Виктор решил напрямую заняться проблемой по имени «Анна Снежкова» сразу же, как только представится возможность. Но сегодня перед ним стояла проблема иного рода. И тоже требующая немедленного решения. Ирочка внимательно смотрела на Виктора и терпеливо ожидала, когда он вынырнет из своих мыслей и обратит на нее внимание. – Скрипач? – напомнила она о себе. Виктор кивнул. – Да. Сейчас это ключевая фигура. – Но… – Ирочка замялась. – Что? – Но он же слепой. – Альтернативно зрячий, – мрачно пошутил Виктор. – Я знаю, что у слепых сильно развиваются другие органы чувств, – Ирочка упрямо мотнула головой. – Но в данном случае это не убедительно. Даже если к нему и ведут какие-то зацепки, я бы связывала их не с ним лично, а с кем-то из его окружения. – Интересная мысль, – похвалил Виктор. – Я обязательно буду ее думать. Но сейчас мы в цейтноте. Для начала надо найти этого Паганини. Не знаешь, после первого убийства его кто-нибудь опрашивал? Он же там завсегдатай. – Да, – потупилась Ирочка. – Я и опрашивала. Вернее, опрашивал опер из уголовки, а я присутствовала и пару вопросов задала. – Прекрасно! – обрадовался Виктор, даже заерзав на сиденье. – Данные на него у тебя? – Да, в компьютере. – Адрес помнишь? Ирочка покачала головой, глядя на Макарова жалобным взглядом. Ей так хотелось помочь ему! Виктор положил свою руку на ее ладонь. Ирочка слегка вздрогнула. – Все хорошо, – приободрил ее Макаров. – Нельзя помнить все. Тем более что он даже не свидетель, а так – опрашиваемый. Все нормально. – Он живет где-то неподалеку от того парка, где тогда тело нашли. Макаров на мгновение задумался. – Поступим так. Ты сейчас бежишь в Управление. По телефону докладываешь мне все, что есть на этого скрипача. Все, что он говорил, все, что про него узнала. Потом начинаешь копать его по всем базам. Найди все, что возможно, о его окружении. Поняла? – Да. А вы? – А я сейчас выдерну Носова с квартиры Кононова. Возьмем «физиков» или оперов и поедем по тому адресу, что ты мне скажешь. Его надо срочно брать. – А как же я? – глаза Ирочки наполнились слезами. – А ты будешь нами руководить дистанционно, – улыбнулся Макаров. – Захваты, аресты – это все не так интересно, как тебе кажется. Грубые мужики бегают, орут, ругаются матом, ломают мебель… – Так нечестно! Вы всегда все с Носовым делаете без меня! – Работа следователя – находить информацию, которая приведет к поимке преступника! А не сама поимка преступника! – Вы как Вася-Вася говорите, – обиделась Ирочка. – Так потому что Вася-Вася – старый матерый следак, который посадил за решетку больше злодеев, чем ты людей видела, – усмехнулся Виктор. – Мы часто на него ругаемся, но, если честно, он прав практически всегда. Ну – почти всегда. – Но… – Мы начинаем терять время, – жестко одернул Виктор. – Хорошо, я все сделаю, – буркнула Ирочка, выбираясь из машины. Виктор проводил взглядом ее ладную фигурку, достал из кармана телефон и набрал номер Носова. – Как обстановка на объекте? Эксперты еще не закончили? – спросил он, не представляясь, как только Носов поднял трубку. – Возятся еще, – вздохнул Носов. – Но вроде потихоньку дело к концу движется. Трансвестита нашего уже упаковали и увезли. – Слушай сюда, Серега. Мы вычислили Скрипача. – Что? – В голосе Носова смешались недоверие и возбуждение. – Ты уверен? – Доказательства собрать – это уже наша с тобой задача. А сейчас его надо брать. – Круто! Куда ехать? – Ирочка сейчас сообщит адрес. Но это рядом с тем самым парком. Поскольку ты сейчас являешься старшим группы по этому делу, срочно заказывай группу захвата. Лучше просто местных оперов, чтобы время не терять. Как только договоришься – выдвигайся на адрес. Я туда своим ходом доберусь. Подождите меня неподалеку от адреса, вы к нему намного ближе меня. Главное, не упустите. – Погодь, а кто хоть это? – Слепой скрипач. Носов помолчал несколько секунд, а потом настороженно поинтересовался: – Витя, ты как себя чувствуешь? Голова у тебя в последнее время побаливала, помнится… – Я отвечаю за свои слова, – огрызнулся Макаров. – Даже если это не непосредственный убийца, то совершенно однозначно знает его и близок к нему. Так что сначала берем, потом разбираемся. – Понял тебя. Выдвигаюсь. – Стой! – Чего? – Серега, запомни – это твое дело. Пока не возьмем Скрипача, Васе-Васе обо мне ни слова. Иначе он нам все запорет своей перестраховкой. – Понял, не дурак, – хмыкнул Носов. – Давай, поторопи Ирочку с адресом, а я закажу кавалерию. 20. В пробку Виктор встал буквально через минуту после того, как тронулся. Пробкофобией он не страдал и к стоянию в заторах обычно относился философски. Но не сегодня. Сегодня он просто физически ощущал, как время ручейком утекает между пальцев. Вскоре позвонила Ирочка, сообщила домашний адрес слепого скрипача. Виктор еще раз попросил ее сосредоточиться на углубленном изучении самого музыканта и его окружения, насколько это возможно с помощью закрытых баз МВД и Следственного комитета. Потом перезвонил Носову, передал адрес. И пожалел, что на месте Ирочки сейчас не Миша Лерман. Звонить тому было бесполезно. Он работал над Эльвирой Кононовой. А два дела зараз Миша делать не мог в принципе. Как он сам говорил – у него в мозгу однозадачный процессор, и если ему поручить второй поток информации, он просто зависнет и не выполнит ни одного. Оставалось надеяться на способности Ирочки. Тревога не отпускала. Разговор с майором Снежковой уже забылся, но ощущение того, что случится что-то неприятное, не проходило. Да еще эти пробки, выматывающие нервы! Вырвавшись из одной, он тут же попадал в другую, словно невидимый недоброжелатель вел его по всем забитым дорогам. Рабочий день кончился, и москвичи – клерки и офисные «манагеры» – дружно ломанулись домой, намертво закупорив все транспортные артерии города и даже его мелкие кровеносные сосуды. Носов доложил, что вместе с группой захвата уже прибыл на место, а Виктор не проделал еще и половины пути. Снова тренькнул телефон. Ирочка. Ну наконец-то! Макаров включил телефон на громкую. – Докладывай, – ровным голосом распорядился он, стараясь, чтобы охватившее его раздражение никак не проявилось в интонации. Ирочка – существо ранимое, к тому же она и так сейчас расстроена тем, что ее не взяли на операцию. – По нашим базам на него практически ничего нет. Бывший музыкант симфонического оркестра, первая скрипка. Пятнадцать лет назад попал в ДТП, получил обширную черепно-мозговую травму, после чего потерял зрение. Голос Ирочки был монотонным, она явно читала оперативно подготовленную и скомпилированную справку. Прилежная девочка. – С тех пор в поле зрения органов почти не попадал, вел законопослушную жизнь. – Почти? – Да, почти. Три года назад, когда была эпопея с выдворением уличных музыкантов с улиц города, его дважды задерживали за незаконную предпринимательскую деятельность. Если помните, тогда такое шили всем, кто музицировал без регистрации патента. Потом кампания затухла и на него перестали обращать внимание. Кому нужен в обезьяннике слепой музыкант? Не дай бог чего – не отпишешься. – Что еще? – Да так, мелочи. Голос Ирочки странно дрогнул. Виктор понял, что она что-то раскопала, но хочет подать это поэффектней. – Мелочи – неинтересно, – подыграл он ей. – Ну да ладно, выкладывай, я все равно в пробке стою. – Оба раза из обезьянника его забирал один и тот же человек. Даниил Ольшевский. Я от нечего делать копнула под него. Человек в высшей степени интеллигентный. Я бы сказала – околомузыкальный. – В смысле?