— Садись, — указала бабушка на стул. — Чай будешь? — А давай, — махнул я рукой. Дело это быстрое, поэтому, спустя полторы минуты, я уже закидывал в пиалу две ложки малинового варенья. — О чём договариваться пришёл? — спросила бабушка. — Приволок я, почти только что, миномёт автоматический, — произнёс я, размешивая варенье в чае. — Но кассет к нему нет, а также мин. Миномёт именуется 2Б9М «Василёк», хорошая штука. В пределах четырёх с лишним километров достанет любого. — Подтверждаю, — произнесла Ария. — А ты-то откуда знаешь? — посмотрела на неё бабушка. — Знаю, — пожала плечами девушка. Вот смотрю на неё, когда она в домашнем, видно, что талия есть, фигурой не обделена… И как личность она приятная… Эх, проклятый апокалипсис. — Она, кстати, в твоей комнате живёт, — уведомила меня бабушка. — С сегодняшнего дня. Помоги с переездом, если нетрудно. — Хорошо, — кивнул я безразлично. — Итак, мне нужны мины и кассеты. Кассеты сделать могут мастера, размеры есть в интернете. Мины нужны 82-миллиметровые, конкретно под «Василёк» и «Поднос». Ещё нужна МТ-ЛБ, чтобы самопально установить на неё этот миномёт и превратить его в нечто совершенно иное. — Так, — произнесла бабушка. — А что взамен готов дать? — Найду сферы, — пожал я плечами. — Редкую постараюсь родить, если нет, то пять необычных или десять обычных. — Родить?! Ха-ха-ха! — рассмеялась Ария. — Достать, имею в виду, — ответил я, слегка удивлённый тем, что её так рассмешил мой жаргон. — Две редкие, — сделала контрпредложение Агата Петровна. — Побойся бога! — воскликнул я. — Их не просто так называют редкими! К тому же, «Василёк» он и вам выгоден, потому что нужен он мне будет не каждый день! — Не верую, увы, — покачала головой бабушка. — Поэтому не боюсь. — А зря, — вздохнул я. — Я получил прямое подтверждение, от целых двух сверхсущностей, что он есть. И что его надо бояться. Они, во всяком случае, боятся. — Что ты такое говоришь? — недоуменно спросила бабушка. — Забей, — махнул я рукой. — Одна редкая сфера или соответствующее число ниже качеством — или укачу со своим миномётом в дальние дали. — Хорошо, — вздохнула Агата Петровна. — Как сделаем всё, эксклюзивные права на «Василёк» сохраняются за мной, — произнёс я. — И расчёт будете выделять по востребованию, а в остальное время пользуйтесь на здоровье. — Вы точно родственники? — с усмешкой спросила Ария. — Договорились же, — развёл я руками. — Не будь мы родственниками, бабушка бы с меня три шкуры содрала, а четвёртую под бешеный процент в залог оставила. Не позволяй себе обмануться, если речь о материальных ценностях, Агата Петровна отпетого буржуя с потрохами сожрёт и платочком белым рот вытрет. — Он льстит мне, — едва улыбнулась бабушка. — Это не комплимент, — серьёзно ответил я. — Я тебя очень хорошо знаю. Скорее всего, мины у них уже есть, а кассеты сделают. А если нет мин, то они будут их интенсивно искать, потому что вопрос выживания. — Ах, да, мне ещё нужны услуги ваших мастерских, — сказал я. — И бронежилетные пластины, желательно из титана. Что взамен? — Считай это подарком любимому внуку, — произнесла бабушка. — Есть пластины, спроси у Антона Борисовича. Пей чай. Арья, поставь на огонь кастрюлю, она в холодильнике. Кушать будешь? — Буду, — ответил я. Задолбала тушёнка, а тут можно поесть нормальной еды. Сегодняшний день ничего не меняет в наших отношениях с бабушкой, я никогда не забуду, что она сделала, но ничего не мешает хранить вооружённый нейтралитет, как было всю жизнь до этого. Глава двадцатая Титановое сердце /1 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, Коммуна/ — А чего это ты вдруг решила переехать-то? — поинтересовался я у Арии, хватая третью сумку. — Агата Петровна позвала, — пожала плечами девушка. — Сказала, что по хозяйству не справляется, нужны дополнительные руки. — Понятно. Вещей у Арии, по женским меркам, немного: она забрала из своей квартиры личные вещи, одежду, электрогитару, набор музыкальных дисков, а также ноутбук. Если личных вещей было немного, то вот одежда занимала целых пять сумок. Бывает и хуже, конечно, сильно хуже. Одна моя бывшая девушка, из актёрской тусовки, как-то надумала переезжать и попросила подмоги. Это было очень душное и потное мероприятие, в ходе которого я перевёз около тридцати клетчатых сумок со всяким барахлом, разобрал и собрал два шкафа, демонтировал телевизор, после чего установил его на новом месте — заманался за день и вечер так, что просто уснул прямо на своей бывшей, чем она была очень недовольна. Это было до того, как я стал знаменитым и высокооплачиваемым, а то бы я просто нанял фирму по переездам и совершенно не парился. — Ты же не в обиде за то, что я заняла твою комнату? — с выражением неловкости на лице спросила Ария, идущая рядом. — Какие обиды-то? — спросил я. — Квартира бабушкина, что хочет, то и делает. Вообще, я подумываю перебираться куда-нибудь на острова. — На какие острова? — удивлённо спросила Ария. — Ну, можно рассмотреть Кронштадт, — пожал я плечами. — Ещё есть остров Мощный, что в ста тридцати километрах от Питера. Зомби дотуда могут добраться только если их течением принесёт, но уж точно не в промышленных количествах. Можно поставить небольшой домик или поселиться в маяке. Только для всего этого нужно хорошее судно. — Совсем не веришь в Коммуну? — спросила девушка. — Не знаю, — вздохнул я. — Вообще, это всё моё прожектёрство. Лихорадочный поиск лёгких путей. Думаю, я в любом случае останусь в Питере. Когда валялся сегодня на диване в гостиной, гуглил информацию об островах в Финском заливе. Ничего путного из этого не выйдет, поэтому военные даже не рассматривали эти острова как возможные места для размещения гражданских. Зимой залив замёрзнет, встанет лёд, а по нему легко могут пойти мертвецы. Малая дорога жизни — это путь, по которому с Мощного снабжали Ленинград, ледовая дорога. То есть транспорт этот лёд держал, а значит мертвецы точно пройдут. Могут и не пойти, конечно же, но если пойдут пять-десять тысяч? В одиночку с ними ничего не поделаю. Готланд был единственным приемлемым вариантом для военных, которые прекрасно знали, что залив замерзает на зиму, а я не знал. Вообще, думаю, зима даст нам отличную перспективу избавиться от мертвецов. Даже если они не околеют от мороза, можно, под начало весны, завлекать их на лёд Финского залива, держать там до потепления, а потом пусть куда хотят… Залив способен забрать миллионы мертвецов… Внутри меня борются две индивидуальности: одна — трусливенький актёришка, который хочет смыться с родных земель на какой-нибудь безопасный остров и прожить там всю жизнь, хоть как, лишь бы выжить, другая — выкованная проклятыми масками персона, которая желает остаться в этом городе, убивать, побеждать и становиться сильнее, во славу имени себя. Наполеон хочет побед и величия, но он был слаб, до недавних пор, Тесей хочет насилия и воинской славы, они в чём-то схожи. С каждым днём трусливенький актёришка будет становиться слабее, он уже гораздо слабее, чем был в первые дни. Он должен был умереть первого апреля, но Мойры[19] недоглядели и он выжил. — Я свой хлам соберу в течение часа, потом можешь занимать освободившиеся пространства, — сказал я, ставя сумки у входа в бывшую мою комнату. Перекантовал свои шмотки в бывшую квартиру Арии — где-то жить мне, всё же, надо. А тут бытовая техника рабочая, есть двуспальная кровать, санузел не отключён, а ещё в наличии ЖК-телевизор и DVD. Последний, к слову, обрёл второе дыхание в наши скорбные времена… Конечно, пришлось заморочиться с компьютером, который очень дорог мне как память и как штука, обошедшаяся мне почти в миллион рублей. Интернет в доме есть, его поддерживают изо всех сил, но скорость находится глубоко в заднице, большей части контента уже нет, ибо серваки падают каждый день, поэтому люди относятся к нему как к тающей на глазах роскоши. Нет, кто-то занимается проработкой вопроса создания локальной сети, искатели тащат сервера, по возможности, а ещё научный отдел занимается сохранением ценнейшей информации из умирающего интернета, пока ещё сохраняется. Основная масса притаскиваемых серверов уходит именно на это, ведь стратегически, завтра, в отдалённой перспективе, решать будут знания человечества. Если это перспективное завтра вообще будет. Я тоже сохраняю много чего. Возможно, у меня самое большое в этом городе собрание различных пьес и постановок, с видеозаписями. Пока туплю перед сном, копаюсь в телефоне, нахожу, сохраняю… Квартира Арии имеет три комнаты, комп я поставил в гостиной, рядом с дореволюционного облика комодом. Всё заработало, как надо, интернет есть, свет есть, вода есть, простыня постелена, наволочки на подушки, а пододеяльник на одеяло надеты — быт налажен. — Эх… — вздохнул я, усаживаясь на старый диван и извлекая пачку сигарет. — Отоспаться бы пару дней, но нельзя… Запер квартиру, хотя мне говорят, что в Коммуне это необязательно, после чего направился в мастерскую. Кузнец Антон Борисович Пронин, когда-то вечность назад игравший Корифея в нашей первой совместной постановке, работал на пневматическом ковочном молоте, меняя форму раскалённой заготовки частыми ударами средней силы. При внимательном рассмотрении заготовки, становится понятно, что это будущий наконечник для копья. — Здравствуйте, — приветствовал я его. Но Пронин не отвлекался от работы, продолжая обколачивать будущий наконечник, не отрывая от него глаз. Я решил выждать. Лишь когда заготовка обрела легко узнаваемую форму, кузнец довёл её на наковальне молоточком и начал обрабатывать на точильном ленточном станке. Закончив с этим, он вооружился болгаркой и довёл наконечник до характерной листовидной формы. Потом дело дошло до напильника. Эх. Отвлекать человека от работы не хотелось, но он ведь делает перерывы? Перерыв он сделал лишь тогда, когда закалил повторно нагретый наконечник в масле.