Показал бы я тебе. Бамби раздражённо цокнул и отстранился от Ласки: Да там… есть клыки и побольше моих, конечно. Но они не считаются. Ласка: У кого это? Косой: У волков. У особенных волков. У волкодавов. Такие один на миллион. Я бы показал тебе, но не сегодня… Ласка: И что они… Правда большие? Я бы взглянула на этого парня. Косой: Что ж, показал бы я их тебе, да боюсь… Ты потом не будешь смотреть на Бамби такими голодными глазами. Бамби громко усмехнулся, отчего заяц подпрыгнул на месте: Прекрати эту х*йню, дружище. Мои клыки — это мои клыки. А ваши вам не принадлежат. Ласка вопросительно наклонила голову: Я что-то совсем запуталась. Бамби: Это ничего, детка. Не забивай голову. Дружище, (он положил лапу на плечо Младшему) Принеси-ка выпить что-нибудь хорошее. Пожалуйста, братишка. Два мартини. Три. Нас же трое. Младший ничего не ответил. Устало вздохнул, встал и вышел. Теперь границы между Лаской и оленем были сведены к минимуму. Бамби вновь попытался поцеловать её, но она вновь отвернулась, начиная выводить его из себя: Ну же, поцелуй меня, детка. Один маленький поцелуй. Ласка: Эй, не думай, что я пришла сюда, чтобы трахнуться с первым встречным. Я не простая хищница. Понимаешь? И по её взгляду Бамби понял теперь. Она и в самом деле непростая: Я, ведь, тоже непростой. Если хочешь знать — это мой клуб. Ласка махнул лапкой: Да гонишь. Бамби: Природой клянусь — мой клуб. Младший тебе подтвердит. Ласка усмехнулась: Я, ведь, буду не первой тупой тёлкой, которую ты с твоим дружком развёл на тройничок, прикинувшись владельцами клуба. Бамби: Младший не владелец клуба. Младший никто. Он… сын мэра. И всегда будет просто сыном мэра. А я… Бамби встал (а Ласка заметила, что у него уже конкретно стоит) и подошёл к мини-холодильнику в углу комнаты. Играя мускулами, он закатал рукава рубашки и отодвинул холодильник. Бамби: Я кое-что покажу тебе. За холодильником Ласка увидела вентиляционную решётку; недоумевающе нахмурилась: Ты знаешь, где тут вентиляция. Вот это да. Бамби достал из кармана связку ключей: О, детка, это не просто вентиляция. Как думаешь, каждый посетитель может сделать так? (одним из маленьких ключиков он провернул в замочной скважине решётки и та послушно отворилась) Это мой личный проход. (Ласка встала и подошла ближе) Раньше это правда была простая вентиляция. Но затем я нанял пару ребят, чтобы они сделали из этого проход. Когда я был подростком, папа хотел контролировать меня. Хотел, чтоб я тусовался только в его клубе и не наделал глупостей где-то ещё. Я обманывал так старика до самой его смерти. Запирал VIPку, спускался по этому проходу и шёл веселиться. Ну как? (он обнял её и притянул к себе) Я убедил тебя? Ласку начинало подташнивать от назойливых ласк: Может быть. Наконец, олень получил своё. Губы их соприкоснулись (клыки чертовски мешали целоваться), он прижал её к стене. Затем вновь переключился на её шею, а бионические лапы принялись поднимать подол платья. Долго поднимать не пришлось. Спустя мгновение серые трусики скользнули вниз по её ногам. Ласка: Постой. Постой, ну… Бамби едва осознавал себя в тот момент, будучи охвачен выброшенными в кровь гормонами; он торопливо приспустил брюки, приподнял её над полом и спустя мгновение Ласка закричала. В то же мгновение стальная лапа зажала ей рот. Бамби: Всё хорошо. Я понимаю. В начале всегда немного больно. Затем над правым ухом оленя раздался щелчок и нечто прижалось к его виску. Боковым зрением он разглядел Беретту в лапах Ласки. Медленно опустил её. Ласка оттеснила его назад, продолжая держать на прицеле: Какие клыки имел в виду зайчишка? Расскажи мне. Бамби присел на диванчик и подтянулся в угол комнаты: Это богатые звери, о них не говорят. Послушай, я всё понял. Меня не интересует конфликт с вооружённой бабой из большого города. Ласка: И что у них за клыки? Бамби: Это не их клыки, а волчьи. Большие такие. Просто аксессуар. Я сам видел только пару раз, об этом… об этом не принято говорить, детка. Они богаче всех нас вместе взятых. И они творят что хотят. Эти клыки, это доказательство того, что они выше и сильнее. Так что я бы тебе не советовал о таком расспрашивать… Опусти пистолет, я всё понял, ну… Оленя прервал медведь-охранник, залетевший в VIP-комнату. Его вызвал Бамби при помощи тревожной кнопки, о которой говорил Ганза, когда Ласка навещала клуб впервые. Впрочем, очередной медведь ей был даже не интересен. Проходя мимо медведя, Ласка ткнула того стволом в мотню: Осторожно — яйца. (медведь оттянул таз назад и прижал лапы к ширинке) Ладно, мальчики. Извините за суету. Эпизод 5. Идеология пули. Глава 22 Молодой лейтенант, делай то, что должен и получи то, что заслужил — слова из клятвы выпускника полицейского института. Шариков это говорил. И Когтин — задолго до него. Стоять на страже справедливости. Быть готовым рискнуть жизнью ради государства и общества. Клянусь. Мурка гладила его по спине, изредка почёсывая коготками: Там было плохо? Шариков, склонившийся над очередной дорожкой, поднял голову и зашмыгал носом: Мне плохо всю мою жизнь, милая. Мурка: Да, но… в тебя стреляли. Ты был на том свете. Не каждый зверь возвращается оттуда. Шариков: Думаю, меня дурачил мой разум. Вряд ли я и в самом деле видел то, о чём все говорят. Мурка коснулась мягкой лапкой выбритого участка на его левом боку; от пули остался едва заметный шрам: Обидно, что никто за нас не вступится. Если что-то случится. Шариков догадывался о том, что чувствует провинциальная проститутка. Будь он по-настоящему плохим ментом, он, уверенный в своей безнаказанности, делал бы с ней разные неприятные вещи. Шариков: Я могу вступиться. Есть повод? Мурка игриво усмехнулась и упала головой на подушку: Сейчас нет. Но я жалею, что не встретила тебя раньше. Хороший ты парень, лейтенант. Шариков закурил сигарету и подошёл к окну: Тебе нужно уехать из этого места. Вместе со мной. (он заглянул в её хищные печальные глаза) Мурка горько усмехнулась: Едва ли меня отпустят. Шариков: У меня есть ксива и ствол — они что-то да значат в этом бл*дском мире. Мурка: Лейтенант, я работаю проституткой с тех времён, когда мои сверстницы носили школьные сарафаны. Я выплачу долги чуть больше, чем через два года и стану свободна. Но если мы убежим… Два года. Шариков не мог столько ждать. Шариков: С чего всё началось? Ну… это всё. Твоя работа. Мурка с грустью отвела глаза: Некоторые звери считают, что можно оплачивать карточные долги своими дочерьми. Шариков: Тебя продали в рабство? Мурка: Думаю, у меня слишком плохое настроение, чтобы обсуждать это сейчас. Лучше расскажи, каково быть героем. Не знаю, зачем тебе услуги проститутки, (она подползла к другому краю кровати и потянулась лапой к его мошонке) на твоё достоинство теперь с радостью запрыгнет любая сука. Шариков: Прекрати. (он смущённо улыбнулся, затушил сигарету и нырнул к ней под одеяло; молодой лейтенант обхватил её белоснежное тёплое тело, прижал к себе и положил голову ей на грудь; исходящий от неё запах подсолнухов пьянил его) Я бы не стал спать с ними и продолжил бы ходить к тебе. Даже, если бы ты подняла цену. Мурка рассмеялась: Псина, ты дурак! Шариков приподнял голову, облизал её шею, схватил за холку и притянул к себе: От тебя так пахнет, у меня стояк (и он принялся карабкаться на неё, а лапа его скользнула вниз по её животу). Шариков по-прежнему был слаб. Но должно было пройти совсем немного времени, прежде чем его пытливый нос и ум стали представлять угрозу для коррумпированного комиссариата Зверска. Глава 23 Вторая неделя выздоровления молодого лейтенанта прошла легче. Он вышел на работу.