«Может, и Лирра Наль слишком много знал? Потому и не выходит отыскать его дух… Что же получается: кто-то заметал следы? Но почему делал это настолько… не топорно, нет, но странно! Люди Императора так не работают, в этом я уверена, — подумала она. — Но чья в таком случае это была тайна? И какое отношение к ней имеет старик Мирайни? Вот бы допросить его с пристрастием… Мечтать не вредно!» Мысли были прерваны самым неожиданным образом: Керр распахнул дверь, не озаботив себя стуком, и выпалил с порога: — Госпожа, вам лучше спуститься во двор! — Что такое? — поднялась Вера. — Лио вернулся, — ответил он и вытер мокрое от дождя лицо. — И почему не явился? Я же велела… — Мы не рискнули трогать его с места, госпожа. Как рухнул с лошади, так и лежит. Ран его держит, но лучше бы вы поторопились! «Час от часу не легче! — подумала она, вихрем вылетая за дверь. — С этим-то что приключилось?!» Глава 7 Дождь лил как из ведра, не было видно ни зги, и только в темной массе посреди двора угадывались Ран с Лио. И еще одна тень маячила рядом — усталая лошадь; хвост и грива у нее слиплись, голову она свесила до самой земли, но заняться ею никто не спешил. Вера, оскальзываясь на мокрых камнях, подбежала к Гайя и тут же выругалась в полный голос. — Как ты ухитрился?.. — выговорила она, опустившись рядом с Лио на колени и отстранив Рана: сейчас тот не помогал, а только мешал. — Госпожа, да ведь я ничего не сделал, — криво улыбнулся тот. — Старался только… поскорее… — Ладно, потом расскажешь! Ран, ты сейчас отпусти его, я перехвачу… да, вот так. И прикрой нас от дождя наконец! Чувство было до боли знакомым: если хоть раз доводилось сращивать разорванную линию силы, этого не забудешь. Наверно, такое ощущают врачи, из последних сил пытающиеся удержать умирающего пациента на этом свете… Если бы Лио прискакал с торчащей в спине стрелой, кровавой раной в груди или с висящим за плечами проклятием, было бы проще, право слово! Но нет, из телесных повреждений у него имелись лишь не особенно глубокий порез, синяки да ссадины (явно следствие падений с лошади). Что касается линий силы, тут дело обстояло намного хуже: одна из них, да не какая-нибудь, а основная, на которой держались все остальные, оказалась виртуозно перерезана в нескольких местах — словно вену исполосовали тончайшими лезвиями так, что каждый порез находился почти вплотную к предыдущему. Лио, несомненно, пытался сам зарастить эту рану, но не преуспел. Это и так-то сложно, когда задета основная линия силы, питающая остальные, а уж когда она искромсана… К тому моменту, как Лио осознал, что именно с ним произошло, сил у него осталось не так уж много. Но в то же время достаточно для того, чтобы удержаться в седле и вернуться к госпоже! Волшебные раны — дело серьезное, и Вера сосредоточилась. Что именно случилось с Лио, можно выспросить и потом, если останется жив… а он останется, никуда не денется! Ран побывал на дороге предков — и ничего, живехонек, а Лио еще никуда и не уходил… Это должно было быть очень просто, но ничего не выходило: Вера сводила вместе обрезанные концы линии силы, но они тут же расходились. Не морским же узлом их вязать, в конце концов! Она была уверена, что справится в одиночку, но, похоже, ошиблась. — Гайя, руки! Если волшебная рана никак не закрывается, значит, не устранена первопричина. А если эту причину невозможно обнаружить с первого взгляда, значит, придется поискать поглубже… И еще глубже… И еще… — Вот они… — произнесла Вера одними губами. — Что, госпожа? — шепнул Керр. — Осколки. Не разглядишь без зрительного стекла, такие мелкие… засели точно в линии силы! Держите его, вы двое, а я вытащу эту дрянь… — Госпожа, — подал голос Лио, — осторожнее… Это, похоже, не простое стекло! — Ты чем занят? — спросила Вера, убрав с лица мокрые пряди («зонтик» Рана был безупречен и не пропускал дождя, это лоб взмок от напряжения). — Умираешь? Вот и не отвлекайся. Без тебя разберусь! Керр, посвети! «Стекло, значит? — мелькнула мысль. — Откуда? Прыгал в окно и вынес собой раму? Или столкнулся в темноте с зеркалом? Ну не через ограду же лез с вмурованными наверху осколками! Здесь такое вроде бы не в ходу — зачем, если есть заклятия против воров?» Чем бы ни были изначально осколки, они очень неохотно покидали человеческую плоть. Пришлось потрудиться, прежде чем удалось заставить крохотные, почти неразличимые кусочки стекла покинуть тело Лио. — Ран, дай платок… Белая ткань расцвела алыми пятнами, что-то блеснуло, словно крохотный бриллиант, но Вера решила, что рассматривать добычу будет позже. Вот теперь линия силы поддавалась исправлению, и слава Великому Солнцу! Это обычный человек спокойно живет без волшебства, но даже слабый волшебник, если нанести ему подобную рану, может умереть — слишком уж тесно связана магия человека с его жизнью. Владеющего волшебством нелегко убить, если атаковать только телесную оболочку — ее не так сложно залатать, но вот если разрушить линии силы, то даже величайшему из великих придется нелегко. Через такой разрыв магия вытекает бесконтрольно, а когда организм ощущает острую ее нехватку, то мобилизуется полностью и отдает уже жизненные силы в тщетных попытках излечить рану. Лио, конечно, был далеко не великим волшебником, но и бесталанным считаться не мог, а потому с ним пришлось повозиться. С другой стороны, будь он равен силой своей госпоже, умер бы прежде, чем успел добраться до школы! Как говорит Дэр, под напором струя сильнее хлещет… Вера еще раз проверила, не осталось ли чего-то постороннего в теле Гайя, выдохнула и отстранила его. — Вот видишь, — шепнул Керр Рану, — не ты один влипаешь в неприятности! — Это, конечно, безмерно меня утешает, но… — тот взглянул на окровавленный платок в своей руке, — все равно не нравится. Прежде нас не пытались убить на каждом шагу. — Неправда твоя! — Хорошо, пытались, но не настолько замысловатыми способами. — Довольно спорить. — Вера протянула руку, и Гайя помогли ей подняться на ноги. — Отнесите Лио в замок. И позовите слуг, пускай о лошади позаботятся, в конце концов! — Госпожа, что делать с этим? — Ран протянул руку с окровавленным платком. — Дай мне… — Она забрала вещицу. — Сейчас я выдохну, приведу себя в порядок… И мы поговорим. Слышишь, Лио? И не прикидывайся беспамятным! — Я не прикидываюсь, госпожа… почти… — просипел тот, когда Керр закинул его на могучее плечо и понес под крышу. И четверти часа не минуло, как все были в сборе. — Выкладывай, — велела Вера, встав перед Лио. Тот достаточно убедительно изображал умирающего, но спрятать здоровенный шмат ветчины на изрядном куске хлеба не успел. Очевидно, кто-то из Гайя позаботился о восполнении если не магических, так хотя бы телесных сил товарища. — Знал бы я, что выкладывать, госпожа… — уныло сказал он. — Начни с того, как вот это, — Вера показала стеклянное крошево во флаконе, — оказалось у тебя в груди. Причем именно в линии духа, начисто ее перерезав в нескольких местах. Уж прости, но это не тянет на случайное совпадение! Лио помолчал, вздохнул, потом произнес: — Это все зеркало виновато… Должно быть, все трое переглянулись слишком уж выразительно, потому что он обеспокоился и добавил: — Госпожа, я помнил про запрет пользоваться связными зеркалами, чем угодно могу поклясться! — Лучше объясни, как это с тобой приключилось, — велела она. — Да очень просто… — Лио помолчал, собираясь с мыслями. — Я как раз собирался поворачивать обратно. Думал, как лучше это проделать, чтобы своей физиономией не светить. Прикидывал даже, не нацепить ли чью-нибудь личину, потом рукой махнул — воздушные маски мне не слишком хорошо удаются, проще попросту… — Я помню, ты умеешь гримироваться, — кивнула Вера. — Ну вот… Я уже маску Рана снял, след сдвоил и поехал назад. А тут ваши посланники один за другим! Возвращайся скорее да возвращайся… Вы б знали, госпожа, как они бесят, когда то и дело на голову валятся и зудят над ухом, и зудят… А я ответить не могу! — У тебя было связное зеркальце, — вспомнил Ран. — Ты что, хотел связаться с нами? — Думал об этом, но нельзя же, я будто не помню? — Лио постучал себя по лбу. Звук оказался выразительный, звонкий. — То есть вызвать-то вас хотелось и сказать хоть пару слов… ласковых. Ну, что я впереди лошади скакать не могу, летать покамест не выучился, а быстрее по этой слякоти ехать невозможно, хоть ты обколдуйся! — Правда, на всю дорогу сил не хватит, — кивнул Керр, и Вера согласилась. Можно прикрыться от дождя, можно выстелить дорогу перед собой заклятием таким образом, чтобы лошадь не оскальзывалась и не спотыкалась, но надолго ли хватит всадника-волшебника? — В общем, устал я — слов нет, — продолжал Лио. — Заночевал в каком-то придорожном притоне, рано поутру стал собираться — надо себя в порядок-то привести? Ну я и посмотрел в свое зеркальце. — Погоди, связные ведь не отражают, — нахмурилась Вера. — Госпожа, так их два в футляре было, — пояснил он. — Одинаковых. Связное и обычное. — Вот, сами взгляните, — Ран протянул ей небольшую кожаную книжечку, взятую, видимо, у Лио. Оба зеркальца — каждое с донце стакана размером, вряд ли больше, — оказались разбиты. Вернее, обычное — в осколках, удержавшихся в оправе, можно было разглядеть отражение, — треснуло, несколько кусочков стекла вывалились, а вот связное будто в пыль рассыпалось. От него осталось только мелкое крошево и след на подкладке. — Ран, кто тебя просил хватать это голыми руками? — нахмурилась Вера. — Я футляр зачаровал, чтобы не вытряхнуть все стекляшки, — пояснил Лио. — Хотел, чтобы вы взглянули. Его можно брать спокойно, он просто так не откроется и за пальцы не цапнет. — И я был осторожен, госпожа, — добавил Ран. — В отличие от некоторых. Как ты ухитрился порезаться этими осколками, если они были внутри футляра? — Погоди, сейчас объясню… В общем, стал я собираться, в обычное зеркальце глянул, грязь с физиономии стер, щетину убрал, причесался кое-как, да и пошел за своей лошадью… А на обратном пути на навозе поскользнулся! Да так неудачно, что грудью налетел на жердину…